Переулок "Киояма"
День: ветер, который сегодня спас население от дождя, утихать не собирается и завывает в подворотнях с новой силой. Зато солнце ярко светит и приятно греет каждого, кто вышел на улицу.

Говорил же, испугаешь его... эти мон-кей терпеть не могут, когда их тайны раскрываются.
А с каких это пор ты стал называть людей "мон-кей"? Сколько высокомерия, сколько пафоса... ладно, сами выберемся.

И демон зашагал дальше по переулку, сквозь длинные хитросплетения улочек и проулков.

Сколько же здесь разной швали...
Отбросы общества, Менша. Те, кто не смог подняться по социальной лестнице, либо умирают, либо оседают здесь. Есть третий вариант, они пытаются снова, тот же Генри Форд тому пример, но это редкость. Люди сами по себе жалкие и довольно ленивые создания, посему, единожды получив щелчок по носу от судьбы, они сдуваются и выпадают в осадок, на самое дно своего человеческого общества. Единственное, что мешает им подняться вновь - аналог того "Чарли", что предлагал нам слепец недавно, только этот наркотик ещё более изощрён. Это банальное саможаление. Им жалко себя, им жалко всё то, чего они лишились, но жалея себя, они упиваются этим чувством, возвышаются в своих глазах... глупцы. Ты же прекрасно понимаешь, что подобная жизнь... ничего не стоит. Кому будет дорог тот педофил, что издевается над девочкой в соседнем доме? Кто будет плакать по наркоману в том переулке? Разве кого-то огорчит смерть бомжа? Это мусор, Менша. А мусор положено выносить.
Ты жесток.
Я их ненавижу. Ненавижу этих слабых амёб, у которых есть всё, чтобы стать всем. Они же следуют принципу "кто был никем, тот стал ничем". А тем самым... передают себя в нашу юрисдикцию. Ты видел в этом проулке хоть одного ангела? Хоть одного светлого духа? Хоть что-нибудь вообще светлое?
Нет, вообще... я тоже обратил внимание. Я вижу только душков и бесят, что заныкались здесь в каждом углу. Поэтому здесь всегда так сыро и неуютно?
Ну а ты как хотел? Свет несёт тепло и сухость, мрак же - гниль и разложение. А сырость очень хорошо способствует размножению плесени. Но это только здесь... кстати, мы уже вышли. Узнаёшь места?
Да, где-то здесь должен быть особняк того борова, из-за которого мы в боличку слегли. Что ты хочешь мне показать?
То, как неоднообразна тьма...

Ноги и зрительная память вывели перевёртыша на одну из основных улиц Киоямы - узкие проулки расступились, и перед демоном возник-таки отстроенный заново особняк покойного наркобарона. Удивительно, но здесь не было сыро и промозгло - вполне неплохо, только дымка всё та же. Ну, неплохо для Киоямы, на самом желе температура всё же держалась здесь на пару-тройку градусов ниже той, что в остальном городе.

Так вот что за недвижимость ты хотел приобрести... и зачем?
Рано или поздно всем нам нужно будет остепениться, к тому же, постоянные шалтай-болтания по городу без цели и пункта назначения мне порядком надоели. За то время, что ты флиртовал с медсёстрами и разглагольничал в палатах, у меня возникла острая жажда знаний и экспериментов. А этот район подходит для того как нельзя лучше.
Как знаешь, конечно, как знаешь... ну что же, Маэстро, вам карты в руки, я наблюдаю.

- Куда прёшь, старикашка? Мы открываемся только вечером, - грубо остановил демона охранник.
- Ваши услуги меня не интересуют, юноша. Когда вы понадобитесь, я свистну, - обернулся Мавр и сверкнул глазами. Точней, как свернул - зрачки его трижды сменили цвет - с карего на голубой, с голубого на жёлтый, кошачий, с перевёрнутыми зрачками, с жёлтого вновь на карий. Побледневший верзила судорожно сглотнул и отступил назад.
Всегда срабатывало... - усмехнулся демон, входя в заново отстроенный особняк.

Отредактировано Менша Данан (2011-07-07 19:48:34)

Отредактировано Менша Данан (2011-08-26 15:04:19)

Вы когда-то видели демона, который прыгает с парашютом? Нет? Тогда смотрите и наслаждайтесь.
- Вот, бляяяять!!
Не знаю, кто дал мне пинок под зад, но этой сволочи не жить, уверяю вас. Я не знаю, закрепил ли все зажимы и забыл проверить свою страховку, так что сейчас мне оставалось только молиться своим создателям, чтобы не разбиться об землю в лепёшку. Хотя про создателей, это я зря… им глубоко наплевать на своего верного подчиненного, которого они используют в качестве пушечного мяса, отправляя на все более и более рискованные задания по находке всякого рода артефактов – дрянных вещиц, наделяющих своих владельцев дополнительными способностями. Но, беря во внимание мою живучесть и назойливость, они благополучно пользуются моими навыками и раз за разом отправляют в мир людей за тем или иным артефактом.
Вы можете спросить меня, почему я так матерюсь, ведь не прыгал бы с парашютом без собственной воли. Верно, не прыгал бы. Но меня спровоцировала эта маленькая мерзавка, с которой я волей-неволей делю свое сознание уже более чем семьсот лет. Я не буду оправдываться и уж тем более жаловаться, но скажу вам одно: Бонни – заноза в моей заднице, при чем настолько глубокая и болезненная, что для того, чтобы вынуть её нужно сперва распотрошить мое бренное тело и уж потом раскаленными щипцами вынимать эту мерзавку наружу. А так как я не собираюсь становиться жертвой какого-то ученого, обладающего маниакальной привязанностью к выпусканию кишок, мне приходится влачить свое жалкое существование, разделяя его с госпожой Боннэт – самой вредной, самовлюбленной и хитрожопой личностью из всех, с которыми я только встречался.
Падая вниз по технике камня, я болтался в воздухе как сосиска и, раскинув руки в стороны, попытался уловить равновесие. Эта казалось бы невыполнимая задача, стоила мне нескольких седых волос, в мгновение ока выросших на голове. Я попытался взять себя в руки, но земля отчего-то начала прыгать в глазах, то увеличиваясь, то отдаляясь. Мои и без того шаткие нервы натянулись, как вытянутая тетива. Я всеми силами пытался уловить баланс до той точки, когда придется распустить парашют, чтоб окончательно не свести все шансы остаться в живых на нет.
И пока я несусь вниз, громко матерясь на госпожу Боннэт, следует упомянуть о том, из-за чего я, собственно, это делаю. Это не только прихоть своего мерзкого альтер эго. Это мое очередное задание от всесильных и неповторимых Высших демонов, на которых я благополучно работаю около семисот лет. Включая праздники и без перерыва на выходные. Все зацепки за искомым артефактом ведут именно сюда, в храм Аполлона, Дельфы, Грецию. Иногда мне хочется послать все к чертям и просто насладится своей жизнью в этом чудесном, насыщенном мире. Но разве можно отдохнуть, когда рядом ноет и грызет мой мозг вредоносная опухоль под именем Бонни? Верно, нельзя. Стоит отметить и подчеркнуть, что она очень преданна нашим создателям и, видимо, поэтому они любят её больше, чем меня. Я для них козел отпущения, а Бон – невинное дитя, которому они каждый раз дают какое-то лакомство. Балуют, ублюдки, а мне достаются только кости. Именно поэтому я не люблю Изнанку. Причем, как можно догадаться, эта нелюбовь весьма и очень взаимна. Именно поэтому я каждый раз намереваюсь растянуть свою охоту за артефактами, что получается не всегда.
Спрашивается, почему парашют, ведь выгодней было бы взять машину? Но нет, госпожа Боннэт так не считает. Госпожа говорит, что ей не хватает веселья и она требует возместить моральный ущерб из-за тихой мирной езды в поезде «Афины-Дельфы» вот этим в некотором смысле экстремальным поступком. А вы бы прыгнули в непроглядную ночь с парашютом? Сомневаюсь.
Я не боюсь высоты, но чувствую себя как-то некомфортно, когда мое тело не имеет под собой никакой опоры. Мой истинный облик в Изнанке хоть и умеет летать, но там я слеп и, по крайней мере, могу регулировать траекторию своего полета, а не нестись вниз со скоростью падающего куска мяса.
В инструкции написано: дёрните за кольцо и парашют раскроется. Я лихорадочно дёргаю. Не открывается. Я матерюсь. Громко так, с душой. Дёргаю еще раз. Не получается. Я ору, проклиная во всем Бонни, которая наверняка сделала это специально. Снова вспоминаю инструкцию, где что-то было написано возле красных слов «Внимание». Побледнев от ужаса, моя рука тянется к другому кольцу и тянет его вниз. Я чувствую, как ветер подхватил меня. Поднимаю глаза к небу и вижу раскрывшийся купол. Ладони судорожно сжимают стропы. Дёргая за них я регулирую свой полет к потенциальной точке своего приземления. Прямо возле храма Апполона.
Я перевожу дыхание и начинаю лихорадочно посмеиваться, получая удовольствие от своего медленного полёта. Парю в воздухе, сопровождая это своим радостным воплем:
- Юхуу!
Мне действительно приятно и я чувствую, что Бонни это тоже нравится. Она молчит и радуется вместе со мной. Похоже, я попал в рай…
Спустя пару минут вижу древний, но все еще величественный храм. Меня всегда притягивали подобные сооружения. Они хоть и были побитыми несладкой жизнью, но зато с достоинством перенесли все испытания на свою долю. Почти как я. Но мои глаза находят и точку, которая постепенно подходит все ближе и ближе к храму. Эта точка – человек. По крайней мере, я уже сейчас вижу, что это мужчина. Нужно его обогнать и спросить: что за нах?
Эть! Я поворачиваю свои воображаемые рули навигации и обгоняю путника, будучи еще в воздухе, на несколько десятков метров. Хорошо, как раз успею приземлиться, дабы перехватить незваного гостя и задать пару интеллигентных вопросов.
Горизонт, остававшийся во время полета зрительно неподвижным, резко прыгает вверх. Я инстинктивно свожу ноги вместе, под углом 30 градусов к вертикальной оси человека. Мои стопы параллельно земле, подбородок прижат к груди. Я знаю, что сейчас нужно быть крайне внимательным, ведь не хочется повредить свои конечности таким нелепым способом. Тяну передние лямки парашюта вниз, чтобы погасить горизонтальную скорость. Смотрю на приближающуюся землю и одновременно касаюсь её двумя ногами, как и было указанно в правилах. Чтобы смягчить удар, падаю на бок. Сверху на меня обрушается купол парашюта. Шустро отцепляя себя от рюкзака, я вылезаю из-под купола. Загораживая путь мужчине и снимая с себя прибор ночного видения, произношу:
- Товарищ, время экскурсий начинается утром, с девяти часов. Будьте добры вернуться в гостиницу.
Я воображаю из себя служителем воздушной полиции, предотвращающей проникновение злоумышленников в местную достопримечательность. Еще бы! Конкуренция мне ни к чему.

Одежда Фрэнка: парашютный комбинезон черного цвета, под которым футболка и шорты, шлем, прибор ночного видения, перчатки. Рюкзак, в котором веревки, оружие, фонари, парочка гранат.

Отредактировано Frankie (2011-08-27 00:24:43)

Я стою в одноименной стойке шерифа из любого американского сериала: руки в боки,  ноги на ширине плеч, взгляд пронзительный, с лёгким недоверчивым прищуром, губы поджаты. Еще немного и я начну цокать языком, качая головой, на несмышленого парнишу, забравшегося на территорию храма. Хотя парнишей тебя не назовешь, признаюсь. Не смотря на то, что тебя было едва видно в ночи, у меня имелся фонарик, которым я достал из внешнего кармана комбинезона и не преминул воспользоваться для освещения твоего бодрого лица, смотрящего на меня с еще большим недоверием. Быстрым взглядом окинув твой наряд, я понял, что турист ты явно без предрассудков. Тёмный верх, тёмный низ. И только твое лицо выделялось в цветовой гамме облика. Занятненько… Тактические полуперчатки. Пригодная вещь, однако. И пистолет хорошо держать в руке, и прикуривать удобно. А ты, я вижу, все продумал, засранец.
Передо мной встал неоднозначный вопрос. Это что за турист такой будет рыскать в ночи перед храмом Аполлона в тёмных одеждах, как настоящий секретный агент из Америки? У меня было два варианта: прогнать борзого негодяя или же выяснить истинную цель его визита, а потом прогонять. Если честно ни первого, ни второго мне не хотелось делать. Я был чудовищно ленив сегодня, и выяснять с кем-то отношения у меня совсем не было настроения. Но звание достопочтенного служителя порядка (какового у меня собственно и не было) обязывало применять какие-то меры.
- Военные не обязаны предоставлять гражданским такие сведения, – с наиболее серьезным лицом произношу я, сам не понимая, откуда взялся этот набор слов. – Храм находится под оцеплением секретных служб Греции. Воздушные силы регулируют всякого рода попытки проникновения на территорию древней достопримечательности. Туристов, решивших совершить ночную вылазку в храм, передают в органы правопорядка с последующим допросом, – монотонно произношу я, совершенно уверенным в себе тоном, словно бы за моими плечами стоит президент Греции, все члены ООН и Господь Бог в придачу. – Вам нужны неприятности, сэр?
Спрашиваю я и приподнимаю правую бровь. На рядового туриста ты совершенно не похож, стоит отдать должное твоему образу. Так кто же ты? Расхититель гробниц, мужское подобие Лары Крофт или же простой парень, который забрел не на ту территорию? Ставлю на кон свою почку – ты такой же гребаный охотник за артефактами, как и я. Только вот делаешь это по собственному желанию, азарта ради или пашешь на кого-то – этого мне не ведать.
- Откуда такая уверенность, Франкенштейн?
- Задом чую родную кровь.
- И в какой ягодице у тебя встроен жучок чувствительности, умник? – любезно поинтересовалась Бонни. – Если хочешь услышать моё мнение, а ты несомненно хочешь, то этот парень пришел сюда с явным намерением проникнуть в храм. Не хочу огорчать тебя, но перед тобой стоит конкурент, который способен опередить тебя, если ты не предпримешь какие-то меры.
- Убить несчастного прохожего? Похоже, ты рехнулась.
- Я посмотрю на тебя, когда он приставит к твоему виску пистолет и с ухмылочкой нажмёт на курок. Тут как в 90-е, помнишь? Если не ты его, то он тебя.
- Полагаю, мне не стоит беспокоиться о безопасности вашего возвращения в гостиницу, – уж очень вежливо произношу я, чуть кивнув.
В голове же у меня проходил тактический расчет. Оружие и прочие принадлежности были в рюкзаке. Для того, чтобы их достать, следует покопаться в куполе, что займет не больше одной минуты. От пули меня спасет только скорость или шлем, который я предусмотрительно не спешу снимать с головы. Мои глаза направлены точно в твои глаза и это напоминает мне дешёвый трюк из вэстерн-фильма про ковбоев Дикого Запада: кто первый выхватит пушку или моргнет глазом, не суть как важно.

Я уж было расслабился, когда ты добровольно признал свою вину и начал повинно раскаиваться в, казалось бы таких мелочных грехах, за которые тебе могли надавать по шее военные власти Греции, а то и всего ООН, будь ты менее расторопным. Но ты не раскисай, дружище, я пришлю тебе открытку с изображением храма, а на обороте подпишу «с уважением от высших инстанций». Не думаю, что это тебя утешит, но почему бы мне не совершить этот благородный поступок просто из-за доброты душевной и искренности своих неискренних чувств?
Тем не менее, я продолжаю сверлить тебя взглядом и сурово качаю головой, когда ты пытаешься дать мне взятку. Мы же не в России вроде бы. По моим расчетам уровень коррупции здесь должен быть значительно меньше, чем там, на Руси. Может ты еще и магарыч подготовил, а?
Мой недоверчиво и оттого злой взгляд говорил сам за себя, и ты уж было собрался уходить, как вдруг…
- Клайд!
Блять!
Какая-то хреновина сковывает мне ноги, я падаю на спину, а сверху нависает некогда виноватый туристос, для верности прикладывая к моему кадыку острие кинжала. Похвально, боец! Отметка пять, заслужил увольнительный на шесть, нет, семь дней.
Я перевожу дыхание, прокручивая в голове свои дальнейшие действия. По идее, они должны быть вполне логичными: это либо давать отпор (но ты-то сильнее меня, я знаю), либо копировать первую часть твоей блестящей тактики, воображать из себя хлюпика и ссать в штаны при виде оружия. Ни первый, ни второй вариант меня, естественно, не устраивали, поэтому я благоразумно взял таймаут.
- И что теперь чувствует твой зад? Бесславную гибель? – Бонни как всегда подобрала не самое подходящее место для истерики.
- Родную кровь, дура.
- Из-за своей дерьмовой игры ты можешь лишиться жизни! Кретин!
Можно считать, обмен любезностями прошел успешно. Самое время задать себе чисто риторический вопрос: что теперь? У меня в рукаве был один козырь, но я не уверен, что это произведет на тебя впечатление. Прежде чем рисковать, стоит отдать тебе должное: твоя скорость и сила превзошли все мои ожидания. Высшего демона я чую за лигу от себя, значит ты все же один из нас. Брат, соратник или все же враг?
Кинжал у кадыка напоминает мне об арене. Те славные деньки, когда нас выпускали друг против друга на потеху публике, как пушечное мясо. Дрессировали, воспитывали для битв, как диких животных, которые потом рвут друг другу глотки. Ты должен был проходить через это, должен помнить.
- Думаешь, он прочтет по твоему взгляду, что вы одной крови, тупица?
Нет, я собираюсь показать ему это, а потом будь что будет. К тому же говорить с приставленным к горлу кинжалом довольно пагубное занятие, а я все еще дорожу своей глоткой.
Моя кожа начинает преображаться и на глазах покрываться толстой каменной коркой с темно-серым окрасом. Своеобразный щит, который не раз спасал мне жизнь. Лишь в то время, когда моё горло, а потом и лицо, покрылось каменной бронёй, я смог спокойно вздохнуть, не боясь преждевременной смерти от твоей руки.
- Что ж, здравствуй… брат, – говорю я, больше не предпринимая никаких действий.
Ты сильнее меня и это удручает, но я всегда уважал сильных соперников, хотя теперь, кажется, это сможет помешать мне в достижении поставленной цели. Впрочем, не будем о грустном.
В момент, когда решается моя судьба, я чувствую себя в крайне дерьмовом положении. Прямо как тогда, на арене. Я все еще драматизирую? Тогда послушай вот что:
-  Как на счет пинты пива? Я угощаю.

Когда лежишь на земле, а к вашему горлу приставлен кинжал – самое время задуматься о смысле жизни. Говорят, перед смертью все прожитые годы (в моем случае столетия) пролетают перед глазами за один короткий миг. Я всегда задумывался, каково это умирать. Наверняка очень больно и мучительно, что совсем нет настроения смотреть на те воспоминания, которые так и норовят выскользнуть перед тускнеющим взором. Лично я боюсь смерти только по одной простой причине – Бонни. Вся моя жизнь связанна с этой чертовкой и у меня нет никакого желания видеть перед смертью все те безобразия, что я совершал по её изощренным желаниям. Джин со стажем семьсот лет! Вы только вдумайтесь в это. Лично меня пугает перспектива вспоминать каждую проказу от госпожи Боннэт. И последнее, что я хочу видеть перед смертью – это её лицо. Без обид, кнопка.
Но сейчас был не самый удачный момент для распускания соплей. Смерть решила уйти в декрет или отпуск, не суть как важно. Главное то, что я остался жив, броня меня спасла, а ты в свою очередь протягиваешь мне руку помощи. Похоже, фортуна на моей стороне, что бывает не так часто в моей паскудной жизни приспешника.
- И тебе не хворать, - отвечаю я, охотно принимая твою помощь и поднимаясь с земли.
Все же мой зад оказался прав на счет нашего с тобой родства. Приятно видеть перед собой перевертыша, хоть втайне я опасаюсь того, что ты мог быть тем самым толстокожим верзилой, который порвал меня как тузик грелку. Я помню свой последний бой на арене, и с тех пор во мне осталась особая нелюбовь ко всякому роду рукоприкладству со своими собратьями или уж тем более Высшими демонами. В этом скорее заслуга одного из моих хозяев, который страдал манией преследования и полагал, что по пророчеству его убьет одно из его созданий. Убить меня он не решался в одиночку, а так как я представлял нынче интересы всех троих демонов, он смягчился в вердикте и в некотором смысле ограничил мою свободу. Мало того, что мной руководит девчонка, так я еще и с Высшими пререкаться не могу.  Хотя Бонни, - о, чудо! - считает это высшей степенью маразма и жаждет освободить нас от этого проклятья.
- Ром… - протягиваю я, словно пробуя слово на вкус. – Ямайка, Венесуэла или быть может Кубы?
Я знаю толк в спиртном, потому что в последний век, уподобаясь  хроническим алкоголикам, распиваю его в гордом одиночестве, танцуя лезгинку в баре или же в компании таких же язвенников, отрекшихся от водки еще три года назад, когда я вытащил их из встречи анонимных алкоголиков.
- Лично я предпочитаю «Flor De Cana», «Captain Morgan» и «Штро», – задумчиво разглагольствую, словно сейчас это имеет наибольшее значение в нашей беседе. – Ядрёные крепкие напитки, – глубокомысленно добавляю я, кивая и поджав губы. – Ах да, забылся… Меня зовут Фрэнк и, по всей видимости, у нас с тобой общая миссия. Полагаю, ты к оракулу?
Я протягиваю руку для рукопожатия. Губы чуть дёрнулись в улыбке, а кожа постепенно принимала свой первоначальный человеческий вид. Я надеюсь, что могу доверять тебе. К тому же, тебе не зачем было разводить весь этот спектакль, если ты до сих пор считаешь меня своим конкурентом. Силы в тебе достаточно, чтобы несколькими точными ударами отослать меня в спячку даже не смотря на каменную кожу, так что не вижу необходимости тратить свои силы попусту.  Они мне еще пригодятся.
- Видишь ли, коварная судьба завела меня в эти тихие края за одной древней вещице, благодаря которой я смогу продлить свое жалкое существование на пару сотен лет.
Я умалчиваю о многом, но думаю, тебе и так все понятно. Было бы очень забавно, если бы ты понял, кто я и у кого на побегушках. Изнанка – большая деревня, может ты чудом и услыхал про некую ищейку, которая неумолимо рыскает в людском мире в поисках артефактов.
- Давно ты был на… родине? – как бы невзначай интересуюсь я, занявшись поисками своего рюкзака, который утопал под огромным куполом парашюта.

А заводить друзей иногда кажется так легко. Впрочем, не могу быть уверен на все сто процентов, что ты не кинешь меня на растерзание какому-нибудь доисторическому животному, которых так любят заводить себе распрекрасные девушки, служащие оракулом уже более нескольких тысяч лет. Я знаю, что женщинам верить нельзя. В их словах всегда есть какой-то подвох, и я не поскуплюсь сказать Бонни спасибо за то, что она верой и правдой отгоняет от меня юных дев, так и жаждущих окутать своими чарами  ни в чем неосведомленного перевёртыша, которому всего-то требуется – выполнить свою работу и жить тихо-мирно, никого не трогая, где-то в Сибири или еще лучше, Тибете на высоте шести тысяч метров над уровнем моря. Обитать в малюсенькой деревне, где все живут как одна добрая и большая семья. Или еще лучше – в гордом отшельничестве, полностью соединяясь с природой и ведя абсолютно уединенный образ жизни.
Мечты, мечты…
Тем временем наше славное знакомство перешло на новый уровень. Кажется, это называется допрос.
- Окей, давай так - кто вторгся в Италию в 568 году?
Дай-ка прогуглю по памяти.
- Помочь? – заговорила моя язва.
- Заткнись. Я помню.
- Даю подсказку. Чтобы запугать врага перед битвой женщины этого племени завязывали косы под подбородком, становясь похожими на мужчин. Так их войско визуально казалось больше и враги отступали. Ты только подумай! Какие бабы должны быть ужасными, чтобы их могли спутать с мужиками! Грязная, волосатая и вонючая. О, Фрэнки, мне кажется это идеальная партия для тебя. За такую красну девицу мне даже не жаль выдать тебя.
Разбежалась. Я женщин за версту обхожу. У меня ярко выраженная фобия сближения с противоположным полом, а скоро и аллергия начнется. И все это благодаря стараниям Бониты. Зная её скверный характер, я могу с уверенностью утопленника заявить, что она не даст мне вкусить сладкий плод до тех пор, пока живёт в моем мозгу. А учитывая скромную семисотлетнюю статистику, ждать мне придется аж до бесславной кончины от разрыва сердца, нервного приступа или полного помешательства на почве постоянных стрессов и истерик.
- Длиннобородые, - почти сразу отвечаю я, - германское племя. Лангобарды. Не думаю, что столь необходимо делать экскурс в историю, чтобы узнать мой возраст, брат. Спроси и я отвечу. 
Вынырнув из купола парашюта с трофеем в олицетворении рюкзака, набитого всякой дрянью, которую заставила меня туда положить Бон (и среди которой было только несколько действительно необходимых вещей), я застегнул сбоку свой шлем, положил прибор ночного видения внутрь и одел его на спину. В поход готов. Выпрямился, точно как юнга.
Привычка. 
- Ты прав, брат. Мой поводок затянут на шее сильнее, чем на египетских рабах. Я работаю на своих творцов, которые срывают на моих трудах большой куш. И именно этим я продлеваю свое существование. Незавидная у меня жизнь, скажу по правде, – самое время всплакнуть, но я держусь молодцом, ни одна морщинка не дёрнулась на лице, спокойствие и умиротворение – это наше всё.
Тем временем мы вышли в путь, постепенно приближаясь к точке Б – храму Аполлона. Выглядывая из черной ночи он казался еще более захватывающим, чем с неба. Складывалось впечатление, будто бы мы входим на территорию, где оживают древние мифы и легенды. Впрочем, так и было. Только ведь людям не было дано то магическое зрение и нюх, которым я чуял в воздухе какое-то старое, древнее колдовство. Что-то здесь творилось. Очень и очень давно. Настолько, что даже прошедшие века не смогли стереть тот след, что оставили за собой могучие воины Греции.
Жаль, очень жаль, что я не жил в те времена.
- Нас двое, - по правде признался я. – Бонни и я.
Ты ведь должен понять, что я не зря поставил эту мерзавку на первое место. Она доминирует, мать её.
Запыхался. Чёрт, как же быстро ты бежишь. По сравнению с тобой я чувствую себя старпёром, который десятый век не двигался, лежа под капельницей и вдруг решил пройтись по свежему лужку, размять кости, так сказать.
- И надеюсь,.. у тебя никогда не будет возможности… встретится с ней. Лицом к лицу.
Фу-у-ух… Долго там еще?

Ничто не вечно.
Ни один триумф не может долго длиться. Ни один трон, построенный на черепах, не удержит своего хозяина.
Быстрый взлёт по карьерной лестнице привлекает слишком много внимания. У внимания, как правило, два спутника: льстецы и завистники. И первые, и вторые расшатают лестницу достаточно проворно, чтобы лететь с неё пришло долго, очень долго.
У каждого правителя есть свой срок годности. Он прямо пропорционален его жёсткости, и обратно пропорционален дерзости. Есть дела, в которых нужно быть почтительным; есть ситуации, в которых нужно быть дерзким. Есть времена, когда устои правят бал; случаются периоды, когда правила не властны над людьми.
Менша был сильным, смелым и дерзким, не знавшим над собой никого, кроме Господа, как он говорил своим людям. Слишком быстро устранив всех, кто мог ему помешать, он привлёк нежелательное внимание в криминальном мире. Его стали бояться. И бороться с ним, как со всяким страхом.
Примерно такой некролог хотел себе Менша. Хотя, конечно, всё было более прозаично и менее героично, чем он то представлял. Но ведь это его изложение, и приходится мириться с некоторой... помпезностью описываемого.
Борьба не могла длиться вечно, и, если в борьбе с мафией были хоть какие-то условия и правила, в борьбе с властями их не было вовсе. Менша преступил черту, он стал больше, чем простым преступником и бандитом. Он стал врагом официального мира. Установленная годами сотрудничества система "продажные власти - продажные бандиты" вышла из равновесия и контроля. Не всякому удастся такое, но с теми, кому удалось, боролись, не гнушаясь методами.
Мавр чувствовал, что вот-вот, и конца не избежать. Конца, не финала, конца тривиального и глупого: пристрелили бы как бешеную собаку или расправились бы до суда ещё в тюремной камере, избавившись, как от мусора или язвы. Решилось бы всё настолько пошло, что потянуло бы на сюжет голливудского боевика про полицейских и бандитов. Причём средненького такого, малобюджетного, и почти без сюжета. Мавра не устраивала такая концовка, он решил подготовить свою, классом повыше рельсового экшена.
- Короче, вот в чём фича: если копы доберутся до меня первыми, то порешат безо всяких сантиментов, списав в расход. Когда я почувствую, что начинает припекать, то устраиваю грандиознейший кипиш с контрабандой наркотиков, грандиозный настолько, что сам мэр и министр внутренних дел захотят посмотреть на мой позор в суде, не говоря об общественности и прессе. Ни копы, ни спецназ не смогут вышибить мне мозги даже при большом желании, потому смерть моя будет отложена до прибытия в места не столь отдалённые. Ясен день, в мои планы это не входит. Когда нас повяжут, я вырубаю в себе человека и начинаю крушить-молотить в участке всё и всех, пока либо не вырвусь...

- Хей, чуи! Закурить не найдётся? - окликнул Менша охранника, днём и ночью бдящего возле его двери. Серьёзный малый, приставленный к заключённому после недавнего инцидента с онанизмом. Вообще-то, их было двое, но левый больше пришёлся демону по душе.
Мужчина был немолодой, матёрый, но не совсем грузный. Наверно, даже военный. Сержант какой-нибудь, не офицеру же дежурить возле камеры. Напарник его был тоже нездешним - наверно, напарник первого. Или они просто из одного взвода. Но он тоже матёрый, только чуть веселее.
- Не положено.
- Чувак, может, у тебя найдётся? - спросил Менша у более весёлого охранника.
Тот посмотрел на напарника. Нелюдим ответил пожатием плеч: решай, мол, сам.
- Отчего и не дать, коли хочется? - парень залез рукой в карман и выудил оттуда пачку сигарет. Открыл, протянул. Ну а дальше - просто.
Менша схватил парня за запястье и со всей своей нечеловеческой силой дёрнул её на себя. Опешивший охранник не успел сориентироваться и оказался спиною к клетке с рукой в стальных тисках демона; правда, напарник оказался проворней своего патрона.
- Без глупостей, одно движение - и ты труп.
- Не так. Одно движение - и он труп, - дерзко отвечал демон. Он успел выхватить пистолет из кобуры молодого парня и сейчас холодный ствол грелся о заложника.
Надо же, столько лет прошло, а у доспехов по-прежнему одно и то же слабое место...
- Положи пистолет на пол, пни его в дальний угол. Открой дверь, действуй как правильный коп из фильмов.
Полицейскому ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Стукнул пистолет о пол, заскользил вдаль. Щёлкнул замок, открылась клетка.
- На что ты надеешься? Через минуту здесь будет вся полиция города.
- Я знаю, - сказал Менша, с силой толкая одного копа на другого. Оба рухнули на пол. Прогремел выстрел: демон стрелял в камеру. На звук и потухший экран в одночасье сбегутся люди. Так и есть: загремела сирена. Противный звук.
В комнате прозвучало ещё три выстрела, из комнаты вышел лишь один охранник.
- Что случилось? Где он? Что такое? - закричали бежавшие по тревоге полицейские. Трое, без бронежителов, с пистолетами в руках. Демон молча открыл стрельбу. Пять выстрелов - три смерти, перезарядка. Из-за поворота выскакивают ещё четверо: времени на перезарядку не остаётся.
Ближний коридорный бой. Стремительное сближение. Вырвать пистолет, оглушить одного рукоятью, прикрыться им, несколько раз выстрелить. Полицейские не ожидали такой прыти от простого человека. Слышатся шаги позади. Бегут ещё. Демон не успевает отреагировать: мир вокруг внезапно озаряет яркая ослепляющая вспышка, а следом за ней - чернота. Потерявшего сознание демона ещё недолго трясло на полу от тройного заряда электричества.

- ... либо меня не поймают, что более вероятно. В последнем случае ты должен будешь устроить так, чтобы меня перевели на содержание в УИЭЭ как особо опасного демона, после чего нанимаешь головорезов и перехватываешь фургон со мною и сопровождаешь до условленного места...

Город спал. Дело было деликатным, и потому выезжали в "воровской час" - между тремя и четырьмя часами утра, когда уже не темно, но ещё и не светло. В 3:25, если быть точным. Маршрут проложили по максимально безлюдным улочкам, чтобы не привлекать внимания. УИЭЭ не любило привлекать к себе внимание.
Ехали четырьмя машинами: сперва одна патрульная, за ней - грузовик с заключённым, следом грузовик с силовиками УИЭЭ, замыкала кортеж ещё одна патрульная машина. На всякий случай в пяти минутах от эскорта шло ещё несколько машин. Перевёртыша, по заключению специалистов, было решено накачать тройной дозой транквилизаторов и перевозить связанным и обездвиженным. От подобной порции медикаментов любой человек давно загнулся бы, но метаморфы - живучие твари. Оклеймается.
Всё шло хорошо. Первые пять кварталов прошли быстро, без заминок, перешли в японскую часть города. Там всё тоже шло спокойно, пока на пути кортежа не встал горящий грузовик.
Всё было будто в кино. Хотя почему "будто"? Сцену действительно слизали с фильма про Бетмена. Горящий грузовик перегородил дорогу, машины свернули в параллельный переулок... и были обстреляны.
Броня грузовиков выдержала, чего нельзя сказать о патрульных машинах. Обе машины расстреляли из гранатомётов откуда-то сверху, пока грузовики держали на себе огненный шквал. Пути назад и вперёд были преграждены. Спецназ, прикрываясь щитами, вышел из грузовика и занял более-менее обороняемые позиции, методично обстреливая огневые точки врага. Огонь ломали огнём; выиграли небольшое "окошко", временно заставив замолчать противника. В комнаты одна за другой полетели гранаты: действовать пришлось, забыв о тайности. Подкрепление пребывало через две минуты.
Две огневые точки из четырёх замолкли после прогремевших там взрывов; оставшиеся ненадолго замолкли: то ли перезаряжались, то ли решили отступать. Подкрепление доложило о пребытии, запрашивали координаты огневых позиций. Часть силовиков выбежало из переулка неподалёку на подкрепление основной части: они уничтожили ещё одну огневую точку; вторая группа занималась ею. Вскоре она доложила о том, что здание зачищено; противники уничтожены. И спустя мгновение с крыш двух домов сорвались две ракеты, подорвав грузовик с заключённым. Стрелявших найти не удалось.
В отчётах скажут, что засада была устроена неместными наёмниками, засевших в двух зданиях по краям улицы. Огонь вёлся из РПК и РПГ-7, оружие проследить не удалось. Боевики были вооружены дополнительно пистолетами-пулемётами мини-УЗИ, тех, что не сгорели и не были обезображены, удалось опознать. Все из разных стран: Албания, Чечня, Франция, Россия, Алжир и Афганистан. Ни у одного из наёмников не было ничего общего кроме одного: хорошего боевого опыта. Тело перевёртыша передадут в УИЭЭ, где констатируют его полную и безоговорочную смерть. Дальнейшая история тела перевёртыша неизвестна.

- ... хотя всё в любой момент может пойти не так. УИЭЭ - та ещё организация, тягаться с нею в части военной подготовки бесполезно.
Менша сидел на крыше очередного дома Киоямы. Была ночь. Необлачная, ясная. Позади стоял Киро. Ему было холодно.
- Ты прекрасно выполнил свою часть работы. Сколько я тебе должен?
- Я уже перевёл нужную сумму на свой счёт, Менша, - Киро подошёл ближе и сел рядом. - К чему весь этот маскарад со взрывами и засадой?
- Пойми, Киро, меня стали бы искать. Поменявшись обликом с охранником и заставив его с твоей помощью поверить в то, что он - это я, дела бы я не решил. Ну, смылся я в тот же день. Обман раскрылся бы быстро, и снова поднялась бы буча. Другое дело - инсцинировать собственную смерть, заставив погибнуть единственного, кто знал об обмане. Теперь официально перевёртыш мёртв, охранников, державших его взаперти, прирезали на улице из мести, обезобразив тела до неузнаваемости. Овцы живы, волки сыты, собаки потеряли след. По-моему, неплохо.
- В принципе, ты прав. А не боишься, что я стану шантажировать тебя?
- Я тебя умоляю, Киро. Ты не из тех, кто пойдёт на такое ради наживы, я и так щедро купил твоё молчание. Да и подумай сам, как долго ты протянешь даже за семью замками, когда сам знаешь, насколько всё вокруг продажно?
- И то твоя правда. Этот город, кажется, неправильно назвали. Город Легенд? Скорей уж город Греха. Надеюсь, я успею смыться отсюда прежде, чем его постигнет судьба Гоморры.

Отредактировано Менша Данан (2012-08-05 11:28:30)

11 августа. 2013 год. Приблизительно шестнадцать часов по полудни.
• День: поднялся сухой горячий ветер. Яркие лучи солнца согревают землю и прохожих. Воздух сухой и жаркий. Вокруг все зелено - трава, листья, цветы. На солнце невыносимо находиться - слишком жарко.
Температура воздуха: + 34

- Да, Микаэль, не беспокойся, главное - не волнуйся. Я же сказала, что сегодня у меня выходной. Нет, бумаги я занесу, но ближе к вечеру. Так, не доставай меня, все у тебя получится.
«Бля»
Жара, никак иначе ту погоду нельзя было описать. Просто сущее пекло без малейшего ветерка. Градусов так под сорок. Благо, девушка могла себе позволить полурабочий день и одеться по погоде. На ней была светло-голубая рубашка с рукавом на три четверти и небольшим вырезом. Белые шорты с широким темно-коричневым поясом, которые не давали никаких поводов думать о чем-то пошлом. Небольшая сумка под цвет пояса, пара сережек и светлые кеды, которые никак не выглядели дешевыми и неподходящими к выбранному полуделовому, но свободному стилю.
Так как совершенно  недавно сломанные очки она не заменила, она старалась избегать слишком солнечных мест и прямых солнечных лучей. Щуриться девушка ненавидела, но и поиски тени не всегда были удачны. На сегодня план был один, и это зайти в одну контору, забрать там документ и отнести обратно в фирму. Почему она? Это была единственная работа со свободным графиком, за которую индиго мгновенно зацепилась.  Ну и что, что она босс? Она не должна давать другим повода для осуждения, учитывая ее возраст. Так что аристократка не давала спуску ни себе, ни какому-либо другому работнику.
За три часа она закончила все свои дела, но идти домой не спешила. Уж слишком хорошая была сейчас погода, дабы снова сидеть в помещении под кондиционером. Нет, не в этот раз. На горизонте виднелся единственный зеленый участок – центральный парк, место, где детишки плещутся в фонтане, а подростки обнимаются втихаря от родителей. Здесь, немного отдаляясь от этого действия, располагалась небольшая кафешка, которая прославилась не столько хорошим кофе, сколько месторасположением. Так как идти в более приличное место Астрид было лень, она заглянула в вышеуказанное заведение, сев за столик подальше от семей с детьми. Там, где можно было посидеть в тишине и насладится этим днем. Светлые стены, небольшие перегородки. Народу было немного, официанты не спешили обслужить Кэйнер, и она этим пользовалась. Но тут подошла какая-то молоденькая официантка со стандартными вопросами.
- Двойной экспрессо, - немного резко ответила Астрид, даже не дожидаясь, пока девушка закончит свое предложение.
Неуверенно кивнув, француженка, судя по акценту, ушла на кухню, оставив аристократку наедине со своими мыслями. Но не успело пройти и пары мгновений, как возле нее появился незнакомый мужчина лет так под пятьдесят. Белый костюм, небольшая залысина. Если бы не узкие глаза и рост, был бы вылитый Энтони Хопкинс в роли Ганнибала.
- Cентябрьская ночь хранит остатки блюза,
Осколки летних снов, весенний конфетти…
Сентябрьскую ночь так любит моя муза:
В хрустальной тишине она ко мне летит... ты любишь осень, Астрид?
- Она прекрасна, но наводит тоску, - Кэйнер учтиво предложила присесть незнакомцу напротив нее. Ни манера речи, ни лицо, ничего не вызывало ни малейших шорохов в памяти. Но имя... она не самая неизвестная личность в городе, но каждый читающий газеты мог знать ее наверняка. Но стихи...
- Если я не ошибаюсь, мы не знакомы. Могли бы вы представиться?
Аристократке принесли ее экспрессо, но она даже не удостоила официантку взглядом. Она смотрела в глаза собеседнику, пытаясь прочесть его, вспомнить. Но лишь отрывки фильма «Ганнибал» всплывали в памяти.
«Кто же вы, сударь?»

Отредактировано Астрид Кэйнер (2012-08-22 22:07:53)

- Менша?
На лице девушки отобразилось нескрываемое удивление. Эта личность, которую она как-то повстречала во время одной из своих вылазок... ну никак не могла ассоциироваться с тем японцем, которого она видела перед собой. Данан в ее воспоминании был... наемником во всех смыслах этого слова. Бесшабашный, без капли какого-либо такта и манер. Высокий, сильный, независимый похуист, у которого руки растут из жопы, если дело касается магии. Вот, кем был для нее этот метаморф, но уж точно не стариком.
«Другая личность?»
Кэйнер испытывала смешанные чувства от встречи с этим человеком. Не лукавя, девушка никогда не думала, что они когда-то вообще встретятся. Их дороги были слишком далеки друг от друга. Но, в связи с последними событиями и Карлом... да, все может быть.
- Да, ты прав, твое теперешнее амплуа может легко свести с толку.
Не позволяя себе улыбки, аристократка обращала на знакомого выжидающий взгляд. Она тот час же вспомнила о книге магии, которую ей приходилось открывать не без помощи Вена. Толстенькая старая книжка, на которой стояла не одна защитная печать. Если бы не сокол, ее затея не закончилась бы ничем хорошим. А содержание... было бесценным. Так что книга была надежно спрятана подальше от всех в специальной банковской ячейке.
Она не знала, о чем заводить разговор. Да, книга была в полном порядке, но девушка точно знала, что эта встреча скорее стечение обстоятельств, нежели продуманный план. Она была ошарашена выбранной внешностью мужчины. Возможно, у Менши в последнее время дела шли не слишком хорошо, что заставило его уйти, забыться. Ведь теперешняя личность внушала спокойствие и отчужденность, даже сам метаморф удивлялся тому, насколько несхож его образ с привычным состоянием.
Но вот принесли заказ. Запросив сразу же счет, Кэйнер неспешно отпила кофе, после чего поставила чашку, к которой больше не притрагивалась.
- Кофе здесь отвратительный, ты не находишь?
Скрестив руки, Кэйнэр с некой толикой загадочности, осторожности и беспокойства смотрела на собеседника. Да, катастрофа изменила всех. Она сделала аристократку более жесткой, злой, добавила ненависти в педантичный характер и дерзкий нрав. Вряд ли она бы согласилась на работу наемного убийцы каких-то там полтора года назад. А что же случилось с Меншей? Какие чувства поглотили его, когда мир сошел с ума и начал рушиться на глазах? Что сломалось внутри, когда пришло осознание того, что ничто больше не будет прежним?

Вот ты есть. А вот тебя нет. В чём разница?
Реальность - то, что продолжает существовать после твоей смерти.
А если я умру? Даже Мавр и прочие со мной? ОНО останется. Получается, тело будет жить. То есть совсем никто не заметит потери?
Нет ничего хуже сознания собственного одиночества. И ничтожности.
Ты - один человек из семи миллиардов. Живущих на одной планете из восьми. В одной солнечной системе из шестиста миллионов систем. Что в одной из ста миллионов галактик. Ты ничтожен.
Но даже что с того? Все мы в этой же мере ничтожны, и эта причастность к общему числу как-то сглаживает это ощущение. Но вот одиночество... здесь сложнее.
Формально, одиночество - отсутствие собеседника. Отсутствие контактов с внешним миром. Одиночество двояко: уединение и изоляция. Будучи уединённым, ты сам ушёл из общества и в любой момент можешь вернуться вновь. Привелегия счастливчиков. Изоляция же - невозможность восприять общество. Тебя с ним ничего не связывает. Оно отторгает. Никаких связей с внешним миром. Никакой связи. Ни одного якоря. Ничего, что связывало субъективное с объективным. Твоё отсутствие никак не повлияет на ход вещей.
И Менша ощущал себя именно таким отщепенцем. Чего он боялся? Он не знал.
Но Менша знал, как можно - хоть и ненадолго - избавиться от этого чувства отчуждённости. Быстрый темп был уже задан, ноги сами вывели демона из парка. Улицы. Крыши. Бег. Три слова, способные развеять любое настроение.
И Менша побежал. Сперва не очень быстро, разминаясь и приготавливая ноги. Старался не пользоваться Силой, как делал это обычно. Так было сложней, но и увлекательней. Здание будто бы само прыгнуло навстречу; демон быстро и резво взобрался наверх. Теперь только крыши, ты, и скорость.
Конечно, это нельзя сравнить с ощущением адреналина и пульсирующей крови от  гонки на мотоцикле, когда железный конь и ты - почти одно целое. Здесь ты и твоё тело - одно целое. Рука - продолжение мысли, каждое действие неотрывно от тебя. Нет времени думать, только импровизация. Прыжок, группировка, перекат, бег. Иногда попадались трубы, иногда - мусор. Луж не было. Солнце пекло. Здесь было невыносимо жарко. Ни тени тени. Плохой каламбур вышел.
Музыка в такие моменты только мешала. Она не могла войти в ритм бега, ритм движения, лишь десинхронизировала действия. А это плохо. И, увы, музыкой в такие моменты сложно было насладиться. Хоть она и смазывала время.
Квартал за кварталом. Абзац за абзацем. Менша приближался к цели. Текст близится к логическому завершению.
Европейские улочки оказались позади. Дыхание начало сбиваться. Нельзя останавливаться. У Менши было тренированное тело - забавно, но он не помнил, как скинул личину японца и принял собственный облик - но и оно не было идеальным. Ему свойственно было уставать. Адреналин, бурливший в крови, переставал помогать. Всплески переставали иметь эффект. Марафонская, изматывающая дистанция этот ваш забег по крышам под палящим солнцем. Правда, есть панацея от всех бед. Человеческому телу всего лишь требовалась подпитка. И Менша всё-таки был демоном. А демон в этом мире больше, чем человек.
И Сила разлилась по жилам. Во мгновение ока пропали тяжесть и ломота во всём теле. Скорость выровнялась и увеличилась. Восприятие, чёткость, реакция - всё во мгновение ока будто бы пробудилось ото сна и поспешило заработать. Как иссохшееся растение, что в кои-то веки обильно полили, тело жадно впитывало в себя токи инфернальной энергии. Менше нравилось это слово. Инфернальный. Звучало здорово.
Финальный рывок - и ты в портовых доках. Дома здесь другие, даже воздух другой. Пахнет по-другому. Меньше выхлопов. Больше пыли. Вот мы и прибыли. Пункт назначения: лофт. Здесь у Менши был тайник. И здесь же стартовало то, что, убегая от серости жизни, он именовал квестом. Охота. А как ещё назвать заказ на человека?

---------> Район портовых доков

----------> Центральный парк.

А вот и ты, в своём смысле уютный и обжитый лофт. Большой пустующий этаж какого-то склада, почти потолок. Большие окна, большое пространство, пыль. Много пыли. Пыли и света. Попеременно солнечного. В том смысле, что порой ему приходилось пробиваться сквозь пока ещё лёгкие облака, к которым, правда, вскоре обещало прибыть солидное подкрепление из-за морского горизонта. Объединённые силы собирались обрушиться хотя бы на побережье мощным ливнем. Правда, руководство их было весьма робким, из-за чего свинцовым, тяжёлым тучам предстояло долго ещё провисеть над доками, ожидая команды свыше. Но это всё ещё впереди, пока что же в небе изредка появлялось одно-другое легкомысленное облачко. Беды, как говорится, ничего не предвещало.
Менша развеялся. Направив силы на деструктивное действо, он выплеснул энное количество энергии и теперь она уже не так кипела в нём. Некоторый осадок, правда, остался, но и он обещал развеяться со временем. В конце концов, у демона было ещё полчаса на подготовку и было, чем заняться.
Влетев в здание через распахнутое окно, демон огляделся. Следов чьего-либо присутствия не было, это радовало. Тайник был у стены напротив, точней, в самой стене. Менша, памятуя ненадёжность простых тайников, рискнул прибегнуть к магии и спрятал всё необходимое в стене, прибегнув, правда к небольшому расширению пространства. Но не техническая суть важна.
Когда-то Менша часто бывал здесь. Дни, когда в бункере не хотелось сидеть до не могу после Катастрофы случались довольно часто; нелёгкая привела демона сюда. Здесь было просторно и пусто, серо и светло. Ничего общего с замкнутым пространством подземного убежища. Часто Менша просто сидел и смотрел на море. Казалось, на него можно было смотреть вечно. Менша любил дождливую погоду. Любил, когда было пасмурно. И обжился. Правда, однажды жизнь решила, что отдыха уже достаточно и вновь завертела наёмника в своём водовороте. Возвращался сюда Менша нечасто, в один из таких разов оборудовал тайник. Как выяснилось, не зря.
Нужно было переодеться. В тайнике была одежда разных размеров. Было оружие. Была взрывчатка, документы, деньги, еда и аптечка, боеприпасы, книги, стул. Было, чем занять себя.
Кто-то спрыгнул позади.
- И как ты мне все это объяснишь, Менша? - прозвучал голос под бетонными сводами.
Астрид. Настоящий друг. Увидев, что Менше плохеет, не бросила и примчалась помочь. Настоящий друг. Правда.
А, нет. Менша обернулся. Девушка была запыхавшейся и злой. Причём злой явно не от пробежки. И интересовало её явно не душевное равновесие демона. Разве что косвенно.
- Помутнение рассудка, - ни моргнув глазом ответил Менша. - Такое случается, если в черепной коробке живёт больше одного человека.
Невозмутимость. Не подать вида, что удивлён. Не показать, что не ожидал. Всё так же стоя у тайника, продолжать переодеваться. Нижнее бельё, белая рубашка, штаны. Никаких подтяжек, чёрный галстук. Никакой моды, строгая классика. Шляпа. Никаких молодёжных трилби, только хомбург, только хардкор!
Астрид всё так же испытующе смотрит. Чёрт, это стальная девушка, раз решилась на столь безумную аферу.
Потянув из тайника пальто, Менша всё-таки обратился к девушке:
- Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас твоя жизнь подвешена в большей степени, чем в кафе и что правила устанавливаешь отнюдь не ты. Sad, but true. Я спешу, но если всё-таки хочешь получить ещё больше вопросов на мои ответы, предлагаю пари. Если ты поймаешь этого маленького стервеца, я возьму тебя с собой и отвечу на всё, что ты спросишь. Нет - значит, нет. Времени на размышления у тебя нет. Фас.
Азур, маленький стервец, будто сам собой возник в руках Менши. Ядовито-зелёный, слишком крупный для своего lacerta agilis. Вот он на руках - а вот он шмыгнул на пол и молнией ринулся в окно. Ищи его теперь, свищи, зелёное пятно на сером фоне.
Менша, присев на стул, достал пустой магазин и принялся методично заряжать его патронами. Отныне происходящее вокруг его не слишком интересовало.

Отредактировано Менша Данан (2012-09-28 19:38:24)

- I've lived the life that's full, // I travelled each and every highway, - напевал Менша себе под нос. Вокруг никого не было. Лишь он, патроны, магазин и Френк. Отточенными, механически ловкими и забитыми в подсознание постоянным повторением манипуляции. Один за другим патроны сжимали пружину. Нельзя хранить магазины заряженными. Иначе чем занимать голову, ожидая неотвратимого?
Не поймите неправильно, Меншу несильно заботили этические вопросы и аспекты убийства невинных, как не заботит охотника смерть лисы или утки. Большей частью его беспокоило то, что в неподходящий момент его могло "заклинить", как в кафе, и вся работа пошла бы коту под хвост. "Доставить живым". Хозяин - барин, конечно, но всё-таки. Шальная пуля, коварная лужа или любая другая роковая случайность могли свести всё дело под откос. "Косячить" демону не хотелось.
Как назло, голоса Мавра и Стерха почти перестали звучать. Менша было хотел прислушаться к их разговору, но, рассекреченный, лишился малейшей надежды на досуг. Однако, скучать ему не было суждено.
- Моя часть уговора выполнена, так что, выкладывай, что у тебя на уме, - довольная собою и прямо-таки светящаяся изнутри Астрид была ниспослана свыше, дабы прервать размышления и песню Менши. Sad. "My way" была хорошей песней. Азур таки не выиграл времени для Менши. Не успел даже в окно ускользнуть. Поразительная ловкость со стороны девушки. Менша, признаться, был впечатлён. Но, разумеется, не смел показывать виду. Да то и было несложным. В конце концов, почти всё его внимание занимал магазин. Но увы, тот был уже заполнен.
- Not bad, - признал Менша. Дань уважения всё-таки. И, не отвлекаясь от зарядки второго магазина, во всё той же отрешённо-гудящей манере, - Охота на человека. И, опережая твои вопросы: не на тебя, хотя ты прямо-таки идеально бы попала в ловушку. Но нет, то некто Вольфранг Дентес, филантроп-любитель. Перебежал дорожку тёмной стороне Силы и, - второй магазин готов, очередь третьего, - теперь необходимо отправить его по ту сторону добра и зла. Увы, но займусь этим уже не я, моя работа - поймать его и доставить живым.
Третий магазин спустя ещё десяток секунд лёг на своего предшественника. Менша не знал, придётся ли ему стрелять, но запастись решил основательно. Конечно, хаотичные перестрелки, ливень свинца и прочее смотрятся весьма эффектно, но всё-таки ходить с целостным арсеналом демон не хотел. Посему - зарядил только пять магазинов, один из которых отправился в пистолет, который в свою очередь путём нехитрых махинаций лёг в правую ладонь почти незаметной татуировкой. Тащемта, наёмник был почти готов.
- Как думаешь, стоит быть олдскульным и одеть подтяжки, или же остаться так? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Менша. И, не дожидаясь ответа, ответил сам себе:
- Нет, так я буду слишком франт.
Оставалось накинуть пиджак. Чёрный, почти смокинг. Нет, слишком заметно. Пришлось сменить на плащ. Серый. Или лучше чёрный?.. Но чёрного не было, равно как и выбора.
Демон решительно встал. Всё-таки плащ. Но с жилетом. Чёрным жилетом. Как Джонни Д.
Напоследок окинув тайник взглядом, прихватил нож. На всякий случай.
Проверил карманы. Документы. Уайльд Велсон. Канадец. Деньги на месте. Осталось прихватить зонт, и всё в порядке.
Ну вот и всё. Можно и начинать.
Сгустились краски. Свет вокруг потускнел. Стал более серым. Облака заполонили небо. Да, подкрепление прибыло. Теперь солнца не видно. Тучи.
- And more, much more than this, // I did it... my way, - продолжил Менша прерванную песню, спускаясь вниз. Плащ был кстати. Похолодало. Не больше десяти-пятнадцати градусов. То, что надо.
Скрипнула дверь. Доки. Поганое в некотором роде место, но именно сейчас, изменившись в представлении демона до неузнаваемости, они стали его сценой. Прелюдия, в общем-то, закончена, роли распределены, маска одета ещё при спуске вниз. Прибавил в весе, росте, годах. Можно было начинать.

Отредактировано Менша Данан (2012-09-30 16:24:21)

Мини-квест "MD Pulp"

Уже вечер. Солнца не было видно за зданиями. "Прощальные лучи его, подкрашивающие облака багрянцем", едва-едва пробивались из-за туч. Подкрепление прибыло в полном составе и было готово начинать наступление, но штаб всё мешкал. Впрочем, это нас не касается. Повторюсь, спустился вечер. Оно и славно.
"Мой суд вершится в сумерках" - вспомнил Менша суровые слова Цируса, лишённые какого-либо пафоса. Всё-таки играть роль и быть героем - две совершенно разные категории. Тем более что играть приходилось лишь голос.
Спиной Менша чувствовал, что не один. Астрид таки пошла следом, но не мешалась и не мешкала. Наёмник рассчитывал, что всё сделает сам. Дело-то было за малым: навестить пару-тройку мест, где филантропа-отшельника видели чаще обычного и провести дознание. Можно было сделать это в духе старых времён: сырой подвал, привязанный к стулу человек, тусклая покачивающаяся лампочка... по такому поводу можно было бы прихватить кастет, но чего нет - того нет. В конце концов, выражение "стальной кулак" среди метаморфов зачастую имело вовсе не метаморфический характер.

В любом порту есть бар.
Я ищу человека, что решил потеряться.
Грязное, пропахшее пивом и потом место. Морские офицеры, любящие вино и девушек, давно канули в прошлое.
Зачастую это значит не бежать из города, но залечь на дно.Офицеры - вообще редкостная аудитория. Зачастую в барах оседала разносортная морская шваль разной степени проспиртованности. Насколько понимал Менша, на кораблях царил строжайший сухой закон, и в перерывах между точкой А и Б моряки старались наискорейшим образом наверстать упущенное.
Осесть на дно. Чтобы сбежать с радаров, нужно ускользнуть глубже, в тени. Туда, куда не добирается солнечный свет.Он - вампир. Весьма интересный. "На лицо ужасный, добрый внутри". Каким-то образом он не получил человеческого облика. Показываться пластическим хирургам не думал. Несёт свою внешность как бремя, крест. Тщательно скрываемый крест.

Зажглись фонари, разогнав темноту по углам. Менша мерно мерил шагами улицу. Свернул в переулок, следом - в другой. Шел не быстро, расслабленно. Напрягаться было незачем. Впереди была вся ночь.
Наконец огни. Уже не фонарь, вывеска. Что-то на французском. Или английском. Демон не вглядывался. Знал, что пришёл верно.
Бар был ещё не совсем полон. Вечер только-только спускался на улицы, публика обещала появиться в течение получаса. Но до неё наёмнику не было дела. Идейный центр бара - бармен. К нему стекаются все новости. Не хочется говорить "информация".
"Постой в сторонке" звучало бы слишком грубо. "Держись меня" говорило бы о том, что место опасное. Менша не хотел быть грубым и бар был не настолько опасным местом, чтобы извещать об этом Астрид. Демон понадеялся на то, что она всё-таки смышлённая девочка и сама разберётся. В конце концов, всегда можно будет спалить это место к чертям и сделать вид, что ничего не было.
- Виски, - сухо сказал Менша, присев за стойку. Бармен, кажущийся чресчур жёлтым из-за освещения японец почти сорока лет, был невозмутим. Однако отвлёкся от протирания кружек и налил вошедшему спиртного.
- Ты не похож на тех, что обычно здесь бывают.
- Мир помолодел для меня на полвека, - туманно ответил Менша. Бармен привык ко всякой публике и не стал удивляться.
- Я ищу одного человека.
Всё было как в дешёвых детективах. Эдаких книжецах в мягком переплёте, что читали в метро стареющие дамы, коротая время в пути. И не только дамы.
- Здесь многие бывают, - равнодушно ответил бармен.
- Ты бы его запомнил, - Менша положил перед барменом фотографию и накрыл её стодолларовой купюрой. Ненавидел себя за это в некотором роде. Дёшево и даже не сердито. Скорее избито. Оставалось надеяться на то, что бармен предпочтёт оставаться неподкупным.
- Иди-ка ты отсюда, лаовай, - заговорил бармен с Меншей, будто японец. Может, хотел произвести бОльшее впечатление на незнакомца? - Я не собираюсь играть с тобой в эти шпионские игры, так что выметайся отсюда, покуда жив.
Это было уже более правдоподобно. Особенно понравились Менше нависшие за спиной вышибалы. От них несло импровизацией вперемешку с табаком.
- Проблемы, Ли?
Почему все узкоглазые либо Ли, либо Чанги, либо Кимы? На худой конец Цои?
Ответов "детектив Менша", как окрестили бы наёмника в бульварной биллетристике, уже не получит. По крайней мере, об этом говорил вся сложившаяся ситуация. А ответы нужны были. Значило ли это, что бармен решил избрать другой вариант развития событий? Видимо, да.
Было бы здорово выпить одним махом виски перед тем, как начистить громилам рыла, но это было бы слишком картинно. Потому Менша перешёл сразу к действиям.
Да, они были напряжены. Да, сильны. Но - всё-таки они были людьми. Что тут поделаешь, когда против тебя физически более сильный и быстрый демон? Только огребать, верно.
Первый просто отлетел к двери как в индийских фильмах, от одного удара. Второго демон поднял рукой за грудки и бросил головою вниз. Добил пяткою в лицо.
Теперь бармен. Ошарашен, но ожидал подобного. У него по-любому есть оружие. Но в центре стойки, верно. Туда он и бросился от дальнего конца. Стоит ли говорить, что демон был быстрее?
Бармен оказался на полу. Неведомая сила перетащила его через стойку и повалила вниз. Уже потом, гораздо позже он поймёт, что это всё-таки был незнакомец, явно возомнивший себя выходцем из старых чёрно-белых фильмов.
- Где он? - голос был твёрд и холоден.
Бармен не выдержал. Раскололся.

Уходя, Менша всё-таки выпил свой виски, одним махом. Потому что это было круто.
- Я обещал ответить на все твои вопросы. Спрашивай.

Отредактировано Менша Данан (2013-08-17 13:00:41)