Оранжерея--------
Март. 2011 год.
Вечер: С приходом вечера ветер так и не угомонился и по-прежнему завывает в подворотнях и арках. Из-за резкого перепада дневной и вечерней температуры возможны головные боли и повышение давления.
Температура воздуха: + 8
Роше с превеликой радость предложила довести меня до дома, наглядно осознавая, что собственной машины у новоприбывшей не имеется. Однако ей и в голову не пришло, что она же, помимо машины, не имеет жилищного обеспечения, то беж везти было-то и некуда. Посему мы расстались где-то в центре города. Роше высадила меня у тротуара, целиком забитого невинными душами людей, в сою очередь торопившихся по домам после натруженного дня. Сама же покатила дальше в свою родную квартиру. Хотя и не скажешь, что именно «свою». Живет Роше с отцом и новой, насколько я помню, третьей мачехой (квартирка, кстати, тоже её). Работает в оранжерее совсем недавно: не больше года – на самом же деле ей лишь двадцать лет и она ещё студентка чего-то там интересного.
Но вернёмся ко мне. Стоило автомобилю отъехать, как вопрос «Что делать дальше?» вновь встал перед лицом. Каждому в этом городе в этот самый час было чем маяться и куда отправиться. Кому угодно, но только не мне! Сколько путешествую одна, приходилось по неделям проводить в одиночестве, занимаясь сборами информации или пытаясь влиться в стрёмную компанию. Я практически не работала по-настоящему и не знаю, что значит получать зарплату или как часто её выплачивают.
- Как обычно…
Я прошлась в неведении, куда именно, по дороге вдоль несущихся автомобилей, изредка поглядывая на угрюмые лица прохожих. Вскоре всё надоело, и я поняла, что…
…Чёрт, я есть хочу! Найти б забегаловку, что ли…
Если я хочу есть, то это серьёзно. Не всякие там канопе, шесть роллов и маленький стаканчик желе, а гамбургер, большой окорок и кусьмяру вишнёвого пирога – вот, чем я наемся! Это вам не топ-моделей разводить. Самое смешное, стоило животу завыть, как ладонь правой руки опёрлась прямиком на стену, не поверите, спасительного едохранилища. Из любопытства подняв голову, я заметила надпись «Ресторан “Маска”», так, для особо одарённых, и поняла – это место ждало моего прихода.
Мельдерель, ты гениальна.
Войдя, я поняла, что просто так отсюда не выйду. Скоро вы поймёте, о чём я. А пока что я села за центральный столик, в надежде… нет, не то, что официант подойдет, плюнув на остальных, скорее я рассчитывала на мужчину в сером, деловом костюме, на которого я ещё при входе положила глаз. Он был совершенно один, отсиживал своё свободное время в четырёх столиках от моего, обсуждая что-то весьма скучное по сотовому телефону. Для меня такие люди почтенней и аппетитней любого биг-мага. Были причины и хороший повод смотреть на него пронзающим, зелёным взглядом одинокой кокетки, чтобы, отключив телефон, он обратил на меня внимание. Нарочный отвод глаз только добавил интереса у делового мужчины: он не мог не подсесть за центральный столик и поближе, да, да.
Сейчас начнёт крутить шарманку, а скажет что новенькое – мне же интереснее.
Порою, чтобы узнать человека требуются дни, недели, месяца, а то и больше. Мне же хватило менее семи минут для опознания его основных качеств. Мужчина лет сорока – сорока пяти, не женатый или, скорее всего, разведённый (не буду описывать его подробную внешность) пришёл в ресторан совсем недавно. Это было наглядно видно по той причине, что на его прошлом столике не осталось ничего съестного. Понимая, что я не против его вмешательства в моё личное пространство, от лица последовал заказ. Он не сказал, что именно, следовательно, очень частая и запоминающаяся персона в сия заведении, раз официант знал, чего хочет клиент.
Ой, а он не шутит.
- J'espère qu'elle n'est pas contrarié si je adhérer? (Надеюсь, девушка не огорчится, если я присоединюсь)?
У моего собеседника был очень красивый голос: грубоватый, и одновременно романтичный, несущий холод в каждом своём слове, от которого пробегали колкие мурашки… Одно но – он говорил по-французски!
Этот день приносит кучу сюрпризов. Сначала немец, теперь француз… а чему я удивляюсь!? Я знакома со всеми расами людей – их всего три, а вот стран… Балин, я уже и не помню, сколько иностранцев встречала..
- Madame? (Мэм?)
Время моего раздумья пусть и длилось каких-то жалких полминуты, заставило мсье задаться сложным вопросом: «А что у неё на уме?», а его резкое «Мэм?» действительно напугало и без того дрожащее тело. Я говорю слишком прямолинейно, без интереса для слушателя, но кому оно надо, когда, общаясь с французом, мой внешний вид превратился в испуганного котёнка, которому наступили на хвост, и тот ответил:
- А!? Я слушаю, - быстро поправила волосы, подперла левой граблей свой маленький подбородок, наивно улыбнулась, - Je pense que je peux trouver ce que vous parlez. (Думаю, мне найдётся, о чём с вами переговорить)
Вроде так...
Мой акцент был хорош, а вот знание языка – упаси Боже. Когда официант принёс заказ - а именно красное вино (на его счастье, не шампанское) с вяжущим сладковатым привкусом – и разлил по округленным бокалам, француз включил своё обаяние и чрезмерное любопытство. Что? Где? Как? Когда? И многое, многое другое… А самое смешное, стоит ему задаться вопросом, ответ следовал со скоростью пьяной чайки блуждающей по песку азиатского пляжа. Мой французский (в прочем, как и немецкий, английский, испанский, русский и т.д.) ограничивался парочкой вызубренных текстов из книжек и стандартными «Да», «Нет», «Пох». Поэтому с каждым вопросов выступала длинная пауза и широченная улыбка. Спрашивалось, а зачем я вообще с ним парилась? Такие люди – большой успех, особенно если предстать перед ними в умном… или хотя бы показаться в умном свете.
С каждым новым вопросом, я всё глубже вливалась в общество Жанпьера – мужчины разведённого, сорокатрёхлетнего, с тремя взрослыми детьми и одним внуком, который приехал из Франции в Японию отдохнуть по восточным методам. И с каждым новым вопросом бутылка вина пустела и пустела. Откровенно говоря, я пью всё! Мой организм выдерживает любую гадость, которую только может придумать человечество. Жаль, что новый дружок так быстро пьянеет. Стоило бутылке опустеть, Жанпьер разошёлся, похлеще меня в периоды цветения. Однажды Нагарэ – падший ангел из прошлого – нахлебался точно так же, что нисколько меня не затрагивало, поскольку пить в компании, значит пить всем. Персона в сером костюме жадно выхлебала бутылку и долго не могла понять, почему пудели летают в бассейне из ваты.
Твою же ж мать, такой деловитый, и такой неуправляемый… Эх, как в старые добрые времена.
Поведение Жанпьера вконец вывело мои нервишки из стабилизации, когда эта красная морда отрывала меня от добросовестного поедания салатика из даров моря. Один шаг оставался до взрыва эмоций; ещё одно неверное движение до самоликвидации.
Ещё раз он тронет мой салат, и, да простят мне крабовые палочки, я разукрашу ему лицо остатками и аккуратно вытру рот его галстуком.
Но, посмотрев на это жалкое, убогое состояние одинокой и, простите, нажравшейся душонки, потянуло быстренько удалиться из «Маски». Тем более что самое главное давно сделано. Однако собеседник был против:
- Go? Déjà? (Уходите? Так скоро?)
Дверь ресторана наполовину открыта мною. Словно гордый лебедь, уделила я последнюю частицу своего внимания качающемуся на стуле деду, пафосно и утонченно произнеся:
- Je ne sais pas comment boire - ne pas boire. (Не умеешь пить – не пей)
Последнее, что успел увидеть француз, была ироничная улыбка моего лица, скрывшегося за дверью ресторана. Вновь я была довольна самой, так как удачно подобрала намеченную жертву. К слову о жертве, вернёмся к фразе «Скоро вы поймёте, о чём я». Чем ещё может заняться одинокий вор, как не обобрать богатенького простофилю в одном из высоких заведений. Разве что поесть за чужой счёт. А заодно прихватить его бумажник.
Как всегда успешно.
Подсевший за столик в центре Жанпьер совершенно не подозревал, какие грязные деяния творились в светлой головке незнакомки. Задавая вопросы и что-то очень быстро и неразборчиво говоря о себе любимом, француз обращал внимание лишь на левую руку, нежно подпирающую подбородок, совершенно не представляя, что моя правая рука ловко вынимала из заднего кармана серых, деловых штанов кожаный кошелёк с хрустящими бумажками. И дело не столько в ловкости, сколько в моём умении использовать телекинез в нужном моему желанию русле. Бумажник практически сам попал ко мне в ладонь. Особенно меня порадовала кругленькая сумма французского предпринимателя Жанпьера Люсо (как было написано на визитной карточке) в наличном виде. Как ни крути, а доллары меняют везде, что и оставалось воплотить в жизнь.
И он никогда не узнает, кем являлась очаровательная леди в джинсах и берете… Но сколько бы здесь не было, а часто воровать опасно, даже если не знаешь: как скоро выдадут первую зарплату.
- Однако удачное дело всегда требует, дабы его обмыли! – закричала я, смело перемещаясь вдоль улицы навстречу заходящему солнцу Токио.
-------Бар "Осколки"
Отредактировано Мельдерель (2011-04-01 08:55:37)
