- начало игры -
Январь. 2010 год.
Сегодня был самый обычный день, совершенно ничем не примечательный. Если, конечно, не считать чем-то из ряда вон выходящим разбитую с утра пораньше любимую кружку, подаренную еще Катариной много лет назад. Однако Габриэль не был настолько сентиментален, чтобы переживать об этой потере. Дома ведь осталось еще не мало вещей, напоминающих о дорогих ему людях, взять хотя бы необъятный потрепанный фотоальбом с шероховатым черным бархатным переплетом. Вот если бы с ним что-то случилось, тогда бы Коэн действительно расстроился.
Мужчина вытянул вперед руку. Перчаток он никогда не носил, даже в самые морозные дни, и на теплую ладонь, которая совсем недавно нежилась в кармане пальто, тут же упало несколько пушистых снежинок. Незадачливые гостьи в миг растаяли, едва коснувшись светло-бежевой кожи. Кстати о погоде. Похоже госпожа зима решила немного поиграть и напомнить о себе жителям Токио морозами, колючим ветром и нешуточным снегопадом, больше похожим на белесую завесу. И это было только начало, не приходилось сомневаться, что скоро начнется настоящая метель. В такое время разумные горожане прячутся по домам, различным увеселительным заведениям, ну или на крайний случай прозябают на работе. К сожалению, именно сегодня у Эля был выходной, дома сидеть совершенно не хотелось, поэтому брюнет решил прогуляться по заснеженному Токио, просто так, без особой цели. Иногда вот так полезно подумать о чем-то тебе дорогом и памятном, прогуляться по аллеям парка и просто-напросто оторваться от вечной суеты огромного мегаполиса, больше похожего на улей или муравейник. И днем, и ночью тут кипит и бурлит жизнь, миллионы людей, да и нелюдей спешат по своим делам, трудятся в офисах, отдыхают в барах и клубах, влюбляются, ссорятся, смеются, грустят, да и просто живут.
Ноги сами принесли его сюда, шаг за шагом, улица за улицей, поворот за поворотом, и вот он стоит перед необычным фонтаном, вытянув вперед руку и ловя ладонью кружащиеся снежинки. Шальной и беспокойный ветер развевал полы пальто, стараясь пробраться под одежду, если не снизу, так сверху. Однако теплый длинный темно-серый шарф прекрасно защищал горло и шею от посягательств. Габриэль, верный самому себе, не удосужился одеть перчатки или шапку, и поверх угольно-черных волос уже образовался небольших размеров сугроб. Впору было лепить снежки. Мужчина этого не замечал, да это ему особо и не мешало, болел он крайне редко, раз в три-четыре года, если сильно не повезет. Зеленые изумруды глаз внимательно рассматривали скульптуру фонтана. Он часто здесь бывал, не столько из-за того, что тут никогда не бывало слишком много людей и не из-за того, что с этим местом у него были связаны какие-то воспоминания. Отнюдь. Все намного проще. Именно здесь так незаметно пересекались две его родины, Греция и Япония, казалось бы совсем непохожие. Может это и глупо, но Коэну очень нравилось это маленькое чудо и непроизвольно вызывало улыбку. К тому же тут часто летом толпились туристы, и это было отличным шансом блеснуть своими познаниями в новогреческом или английском, узнать интересные вещи из первоисточников и завести новое короткое знакомство.
Простояв так довольно долгое время, Габриэль тяжело вздохнул, поправил шарф, стряхнул с плеч слой снега и засунул руки в карманы пальто. Вещей у него никаких не было, разве что кошелек, мобильный, связка ключей, паспорт, водительские права, полицейское удостоверение и пистолет. Он был сегодня не на дежурстве, но эта металлическая игрушка стала его неотъемлемой частью, и без нее Коэн чувствовал себя не в своей тарелке.
Эх, знал, что я тот еще трудоголик, но не до такой же степени. Даже отдыхая, я умудряюсь думать о работе. Надо бы встряхнуться и заглянуть в какое-нибудь занятное местечко. Может бар? Немного банально, но все равно приятно.
Резкий порыв ветра ударил в лицо и заставил зажмуриться, оберегая глаза от вечного странника. Метель, казалось, больше не собиралась ждать.
Эй, эй, давай ка, господин хороший, хватит стоять на месте, а то не долго так и в снеговика превратиться. Пора искать хоть какое-то приключение на свою заснеженную голову. Интересно, все равзговаривают с самим собой или это я становлюсь ворчливым старикашкой? А, не важно, я себя люблю, почему бы и не поговорить с весьма обаятельным и умным человеком?
Брюнет хмыкнул собственным мыслям, развернулся на девяносто градусов и бодро зашагал вперед.