Сон полугодовалой давности.

Кери много лет снился один и тот же сон. Не подряд, просто он его хорошо помнил. Это был самый противный сон, коий только можно было пожелать. Когда видишь самую противную сцену из прошлого, которую как ни старайся стереть из головы - а не выходит.
Один и тот же момент, одна и та же неприятность. Кери вряд ли когда бы смог забыть эту минуту. Уже даже в этом сне ангел смотрел на крылья с неприязнью. Если б он не мог летать, он бы не увидел этого. Знакомое до боли окно, странная эйфория. И то, что происходим за стеклом.
Дикая радость мигом рассеивалась, как и любовь. Кери не мог и подумать, что она ему изменит. Иногда лучше оказаться слепым, верно? Но он стоял на балконе и смотрел на этот акт, в глазах то темнело, то краснело, хотелось... убить. Это было противно, смотреть на её красивую шею, изящные плечи, тонкие руки, обвивающие спину какого-то загорелого мужчины. Но Кери не хватило бы сил войти и задушить тварь прямо сейчас. У него до сих пор не укладывалось в голове, как София, милая Софи, могла так поступить. Ведь их связывало столь многое... И со стороны ангела в её сторону не поступало ничего плохого. Что могло случиться? Но даже если София была просто пьяна, Кери уже не смог бы этого простить. В мыслях оправдывать её казалось неправильным. И хотелось лишь одного. Убить. Последовать заповедям паука, сначала поймать в ловушку, затем - убить, ну а потом - наслаждаться тем, что её грудь больше не поднимается, а глаза цвета морской пучины не открываются.
Кери залетел на крышу и сел, свесив ноги. Он смотрел на свои руки, которые были готовы придушить и Софию, и этого ни в чём не повинного человека. И лишь глас совести мог помешать, но не помешал бы...

Кери был не столько слеп, сколько глух. Он чувствовал только одно - как медленно разрушается большая часть его самого, рушатся две высотки-близняшки. Бешеное биение сердца, какой-то противный отголосок совести, который стоило уже давно бы отбросить. И фиалковый шёлк, что был под ногами Софии и другого мужчины. Эта ткань разъедала сознание больше, чем можно было представить. Кери хотелось отрезать им обоим ноги, обмотав затем тела полоской фиалкового шёлка. И сделать потом то же самое со всеми, кто когда-либо изменял.
- Глаза слепы твои, мой брат? Иль ждешь ты свыше знака? Даден был тебе он дважды за денницу. Быть может грозного Габриэля ты хочешь попросить исполнить то, что должен сам? Иль Самаэлю внемлешь, потакая разврату душ? Не допустить должны мы Содом и Гоморру, аки хотя щедр и милостив Господь, но покарает сурово он всех по воле своей. И вот он третий, третий, брат мой. Михаэль взывает к тебе, ибо ты есть тот, что вершит судьбу свою. Покарай блудницу, ибо есть ей место в планах диавола. Покарай нечестивца, ибо есть он оружие Самаэля. Терпелив Михаэль, но терпение его не безгранично.
Тирада архангела, который просто так не приходит... Кери немного смутило появление нового лица, ведь оно как-то не вписывалось в эту разруху... или же... оно пришло помочь? Пришло спасти его душу от морального падения? Кери хотел в это верить. Всем сердцем.
- Разве это хоть как-то можно объяснить? Что я не так сделал? Я ни разу не опаздывал, я делал всё, что она попросит, пускай иногда и не с первого раза. Одно её имя теперь кажется символом дьявольщины... Сперамус всегда разрывал Квиндар, не так ли? Святую книгу рвали раз за разом...  - Кери говорил в пустоту, стирая капли дождя со щёк.
Дождь бил по лицу, не давая собственным слёзам выйти на свободу. Они были не нужны. Пусть лучше небо страдает.
- Думалось мне, моя вера непоколебима. Но что показывает мне это... Брат, скажи, разве это справедливо? Я зря столько лет отдал служению? Я вообще зря существовал? Убей эту тварь... она поколебала меня, мою веру... Убей и того, кто стал запретным плодом... Они не достойны носить титул верующих... их души не стоят и тридцати грошей, ты ведь помнишь их, дьявольские монеты?! Кто не помнит...
Кери не понимал, что говорит. Он был движим порывом безверия и ненависти.
- Но ведь это не убийство, это хуже, это предательство. Она присоединится к нему, главному падшему ангелу. За что они нас предают... Почему Господь от нас отворачивается? И почему мой разум стелет это грешной пеленой, вместо смирения? Я не достоин, разве? Что я сделал...
Кери убрал крылья. Он не хотел их видеть. Не хотел видеть ни одного светлого. Не хотел на небеса, обратно. В тот момент. Когда ангел сам отрицает себя, это уже хуже того, чтобы думать о грехе.

Отредактировано Кери (2010-11-29 14:28:06)

Речи ангела всё пуще и пуще угнетали Кери. Он чувствовал, что что-то не так, что всё, что лезет ему в голову - не правда, ложь, иллюзия, это не верно, это сбой в системе, в программе, что писалась уже четвёртое столетие... У ангела болела голова. И боль разгоралась лишь пуще из-за стонов снизу.
Кери сразу вспоминалась эта милая некогда взгляду комнатка, которую он сам же обклеивал обоями, стараясь не жаловаться на недостатки материала и постоянно улыбаясь. София тогда была так мила и очаровательна, ангел видел в её глазах любовь. Чистую, ничем не затемнённую. Эта девушка свела его веру на меньший коэффициент, отогнала от причала лишние корабли. Кери любил её всем сердцем, ему ничего не было жаль. Ни себя, ни жизни, ни жертв... Он мог всё, пока любил. Ангел, что был безнадёжно слеп, казался слаб, а на деле был не таков.
Кери помнил всё, до последней мелочи. Каждую подушку, цвет кружев её ночной рубахи. Он знал наизусть её любимые книги. Приносил только любимое вино Софии. Та знала, что Кери не человек, но не обращала внимания. Это была идиллия, пускай и длилась бы она недолго... Они оба были тому счастливы.
Альгоне в тот момент понял, насколько же говорящая у него фамилия. Он потерял всё, завидев эту измену. Кери любил, всем сердцем, и подобное простить... как ни старался, он не мог. Боль сковывала всё, даже зрачки отказывались сужаться, завидев вспышку молнии. Впервые в жизни Кери хотел скорее умереть сам, чем убить кого-то, даже демона.
И всё же... вина лежала на них. Душа Кери восстала против любовников, не против себя самого. Чаша справедливости снова перевесила.
- Да будет так, брат мой, в молитвах своих упоминаю я душу твою и Самаэля не меньше. Возвестимо по-прежнему брат он наш, хоть и несоизмерима горечь осознания падения его. Смотри, брат, и да отринутся сердца в смерти и вознесении своем от диавола и да будут преданы светлому забвению их души.
Кери понимал, что подписал себе приговор. Пускай об этом узнают позже, пускай... Он уже успеет залечить малую частичку разорванной на части души. Архангел заставил Кери смотреть на всё это. На расправу. И Альгоне понимал, что ему нравилось видеть страдания. Как София с ужасом смотрела на любовника, затем на Анаэля. Это было... красиво. Как тела падали, как изуродованные глаза незнакомца смотрели в пустоту...
- Я сделал то, что дОлжно было сделать.. Осознай свой грех. Неуверенностью своей оскорбляешь ты сами мысли о нем. И хотя ушел он от нас, не позволю я забыть о нем. Ни тебе, ни Михаилу, брат мой. Но спросить я хочу... была ли тебе женой та, что сгорела в пламени гнева моего?
Архангел исчез. Вопрос-то был риторический. Кери собирался прожить остаток жизни девушки рядом с ней, даже если бы она отказала ему. Лучше был даже отказ, чем измена...
Кери подошёл к изуродованным телам, посмотрев на каждое поочерёдно. А затем уселся подле Софии, остаток коей был настолько ужасен, что ни за что бы не ассоциировался с той красивой грациозной гречанкой, что он так любил. Ангел провел рукой по обгорелым талии и бёдрам, опустив голову.
- Знаешь, София... Мёртвой ты даже красивее. Я знал, что ты станешь для меня роковой. В тот день, когда ты сказала, что предпочтёшь алому шёлку фиалковый. Перемончивость, двуличность... Меня предупреждали о тебе, запятнанная пороком. Но я не верил. Сколько раз же ты ему отдалась...
И Кери снова, с больной любовью, взглянул на ужасное лицо. Его глаза были закрыты пепельными волосами, рука дрожала на талии Софии, а губы отказывались смыкаться, пока не проронили то, чего ангел боялся сказать все эти годы.
- Ты нашла мою слабость, дьяволица. А ведь виноват, наверное, я. В чём - мне не понять. Но я всегда буду помнить непорочную тебя. Не ту, что сейчас лежит передо мной.
Кери закрыл её открытые, некрасивые карие глаза, в которых когда-то терял себя.
- Спи спокойно. - Он поцеловал её в лоб и застелил постель.
Аури София Тулиату... Кери называл её просто Софией. Но с тех пор, она стала Аури.

*****

Сон будто перемотало - теперь Кери брёл по улице, буквально час назад изгнанный с небес. Его угнетало всё. Каждый звук... На него косо смотрели из-за одежды, не свойственной смертным, и ангел завернул в какие-то дальние углы. И тут... словно для собаки слово "фас"... Мужчина с галстуком из тёмно-фиалкового шёлка. Кери не видел ничего. Он просто подошёл к нему и сдавил шею, подняв над землёй. Благо, руки у Кери были достаточно сильные, чтобы прижать объект ненависти к стене и надавить что есть мочи на сонную артерию. На лице ангела застыла ухмылка.
- Сдохни... Тварь, что посмела выбрать этот цвет... Ты так же изменяешь, да, маленький пухляш?
Он был не похож на ангела. Ничем. Вообще. Этот блеск глаз можно было приписать демону, дьяволу. Кровь, смерть, месть.
- Моя месть будет исполнена, я же говорил... Аури. Я отомщу всем...
И скоро в руках Кери застыл погибший мужчина, которому не дали дойти до работы. А дома его ждали жена и трое детей...
Кери отшатнулся. В его глазах застыл ужас. Руки тряслись, как у больного болезнью Паркенсона. Ему стало дурно. Он ведь... убил. И это было приятно. Как набухшая вена опускалась... а пальцы уже завязывали галстук на предплечье.
- Я бы отрезал тебе ноги... чтобы ты даже в аду или раю не трогал ими эту порочную ткань... Глупо, да? Но ты этого достоин, несчастный...

Отредактировано Кери (2010-11-30 00:34:06)

Бант был завязан, руки всё так же тряслись. Кери казалось, что это просто болезнь, наводнившая его сознание и тело, не более. Что эта ткань не могла стать причиной убийства, это же... грешно. Убить. Да не за что к тому же... В голове у Кери спорили два голоса, голос его существа и безумной твари, что осела в сознании.
Хуже, казалось, быть и не могло. Но Господь всегда посылает дополнительные испытания. Этот свет от крыльев даже в капле воды Кери бы узнал. Архангел... Как ни странно, руки перестали дрожать, сомкнувшись замком на груди. Впервые в жизни ему было страшно. Светлый. Архангел, тем более. Какое ему дело до падшего, до того, у кого ничего не осталось? Ведь он хочет меня убить, всё верно... нет, он испепелит мою душу... но и они же знают, что душа должна существовать вечно... Зачем уничтожать единственное светлое? Ведь они должны спасать от тьмы... Они просто ненавидят меня... И я знаю, почему. Не иди ко мне, трёхликое создание. Я уже не среди вас. Не сыпьте соль на рану...  Дождя не было, но что-то капнуло Кери на щёку. И подошла Габриэль. Тело архангел избрал женское, но волновало ли это Альгоне? Вряд ли. Он запомнил лицо, на котором читалось презрение. Свечение позади угнетало его, пугало. Кери хотел уйти, остаться один со своим безумием, но ему опять не дали.
- Как и говорил Анаэль, Михаэль расстроен, брат мой. Печаль и скорбь ангелов множатся. Что делаешь ты во имя безумия своего? На что еще готов пойти?
- Я перестал быть тебе братом, Габриэль. Ты знаешь это, так не нужно взваливать на меня этот груз ещё раз. - Тихо ответил Кери, понимая, что его всё равно услышат.
Архангел уложила мёртвого на асфальт, закрыв его глаза. Кери не желал даже вставать. Он застыл в страхе и стыде. Он не хотел никуда идти. Он хотел только исчезнуть.
Дальнейшие слова полностью добили Кери, какая-то часть его будто бы умерла вовсе. Существование показалось ненужным... но Тварь велела жить. Тварь жаждала мести. Тварь захватывала разум, но подавлялась. Грусть архангела поразила Кери. Ведь единственное, чего он заслуживал - смерти. И его ожидания оправдались - рука Габриэль прижала его к стене, подвесив над землёй, как ранее живого мужичка. Сердце начало биться громче, лёгкие забило смогом куда медленнее обычного.
- Что скажешь брат ты мне? Испить ли чашу горести желаешь? Иль примешь ношу искупленья своего? Решать тебе. Болезненным лекарство будет...
- Зачем ты спрашиваешь меня? Ты всё видишь. Убей меня. - Проговорил Кери, - Спаси остатки моей души. Я сам себе худший враг. Мне больше всего нужна твоя помощь, когда я её не заслуживаю.
Перед глазами начинало темнеть, Тварь желала выбраться. Ведь Кери мог, если бы захотел. Но раскаянье было сильнее Твари. И только цвет порока и зла мог бы заставить безумие взять верх.
- Ну так ты подаришь мне спасение, Габриэль? Ну же. Я ведь немногого прошу. Уже немногого. - Кери сжал руку ангела, но не мешая себя же задушить, а похлопывая, одобряя.
Он посмотрел в глаза архангелу. Страх поедал его изнутри, Тварь металась и хотела выжить. Она желала убивать, и ей казалось, что Габриэль - не преграда. Но Кери знал свой предел. Этого хватало.
- Мне не верится, что я прошу этого у тебя... - Уже задыхаясь говорил Кери, - но так как ты - последний, кого я увидеть намеревался с крыльями за спиной, избавь меня от этой Твари. Прости меня.

Отредактировано Кери (2010-12-01 14:00:14)

Гараж... гараж. Нет, ну на самом деле, такая забавная просьба. Найти гараж. Выставленный на продажу - да пожалуйста. А свободный, за коий не надо хотя бы какое-то время платить? Эх... Прямо бюро сложных дел, а не поручения Влада. Ну да толку ныть уже нет. Сам ввязался в это, сам и распутывай. - Не самые позитивные мысли захватывали голову. Сочетание с далеко не самой тёплой погодой тоже не радовало, но к нему тело постепенно привыкало. Разум же всё ещё шарахался от поверхности. Десять лет внизу... вылазки были лишь способом к существованию. Воспоминания - всё, больше жить нечем... Или есть чем? Случайными встречами?
Тихий звон струн, рассекающий тишину. Вечер, переходящий в ночь, или же ночь, не до конца обрисовавшая тьмой вечер. Свет откуда-то позади. И снова страх светлого. Тут точно рядом был ангел. Чутьё не могло подвести.
И вот, та девушка, которая сняла это дурное проклятье. Кери аж тряхнул головой, чтобы смести воспоминание о той мути вон. Противно было? Противно... а поблагодарить тогда толком не дали. Да и... светлая хотела поговорить? Альгоне колебался - пройти ли мимо, или же подойти, сесть рядом. Эти не работающие по зимам кафе становились убежищем тех, кому некуда было идти. Или не с кем говорить.
Светлая сторона ликовала, так как падший решил подойти к светлой, пускай его и трясло от одной мысли, что эту девушку он когда-то мог назвать сестрой, а теперь... В общем, это уже не так важно.
Она бренчала что-то на гитаре, напевая интересный мотив. Ангелы всегда были музыкальны, не так ли? Если не просиживали всё свободное время за техникой - то да, конечно.
Кери сел напротив, быстрым взглядом скользнув по фигуре девушки, остановившись, в итоге, на глазах. Почти готова пасть... Трескается льдинка, падает душа.
- Paradial, angelard caosgon arphe?*  - Ангельский звучит так же, как и много лет назад. Легко и плавно. - Zonrensg Ialpirgah uls. **
Больно смотреть на падающего. Понимаешь, что его судьба повторяется...
- Что тебя гложет, падающая? Кто стал причиной грехопадения?
Жалко девчонку - жалко. Пускай будет гордой и замолчит, если хочет. Ангел спросил. Тварь заснула.

* Житель небес, мысли твои приковало к земле?
** Врученный тебе божественный огонь кончается.

Родной язык из чужих уст. Лучший подарок, что мог даровать господь. По крайней мере, так думал Кери, смотря на эту девушку, казавшуюся полностью отстраннёной от смертного мира и насущных проблем. А ведь так и было. обоих ангелов интересовало лишь будущее их души.
- Что меня гложет? А ты угадай. Или уже забыл, каково это - менять свою принадлежность?
Кери промолчал. Он слишком хорошо помнил. Не высохла ещё краска на чёрно-белой картине. не засохла, чтобы ногтём пытаться её соскрести.  Больно, разумеется. Душу будто иссушает, но она остаётся. И за это спасибо. Ведь быть без души хуже... или же нет? Не понятно. Но да ангелу никогда этого не узнать. Судьба его предрешена. Слепо служить или пасть. Малый выбор, однако.
- Причиной стала я сама.
Та же самая история. Виновата не Тварь, виноват он сам. Кери не хотел этого признавать, но в глубине души он знал, что Анна права. Он сам во всём виноват. Ведь мог бы совладать с Тварью тогда, а теперь она разрослась.
История девушки была типичной... что там типичной, обыденной. Многие пали из-за желания мести. оказались на привязи жизни. Ведь торчать на Небесах - тоже испытание. А снизу, кажется, проще... лишь сейчас падший понимал это в полной мере. Девчонка уже испорчена, семя зла в ней сидит. Кери не собирался помогать ему прорасти, его миссия состояла в том, чтобы хотя бы немного утешить... разъяснить что-то. Не более. Он не был в силах склонить её куда-либо.
- Не было смысла. Они бы всё поняли, только взглянув на меня. Суд... На что он похож? Я была обычным хранителем, нас никогда туда не пускали.
- Не вини себя больше ни в чём. Отныне тебе это ничем не поможет. Верю, странно слышать подобное из уст падшего. Но думаю, ты видишь, что я ещё не настолько осточертел, как многие.
Убеждение здесь не нужно. Если ей это понадобится - она увидит, что за словами нет ни капли лжи.
- Я не помню большей части своей ангельской жизни. Мне не отшибло память, я сам заставил себя это забыть. Так что я не могу сказать, кем я был тогда. Суд... Бесконечное перечисление твоих заслуг и падений. Тебе то стыдно, то радостно... а в итоге - тебя осушает до дна, чтобы ты смог жить дальше. И эта пустота остаётся с тобой до конца. Не информативно, но это самое яркое воспоминание в моей жизни. Не хватает слов...
Девушка нервно дёргала струны, ей явно было так же противно от осознания своего падения. Падший осторожно взял её за пальцы правой руки, будто она могла вот-вот рассыпаться, как мираж.
- Psea merifi gohed. Conisbra - ohorela. Tia lava toltorg - affam.*Отныне. Не беспокойся, падение не лишит тебя памяти или осознания. Я не стану говорить, что не всё потеряно, может, ты не согласна. Но я бы ещё попытался. До Суда. Приговор может быть смягчён.

* Путь ангела уникален. Дело рук человеческих - писать законы. Нам молиться за всё насущее на Земле - пустое.

Отредактировано Кери (2011-11-26 14:04:33)

Нервы-нервы... какая приятная встреча. Здравствуйте, переживающий больной, я - ваш психиатр. Рассмотрим-ка вашу проблему поближе... Звучит как минимум странно. Хочет сохранить... но только чем это поможет?
- Позволю себе обнаглеть и всё-таки сказать это. Хочешь сохранить остатки себя, да? Лучшее - там? Моё лучшее там же. Но да чем оно мне сейчас помогает, скажи мне? Мы оба готовы души продать, чтобы вернуть первозданную чистоту, сделать шаг назад... но поможет ли нам это? Задумайся над сказанным мной. Ведь теперь тебе больше, чем когда-либо, нужна помощь. Получишь ли ты её от прошлого, от воспоминаний? От былых черт характера? Нет.
Твёрдое утверждение, ничего более. Светлая тряхнула головой, закрыв чёлкой глаза от пристального взора Кери. Ему не нужно было смотреть в эти пустоты. Хватало слов, в этот раз... вполне хватало. Бедная испуганная девчушка посмотрела назад, будто её уже пришли забирать на Суд, но к её же счастью, там пока никого не было. 
- В Ад тебя сразу никто и не имеет права гнать. Ты должна перед этим прилично помучаться, так считают судьи. Я бы был счастлив оказаться в Аду. Если бы мне предложили. Ты дурочка, светлая, если полагаешь, что дальше некуда. Тебя не терзает то, что терзает некоторых других падших. Ты, может, когда-нибудь и сможешь простить себя. Хотя, кто знает, что тебя связывает с этим некромантом кроме мести и "услужливости". Теперь нет толку боятся. Ты сама нарисовала на картине жизни свой путь. Нету времени жалеть себя. Судьба твоя уже предрешена, ты же сама в это веришь.
Кери посмотрел на небо, красивое в своей безмятежности и ужасное в гневе. Да, их что-то звало туда. Слишком сильно, чтобы отвернуться. Что поделать, дитя с крыльями всегда хочет летать... Правда жизни, что же. Глупое выражение, на деле. У жизни нет правды. Как и у правды нет жизни. Они обе - факты. И всё.
- Хотя твой грех не так уж и велик... мотивация местью - ты не убила, грех мелок. Служила злу - я не вижу на тебе печати крови. Скольким ты помогла очиститься, эль? Возможно, тебя лишь накажут...
Глупо. Но свет надежды должен быть у всех. Надо его зажигать, везде и всегда. Возможно, и крылья побелеют... Падать ниже некуда... тебя просто пнули, глупенькая. Ты даже не пала ещё толком. Ты не убивала, не запятнывала себя грехом окончательно и безповоротно.
Вопрос не в тему, но всё же, важный.
- И где же в такую минуту прохлаждается твоя подруга, демонесса? Когда тебе больше чего нужна помощь, которая уже всё равно ничем не поможет. Как и поддержка пустыми словами.
Кери поднялся со стула, но не по тому, что хотел уйти, а потому, что хотел чуть поближе посмотреть на небо над ними.
- Оно жестоко, это Небо. И судьба наша с тобой когда-нибудь ещё пересечётся. Когда ты падёшь или же будешь прощена. Смешно, но я верю в это. И мне не нужно для этого знать твоё имя.
Никаких намёков. Пара слов из глубины души.

Кто рассказал тебе о них, o людях бесстрашных?
Кто рассказал тебе о том Боге, который якобы не заботится о тебе?
Кто рассказал тебе о той боли, которая не теребит душу?
Кто рассказал тебе о том, что любовь к ближнему отныне - отрава?
Ангел была в том же положении, что и Кери. Понять её не составляло труда. Единственное различие было в том, что её душу не иссушили Судом. Но падшему казалось,  что из души этого ангела не вычеркнут совесть, как и из его головы. Соседи по несчастью, в прошлом способные назвать друг друга братом и сестрой. Эдем сближал, одновременно отдаляя. Волшебное, чудотворное свойство. Ну а для падших, это уже просто мечта. Для этой девушки ангельские сады тоже становились недостижимым... Но её слова прилично приободряли. И правда, если есть стремление, почему бы отказать в прощении?
- Я верю, тебе ещё удастся восстановить свет в своей душе.
Тихо, но он всего сердца. Такие встречи вдохновляют, восстанавливают надежду. Склеивают кусочки веры.
Девушка замёрзла, но поняла это только сейчас. Лучше сейчас, чем потом...
- Спасибо тебе, брат, - она искренне улыбнулась. - Ты подарил мне надежду. Может быть, мы ещё встретимся, кто знает. А теперь я пойду, если не возражаешь. Холодно.
На душе стало легче и теплее. Ещё что-то оставалось с прошлых времён... Однако обращение, что использовала светлая, сделало царапину на сердце чуть глубже. Ничего, лучше получить рану, чтобы потом она заросла новым слоем кожи. Лёгкий укол был лишь подстреканием к действию. Нужно было выбираться. И это было возможно. Светлая так же подарила Кери надежду. Произошёл своеобразный обмен.
- Удачи тебе, светлая. 
Кери отправился дальше, на поиски гаража. Но мысли его были забиты совершенно не просьбой Влада. А лёгкой, чуть подувшей надеждой.

[Finita la comedia]

Отредактировано Кери (2011-12-06 18:47:25)

Нигредо. Полная тьма и ничего вокруг. Она предшествует всему: началу, концу, развитию событий. Блэкаут, абазия, сколько умных слов в голове взбредёт без 100% понимания из значения.
Сначала появляются звуки, отдавая по ушам сильнейшими звонами, так громко, будто на первом кругу ада, где вдоволь плачутся неродившиеся младенцы. А ведь люд, взрослый люд. Много смеха, повышенных интонаций - пока что нет никакого признака недоброй вести. Темнота медленно превращается в ворох красок, мельтешась и клубясь, как подолы юбок испанских танцовщиц. Всё так красиво и одновременно неясно, пока глаз не наводит резкость. Людное место, ничтожные безделушки, грязь под ногами. Должно быть, неплохая картинка для того, кто пришёл сюда с какой-то целью. И крайне неприятный сюрприз для приходящих в себя. Если бы не истошный сигаретный дым и толкающиеся люди, чёрт знает, сколько можно было бы прошляться практически без сознания по улицам. Их таких много, они - сборище уродов, которые ищут свой приют в городах, им не принадлежащим. Настоящие чужеземцы, а не люди без бумаг и почеркушек чиновников. Все они на одно лицо, с диким смехом и порочными желаниями. Воры и убийцы пьют из одной кружки. Среди них не удивляются временным потерям. Потерям вещей и самих себя.
Когда картина перестала плыть перед глазами, а гогот превратился в голоса, Кери нервно отшатнулся от девушки, которая около половины минуты пыталась дознаться, всё ли с ним нормально. Кое-как откивавшись, потерявшись в серости остальных людей, удалось от неё скрыться. Мысли сразу заполонили вопросы самых разнообразных характеров, свежие воспоминания об отражении в глазах незнакомки. Кровь на щеке. Пара секунд, и её там уже нет.  Где-то в подсознании всё ещё смеётся Тварь, которая успела попировать, знатно попировать, если не чего хуже. С осознанием себя приходит и боль. Слабая, но дающая кое-что понять. 
Тихий выдох, быстрый взгляд на небо. Сегодняшним днём можно гордиться.
Первым делом надо было выбраться из толпы, что, в общем-то, прошло довольно успешно. Глаза всё ещё метались из стороны в сторону, пытаясь привыкнуть к пейзажу - это, как раз, выходило куда хуже. Но чёрные полосы когда-нибудь кончаются. Как и физически, так и морально. Дыра в прошлом не давала падшему покоя, однако переводить на это мысли сейчас не стоило - это куда лучше делать в полном одиночестве, когда никакой шум не въедается в суждения. Со стороны можно было без проблем подумать, что Альгоне напился, его ещё шатало, благо, терпимо. Это быстро проходило, онемение отступало, да и скоро стали "доноситься" запахи... Странные, должно сказать. Не проживи Кери большую часть жизни в этом городе, его бы, как туриста неподалёку, авось и вывернуло бы, до того истошно воняло чем-то протухшим. Негодного повара погнали вон с площади, спасая чувствительные носы окружающих, ровно как и комки нервов.
Половина людей исчезла - на деле было не так людно, как сначала показалось. Подобные случаи уже приключались, но этого Кери никак не ожидал - очередная иллюзия, что всё под контролем, нещадно обманула его. Пустила пальцы сквозь песок и снова исчезла, оставив изначальную массу неизменной, не забрав ни песчинки.
Это осознание себя на каком-то углу площади могло длиться вечно, не приметь падший до боли знакомый профиль. Память на лица его ещё не подводила, да и какая уже разница, во что влипнуть. Опромётчиво, но день такой выдался. Перед глазами махают, слепят, а потом... одёргивают.
На коленях - коробка, небольшая такая, на вид - хрупкая, надавил, раздавил, оставил прах, как это когда-то сделали с подобными. Кери поспешил прогнать эти мысли куда подальше - сегодня с него хватит неожиданностей. Только бы вспомнить, что тогда было... Альгоне и не замечал, как на смену его горю приходило смирение. Научился глотать пилюли с рук тех, кто однажды покормит? Помрёт, как зажравшийся голубь, изгадив людям жизнь? Выговаривать этого не было толку. Кери стал больше списывать на безумие, чем на себя. И часть мыслей казалась такой чужеродной, такой неясной и одновременно понятной до последней завитушки.
Лин думала о чём-то своём, или просто проигнорировала - Альгоне опустился на лавку слева от неё, почти сразу сжав пальцами коленку до той степени, чтобы боль начала отрезвлять. Всё превращалось в болото. И только одно знакомое лицо ещё выжимало какие-то эмоции.
- Ждёшь своего подопечного? - Забавное приветствие, ничего не скажешь.
Как плюнуть в небо. Разумеется, "словить" обратно. Со стороны какой-то мужчина окинул Лин подозрительным взглядом; наверняка в его мыслях пронеслось нечто вроде: "Куда такой моложавой приёмныши?". Даже как-то смешно, до чего люди предвзяты. Ведь всё можно обыграть по разному, даже будучи под ярлыком стереотипа. Но кого это волнует...
- Давно тут сидишь? Не лучший день для прогулок выдался....
Кери не до конца отошёл от абсолютной тьмы перед собой, и когда он отпустил несчастную коленку, рука принялась искать в воздухе несуществующего ребёнка. Альгоне показалось, что когда-то уже подобное было. Ах да. Под лавкой. Тогда, в саду, и потом, в трубах. Галлюцинации, плоды фантазии, или, что куда правдоподобнее - нелепый недосып заставлял разум падшего каждый раз ветвить в поисках ответа. Рука прошла сквозь нематериальную плоть, оставив только привкус разочарования. Лин наверняка смотрела на это, как на шутку или подкол, но Кери об этом даже не задумался. Он смотрел сквозь всё, сквозь то, что только мог, лишь бы не напороться на очередную иглу досады.
- Не скажешь мне, сколько здесь людей?
Кери пытался их сосчитать, но каждый раз сбивался, начинал сначала, и снова сбивался. Ему нужен был чёткий ответ, чтобы отсечь лишнее. Ещё какая-то доля секунды в прострации, и всё встало на свои места. Слишком быстро, слишком резко. Падший прислонил руку к виску, неспешно протерев глаз. Всё, закончилось. Одним истязанием меньше. Внимание сразу перевелось на сестру по несчастью, которой Альгоне наверняка помешал, испортил настроение, или ещё чего.
- Прости, если наговорил тебе чего. Сегодня день какой-то... необычный.
Кери не хотел грузить Лин подробностями, да и к чему они. У неё наверняка есть свои дела. Те, кто ей дороги, на кого не жаль потратить больше дня или года. А может, и нет...
Соображалка, наконец, загрузилась, припомнив и боль в районе колена, так и сообщив о том, что около щеки должный порез - алая дрянь просто так наружу не лезет. На морозе всё не так быстро ощущается, и даже улыбка дольше появляется.
- Я тебе не помешал?
Ляпни, не ляпни - хуже уже не станет. Эта девочка уже и кладбище местное повидала, что ей пара лишних вопросов.

Отредактировано Кери (2011-11-29 02:49:37)

Призрачные фразы, за которыми нет и капли эмоций. Быстро же прогрессирует болезнь, это безумие, эта пытка падших. Может, ситуация ещё не так упадочна, раз Лин за такое короткое время докатилась до такого? Если всё так быстро выходит на кульминацию, развязка и эпилог должны тянуться медленно. Сотня лет - это тоже много, целая человеческая жизнь. Дело в другом - в простой передозировке эмоциями. Падшие - не дуршлаги, скорее, огромные котлы, которым на лбу написано помнить всякие мелочи. Но и это может быть простым предубеждением.
- Я не в курсе, что сегодня празднуют... Уже несколько лет не справляю праздников, их суть как-то постепенно растворяется. - Явно не то, чего Лин хотела бы услышать. Но к чему кривить несуществующей душой, если девчонка рано или поздно сама всё поймёт? На фразу про сборища Кери только тихо хмыкнул в сторону, одновременно пытаясь унять не уходящую дрожь в руках. Да уж, если у него и есть какой талант - так это только портить настроение. Альгоне словил коробку только потому, что вовремя повернулся на звук - всё-таки, есть польза от шуршащей одежды. - Если тебе сложно принять правду, живи мечтами. Не их исполнением, а существованием. Тогда улыбка слезать с лица не будет. Но разве ты этого хочешь?
Падший сказал это легко, без каких-либо эмоций, которые бы можно было вложить - без насмешки, без сожаления. У всех свои заморочки - вдруг Лин и вовсе ищет в этом мире не того, что изначально приходит на ум? Если она пришла сюда за одним человеком, зачем ей радость без его присутствия? Всё логично, только бы найти начало нитки, сделать узелок, вставить в "ушко", зашить карман. Все в этом мире бегут, захочет ли Лин останавливаться, чтобы взглянуть на то, от чего вместо радости будет одна лишь боль? Ладно, все устали, у всех свои спектакли. А у кого-то дьяволы ходят по церкви и остаются последние пули.
- Если бы он умер, вряд ли бы ты сейчас сидела так. Скорее бы шлялась по городу, задавая сама себе кучу ненужных вопросов. Ведь он хоть капельку, да был тебе дорог.
Сейчас против Кери играло и то, что он редко пил, и то, что не курил вообще. Хоть чем-то отвлечь мысли от нескончаемых идей о предстоящем и ушедшем. Нынешний миг был так хрупок, что хрустальный стул, который надо бесшумно поставить на тонкую корочку льда - детская забава на фоне жизни ракового больного. Альгоне не догнал, зачем Лин кинула коробку, так что пока никаких комментариев о ней со стороны падшего не последовало.
- Ты не пробовала ввязаться в их представления? Вон тех ряженых? Получила бы хоть капельку веселья, если бы отвлеклась от причин своего падения.
Может, Лин и слышала от падшего одни негативные достояния, но на его памяти были и ранние трепетания, когда какие-то мелочи ещё были способны вызывать лёгкие по тем меркам улыбки и даже какие-то перемены в собственном мировоззрении. Если бы не эта ранняя жажда испытать всё то, что приносило людям радость, Кери бы не встретил и свою роковую женщину.
- Ты просто прыгай в кучу. Так легче слиться с теми, кто в неё входит.
Перед глазами мелькали воспоминания. Не такие чёткие, как картины убийств, но тоже что-то. Горящие глаза, искренние улыбки, простые кокетливые взгляды. Лин сейчас этого наверняка не хватало.
- Чего бы ты хотела, Лин? У людей столькому можно научиться. - Кери стал рассматривать коробку, вместо неё представляя ту самую маленькую вещицу, в которой когда-то пряталось обручальное кольцо. Иногда легко развеселить самого себя. Лишь бы было, что вспомнить. - Создай себе воспоминания, которые будут спасать даже в самые жуткие времена. Пробуй. А ты сидишь и крутишь коробку в руках. Зачем ждать, если у тебя так мало времени, чтобы насладиться?
Альгоне перевёл взгляд на Лин, быстро улыбнулся одним уголком рта, и снова уставился на толпу.
- Ценность момента для падшего в том, чтобы в этот миг впитать как можно больше положительных эмоций. Праздник - лучшая почва. Если ты просто боишься - я могу пойти с тобой.
Очередные глупые лекции, так, со стороны. Но может, Лин воспримет это именно так, как это пытался подать падший? Он хотел дать ей лекарство до начала болезни. Чем быстрее знаешь, какое лекарство, тем лучше. Больше смысла в помощи хотя бы кому-то, нежели в волочении существования в одиночестве.

Отредактировано Кери (2011-12-02 01:10:35)

- Лин, я ведь далеко не первый и не последний. Ты видела вообще когда-нибудь абсолютно одинаковых существ? Даже близнецы не схожи на все сто процентов. Не думаю, что все ударились в "грусть-тоску", как ты это называешь. Можно ведь получать удовольствие от своего безумия. Видел однажды человека, для которого сумасшествие обернулось тем, что 40летняя женщина считала себя ребёнком лет 5. Чем не счастье? Я просто однажды невовремя пришёл домой, вот и всё. - Кери взял небольшую паузу, вытерев кровь со щеки - всё ещё никак не мог вспомнить, где он мог успеть так хорошенько приложиться к чему-то. Хорошо ещё, что никто не спросит, откуда тут алая водица взялась - на лице написано. - Так что с твоим подопечным на самом деле? Не нашла до сих пор?
Кери отчего-то слепо был уверен, что подопечный Лин не мог погибнуть. Нет, конечно, это не был какой-то бессмертный герой, и всё-таки - поведение девчонки сказало бы о неприятной для неё новости. Но кто застрахует ото всех ошибок в жизни? Только Творец, да он больше за них не ручается. И Кери как-то чаще за людьми следил, нежели за падшими. Тоже сильное различие. Может, это уже на грани, но Альгоне вряд ли бы назвал Лин представителем другой расы, как бы ему ни хотелось. Может, потому что тоска уже начинает пожирать её сердце?
Кери не стал возражать по поводу коробки - в конце концов, не бесконечно же ему ограничивать действия девчонки своими занудствами. Лет через пятьдесят пообмениваются опытом, если он ещё до конца не спятит, а пока стоило заткнуться хотя бы в некоторых аспектах и молча поблагодарить, пока не разрывая нити незапланированности.
Сейчас девчонка напомнила Кери его третью жертву, которую ему удалось запечатлеть довольно ярко. Но после, пришла картина совсем недавняя. Этот вопрос, бесконечный вопрос в виде: "Чего бы ты желал?". Падший мог бы рассказать Лин всё, что сейчас полегло на пустой сосуд, где должна была быть душа, но зачем снова грузить девчонку какими-то неинтересными историями. Кери вспоминал лицо маленького мальчика, которого он просто-напросто утопил. Не душил, не головой об стенку - просто скинул в воду. Парнишка просто потерялся, но то, что бедняга рассказал первому встречному, просто требовало избавить его от мучений. Это маленькое плавное лицо, карие глаза - обычный японский мальчик, без каких-либо отличительных черт. Но и у него было то, что не давало хотя бы кому-то вычеркнуть его из головы. Раз уж вы мне поможете... Скажите, а чего бы вы хотели услышать перед падением? Кери ему тогда не ответил. А чего хотеть услышать? Что тебя простили? Но когда ручонка с лентой на запястье стала уходить под воду, Альгоне действительно задумался, чего же на самом деле было ему нужно. И то, что тогда посетило его мысли, вышло и сейчас.
- Лин, белые крылья - это лишь следствие. Чтобы их вернуть, нужна причина. Было бы эгоистично сказать, что я просто хотел бы отмотать время назад. Лучше бы просто не влезал в жизнь Софии. И она бы была жива, и я бы не пал, два в одном.
Кери слабо улыбнулся. Ему было тяжело представить свою жизнь без того счастья, которое ему дарила та глупая девчонка - именно, она была немного глупа, но пока никто не мог затмить её образ на памяти падшего. Но что поделать - иногда лучше отказаться от каких-то радостей ради лучшего исхода событий.
- Почему-то мне часто задают этот вопрос. - Тихо усмехнулся Альгоне, только сейчас убрав коробку в большой внешний карман пиджака. - Зато каждый раз получается новый ответ. Это даже как-то бодрит.
Что-то менялось - и именно это заставляло Кери радоваться. Это означало, что даже у болезни есть несколько разных ветвей, симптомов, следствий.
Не понятно, почему, но люди стали расходиться. Неужели уже столь поздний час, чтобы отметать праздник и возвращаться к житейским делам? Но это не столь важно - никто из них не стал бы терпеть какие-то полубредовые речи падшего. Так что стоило дорожить мгновением.
И что дальше, называется? Однажды кто-то проронил такую фразу: "Всё самое интересное - в паузах." Текст можно выучить, но каждый раз сказать его по-другому, многоликость этого явления чаще всего убивает искренность. А в паузе, в молчании, где всё разрушается одним действием, прелести куда больше. Если прочувствовать момент и не разрушить его окончательно. И даже улыбка в таком ракурсе - настоящее полноценное действие.
- Скажи мне честно, Лин, тебя кто-нибудь ждёт?
Лучшее ощущение в мире, когда кто-то тебя ждёт. Ради тумака ли, просто так ли. Эти люди - как личный форт Нокс. Интересно было взглянуть не через битые разноцветные стёкла калейдоскопа, а через чужие, ещё незамутненные окна большого дворца. - Если да - наведывайся к ожидающему почаще.
Хотелось верить, что у Лин подобное настроение не из-за глупого вопроса вроде: "Dov'è l'amore?". Может, это и есть то, ради чего она опустилась до уровня падшей, но не стоит игнорировать прочие мелочи. Кери заметил буквально секундный взгляд на небо со стороны собеседницы, быстро выдав не самую противную мысль, которая пришла на ум.
- Скучаешь по временам, когда небо было нашим? - И через пару секунд, на языке, который Лин должна была слышать, хотя бы так, со стороны. - Plosi madrid. Plosi ammas. Arphen. Affa teloah. Affa hom.*

* - Столько беззакония. Столько проклятых. Падших. Пустых смертей. Пустых жизней.

Отредактировано Кери (2011-12-03 14:32:02)

- Если так думать, Лин, то вся суть жизни человека - стать главным эгоистом на планете. Ради этого ли их создал Творец? Захлебнись счастьем, в этом и есть весь толк. Если бы я подумал об этом тогда, то, наверное, я бы просто ушёл к другой, если бы смог, не убивая Софию. Счастья было бы больше. Это так, если тебе нужен простецкий пример.
Единственные галлюцинации, которые никогда не раздражали Кери - звуковые. То колокола, то чёртовы скрипки, что только в больной голове не звучало, даже орган, который падший слышал единожды ещё в прошлой оболочке. Старый Берлинский инструмент, к которому, казалось, прикоснись - и ты уже улетишь в какой-то другой мир, безо всей этой ереси с Изнанкой, падшими и людьми, которые повязли в собственных проблемах. Но как их винить, если даже так называемые "светочи" летели вниз по наклоннной, задавая траектории практически всем? Может, это отчасти и их вина. Но разве охота об этом думать, когда в такой относительно спокойный день не произошло ничего прискорбного, так ещё и в ушах вместо исчезающего шума голосов что-то более возвышенное и приятное. Вряд ли бы Кери сумел должно описать великолепие звуков, так что ограничивался молчанием. И внешним, и внутренним. И всё же, всегда придёт бочка дёгтя за ложкой мёда. Чуть попозже лишь.
На вопрос Лин Альгоне вопросительно повёл бровью и пожал плечами - ну нашла, чего спросить...
- Если бы и писал, то после десяти лет в трущобах кто угодно бы разучился. Я не представляю вовсе, что за ужас сейчас представляет из себя мой почерк. Не думал об этом, честно. Было, чем себя занять всё время моего существования. - Следующий вопрос Кери воспринял намного хуже. Это можно было сразу понять по тому, как он отвёл взгляд. Не хотел сейчас врать, хотя, пожалуй, стоило бы. Всё девчонке портит. - Можно сказать, что нет. Иногда получается дойти до кладбища, а со знакомыми из жизни до неё я не очень люблю встречаться. Тяжело смотреть им в глаза и говорить о прошлом. Больше нас ничего не связывало, только выкрутасы Софии. И знаешь, это совершенно не обидно. Ты, наверное, хочешь, чтобы тебя поминали добрым словом. Чтобы ты не зря пала. Оправдаться... А мне уже этого не хочется. И даже легче. Некоторых существ лучше забывать, как недобрые сны.
Мда, осталось только возжелать стать медоедом, которому абсолютно безразлично, кого жрать. Хоть змею кусай - всё равно не помрёшь. На всё плевать. На что только можно. Ладно, по крайней мере, не звучало, будто Кери этого хочет. Он вообще считал, что раскаяние - это последнее достойное, что в нём осталось. И наверняка он был прав.
- Нет? Если ты хотя бы раз жалела о своём выборе, ты бы сказала: "Да". Твоё падение хоть чего-то стоило. Я рад за тебя.
Кери молча посмотрел по сторонам, проводил взглядом доживающие последние дни лампочку фонаря. Ещё чуть ненмого в подворотню - и уже будет похоже второсортный фильм ужасов, когда мертвяк выгуливает на поводке девчонку, которую в итоге спасёт какой-нибудь глуповатый, но очаровательный для публики герой со странным чувством юмора. К чему Кери об этом подумал - он и сам не особо понял, видимо, разговоры с Лин просто вводили его мысли в эдакую ностальгию. Падший-то фильмов уже не пойми сколько не смотрел...
Ну вот и она, бочка дёгтя. Кери дёрганно моргнул, пытаясь прогнать наваждение, но на сегодня он и так много сделал. Человек не убит, а пару слов бреда Лин выдержит, даже если это будет касаться её самой. Ведь она поймёт, что это - плод болезни, а не настоящие мысли? Должна понять. Не глупая.
- Отвечаешь так, будто последняя шваль... неужели ни о чём не жалеешь, не хочешь размазать к чёртовой матери собственные ошибки, или ты до того бессердечная кукла, которой наплевать на собственные действия, Лин? - Кери не смеялся, он говорил тихо и холодно, будто вообще не ей, если бы не имя падшей. - Потерялась в своих желаниях и не знаешь, чего делать, спрашивая совета у тех, кто может просто-напросто загнать тебя в могилу? Ничтожество и фальшивый романтизм. - Максимально безэмоциональный смешок, который потом оборачивается двумя пальцами у виска Лин. Тю-тю, тю-тю, девочка. - Меньше лей, больше думай. Ломай дурацкие правила, раз уже начала, иначе не успеешь ничего, они тебя найдут. Ты знаешь, кто они. И они знают, что ты наделала. - Указательный палец медленно переполз Лин на лоб, довольно сильно надавив на череп. - Как лазерная указка, ха? Прошмыгнут по твоим воспоминаниям и не заметят. Убьют, а ты будешь поминать только одного ничтожного человечишку-подопечного и пару моментов, которые не стоят в аду и ломанного гроша. Что ты предложишь лодочнику, Лин, за хорошую переправу? Будешь тонуть? О, я не дам тебе руки. У нас разные клетки. Тебе будет проще, а мне будет смешнее. На тебя смотреть.
Кери чуть отвернулся, убрав руки за спину, и принялся напевать под нос, как нашкодивший ребёнок, всякую дурь в своём углу наказания. Где же учительница?
- На балу у Сатаны они будут танцевать,
Найдя убежище от бурь.
Мы одинаковы, различны только сны -
Темные творения дряного светила.
От близости солнца плавится сталь;
И мечты твои убиты кошмаром.
Цифровой мир, где каждый толкует ложь;
Человеческая раса красиво увядает.
Объединить мечта всех не смогла,
Лишь нескольких, возвёдших баррикады. - Пауза. Секунды три. И такая верная диагональ выстраивается. Чтобы придти в себя, бросив напоследок вопрос, который терзает самого себя всё это время, - Ты обгоришь дочерна?
И быстрый откат, когда в глазах уже царит хоть какой-то порядок. И последний вопрос бьёт, как кочерга по кастрюле - Ты обгоришь дочерна? Кери говорил о крыльях. Лишиться их - это был его подсознательный страх. Глубокий, понятный и крайне... глупый. Если бы Альгоне осознавал его до конца - сам бы над собой посмеялся - до чего пугливой шавкой стал. Последнее, что он мог сделать, чтобы Лин хотя бы имела зацепку для отвлечения внимания, это указать ей наверх.
- Сегодня люди выпускали птиц.
Совершенно непонятное для Альгоне явление, но это зацепило его взгляд с утра. Может, это просто совпадение, но три человека выпустили птиц. И они растворились в тьме, как падшие - в своих грехах, перед этим успев услышать сотню хлопков.
- Zildar, merifri tranan. - Лети, сущность ангела - и бредово, и ясно. Отличное попурри напоследок. Если бы не было так тошно за то, до чего докатился своими силами.

Отредактировано Кери (2011-12-04 05:33:57)

И когда миллионы голосов превращаются в один, ощущаешь себя настоящим ничтожеством. Пожалуй, это был первый раз за долгое время, прошедшее со встречи с Лоин, когда Кери кольнуло правдой. Именно, кто бы его пустил - падший сам себе насоздавал проблем и тонул в них же. Воспоминания иногда пуще всяких цепей, особенно для тех, кто осознаёт себя через них. Если бы только поменять линзу в телескопе - авось искажённое стало бы вновь прекрасным, и трагедия бы обернулась трагикомедией. Но Альгоне не был из тех, кто мог в любое время соскользнуть с дорожки даже ради себя самого. Плыть по течению было и легче, и понятнее, и даже естественнее. Туда, куда дуют ветры - туда и идёт слабый духом, вниз по реке к морю. Словно слепой, он надеется, что ещё хоть раз увидит свет солнца.
Kinro-Kanshya no Hi. Для Кери этот праздник ничего не значил, но слышать о нём ему доводилось - от отца Софии. Редкий пример успешного человека, который полжизни провёл на полях. Сидзуокатя, префектура Сидзуока. Прекрасный был чай. Альгоне даже как-то не заметил прикосновения Лин, мысли всегда уводили его дальше, чем люди. И был в его жизни только один успешный симбиоз интереса и физического, и морального - это все те загадки, которые падший не сумел разгадать в уже покинувшей этот мир женщине. Да, пожалуй, слишком многое держало Кери на поводке прошлого. Но отстегнуть те минуты счастья, о которых он иногда говорил, Альгоне просто-напросто не мог. Эгоизм в мелкой форме. Или крупной, смотря какая мера веса.
- Чтобы понять меня, тебе достаточно один раз испытать это так называемое "счастье". Я подсознательно надеялся, что история с подопечным обернётся для тебя двулико. Было бы приятно увидеть, как из этого болота кто-то вылезает. У тебя пока сил хватит. По поводу знакомых... Мне не о чем говорить, кроме как о падении. Людям это неинтересно. Они - энергетические вампиры похуже нас. Зачем им бесконечный потом мрака, которого у них в жизни и так много? Если бы я танцевал на улицах лезгинку - всё и то было бы проще.
Да, заставить улыбнуться - куда тяжелее, чем заставить плакать. Поэтому хороших комедий меньше, чем трагедий.
Холод бил только по ушам, тишина нагружала, а не расслабляла. Кери даже толком понять не мог, чего он хотел больше - чтобы Лин перевела тему, или выговорить ей то, чего, может, она и хочет услышать. Интересно, какая бы была у девчонки реакция, надень Альгоне розовые очки и начни радоваться прелестям жизни человеческой. Хотя - вдруг стоит попробовать. Хотя бы на время, чтобы снять с себя очередные наговоры по поводу испорченного дня хотя бы чем-то дорогого существа.
- Скажи, ты уже нашла то, что тебе нравится? Занятия, места, вещи?
Зачем плодить бесполезные разговоры, если можно заняться тем, что хоть кому-то приятно. Второй заразится, так всегда бывает. Только сейчас Кери заметил действия Лин - вредно отстранятся от происходящего, чревато. Пропустишь так ещё чего важное ненароком и получишь заслуженное. Вроде того проклятья, которое Альгоне совершенно не понравилось в особняке. Падший на секунду замешкался, вспомнив прикосновения Софии. Может, Лин права, и нужно распрощаться с прошлым? Но где гарант, что взамен будет столько же шампанского, как было в начале праздника? Опасения всегда мешают жить. И это в своей сути всегда так глупо. Глупее, чем вопросы, которые могут родиться в голове девчонки.
- Наверное, я сейчас задам вопрос из разряда самых тупых. Но учитывая, сколько лет ты здесь... ты помнишь прошлое празднество? Приход нового года. - После этого вопроса Альгоне повернулся лицом к падшей, достав коробку обратно, наружу. Ведь не ему она предназначалась. Просто порыв, которые не всегда поощряют. Кери же просто не любил присваивать себе что-либо, кроме эмоций. - Кому ты хотела это подарить? Раз гора не идёт к Магомету, Магомет идёт к горе. - Кери тихо усмехнулся, вложив коробку в руки Лин. - Кому-то это нужнее, чем мне. Один подарок многое значит. Даже самый маленький. Зря ты мимо ряженых прошла, теперь столько ещё до праздников ждать. - Мысли часто путаются, когда их много. Кери просто не знал, чего он мог предложить Лин, кроме тех немногих наблюдений, что он успел отпечатать в памяти. Можно поискать какой-нибудь новый смысл, хотя бы на глазах у окружающих. А со временем понять, что это не менее эгоистично, чем альтруистично. - Я могу что-нибудь для тебя сделать, Лин? В этом городе осталось слишком мало тех, с кем я способен поговорить. И если есть хоть что-то, что я могу сделать в ответ - скажи. Даже если это чревато. Лучше я запачкаю руки, чем ты.
Кери мог сказать то же самое и Анне, и Сиаланте - но они ушли. Что ему ещё делать, кроме как напороться на один и тот же шип ещё раз? По крайней мере, к уколам привыкаешь, не так больно.
- Пойдём, не стоит справлять праздник в подворотне. Это навевает не самые лучшие мысли.
В голове у падшего не было ничего пошлого. Всего лишь мерцали невзрачные полотна однообразных убийств в подобных местах. Логично, ничего не скажешь. Только люка не хватало, в который бы можно было скинуть труп, а потом тихонько прибраться, пополнив коллекцию.
Кери в голову стукнула настоящая дурь. С падшим такое бывало, особенно, когда оставалась неловкая пауза. Он не хранил никаких безделушек, как это положено, он хранил только воспоминания. Но в них тоже было то, чем можно делиться. Это не какие-то заброшенные места или крыши.
- Есть одно место, которое я бы хотел тебе показать. Мы с ней часто туда наведывались.
Удивительно, но даже вспомнив об Аури, Кери сумел удержать улыбку. Не силой, а именно мыслью о том, кто там сейчас. Лин наверняка сначала ничего не поняла, когда падший подвёл её к высокому деревянному ограждению. 5 стуков в определённом ритме, тихий скрип. И девчушка лет 12ти, худощавая японка, открывает маленький затвор окна. Давно закрытые ворота, да и кричать не положено. Но кто отменяет лазейки, которые дети сами находят?
Если Лин ещё не догадалась, то Кери привёл в её в такое странное место, как приют. Абсолютно нормальный, не для психбольных. Когда-то они с Аури подумывали приютить кого-нибудь, но, что видно, обернулось всё это не так, как хотелось. Однако сегодня суть была не в этом. Детские шажки, опять скрип - девчушка отодвинула прогнившую доску, потом плюхнувшись на землю.
- Только тихо. - Шепнул Кери Лин, потому что местные "заправляющие" явно не любили внеплановых посещений. Хорошо хоть, приют был старый, на окраине, модернизация до него пока ещё не дошла.
Может, Лин и удивилась, когда из темноты показались несколько десятков пар детских глаз. Немая сцена, когда каждый думает, что делать. И потом один и тот же ребёнок на протяжении нескольких лет побежит и уткнётся лицом в живот, чуть не снося падшего на доску.
- С нами сегодня ещё один человек поиграет. Вы же не против?
Только это место заставляло Кери изредка радоваться своему существованию. Пронесёшь детям игрушку - счастья в их глазах немерено. Альгоне молча обернулся на Лин, искренне надеясь, что что-то детское в ней ещё осталось.
-Ты новенькая. Ты маешь.
Всего лишь один день, Лин. Может, завтра ты его уже и забудешь. Случайности появляются невовремя, но за них и стоит держаться.
Прятки, единственная игра, в которую они сейчас могут сыграть. И снова шорох, шаги - все прячутся... Сегодня Лин может завести себе кучу маленьких друзей. Не прилагая никаких усилий.

Отредактировано Кери (2011-12-06 18:07:43)