Люди… – взгляд обращён на женщину, губы изогнуты сейчас в спокойной и загадочной улыбке. Сложно сказать, о чем думает метаморф. Эмоциональные метания человека, да любого человека, ему часто безразличны. – Сами себе травят душу, не в силах обуздать чувства. Слабые и в то же время сильные. – Она снова извиняется за свою эмоциональность. Это же глупо. Каждая личность уникальна. Так смысл извиняться за то, чем следует гордиться в определенной мере? Логический тупик.
– На меня сейчас должен свалиться груз вины?.. – промурлыкал он негромко, почти без намёков на эмоциональное сопровождение, и перевёл взгляд на противоположную стену, точнее на её стык с потолком. – Причин не было, наверное, – добавил Вель, понимая, отчего столько слёз он всегда терпит от своей любимой. Она слишком сильно его любит, чтобы на всё смотреть через призму бесстрастия и всепоглощающего осознания мелочности большинства происшествий. Казалось бы, они вместе, но их разделяют в то же время целые миры. Границы его жизни намного шире привычных и знакомых ей, поэтому бывает так… сложно. – Зоуи… – упрёк и смешинки в голосе. Ему не нужна благодарность… ни её, ни чья-либо ещё. – Отношения – слишком сложная система, не находишь?.. – сарказм от Алика. Но тень права: всё очень непросто.
Метаморф поднял голову и сполз чуть ниже в воду, закинув руки назад в качестве подушки чисто на автомате. Мысли переметнулись к объекту любви и страсти вместо того, чтобы продолжать крутиться вокруг шокирующих воспоминаний. Но… это не избавляло от галлюцинаций – живых сцен из другой жизни. – Хорошо, малыш, – он прикрыл глаза, постаравшись отвлечься на реальные вещи, на свои ощущения. Физически ему хорошо и тепло. Где-то за стенами дома поют птицы. Чуть ближе, в доме, слышны две жизни. Точно, Шэйн. Непривычно…
…Жизнь после ванны налаживается! Немного.
Завернув полотенце вокруг бёдер, демон вышел из ванной комнаты и отправился в спальню. Ради удобства и комфорта не будет лишним надеть что-нибудь. На глаза первыми попались летние спортивные и легкие штаны, поэтому выбор пал на них, без раздумий. За полным отсутствием занятий, Вель пошёл к Зоуи. Вроде бы… ничего не стряслось, а ужином и не пахнет. Забавно. Нет, правда, забавно. Наверняка, так и есть на деле!
Запустив руки в карманы и стараясь не создавать по привычке шума, парень приостановился на кухне, сделав внутрь той всего несколько шагов и уставившись с хитроватым любопытством на женщину. Она так мило среагировала на его появление! – Такое чувство, что я сейчас соблазняю девственницу на что-то невероятное. – Продолжая хранить загадочное молчание, он едва заметно улыбался. Им не нужны слова, уже проверено. Большинство слов не имеют значений, просто срываясь с губ звуками, бессмысленными звуками. – Да что угодно, – мягко ответил метаморф, про себя умиляясь поведению его любимой. Она… прекрасна. Несмотря на весь комизм ситуации! – Как пожелаешь, mon cher, – задумчиво-томный взгляд задержался на её фигурке. – Как будто меня век не было, – со вздохом подумал Вель, оставляя Зоуи одну.

– Привет, карапуз, – поздоровался метаморф, совсем не зная, как вести себя с младенцем. Если бы только с младенцем… Это желтоглазое чудо «дубль два» его сын! – Дитя пока ничего не понимает. – Он усмехнулся и всё-таки взял малыша на руки, вытащив того из кроватки. – Зато он чувствует родственную суть. – Шэйн – ещё один человек… ещё одна единица ненавистного рода человеческого в глазах демона. Он не в силах принять родственные узы – это… чужой элемент для искусственного порождения темной магии и Изнанки. Но (прекрасное слово!) другая связь вполне способна заменить их. Осталось научиться играть роль папочки для маленького мага. Нельзя его растить в слишком уж ежовых рукавицах, не с таким жутким Даром…
– Ты человек. А кровь у тебя… человеческая-то?.. – слабая улыбка из-за головокружения и внезапных знаний. Их с Зоуи ребенок, действительно, не простой представитель смертных. Он унаследовал Дар, который по логике не может быть унаследован столь слабым существом. – Что ты скрываешь, Шэйни? Что ты скрываешь... – прошептал задумчиво парень, глядя, как младенец чему-то радуется и сжимает крохотными ручками его палец. – Твоя тьма точно не должна стать частью тебя. Чему ты улыбаешься? – ноль эмоций на мысленном плане, а на деле только искорки непонимания в янтаре с красноватыми черточками. – Спи. Закрывай глаза… – одними губами, как-то странно улыбаясь и баюкая мальчика. Новый образ всегда интересен. – Папочка. Я… – Ужас в том, что мы не спим и не галлюцинируем!..
…Жизнь. Отнять тысячи жизней и создать лишь одну. Иронично, с какой стороны не посмотри.
Вель  уложил малыша в кроватку бережно и тихо вышел из комнаты, по-прежнему пока не испытывая к маленькому человечку должных чувств. Кажется, это всё ещё в пределах нормы. Да?..
Он спустился вниз и остановился, оглядев созданный недавно хаос. Некоторые надписи и картинки казались совершенно незнакомыми, будто и не его рука их выводила. Хотя, если присмотреться, не так уж всё и плохо: память – источник ответов. – Чувствую себя самым главным безумцем. Безумец над безумцами, черт. Кошмар! – сам себе поразился, хмыкнув с изумленной улыбкой, и двинулся далее на кухню.
Да неужели, – надо было мысленно прокомментировать. Не следует отравлять язвительностью черной своей всех подряд. – Не дразни меня, ангел мой, – чуть насмешливо произнёс метаморф, с удовольствием поддавшись соблазну ухватить хоть кроху съестного, и разжился лакомым кусочком, умудрившись не распускать руки при этом. Запахи здесь просто одуряли. До этого страшно хотелось есть, а теперь справиться с собой гораздо сложнее! Съел бы слона – очень уместно прозвучало бы. – Какое? – глаза хитро сощурились. Упоение – видеть любовь свою вновь счастливой и от того более соблазнительной. – Да легко, – шепнул Вель в ответ, крепко обнимая Зоуи и в это время с некоторым безразличием глядя в пространство перед собой. – Жду не дождусь… – тенью едва различимой. – Потом… я буду читать тебе сказки… – жестокие и правильные… – на ночь. И Шэйну. – Зоуи, ты не потеряешь меня. Никогда, – последнее слово едва слышно, чтобы утонуть в поцелуе. Пока она жива, он её не забудет. Просто… неприлично будет свалить в мир иной раньше неё! Не случится подобного.
Еда… – альтер эго. Кто ж ещё больше прочих заботится о желудке?! В данный момент невозможно не согласиться, что голод коварен и страшен. Условие темноокой волшебницы, затянувшееся на целый путь до стула,  одновременно разжигало ещё один голод, слабее и приятнее. – Мм… – немного недовольства на внезапную паузу. Одной рукой парень уперся в край стола и едва сдержался от неожиданного желания пролить кровь, её кровь, потому как поблизости никого, кроме неё, нет. Вряд ли она успела заметить эту… искру жгучей ненависти, вырвавшуюся из глубины. Только… чьей ненависти? И… на кого?
– Помимо того, что я самая последняя мразь на этом свете? – усмехнулся метаморф. Он не скрывает истины на словах, но на деле не выпускает на прогулку тот хаос, который давно уж сожрал половину его личности, слился с ней и пока что подконтролен стальной воле и благодаря простому упрямству. – Это невозможно скрыть, – он чмокнул женщину в висок и, медленно отстранившись, ласково провёл ладонью по её щеке. Слабо удерживая её подбородок, чисто символически, одним пальцем, чтобы видеть её глаза, Вель тепло улыбнулся. Знание порой убивает. Не просто травит, а приводит туда, откуда нет выхода. Поэтому Зоуи никогда не будет знать всего. – Ты… – его Тьма не тайна, – чувствуешь. Но не знаешь… – сути, Её. – Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь увидела или узнала темную мою половинку, истинно настоящую, без капли фальши и напускной человечности. Ты… – он снова коснулся губ своей любимой волшебницы, – не представляешь, – и снова прикосновение, ласковый и тягучий поцелуй, – что значит защищать тебя от меня самого. Боль – это просто боль, малыш. Истина, как правило, намного противнее, – закончил довольно весело, забавно покривившись, будто возникло желание чихнуть. – Не бойся. Всё будет хорошо, – у тебя и Шэйни, пока я… здесь, – в этом мире, в этой шкуре, в чистом сознании. – Я же сильный, – не в плане способностей, а в плане воли и упрямства, конечно же. – И хочу есть… – парень ухмыльнулся коварно и мигом отстранился.
Усевшись за стол в относительно хорошем и спокойном настроении, метаморф пока не спешил снова о чем-либо говорить. В голове постепенно наводился порядок после ванны. Любимая женщина рядом только своим присутствием внушала уверенность в собственных возможностях. Шок… после всего… шёл на убыль. Прошлое – это прошлое. Так почему бы не жить настоящим, где всё на своих местах? Момент… который не может стать вечностью. Да и не хочется такой унылой вечности демону. Всего понемногу…
– Знаешь, когда я отправился туда? – наконец-то Вель заговорил, уминая последний кусочек куриного мяса. – Полгода назад. Это не ложь и не шутка, – он вздохнул, несколько растеряно. Возможно, та жизнь никак не связана с данной линией времени и вообще… с данным измерением. Скорее всего, то было неким испытанием или забавой Высших, устроивших грандиозную игру. Слишком много непонятного. Пока что. Хотя, вряд ли станет яснее. А поиски истины истин не увенчаются успехом! Это очевидно. – Там… прошли века. А вернулся я обратно через полчаса! – оттенки разных эмоций и в основном ровный спокойный голос. – Конечно, ты не заметила моей пропажи. Точнее… моё тело вроде бы здесь и оставалось всё то время. Будто сон, – шепотом закончил парень. Сон… не может вмещать столетия. Да и не снятся сны бездушным. Сколько ни старайся, а все загадки мироздания или собственные не разгадать, не до конца и не столь быстро. Наверное, для того и нужно бессмертие, чтобы постичь всё.
Такионо, уберись там, – ни тебе «пожалуйста», ни виноватого тона. – И книги? – Они не тленны, – и правда, те не сгорят и просто так не исчезнут. Придется чуть позже самостоятельно собрать раскиданные страницы и вложить в потрепанные архивы. Пусть эти истории останутся сказками, страшными сказками. Да, в них есть реальные герои, но жизнь пока не торопит события и не спешит устраивать встречи старых знакомых. – Ещё рано, – одно упрямое объяснение. Зоуи… и Шэйн – вот она отсрочка для воплощения самых коварных планов. Надолго ли?..

сутки спустя
Ничто не предвещало беды. Перед бурей всегда затишье, и неизвестно, сколько оно продлится. Нужно временно спрятаться, потому что кое-что из теней-воспоминаний есть истина, не оставшаяся целиком в иных временах.
Вель не собирался ничего объяснять и рассказывать о возникших проблемах. Не время. Не нужно Зоуи быть в курсе всех ужасов жизни демона, если даже ей или её сыну в итоге может угрожать опасность. Взыграла немного паранойя и здравый ум в стороне тоже не остался, кстати. Успокоиться. Привести в порядок своё психическое состояние после шока. Найти решение…
На том конце провода раздались гудки. Она вскоре подняла трубку. – Малыш, – голос, как всегда, обволакивающе-спокойный и уверенный, – собирай вещи…

…в безвременьи
по другую сторону жизни

***
– Альма! В последний раз повторяю!.. Подъем!
Она вздрогнула и проснулась. Стук в дверь прекратился. Стих звук удаляющихся шагов на лестнице, и снова сгустилась приятная утренняя тишина, нарушаемая только тиканьем часов да лаем соседского пса. Стрелки показывают ровно семь. Высунув нос из-под одеяла, Ал обвела взглядом комнату и перевернулась на спину, попытавшись вспомнить, что же ей снилось. Во сне было солнце, много солнца… море, люди, говорящие на странном и непонятном языке, и красивый дом. Был и еще один человек, но лица его индиго не помнила. Бросив надежду вернуться в сказку, она зевнула. Вставать не хотелось. Последний день в школе обещал быть на редкость занудным, и теплая солнечная погода сидению за партой радости не прибавляла. Оставалось молить небо, чтобы за следующий час произошло что-нибудь из ряда вон выходящее: всемирный потоп, нашествие марсиан – что угодно, лишь бы занятия отменили.
– Ал! – Мама вернулась к двери. – Ты встала?
Девочка в ответ застонала, уклончиво что-то промямлив, но все-таки подчинилась. Еще один день каторги перед каникулами как-нибудь можно пережить. Она выбралась из постели и минут через двадцать, причесанная и умытая, спустилась вниз к завтраку.
– Альма, мы с папой сегодня уедем. Пару дней за тобой приглядит Лайла. Слушайся ее. Хорошо? – поставив перед дочерью тарелку с блинчиком и кленовым сиропом, миссис Бран скептически покривилась и принялась переплетать ее торчащие в разные стороны косички. – Кто делал тебе прическу?
– Феи, – обезоруживающе серьезно, как могут только дети, заявила индиго и как ни в чем не бывало, пряча в уголках губ заговорщицкую ухмылку, отправила кусочек блинчика в рот.
– Феи… Я с тобой с ума сойду, фея. Доедай и одевайся. Папа тебя отвезет.
Альма росла очень милым и совершенно обычным ребенком… ровно в той степени, в которой позволяла ей это ее необычность. Впрочем, пока многие странности объяснялись юным возрастом и чересчур богатым воображением, переживать было не из-за чего. А все то, что действительно могло лишить любимую мамочку сна, девчушка благоразумно скрывала.
Городок, в котором обитало семейство, совсем маленький, из тех, что и на карте-то не обозначены. Чуть шаг за порог – леса и озера. Население меньше тысячи человек. Все друг друга знают, а жизнь не отличается большим разнообразием. Каждый день по дороге в дом знаний взгляду юной мисс Бран открывались одни и те же картины. Уютно посаженные пряничные домики, тисовые аллеи, магазин «Крайтонс», участок шерифа и черный решетчатый забор местной начальной школы.
– Ничего не забыла? – отец распахнул заднюю дверцу и помог ей надеть рюкзак. – Слушайся Лайлу.
– Да, мама сказала. Вам обязательно уезжать?
– Ну, малыш… – он присел на корточки, почти готовый сдаться при виде обиженных серых глаз и капризно надутых губок. – У нас с мамой дела в городе. А в следующий уикенд двинем в поход. Договорились? – Малышка кивнула. Об этих делах родители ночью орали до хрипа, уверенные, что дочь крепко спит. Увы… Взрослые порой наивней детей. – Вот и славно, – мистер Бран чмокнул девочку в нос. – Беги!..
– Доброе утро, Альма.
– Доброе утро, Стэн, – чинно поздоровалась индиго с пузатым охранником и обернулась, еще раз взглянув на отъезжающий отцовский автомобиль. Последний день каторги официально считался открытым.

…Лайла отпустит тебя на озеро?
Альма скептически поморщила нос и пнула подвернувшийся на пути камень. Занятия кончились, и две маленькие выпускницы начальной школы плелись под жарким июньским солнцем домой. Улицы были безлюдны в этот час. Лишь изредка встречались по дороге прохожие и еще реже – проезжающие автомобили. И чем дальше к окраине, тем пустынней и глуше.
– Я спрошу. Не отпустит – сбегу, – категорично заявила индиго. Милым ребенком она была лишь в глазах родителей, ничуть не подозревающих о революционных настроениях дочери.
– Эй, мелюзга!
Обе девочки остановились и обернулись. Впрочем, гнусавый голос местного малолетнего бандита знал каждый в округе. Рон Милз, болван-переросток, и его банда верных шакалят на великах притормозили у края тротуара, угрожающе ухмыляясь и скалясь. Приставали они почему-то только к девчонкам, да и то только к тем, что не могли сразу дать сдачи.
– Отвали, Рон! – огрызнулась Ал и, схватив подругу за руку, потянула ее прочь. – Сара, не тормози! – Сердце колотилось как бешеное, но никому об этом лучше не знать.
Как и следовало ожидать, одним обидным ругательством в спину дело не обошлось. Шантрапа, галдя, как стадо безумных гиббонов, окружила подруг, перегородив дорогу. Кто-то дернул индиго за косу. Рон отобрал у Сары маленький стеклянный шарик с ангелочком внутри (подарком матери девочка весьма дорожила) и зашвырнул за изгородь в чей-то сад. Возня. Крики. Слезы.
– Эй, Рон! Это старик Фил, – шикнул кто-то в запале «сражения». – Валим!
Все стихло так же быстро, как началось. Хулиганы на великах скрылись, и Ал наконец разжала мертвую хватку, выпустив из объятий рыдающую навзрыд Сару.
– Сара, идем, – прошипела она, нетерпеливо дернув подругу за локоть, поскольку причина капитуляции Рона и его компашки уже приближалась, угрожающе волоча хромую ногу через дорогу. Старик Фил был легендой среди местной детворы, и легендой весьма жутковатой. Жил он в старом заросшем и полуразваленном доме, одном из тех, вокруг которых роем роятся истории о привидениях и серийных маньяках. Да и сам хозяин походил на прошедшего огонь и воду пирата: хромой, бородатый, с повязкой на правом глазу. Дети его боялись, и совершенно не зря. Характер у Фила по слухам был страшный и непредсказуемый.
– Мой ангел, – проскулила Сара, растирая мокрые от слез глаза. Но уже через секунду, заметив старика, забыла об утрате. Ахнула, подхватила с земли рюкзачок и дернулась в сторону. – Альма, бежим!
Индиго не шевелилась. На ее не по годам серьезном личике за мгновение сменилась сотня эмоций: от испуга до холодной решимости.
– Спрячься, – оттолкнув подружку, она нырнула в кусты изгороди.
– Что ты делаешь?! Ал!
Сад, куда бросили шарик, принадлежал именно Филу. Трава по грудь, кривые деревья, разросшаяся западня можжевельника – жуть, да и только. Здорово перепачкавшись и ободравшись о колючие ветки, Ал сложила рюкзак с вещами на землю и притаилась за кустарником и старой бочкой с дождевой водой, взглядом пытаясь отыскать пропажу. Зачем это ей, непонятно. Впрочем, более смелая и волевая, она всегда защищала Сару и терпеть не могла ее слезы. Ангел нашелся на тропинке к дому. Стекляшка, конечно, разбилась, но сама фигурка была еще целой. Всего пять шагов было нужно, чтобы схватить ее и убежать. Всего пять… Скрипнула калитка. Послышались шаркающие шаги. Еще немного и будет поздно. Альма двинулась к цели и как назло наступила на хрустнувшую под ногой ветку.
– Кто там? – гаркнул старик, замерев на месте и одним глазом вглядевшись в сумрак запустелого сада. Пару секунд он как будто принюхивался, водя взглядом вдоль пушистых кустов, а затем, прошипев что-то вроде «чертовы дети», двинулся к дому.
Индиго так и не шелохнулась, надеясь закончить спасательную операцию, когда хозяин скроется за порогом. И едва дверь прикрылась, выскочила из укрытия.
– Ах ты, маленькая дрянь! – он выскочил тоже, держа наперевес ружье. – А ну, стой!
Ловко прыгнув на тропинку, девчонка схватила ангела и бросилась наутек. Лязгнул за спиной затвор, и она с визгом нырнула в кусты, врезавшись с той стороны во что-то… живое. От столкновения Альма упала на пятую точку, едва не выронив добычу, из-за которой все и затевалось.
– Сара, ты… – простонала она, потирая ушибленный лоб. Только вот… это была вовсе не Сара (давно, наверное, смывшаяся от беды).
Во все глаза индиго смотрела на него, точно на призрак. Знакомы они не были, но имя его она знала. Лишь потому, правда, что родители строго-настрого запретили водить дружбу с ним. Рон и его подхалимы тут даже рядом не стояли. Да и сама Альма его побаивалась. Впрочем, сейчас она больше боялась ружья старого Фила.
– Не стой как пень! – рявкнула девчонка на паренька и, схватив одной рукой рюкзак и второй – его ладонь, рванула прочь от облавы. Хромой «пират» передвигался на удивление быстро и свои владения знал, наверняка, лучше двух беглецов. Но и мелкая пигалица надежд не теряла. Забежав за дом, она с полсекунды соображала, а затем на глаза попался старый кособокий сарай. Туда она и дернула мальчугана.
– Долго искать не станет, – тяжело дыша, рассуждала Ал, наблюдая за обстановкой сквозь щель между досок. Фил все вынюхивал, слепо целясь в каждую тень. Они, конечно, могли б и отбиться. Оружия в сарае хватало – серпы, пилы, косы – всякий садоводческий хлам. Но… разумней просто переждать. – Решит, что сбежали, и свалит… – Со вздохом плюхнувшись наземь и вытянув ножки, девчонка отлипла от стенки. Выглядела она до дрожи воинственно – растрепанная, вся в царапинах, глаза, как горящие угли, а в ладошке маленький золотой ангелок. Сейчас в полумраке и относительной безопасности ей удалось получше рассмотреть мальчишку. Не такой уж он и страшный, как кажется. Рон, правда, тоже не страшный… скорее противный. – Ты сын мистера и миссис Морто… – то ли спросила она, то ли выдала факт, нахально глядя в глаза нечаянного сообщника. – Шериф Дженнингс говорит, вы какие-то странные, – мнение его Ал вовсе не разделяла. Странным был Фил, школьный врач и кошатница миссис Пигги. Тут что-то другое… Пухлые губки сжались в линию, придав ангельскому личику девочки выражение мрачной суровости, какое бывает в момент принятия ею важных решений. – Я Альма, – спустя, наверное, полминуты все-таки снизошла, проигнорировав родительское предостережение. – Друзья зовут меня Ал… – она опустила глаза и, повертев ангелочка в руке, сунула его в карман юбки. Но вдруг, ухмыльнувшись чему-то, вновь вызывающе уставилась на паренька. – Ты что, следил за мной?

Отредактировано Alma (2013-07-10 22:28:42)

– Я ненарочно, – пробормотала девчонка. – Этот увалень Рон бросил сюда ангела Сары, – она считала, что это все объясняет, совершенно не думая, что на ее месте так отважно поступил бы не каждый. Та же Сара перед лицом опасности в образе одноглазого Фила и думать забыла о своей драгоценной игрушке, хотя для нее память о матери значила многое. Что тут скажешь… Хочется надеяться, что брюзгливый старик – самое страшное испытание на пути белокурой индиго.
Альма с примесью недоверия взглянула на протянутую ей руку, затем на улыбающееся лицо мальчика, и вновь ее губы превратились в хмурую линию. Она и так уже пошла наперекор родительским наставлениям, заведя с ним знакомство. Правда, ничего страшного пока из этого не получилось. Более того, несмотря на репутацию того еще хулигана, ей самой Алькано казался намного приятней всех известных мальчишек, которых можно запросто описать одним простым словом – болваны.
– Он может в нас выстрелить, – предостерегла индиго, но, крепко сжав его руку, все-таки поднялась с пола… А он значительно выше нее! Альма, скажем, вообще ростом особо не отличалась. – Красивая? – серые глазки округлились от удивления, но раскрыв рот, девочка тут же его и закрыла. Странно. Ей и раньше говорили подобное… кто-нибудь из взрослых. Мама и папа, к примеру, совсем не скупились на комплименты дочурке, то и дело называя ее то красавицей, то ангелом, то принцессой. Но она впервые услышала это от мальчика, и… ощущение было престранное. Не зная, как реагировать, Ал зарделась как спелый томат. – Дурак, – смущенно подумала про себя, но вслух буркнула тихо: «Спасибо». Подхватила с пола рюкзак и тоже выскочила из сарая.
Трухлявая дверь жалобно скрипнула за спиной и затем громко хлопнула. Снаружи смелости поубавилось, а потому, не в пример Алькано, индиго молчала. – А ну, двигай сюда, стервец! – на ходу прицеливаясь в ребят, прокаркал одноглазый «пират». Стараясь держаться поближе, Альма в итоге совсем спряталась за спину паренька и пальчиками машинально ухватилась за его майку. Голос Фила показался ей в этот раз не таким уж уверенным, да и походка, без того не особенно твердая, выглядела до смеха нелепо. Она осторожно выглянула из-за укрытия и громко взвизгнула, с перепугу вцепившись в мальчишку обеими ручками, когда ружье старика вдруг гулко бахнуло… Ничего не произошло. Все остались целы и невредимы. То есть, кроме Фила, конечно, лицом теперь походившего на трубочиста. Удирая, Ал пару раз оглянулась. Он никогда еще не выглядел таким разъяренным, и потому особенно сладкой казалась победа.
Солнце по-прежнему припекало, и на улицах в предвечерний час было спокойно. Давно нужно возвращаться домой, найти Сару и вернуть ей пропажу. Но, идя по дорожке, рука об руку со своим новым приятелем, маленькая индиго совсем об этом не думала. Таких потрясающих приключений в ее жизни еще не случалось.
– Нет, – ответила она честно, глядя под ноги и стараясь не наступать на трещинки в сером асфальте, а когда их оказывалось слишком много, просто-напросто перепрыгивая. Отчего ей бояться? Алькано был очень смелым, и рядом с ним Альма сама чувствовала себя вдвое смелей. – Совсем-совсем, – беззаботно откликнулась эхом. – Мне кажется, ты сумеешь меня защитить, – и мельком глянув на паренька, впервые с момента их неожиданной встречи искренне улыбнулась. Ал и не поняла, что смысл в вопросе крылся совершенно иной, потому что после всего произошедшего зеленоглазого разбойника она уже совсем не боялась.
Девочки на мосту показались ей смутно знакомыми. Возможно, просто случайно встречались на улице, поскольку в свои компании ребята постарше такую малявку, как Альма, не брали. Ее, впрочем, это ничуточки не огорчало. Уж что-что, а скучать даже в одиночестве приходилось редко. Как более деликатная половинка их странной пары, она промолчала в ответ на «сообщницу», до самого отступления сверля хвостатую дылду таким мрачным взглядом, что впору бы усомниться: а тот ли ангел скрывается за милым личиком?
– Тролли под мостом? – на полном серьезе предположила индиго и, скинув с плеча рюкзак, уселась рядышком и тоже свесила ноги. Рядом с ее домом протекает ручей, там под мостом она пару раз видела этих странных существ и на всякий случай обходила его стороной. – Среди этих-то? – взгляд лениво скользнул вдоль берега. – А ты им предложи… – усмешка на детском лице вышла до жути коварной. Среди тех мальчишек точно нашлась бы парочка обалдуев, согласных на спор хоть по углям раскаленным пройтись. А вот с Альмы геройств на сегодня было достаточно. Она посмотрела, куда указывал паренек, и приложила ладошку ко лбу, закрываясь от солнца. – Я не боюсь привидений, – совершенно искренне и без страха. Заявление громкое, с учетом того, что она их и в жизни не видела… настоящих. А в фильмах (разумеется, детских! кто ж позволит смотреть настоящие ужасы!) призраки всегда казались какими-то глупыми. – Но ночью меня не отпустят, – действительно расстроенно поджав губы, девочка оперлась о край мостика и уставилась в воду на свое отражение. Легкий ветерок прогнал по пруду рябь и зашатал у берега камыши. – Но если поможешь сбежать, я согласна, – после недолгих раздумий, предложила она, хитро глянув на мальчика и забавно поморщив мордашку из-за яркого солнца. – Мои родители сегодня уедут, а Лайла наверняка опять притащит друзей, так что меня никто не хватится до утра, – Ал была в этом уверена. Пару раз она уже умудрилась слинять, когда беспечная старшеклассница оставалась с ней в роли няни. – Идет? – уголки губ растянула улыбка, и она протянула ладошку, чтобы рукопожатием скрепить договор. – Я живу в самом конце Ивовой улицы. Окно третье слева с задней стороны дома, там дерево растет, – становится ясно, как именно Ал убегала из дома. – Дождись, пока погаснет свет, – учитывая, что укладывают спать девочку часиков в девять, ждать придется недолго.
Удивительно, но замышляемый побег ночью в компании малознакомого хулигана ей казался обычным делом. Ни волнения, ни голоса совести. Словно они обсуждали, кто за кем зайдет, чтобы отправиться в школу. Да и сидя сейчас на мосту рядом с Алькано, индиго чувствовала себя так, будто они знают друг друга уже очень давно. Так легко, так просто. И это тоже не казалось особенно странным. Но едва обо всем этом подумав, девочка вдруг погрустнела.
– Твои родители когда-нибудь ссорятся? – ни с того ни с сего спросила она, каким-то шестым чувством зная, что Алу можно доверить свою страшную тайну. – Мои постоянно ругаются, – голос стал чуточку глуше, и, выковыряв застрявший меж досок камешек, она зашвырнула его как можно дальше в воду. – Вчера я слышала… они собираются разойтись. И в конце лета мама заберет меня в другой город. Я не хочу уезжать… – не глядя на мальчика, Альма продолжала выковыривать пальцем уже другой камешек. Лицо ее выглядело невероятно серьезным, а взгляд был так мрачен, словно ей в ее возрасте уже известны все тайны мира, хорошие и плохие. – Папа говорит, что если хочешь куда-то вернуться, нужно бросить монетку. У тебя есть? – она сунула руку в кармашек и, раньше чем Алькано успел что-то найти у себя, протянула ему четвертак. – Вот держи, – очаровательно улыбнувшись, вложила монетку в его ладонь и бережно загнула пальцы, чтоб та не укатилась. – Наверное, нужно желание загадать. Давай вслух? Одновременно, – пытливый взгляд блуждал по лицу паренька, а малышка-индиго едва не светилась от гениальности своей глупой затеи. – Я… – она сделала вдох, чтобы продолжить, и… возмущенно ахнула. – Так нечестно! Ты не сказал! – весело хохоча, Альма хлопнула его по тыльной стороне ладони. Чистый смех ее вспугнул у воды какую-то птицу и в зарослях камышей смешался с тихим, едва уловимым, тоненьким звоном. – Загадывай, – больше не собираясь произносить желание вслух, девочка прикрыла глаза. Теплая ладонь ее до сих пор лежала на руке Алькано. – Сколько бы времени ни прошло, я вернусь сюда, чтобы встретиться с Алом… – Отпустив его руку, она размахнулась и забросила свою монету далеко в пруд. Это желание тоже не казалось ни капельки странным. В то мгновение именно этого и хотелось.
Плеск воды превратился в мелодичное теньканье, и, распахнув глаза, Альма тут же зажмурилась и загородилась рукой, когда ее вдруг ослепил солнечный зайчик. Звоночек стал громче, в какой-то момент зазвучав прямо над ухом у ребят, и стих. Источника не было видно. Они умеют скрываться.
– На той стороне, – ткнула пальцем в заросли у другого конца моста. Там что-то блеснуло и, зазвенев, снова скрылось. – Она спрашивает, почему я с тобой, – посмеялась индиго, не понимая смысла вопроса, и подскочила, хватая в руки рюкзак и закидывая на плечо. – Бежим!
Не дожидаясь согласия друга, она со всех ног помчалась через мост. Но в зарослях дело не кончилось. Чистый серебряный звон уводил из парка, по тропинкам, через кусты и поваленные деревья, и все дальше в лес. Преследование фей дело рискованное, но… увлекательное. И потом, любое приключение должно с чего-то начинаться. Погоня продолжалась минут десять, и наконец Альма остановилась, потеряв свою цель.
– Пропала, – разочарованно доложила она, обернувшись и поджав от обиды губы. – Ты ее напугал. – Звоночек, заманив ребятишек в самую чащу, и впрямь больше не появлялся, однако лес вокруг будто ожил. Где-то с криком вспорхнула птица. Зашелестел листвой ветер. Шепот и стрекот окружили ребят со всех сторон. Смеха детворы из парка и голосов уже не слышно давно, а вокруг, куда ни повернись, плотной стеной, нагоняя сумрак, теснятся высокие старые древа. Густая трава у ног девочки зашуршала – кто-то, негромко бурча, пробежал мимо. В серых глазах заискрился прежний азарт. – Туда, – шепнула она и, перемахнув через поваленное недавней бурей дерево, снова поскакала за неизвестностью. Альма не знала, за кем так бесстрашно гонится, но это казалось чертовски веселым занятием.
Она вдруг зацепилась за что-то ногой и, перепугано взвизгнув, скатилась по невысокому склону, прямо в кучу валежника и влажных листьев. Больно не было ни капли, и вместо того чтобы, как правильная девочка, разреветься, индиго весело засмеялась. Послышался легкий треск. Сверкнув чем-то в опавшей листве, опять кто-то с ворчанием прошмыгнул в сторону большого и старого дерева. – Видел? – озорно стрельнув глазками, Ал протянула пареньку руку, чтобы тот помог ей подняться.
У дерева, среди переплетений корявых корней, укрытая листьями и травой оказалась нора, достаточно большая и глубокая, чтоб туда можно было забраться. Альма сунула свой любопытный нос и тут же отпрянула, когда в лицо пахнуло сыростью и запахом прелой листвы. – Тянем соломинку, или ты первый? – заговорщицки скосилась она на мальчишку. Не он один горазд затевать странные и сомнительные предприятия…

Отредактировано Alma (2013-07-15 02:21:00)

Ал просияла улыбкой и, посторонившись, незаметно выдохнула. Нет, никогда она не признает, что ей страшно, тем более перед мальчишкой. Но сейчас и впрямь было чуточку не по себе. Что там внизу, не известно.
Алькано нырнул в темноту, и, ухватившись за корни дерева, девчонка снова заглянула в нору, загородив собой дневной свет, и без того едва проникавший снаружи. – Что там? – Воображение рисовало самые фантастические картины: логово чудищ, спрятанные сокровища, проход в подземное королевство гномов. – Кто? – логично спросила, а голос так и звенел нетерпением. Очень хотелось увидеть все своими глазами, но Альма еще немного побаивалась. Она опасливо огляделась вокруг. Тишина. Что-то негромко шуршит в кустах. Плетет свою паутину паук в зарослях папоротника. Наконец любопытство взяло верх.
– Здесь темно, – пожаловалась индиго, спрыгнув нору. После сумрачного света в лесу казалось, что мрак тут густой как кисель, да еще и пахнет очень странно, сыро и затхло. – Нет, – буркнула она почти что обиженно, а сама, наугад сделав пару шагов, пошарила рукой в темноте, в той стороне, откуда шел голос мальчишки.
Устилавшие землистый пол листья шуршали при каждом шаге, и чудилось, будто кто-то тихо шепчет над ухом. Глаза наконец-то привыкли к здешнему тусклому освещению и стали различать очертания подземного хода. Покатые стенки, оплетенные корнями, словно лианами, сверкающие серебром влажные шляпки грибов у самого пола. Альма присела на корточки, ткнув пальцем в один из них, и гриб, будто «чихнул», выпустив в воздух облачко зеленовато-желтой пыли. – Фу, – запах был тот еще. Покривившись, она тут же вскочила на ноги и, догнав приятеля, снова машинально вцепилась пальцами в его майку. – Кто это? – Честно говоря, знай Альма, что гонится за каким-то жутким красноглазым чудовищем, ни за что б не полезла в нору. Но… как говорится, раньше надо было думать. Возвращаться одной не хотелось, да и на поверхность нужно еще как-то выбраться. Однако еще сильней не хотелось, чтобы Алькано смеялся, если догадается, что его новой подружке страшно. Мысленно отругав себя за малодушие, девочка побежала следом за ним, оглядываясь по сторонам и отмахиваясь рукой от повисших на пути лоскутов паутины. Входа в тоннель за спиной уже и не было видно, и, подкрепленное детским воображением, невольно закрадывалось опасение, что они отсюда не выберутся.
– Давай вернемся, – индиго подергала паренька за штаны, когда тот почти уже остановился, а внезапно сгустившийся вокруг мрак это желание только усилил. Он снова потащил ее за собой, и, раскапризничавшись, в какой-то момент девчонка просто выдернула руку из его ладони… – Ал! – одновременно с тем, как он ее отпустил. – Алькано! – испуганно позвала она в темноте еще раз. Никто не ответил и, судя по удаляющемуся шороху, ответить не мог.
Стало как-то зябко. Вокруг тишина, точно в могиле, но откуда-то слева доносится негромкий капающий звук. Альма вслепую нашарила стену и, цепляясь за влажные отростки корней, двинулась вперед. Спуск поначалу был легкий, но чем дальше, тем сильней осыпалась под ногами земля. А в какой-то момент вместо опоры рука ухватилась за пустоту, и, поскользнувшись, девочка с визгом ухнула вниз. Все произошло так быстро. Она и опомниться не успела, как, кубарем выкатившись из норы, упала на что-то мягкое, теплое и живое. Следом, чуть погодя, вывалился и рюкзак.
Свет гаснущего уже дня на миг ослепил, но, приподнявшись на руках и тряхнув головой, Ал поняла – это что-то и есть ее друг. В серых глазах застыло непонятное, недетское удивление, щечки вспыхнули румянцем смущения, но, словно окаменев, девочка продолжала сидеть на нем, за плечи прижимая к земле.
– Не знаю… – сам собой вырвался логичный ответ на… странный вопрос, и, расхохотавшись вместе с Алькано, она скатилась на землю. Взгляд зацепился за что-то блестящее в высокой траве. Протянув руку, индиго нащупала какой-то предмет. То оказалось зеркальце, обычное карманное зеркальце с… вот те раз! – с изображением кролика прямо на крышке.
Казалось, их подземное приключение длилось недолго, но снаружи за это время солнце уже успело склониться к закату. Странно. Вроде бы еще минуту назад было намного светлей… и теплей. Забыв обо всем на свете, Альма сунула находку в карман и подползла ближе, глянув в ту же сторону, что и мальчишка. Внутри вдруг словно обожгло что-то. Едва не вскрикнув, то ли от страха, то ли от удивления, она сама себе зажала ладонью рот и припала к самой земле. По спине поползли мурашки, но уж скорее от холода и волнения.
– Это он? – не дыша. – Он нас видит? – Это вряд ли, по крайней мере, пока. Привидения, они вообще очень странные, в большинстве своем оторванные от реальности, завязшие в собственном микрокосме. Но лежать до посинения на земле и ждать, пока гость из иного мира изволит откланяться, тоже не вариант. – Ты говорил, он гуляет ночью! – укоризненно прошипела девчонка над ухом Алькано, будто это он виноват, что потусторонний скиталец решил вдруг изменить своей давней привычке. И вдруг тот исчез! Просто растаял в воздухе, как облачко дыма. Ал недоуменно моргнула, сомневаясь уже: а не привиделась ли ей вообще эта фигура. Затем взгляд упал на циферблат часов на руке, и, разочарованно поджав пухлые губки, она высунулась из травы чуточку больше. – Мне пора возвращаться домой, – так разочарованно прозвучал ее голос, как никогда еще не звучал. Очень не хотелось возвращаться, ведь их приключения едва только начались. Но… опоздание грозило домашним арестом, и тогда одному богу известно, когда они увидятся вновь. – Может, он вернется, когда стемнеет? – предположила девочка, вскочив на ноги и отряхнувшись (вид после кувырканий в норе был у нее тот еще). Полная намерений наведаться сюда под покровом ночи, она направилась к рюкзаку, но, только протянув за ним руку, вдруг с визгом отпрянула и пятой точкой шлепнулась наземь. Фантом в балахоне и в шляпе возник из воздуха прямо перед ее маленьким любопытным носом. Правда, испугался он, похоже не меньше, тоже метнувшись назад и в жесте поражения вскинув прозрачные руки.
Альма не шевелилась и не дышала, а сердце ее колотилось так, что вот-вот готово было выскочить из груди. В огромных глазах застыло выражение ужаса, а губы беззвучно лепетали что-то неясное. Впрочем, напугало ее скорее неожиданное появление чуда, нежели само... чудо. Первым в себя пришел «призрак с тропинки», приложил палец к тому месту, где под маской должны были находиться губы, будто прося тишины, и молниеносно взмахнул рукой в воздухе, состряпав из куска балахона чудесный цветок. Творение было столь же прозрачным, дымчатым и тающим на глазах. Он протянул цветок девочке…
– Он же ненастоящий, – покосившись на друга, Ал неуверенно подняла руку. Пальцы обожгло, словно льдом, и стоило ей коснуться цветка, как он неизбежно растаял, превратившись в призрачную ладонь потустороннего гостя. Чудилось в этом жесте нечто неуловимо печальное, а сам пришелец как будто вздохнул. – Мне кажется, ему грустно… Как тебя зовут? – Он отрицательно мотнул головой, расстроив малютку индиго, и вдруг ее посетила просто потрясающая идея. – Придумала! Мы пойдем ко мне в гости. Прямо сейчас! – заявила она, вскочив на ноги. – Мы – это я, Алькано и вы, мистер Призрак, – за неимением имени пришлось называть его так. Затея, нужно сказать, просто безумная. То есть… пригласить в гости мальчика еще куда ни шло, но… привидение! Это нонсенс. Однако Альме он так понравился. Ей показалось, компания «мертвому другу» будет только на пользу. На том и порешили, поскольку возражений сероглазая кроха принимать не желала.
Путь предстоял неблизкий, насколько неблизким может быть он для маленьких детских ножек. Они миновали парк, рябиновую аллею и каменный мост, под которым живут тролли. Мистер Призрак периодически прятался, когда в поле зрения попадались люди, а все остальное время пытался объяснить что-то ребятам. Понять невнятные инструкции не представлялось возможным, но у Альмы была на сей счет одна мысль.
– Стой! – все трое едва вывернули из-за угла, когда девчонка вдруг схватила Алькано за руку и заставила остановиться. Замер и призрак, из любопытства, правда, все же высунув голову. От калитки ее дома отошли молодые мужчина и женщина. Держались они отчужденно, даже не глядя друг на друга и ни слова не говоря. – Папа обещал взять меня в поход в следующий уикенд... Но я всегда знаю, когда он говорит неправду. – Пальцы индиго на запястье Ала сжались крепче, словно она старалась удержаться оттого, чтобы броситься к родителям и заставить их помириться. – Всё, – прозвучало глухо и… как будто совсем с другим смыслом. Машина отъехала, увозя с собой надежду и радость.
– Боже… Альма! На кого ты похожа! – в холле ребят встретила темноволосая девушка лет семнадцати. Это и есть няня, соседка из дома напротив. – А это кто с тобой? – вопрос адресовался Алькано, поскольку второй гость благоразумно скрылся с глаз, повиснув под потолком за спиной девушки.
– Алькано, это Лайла.
– Привет, Алькано, – приветливая улыбка. Она явно не слишком осведомлена о его репутации, иначе бы тут же выставила за дверь.
– Мы хотим есть, – это выяснилось еще по пути.
Стянув с плеча рюкзак, Ал поволокла его за собой. Неприятный осадок от мыслей о родителях все еще оставался.
– Сначала умойся! – Лайла держалась, как прирожденная мамочка, не обратив при этом внимания на тоску в глазах своей подопечной. – А ты позвони родителям и скажи, что ты здесь, чтобы они не волновались, – обратилась она уже к пареньку, которого жестом поманила за собой на кухню.
Туда же, приключения ради, потянуло и потустороннего гостя. И пока няня возилась с едой, незамеченный, он неусыпно следил за каждым ее действием, то заглядывая через плечо, то сунув нос в миску, пока она отвернулась, то случайно оставшись в захлопнувшемся холодильнике, внезапно обретшем новый аксессуар в виде шляпы-цилиндра. В этот момент и вернулась маленькая хозяйка дома, не сдержавшись и хохотнув при виде этого чуда.
Ужин проходил на удивление тихо. Наверно, все дело в том, что Лайла сидела за столом вместе с ребятами, откровенно притом недоумевая, почему Альма распорядилась поставить четыре тарелки, и все поглядывая на странно поскрипывающие под пустым стулом половицы. В конце концов, ей, видимо, надоело пытаться завязать разговор с малявками (тоже явно не горящими энтузиазмом), и она удалилась. Минуты через две, впрочем, вернувшись.
– Это было в твоих карманах, – положив на стол зеркальце и золотистого ангелочка, Лайла снова ушла. За ней, увязавшись хвостиком, покинуло кухню и привидение.
– Тот самый кролик? – повертев в руках зеркальце, индиго поймала в отражении лампу и посветила в глаза паренька, довольно ухмыльнувшись полученному результату. – Я нашла его у норы. Может, оно волшебное? – подсев поближе и плечом прижавшись к плечу Ала, она раскрыла зеркальце так, чтобы они оба в нем отразились.
Всего миг... Увиденное заставило девочку тихо ахнуть и отпрянуть, выпустив побрякушку из рук. Одновременно в глубине дома раздался перепуганный визг. Грохот. Топот. Первым на кухню шмыгнул их таинственный друг в маске, юркнув под стол и едва не повалив закачавшийся стул. Альма явно не прогадала. Ему было весело. Следом влетела мокрая с головы до ног Лайла. Вряд ли она принимала душ прямо в одежде, так что о причинах столь странного вида можно только догадываться.
– Вы… – слов не нашлось, зато рассерженный взгляд обещал ребятишкам хорошую трепку. Ал молча пялилась на няню, едва сдерживаясь от смеха. Ясно, на кого все стрелки, но не рассказывать же, что в доме у них гостит привидение. – Марш во двор! И чтоб я вас двоих больше не видела!..
С кухни еще доносились испуганно-грозные крики, но девочка, весело смеясь, уже тащила друга вглубь дома. Происшествие это на время затмило историю с зеркалом, в котором она увидела вовсе не Ала, а человека из сна, лица которого до того момента не помнила.
Мимо лестницы, по коридору, через гостиную на террасу. Но и там она не задержалась, побежав дальше в сад к высокому старому дубу, в ветвях которого отец построил ей «домик-на-дереве». Забравшись сама и дождавшись Алькано, втащила веревочную лестницу наверх, чтоб больше никто к ним не сунулся. Исключение составлял лишь гость с цилиндром, оказавшийся внутри раньше всех. – Ну, мистер Призрак, что вы хотели нам рассказать? – порывшись в старом сундуке времен капитана Моргана, кроха с деловым видом вынула на свет божий доску для спиритических сеансов (да-да, ту самую! с буквами, цифрами и треугольничком-ползунком).

Отредактировано Alma (2013-07-20 20:49:30)

Альма явно была терпеливее своего зеленоглазого друга. Ну… или просто чуточку воспитаннее. Подобрав под себя ноги, она сидела подозрительно тихо и молча ждала, когда ее потусторонний гость сообразит хоть какую-то внятную мысль. Впрочем, на самом деле ей просто было до безумия интересно его разглядывать, и только усилием воли удавалось сдерживать порыв попытаться снова коснуться.
– Как это что? – хитрющая лисья мордашка недоуменно вытянулась, а взгляд заскакал попеременно с мальчишки на призрака и обратно. Миг озарения и… – Магическая доска, – авторитетно заявила индиго, ощутив на мгновенье по-детски приятное торжество интеллектуального превосходства: ха-ха! они не знают, а я знаю! На этом, нужно сказать, ее глубокие познания в магии заканчивались. Да и доска была никакой не волшебной. Так, простенькая игрушка для волшебников-дилетантов, вроде давно почившей полоумной бабули малютки. Но разве это волнует, когда тебе девять, и когда у тебя в гостях привидение! – С ее помощью ведьмы и колдуны общаются с духами. Задают им вопросы, а они отвечают, – она выразительно взглянула на Ала, затем на скребущего в затылке призрака и тихо фыркнула, кажется, начиная терять свое ангельское терпение. – Смотрите, – маленькие пальчики коснулись планшетки-указателя, и девочка по буквам набрала свое имя. – Альма… это я. Теперь ты. Чего ты хочешь от нас? – убрав руки от указателя, она уселась в прежнюю позу, вперив вопросительный взгляд в своего прозрачного приятеля. Дикость какая-то! Ведь каждое уважающее себя привидение знает, для чего нужна спиритическая доска.
Возмущение, однако, быстро выветрилось, когда выяснилось, что ему нужна помощь. Постучав пальчиками по деревянному полу, Альма прикинула, что можно сделать. Намерения, признаться, были самые грандиозные. Да и разве могло быть иначе. Она с готовностью кивнула, дескать – да, ей интересно, но, невольно взглянув в сторону дома, как-то поникла. Лайла не отпустит ее и на шаг за порог, несмотря на недавнее «что б я вас двоих больше не видела!» Замешательство девочки и впрямь походило на трусость, но слова Ала рассердили ее не на шутку. – Я не боюсь! – вскинулась она, хлопнув ладошкой по полу, да так резко, что даже господин Привидение благоразумно подвинулся в сторону. На том и решили. Тем более, кажется, Лайла ближайшие пару часов будет основательно занята, чтобы уделять время своей маленькой подопечной.
…Пустырь, куда привел их молчаливый друг, был одним из тех мест, которые Альма всегда старалась обходить стороной. Жутковато, да и детям здесь делать нечего, кроме как искать приключения на одно место. Не отходя от Алькано, она оглядывалась по сторонам, с минуты на минуту ожидая чего-нибудь нехорошего. Этому способствовали и обстановка, и поздний час, и подозрительная  уверенность, что до добра их затея не доведет.
По инерции сделав следующий шаг, индиго остановилась, вопросительно глянув на друга и невольно поежившись. Затем внимание перескочило на призрака, и она даже склонила голову на бок, силясь понять, что тот имеет в виду. Как пить дать, нужно было доску с собой прихватить… Ну, или блокнотик на крайний случай. Однако подойдя ближе и присмотревшись, Ал поняла, что тянет сюда их мертвого друга. – Да, – ответ прозвучал глухо, а по спине пробежали мурашки. Алькано озвучил догадку раньше, так что самой девочке осталось только согласно кивнуть. Она тоже опустилась на корточки рядом со шляпой и осторожно ткнула ту пальцем. Настоящая! – А ты не умеешь? – провокационно усмехнулась, глянув на паренька. Вот уж что-что, а выживать в диких условиях папочка и лагерь скаутов ее научили. – Дай сюда! – испуганно воскликнув, она забрала камни, пока Алькано не сжег сам себя.
Чирк!.. Чирк!.. Опасливо вспыхнув, искорка поползла дальше, а вскоре шляпой занялось яркое пламя. Было в этом что-то тоскливое, и, подперев кулачком голову, Альма эгоистично размышляла о том, что мистер Призрак остался бы с ними, если б этот глупый цилиндр был цел. Но… все куда-то уходят, и, как ни странно, одним лишь желанием этого не изменить. Дурацкое лето, думала она, и костер согласно трещал ей в ответ.
Стоило погаснуть последнему огоньку, девочка поднялась с земли. Совсем уже темно. Пора возвращаться. – Этот человек… Я видела его во сне, – начала она неуверенно, недоверчиво покосившись на зеркальце в руке паренька и затем глянув на него исподлобья. – Он очень злой… – Увы, именно таким он казался ей, невинной крохе. – Я не хочу. Нет. Не… – Альма дернулась было в сторону, боясь снова заглянуть в те глаза, но в этот раз в отражение преподнесло новый сюрприз. Тихо ахнув и ухватившись за руку друга, она оглянулась. Темная фигура на фоне индиговых облаков, казалась просто исполинской. – Нет, Ал, – сжав в ладони зеркальце, она не сразу отпустила его самого, надеясь, что упрямый мальчишка побежит вместе с ней. Отчего-то крепла уверенность – стоит отпустить его сейчас, и она его больше никогда не увидит. – Ты обещал… – посторонняя какая-то мысль.
Прижав руку с зеркалом к груди, девочка побежала прочь. Но миг за мигом двигаться было все тяжелей. Земля казалась зыбкой и скользкой, а тело каким-то чужим. Усталость навалилась на плечи. Хотелось остановиться прямо сейчас. Шаг. Еще шаг… Без сил, тяжело дыша, Ал оглянулась. Сон возвращался… И он ждал ее там. Серые глаза потемнели, так страшно ей стало, а драгоценная безделушка просто-напросто выскользнула из рук, в полете раскрывшись и разбившись о камни. Звон был просто оглушительный, казалось, разбилось вдребезги само небо, погрузив мир в кромешную тьму. От испуга споткнувшись и шлепнувшись на спину, она уже не смогла подняться, шаря вокруг себя, и в рыхлых комьях земли то и дело натыкаясь на чьи-то руки, лица. Почему-то на фоне всех страхов особенно ярко горела одна мысль: нужно дотянуться до зеркала!.. А глубоко внутри, раздирая на части, рвался на волю, жуткий нечеловеческий крик…

***
Свет. Шум собственного, сорвавшегося в хрипы дыхания. Свет…
И мне… – одними губами. Ей потребовалось время, чтобы осознать действительность и отнять руку от лица метаморфа. С трудом сглотнув, она опустила взгляд, а затем снова посмотрела на парня. – Убери, – хрипло. В горле пересохло, а дневной свет казался слишком ярким. К этому моменту Ал уже поняла, что в этом сне он ее едва не убил. – А что я ему сказала? – реакция проявилась во всей красе, превратив сонную мордашку индиго в очаровательный образчик недоумения. Она наконец смогла спокойно вздохнуть, недоверчиво проводив взглядом острое лезвие, но ясности в словах Алькано так и не обнаружила. – Я… я не помню, – если это было притворство, то исключительно мастерское. Она выглядела одновременно растерянной и разочарованной. События вчерашнего вечера, в самом деле, сейчас представлялись мутным воспоминанием о кошмарном сне. С той лишь разницей, что Альма знала – это не сон. Один взгляд на друга, выглядящего так, будто он только что вернулся с линии фронта, – прямое тому подтверждение. Однако пытаться добиться от нее правды сейчас, занятие такое же бесполезное, как и сожаления Айзека. – Где мы? – попытавшись встать, девушка отпихнула метаморфа, но, едва приняв сидячее положение, вновь чуть не опрокинулась на спину. Голова кружилась знатно. Хорошо хоть свет, перестал резать глаза. Она огляделась вокруг. Спустила ноги с дивана. Легкий и теплый ветерок, скользя по полу, лизнул кожу сквозь сетку чулок. Пахло морем, какими-то цветами и мокрым камнем. В гостиной оказалось довольно тенисто. Только сейчас Ал поняла, что слепил ее солнечный зайчик, теперь скрывшийся с глаз.
– Теперь меня удивляет, как у тебя не случился приступ клаустрофобии после визита в мою квартирку во французском квартале, – иронию скрыть не удалось. – Ты что, нефтяной магнат или что-то в этом духе? Или местный наркобарон? – хохотнула она, поднимаясь с дивана, и только в этот момент осознала, что до сих пор сжимает в ладони какой-то предмет. Недоуменный взгляд на зеркальце, затем на Алькано. На миг показалось, что от одежды до сих пор пахнет сыростью, как в той норе под деревом. – Это же был сон… – то ли вопрос, то ли утверждение. – Как… – вздох. – Это… – Зеркальце перекочевало ко второму свидетелю чуда, и Альма испуганно крякнув, схватила парня за руки, прижав ладони друг к другу и тем самым зажав безделицу между ними. – Не открывай! Вдруг там… – внезапно осознав, что сон они видели один и тот же, девушка нервно хихикнула. Затем еще раз. И зашлась в странном безумно-истерическом смехе. – Чертов демон… Кролик?! Ты серьезно?!
Зеркальце оказалось целым, несмотря на то, что во сне Альма его разбила. Странное происшествие. Странный сон. Странное все вокруг.
– Даже не приближайся ко мне с этим! – угрожающе выставив палец, предупредила она метаморфа и отступила на пару шагов. Все эти магические штучки не для нее. Да, конечно, забавно наблюдать со стороны, когда Ал колдует что-нибудь эдакое. Но самой связываться с потусторонней дрянью девушке не хотелось. – Зарой его где-нибудь. Запри… не знаю, в море выброси! Вон его как много! – капризная девчонка сейчас даже не подозревала, как сильно похожа на ту упрямую сероглазую крошку из сна. Тот же сердитый недоверчивый взгляд, вздернутый носик и плотно сжатые губы. Та же воинственная до смешного поза. Разве что воевать настоящей ей приходилось… и много.

Отредактировано Alma (2013-07-23 15:05:43)

– Я не боюсь! – недовольно буркнула Альма и в отместку стукнула демона кулачком, тут же, правда, смирившись со своим положением… сопящего в негодовании ежа, и спрятав мордочку в его объятиях. Боится, конечно, ибо и без волшебных вещей в жизни хватает проблем. – Еще чего! – Не прикасаться?! Да она к этому зеркалу и на пушечный выстрел не подойдет, какой уж там прикасаться! Смерив метаморфа взглядом «да ты не в своем уме», индиго все же немного повеселела, фыркнула и глуповато захихикала. – А-ал! – ей было щекотно от того, что он делал, хотя и, безусловно, приятно. А еще… чуточку не по себе. Прикусив губу и чуть запрокинув голову, она замерла, как кролик в объятиях удава. Нужно сказать, в проявляемой Алом нежности ей еще никогда не чудилось столько затаенной угрозы и каких-то хищных оттенков, как сейчас. Наверное, всему виной атмосфера последних дней. Оставалось только надеяться, что «индиго в соусе барбекю» в меню метаморфа сегодня не значится. – Иди-иди!.. В отрыв… – усмехнулась она и, покачав головой, отправилась в указанном направлении, очень скоро притом пожалев, что не имеет привычки повсюду таскать с собой компас. Найти ванную комнату и не заплутать в этих хоромах оказалось задачей нелегкой…

Мобильник уже секунд десять разрывала на части вибрация входящего вызова. Айзек хотел закончить тень у кромки берега, когда за спиной вдруг пронесся легкий, но стремительный топот, а затем важный не по годам голосок дочери, в точности повторяя фразу гувернантки, вдруг объявил:
– Особняк семьи ван Эйр. Это Эмма, – добавила кроха уже от себя.
– Эмма!.. Черт… – кисть от неожиданности мазнула в сторону, и он выпустил ее на пол, развернувшись, подхватив белокурую непоседу на руки и отняв у нее телефон. – Это папина игрушка. Что я тебе говорил?.. Эйр… – ответ и секундное замешательство. Чьего угодно звонка Айзек ждал, но только не его. – Алькано, – тон намеренно отрывистый, но и удивление, и моментально вспыхнувшая в душе ярость – все сталось при нем, голос выдал лишь странную зловещую радость. Девочка шепотом повторила незнакомое имя, и он осторожно опустил ее на пол. – Да уж, конечно. Я бы сказал тебе спасибо, но… сам понимаешь, – пожав плечами, Айк искренне и весело вдруг усмехнулся. Увы, милосердие и благодарность – это не про него. А вот позвонить как ни в чем не бывало и справиться о состоянии того, кого вчера едва не убил, это да, очень близко… цепляет. Раскрыв было рот, чтобы что-то сказать, он внезапно осекся, обернувшись и увидев, успевшую перемазаться красками дочь. По лицу пробежала тень запоздалого понимания. – Бывай, – совершенно ровно попрощался в итоге, так ничего и не ответив на обещание Ала. Тем не менее, прежде чем повесить трубку, немного помедлил. Безусловно, хотелось узнать, что сейчас с Альмой, но… В жизни нельзя иметь все и сразу. Это он осознал только что, глядя, как Эмма с легкой руки превращает его безупречную копию «Моста через Марну» Сезанна в бесценный образчик детского сюрреализма. Рано или поздно приходится выбирать между тем, чего так страстно желаешь, и тем, что для тебя действительно важно.

…В конце концов, поиски были вознаграждены, и к тому моменту, как объявился Алькано, она уже успела провести маленький обыск и превратить ванную комнату в королевство Мыльного Пузыря.
– Уверена, ты что-нибудь придумаешь, – поддержала друга и, тут же кое-что сообразив, спрятала нос в облаке пены. – Сказал волк овечке, – откровенно съязвила, впрочем, не прекратив при этом беззастенчиво им любоваться. Ал невероятно сексапилен, одет он или раздет, – непринужденная грация, которой наполнено каждое его действие, не дает отвести взгляд. – Ничего, – прошелестела девушка, искренне надеясь, что внезапно разлившийся по щекам румянец можно списать на жар от воды. Несмотря на простор, она все же подвинулась, подтянув колени к груди, и тихонечко пискнула, когда обозначенный «волк» все же поймал ее. Пяточка вполне могла угодить метаморфу прям в лоб, так Альма дернулась, а его чудесная ванная едва не подверглась угрозе цунами. – Кеды и треники не лучший выбор для выхода в свет, – в свою защиту заявила она и разбавила атмосферу мрачной усмешкой. – Хотя, знай я, чем дело кончится, оделась бы поудобнее.
В конце концов, индиго расслабилась и закрыла глаза, отпустив мысли на волю и попытавшись восстановить в памяти ясность о событиях прошлого вечера. Не только потому, что они могли таить в себе нечто важное, нет. Это состояние просто пугало, вызывая ощущение гнетущей беспомощности. Серьезных плодов, однако, ее усилия не принесли. А к тому времени, когда пора было выбираться на сушу, перед Альмой встала еще одна проблема, о которой, исключая порывы эксгибиционизма, она хозяину дома и сообщила.
– Здорово. А до того момента ни шагу на берег, – довольно объявила, поерзав в теплой воде. – Обещаю не заплывать далеко! – Однако стоило остаться одной, как дальнейшее сидение в ванне стало казаться занятием бесконечно унылым. Она завернулась в пушистое полотенце и остановилась у зеркала. Отражение выглядело юным и свежим, но сама девушка чувствовала себя постаревшей за прошедшую ночь лет на десять. – Ага, – откликнулась, наклонившись, чтобы подсушить волосы, и рассеянно наблюдая между раздвинутыми бедрами, как вошли и вышли босые ступни Алькано. Кое-что в голове все-таки прояснилось. К вопросу его, правда, это отношения не имело, зато заставляло совсем по-иному взглянуть на случившееся. Но… не сейчас. Потом. Прогнав ненужные мысли, Ал только собралась выйти в общество, как дверь распахнулась прям у нее перед носом. На оценку ситуации ушли какие-то доли секунды, хотя весь процесс осознания наверняка отразился на лице ее со всей живописностью.
– Мастер, – нервно сглотнув, индиго отшатнулась назад. В последний раз она ему наговорила таких вещей, за которые расплата могла быть ужасной. И сейчас, кажется, настал этот час. Вздрогнув, но тем не менее не издав ни звука против, она с трудом поборола желание прикрыть наготу и взяла принесенную Велем ленту. – Где? – единственный вопрос, который стоило задать, потому что самодеятельность тут вряд ли приветствуется. Оказалось, однако, наоборот. И это, и последовавший неожиданно опьяняющий поцелуй, ввело Альму в ступор. Она всегда стремилась к свободе, к самостоятельности. Но в обычной жизни, а не в той, где все права и решения сознательно передавала ему.
Оставшись одна, индиго снова поплелась к зеркалу. Из мира бесчувственных отражений на нее смотрело совершенно растерянное существо… по многим причинам. Растягивать удовольствие чревато последствиями, а потому, повязав, как было велено, ленту бантиком, Альма рискнула еще самостоятельно отыскать кухню и только после, вернувшись через гостиную, где они с Алом недавно проснулись, вышла из дома.
Он не видел ее. Это создавало иллюзию преимущества, хотя рассчитывать на эффект неожиданности с демонами весьма опрометчиво. Ступая так тихо, словно вообще не касаясь земли, индиго остановилась у него за спиной, держа в одной руке тарелку с распотрошенной папайей, а в другой бутылочку. Она не знала, задумал ли Мастер какую-то игру, или просто усыпляет бдительность, перед тем как наказать за недавнюю дерзость. Она ждала. И, наверное, именно из-за этого внутреннего напряжения реакция на внезапное откровение была умопомрачительно яркой.
– Я… – тарелка опасно качнулась в руке, а Альма, постепенно заливаясь краской, раскрыв рот и во все глаза таращась на парня, не могла выдавить из себя больше ни слова. К такой подставе она, разумеется, не готовилась. Выхода два: наябедничать Алу на брата и смыться в дом за одеждой, или… смыться в дом за одеждой. Она выбрала третий – слишком гордая и принципиальная, чтобы сознательно признать поражение. – А что, собственно, здесь такого?! – ненатурально как-то возмутилась, когда дар речи снова вернулся. Поправить положение получалось из рук вон как плохо. И ошеломленный вид девушки, и дрогнувший голос выдавали ее с потрохами. В итоге она натянуто улыбнулась (выдав оскал за улыбку!), кажется, еще больше усугубив идиотизм ситуации, и с гордым видом обогнула преграду, поставив тарелку на шезлонг рядом, а бутылку с напитком – прямо на пол. Признаться, ни разу еще собственная нагота не вызывала такого смущения в присутствии Ала, тем не менее держалась индиго, как первая леди. – Расслабься и получай удовольствие. Когда еще голая девка будет обхаживать тебя на халяву! – Опустилась на колени, удобно устроившись у него между ног, и пальчиками подцепила кусочек папайи. – Скажи «а»… – Выглядело все именно так, как выглядело, но было в ее тихом голосе и в потемневших глазах что-то подозрительно мстительное. Игриво поманив метаморфа лакомством, она бесцеремонно затолкала его ему в рот. – Жуй. Говорят, от склероза самое то, – ядовито фыркнула и, облизав пальцы, оставила его кормиться дальше самостоятельно. – А вот это… – хамски поставив ножку ему на колено, отвязала ленту с лодыжки и повесила парню на шею. – Как-нибудь в другой раз, – сложно сказать, кому именно адресовались эти слова. Видимо, сразу всем, кто уже успел заиметь планы на перевязанный бантом белокурый «подарочек».
Нужно ли говорить, что негодованию Альмы не было видно и края. Наверное, нет. Шутки в подобном стиле прокатывали лет эдак десять назад на очередной подростковой пьянке. Сейчас же она чувствовала себя глупо. Ни капельки не смешно и ни разу не воодушевленно. Бросив Алькано осмыслять произошедшее, девушка как ни в чем не бывало удалилась осваивать соблазнительного вида бассейн. Нет, ну а что еще делать?! Разложиться рядышком, изображая святую невинность? Увольте!
Пара коротких заплывов под водой чудом смыли и напряжение, и чувство неловкости. И в итоге крошка индиго хитростью затащила в воду и самого виновника дурных настроений. Зависнув у противоположного края, уходящего в бесконечность морской панорамы, она тихо млела под солнцем, разглядывая открывшийся взору пейзаж внизу. – Город отсюда, как будто игрушечный, – невольно подумалось, что это еще один у их ног, но… все-таки что-то не то. – Пообещай, что не станешь сердиться, – непонятно к чему вдруг попросила, подтянувшись к Алу и обвившись вокруг него руками и ногами. Вода была теплой, его тело – еще теплей, но по коже все равно пробежали мурашки, напоминая, что там, внизу, одежды на ней нет никакой. – Я рассказала Айзеку о ребенке, – виноватая рожица лучшее доказательство, что намерения ее были самые чистые. Альма вспомнила об этом еще в ванной, после внеплановой встречи с Велем. Ее просто, как током шарахнуло, и голова тут же заработала в нужном направлении. – Прости… Дети – это единственное, чем ему можно вправить мозги. Ну… то есть так всегда было, – мрачно усмехнулась, отводя взгляд в сторону. – Он ведь… У него… – кажется, о том, что у Айзека есть маленькое приложение, Алькано знал уже и без ее объяснений. – Но как? Откуда ты… – оторопело схватив ртом воздух, индиго подвисла на пару мгновений. Объятия немного разжались, став совсем невесомыми. – Вот как… – вопрос так и вертелся на языке, но она не решалась задать его с самого их пробуждения. А теперь все так запросто встало на свои места. – Значит, с ним все в порядке, – то была не радость счастливой вести, а сухая и равнодушная малость констатация факта, послужившая неожиданным подтверждением словам Айзека. Не станет она грустить… по крайней мере, достаточно долго. – Он ведь не хотел тебя убивать. Что-то вроде мужской солидарности или симпатии… не знаю, – призналась индиго, раскрыв еще один секрет своего теперь уже экс-бойфренда. – Айк сказал, ты его pis aller, – крайнее средство. С его стороны это был действительно отчаянный ход и, как ни жаль признавать, очень точный. Только вот результат оказался совсем неожиданный. – Давай не будем больше об этом, – как-то растерянно пробормотала она и, словно подвела под темой черту, вдруг горячо поцеловала Алькано. Так горячо, что на пару мгновений они оба окунулись под воду. А когда вынырнули, стало ясно – то не растерянность, а запоздалое потрясение, не черта, а лишь многоточие. Альма только сейчас поняла, что вчера, поверив, что потеряла его, она потеряла и какую-то часть себя. – Клянусь, я сама найду и убью тебя, если ты еще раз попытаешься отправиться на тот свет, – с жаром шептала она в его губы, лбом прижимаясь к его лбу и обнимая так крепко, точно надеялась задушить. Она ничуть не шутила. А в следующий момент сделала то, чего ни разу со времен их первой встречи за ней не замечалось – сознательно подавила вспыхнувшее глубоко внутри желание обратить невинное купание в бассейне в вечеринку для взрослых. – Пожалуй, я лучше оденусь.
Выбравшись из воды, Ал выхватила из стопки у шезлонгов одно полотенце и, на ходу заворачиваясь в мягкую ткань, направилась в дом. Отсутствовала девушка совсем недолго, но когда вновь показалась на глаза другу, впору было задуматься, а действительно ли она исправила положение… сменив один вызывающий вид на другой. Впрочем, сейчас провокационность одной детали гармонично оттеняла забавность другой.
– Говоря, что пощады не будет, ты ведь не имел в виду наказания с применением орудий для зверских пыток? – как бы между прочим поинтересовалась индиго, держась на почтительном расстоянии и про себя гадая, чем чревато рытье по чужим шкафам (она честно старалась, но соблазн был слишком велик). – Например, вот таких… – вытянула руку, до того спрятанную за спиной. – Для чего это? – и так озорно улыбнулась, что при одном взгляде на ее милое личико в голову могла прийти лишь одна фраза: «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость».

Отредактировано Alma (2013-07-27 23:20:51)

– Э… – замешательство красноречиво. Взглянув на перчатку, что держала в руке, индиго почесала в затылке и нервно посмеялась. – Да так… валялась, – почти правда. Они оба знают, что найти ее Альма могла, только покопавшись в вещах метаморфа, но не говорить же об этом так, в лоб! Да и потом, не так уж она и копалась. Вещичка и впрямь просто валялась… На полке… В его шкафу. – Вероятно? – недоумение. – Стоп! Вот только не надо… Знаю, к чему ты ведешь! Так что ничего я там не считаю! – возмутилась, угрожающе выставив палец и вытянув в сторону руку с перчаткой, чтоб Ал ее не отобрал. Но, увы, не с ним ей тягаться. Находка уплыла, и девушка недовольно надулась. Однако он в чем-то прав – надо следить за своими словами. Даже если штучка эта была безобидной, теперь Алькано точно найдет ей верное применение. – Ну и пусть, – беспечно и чересчур опрометчиво. Надо сказать, хоть мозги у индиго на месте, о возможности из-за своего любопытства отправиться к праотцам она думает всегда в последнюю очередь. Нет привычки готовиться к чему-то, продумывать, просчитывать, предусматривать. Все всегда происходит спонтанно, а потому и о последствиях мысли приходят только… с этими самыми последствиями. Вот прям как сейчас. – Зачем тебе электрическая перчатка? – она насмешливо выгнула бровь. – Шлепать нерадивую горничную за то, что она плохо метет полы? – Вопрос идиотский и, по сути своей, риторический. Зачем вообще вещи нужны! Тем не менее воображение уже поскакало дальше, одарив девушку парой-тройкой пикантных фантазий. – Молчу-молчу, – состроила глазки и закрыла рот на замочек, дав понять, что перестала пороть чушь. Все-таки изобретение интересное – вообще… и ей в частности. – Кроме потрепанного вида, пока ничего не вижу, – намекнула Альма, что неплохо бы продемонстрировать. Однако довольно быстро о том пожалела. – Срань господня! – у нее чуть глаза не вылезли из орбит. Вот тебе и перчаточка. – Видимо, хорошо, что я ее не примерила, – скептически заметила, внутренне содрогнувшись при одной мысли об этом, и в голове поставила галочку напротив пункта «не хватать вещи без спросу».
– О пошлом?! – нервный смех дрожью разошелся по телу. Да он ее насквозь видит! – Нет, Ал, после твоих демонстраций, я думаю, стану исповедовать исключительно ванильные отношения! Знаешь, сердечки, цветы, ванна с шампанским и секс под старое доброе шведское порно, – она продолжала смеяться и шутить как ни в чем не бывало, но каким-то шестым чувством уже ощущала, проскочившую между ними искру. Опять. Чертовски приятно знать, что это совсем не меняется. Легкое напряжение всегда существует, и стоит хоть немного сократить расстояние, воздух между ними начинает трещать и искриться. И дело даже не в каких-то там волшебных вещах. Впрочем, зрелище все равно было завораживающим. – Ну… если только чуть-чуть, – сдав ненадежную оборону, все же призналась девушка, чувственно хрипло и тихо, потому что в горле вмиг пересохло. – Ал! – испуганно вздрогнув, она прижалась к нему сильней, но ощущение властной уверенности, одобрительный тон и шепот, щекочущий кожу, действовали безотказно – чарующе, расслабляюще. В объятиях метаморфа она была сейчас, словно глина в руках скульптора, мягкая, податливая. Закинув обе руки ему за голову и открыв себя для экспериментов, Альма попыталась ни о чем не думать, хоть внутри все сжималось от волнения и сладкого, томительного предвкушения. – А… – Горячо. Подавив крик и прикусив губу, индиго невольно выгнулась, прижимаясь ягодицами к его бедрам, чувствуя, как намокает от мокрых шорт рубашка, белье. Что он с ней делал… не передать. Но внутри все будто огнем обожгло, и хотелось еще… больше…

…Если и существует Рай, то это место точно его отражение на земле. Ал была в этом уверена. Под гулкие удары колокола где-то далеко внизу в полной тишине, нарушаемой только стрекотом цикад, она чувствовала себя на вершине блаженства и уже придумала, как будет называть этот дом – Элизиум, точнее описать просто нельзя.
– Мм? – щурясь от солнца и игриво уворачиваясь от поцелуев Алькано, индиго даже не пыталась найти в себе силы пошевелиться. Восхитительная усталость сделала тело горячим и очень ленивым. – Хм… – довольная улыбка сменилась тихим, веселым хихиканьем. Похоже, даже внятно выражать свои мысли было сложно, и в момент величайшей признательности она, облизнув укушенную губу, цапнула его за подбородок, окончательно расхохотавшись и рискуя вызвать сомнения в своей полной вменяемости. От беспричинного глупого веселья отвлек нарушивший томную атмосферу звук свалившейся вдруг на голову действительности. – Что за хрень?..
«Хренью» оказался тот самый кот, которого она тискала в отеле, в номере метаморфа. Вот только … кое-что не укладывалось в голове. Впрочем, есть мнение, что иногда лучше вовсе не думать – здоровее будешь. Соскользнув с парня на шезлонг, к нему под бочок, Ал жестом показала, что она нема как рыба. Хотя делать вид, что звонок ее не касается, вовсе не собиралась, с интересом поглядывая на своего сейчас демона и пальчиками изображая прогулку по его животу. Но остановилась где-то на середине, чуть сощурившись и словно о чем-то задумавшись. Она обещала, что тема ведьмочки между ними закрыта. Это так, но… любопытство просто так не изжить, и черт знает, до чего оно однажды может ее довести.
– Серьезно?! – потрясение было ярким и совершенно неподдельным. За время их знакомства Альма уже успела понять, что шоппинг не в числе любимых занятий Алькано, и если уж он сам предложил, отказываться просто нельзя. Нельзя и точка! Пища и вереща от восторга, она подорвалась на ноги и поскакала следом за парнем. – Руководить буду я. В умении тратить чужие деньги мне равных нет, – авторитетно заявила и в следующий момент от изумления опять уронила челюсть. – Сверху? Во… всем? – У нее сегодня что, день рождения?! С чего такая щедрость? Впрочем, неважно. Когда дают – бери. Это могло бы стать девизом Альмы… если бы ей вдруг приспичило заиметь свой девиз. – Хочу! – без лишних раздумий согласилась она и как-то ехидно сощурилась. – И вот прямо сейчас и начну… – ладошкой притормозив метаморфа, индиго запрыгнула ему на руки, оплетя, как лиана жертву, и злорадно так ухмыльнулась. – Но учти, – поцелуй прервал ее мысль. Алу предстояло проявить верх мастерства в хождении вслепую. – Всё будем делать по-моему. Никаких возражений. Никаких отказов. Никакого нытья… Пощады не будет, – его же словами, отрезала путь к отступлению. Правда, подвох кроется вовсе не там, где его ждут.

…Сан-Хосе-дель-Кабо – одно из самых живописных мест, какие только Альме доводилось видеть. Они беззаботно брели под жарким мексиканским солнцем, и ее ладонь лежала в заднем кармане его брюк. На тихой улочке в тени навеса какой-то лавки двое пожилых мужчин, попивая пиво, играли в кости. Жизнь здесь казалась ленивой, уютной и томной, даже несмотря на обилие туристов. Так же уютно и хорошо белокурой индиго было рядом с Алькано. Он, конечно, безумец, совершенно непредсказуемый и опасный тип, но именно это она так отчаянно в нем и любила – силу и страсть, способную раздавить ее одним махом, но вместо этого оберегающую от всего остального мира.
Они свернули налево. Посмотреть в городке было на что – широкие современные улицы, старинные улочки и переулки, ведущие в маленькие, словно кукольные, дворики, обсаженные деревьями площади, фонтаны, набережная и бульвары, крошечные бутики и колоритные лавочки. Повсюду чужая разноголосая речь, лишь изредка одаривающая слух знакомыми словами. Это создавало обманчивое ощущение неузнанности, защищенности. Задумчиво покусывая дужку очков, Ал глазела по сторонам, разглядывая людей… как бы невзначай и с праздным любопытством.
– Притормози, – вдруг коротко шепнула она другу, игриво сжав ладошку в его заднем кармане, и вынула руку, прибавив шагу, словно они были не вместе.
Через пару секунд так и казалось. Одинокая девушка, американка, наверняка туристка. Надев темные очки, она приняла самый рассеянный вид, на который только способна и смешалась с прохожими, вскоре нечаянно столкнувшись с каким-то мужчиной, тоже иностранцем в этой стране, у самой двери в ювелирную лавку.
– Боже, простите! – казалось, он просто чудом поймал ее, сжав в крепких объятиях, чтобы неловкая незнакомка не растянулась на тротуаре, подвернув ногу на каблуках. – Вы не ушиблись?
– Ничего-ничего… Это вы простите, – оправдывалась Альма, звонко смеясь. – Я такая неуклюжая.
Еще с полминуты он любовался, как мило она краснеет, и все-таки позволил уйти, поверив в историю об опоздании на важную встречу.
– А теперь… идем за покупками, – лукаво улыбнулась девушка Алу, через пару минут снова с ним поравнявшись за углом улицы и повертев в руке стыренным у того растяпы бумажником. Богатеньких и нерасторопных она в толпе различать научилась и, к слову, говоря, что собирается тратить чужие деньги, имела в виду именно то, что имела.
Учитывая, что платил щедрый незнакомец, в своих запросах Альма совсем не стеснялась. Во-первых, появился повод обновить гардероб, особое внимание уделив выбору аксессуаров для соблазнения друга (правильно! для чего ж еще друзья нужны!). Во-вторых, ей безумно понравился бутик со шляпами, где Алькано принудительно парочкой обзавелся, одну из них сразу же и надев. Винтажная классика в стиле Фрэнка Синатры – узкие поля, непринужденное изящество, классическая лента – ему очень шло, да и потом… кто его мнение спрашивал!
С сумками по городу шляться совсем не хотелось, потому индиго без раздумий распоряжалась, чтобы покупки доставляли сразу домой, к назначенному времени. Такая же судьба ждала, кстати, и продукты, а не только шмотье. В итоге, со всем справившись, но ни разу не обременив ни себя, ни своего обаятельного кавалера, Альма чувствовала себя просто потрясно. Быть сверху, оказывается действительно круто!
– Ну как, я тебя еще не утомила? – ехидно поинтересовалась девушка, когда они покидали миленькую уличную кафешку (предусмотрела даже это, чтобы, не дай бог, Ал от злости ее не сожрал!). – Мм… – она чуть притормозила на углу улицы, развернувшись и прильнув к красавчику метаморфу всем телом, чтобы дотянуться до его губ сладким и таким пронзительно чувственным поцелуем, что у самой голова закружилась. – В шляпе ты похож на молодого Пола Ньюмана, – в голосе играла улыбка, а в глазах плясали веселые чертики. – Только глаза зеленые, – глянув верх, она потянула шляпу за край, чуть надвинув ее ему на лицо, и засмеялась. – Во! В самый раз! – Еще один поцелуй, такой же мягкий, чуткий, дразнящий. – Но целуешься ты все равно лучше, – в самые губы, не желая прерывать приятную шалость. Она, конечно, не знала наверняка (не с чем сравнить), но в тайне была уверена, что в этом вопросе Ал уделает любого секс-символа 60-х, 70-х... да и вообще кого угодно.
Уже вечерело, но о том, чтоб возвращаться домой, пока даже мыслей не было. По плану еще предстоял осмотр остальной части города в надежде найти нечто занимательное, взять на заметку и вернуться к этому позже. Так что порог виллы на холме ребята переступили почти что к полуночи.
– Ал… – позвала она тихо и чуть вопросительно, а потом ее голос снова заглушил шепот поднявшегося к ночи ветра. Они сидели на ступеньках террасы, и Альма, удобно расположившись между ног метаморфа, легонько щекотала коготками его коленку. – Почему мне нельзя тебя защищать? – глупый, наверное, вопрос… для него. Но для нее вовсе нет. Чуть развернувшись и отставив стакан с напитком, она взглянула на парня в свете огромной луны так странно – то ли обиженно, то ли просто расстроенно. – Чисто гипотетически… Может же сложиться такая ситуация, когда тебе потребуется чья-то помощь? Так почему?
Нужно, сказать, что Альма этого делать пока даже и не пыталась, и его недавнее предположение ошибочно. Но все-таки… Речь ведь не только о физической силе и прочем подобном. Кое-что можно сделать и просто обладая смекалкой.

чуть менее суток спустя

Она проснулась резко, как от толчка, рывком села на кровати и тут же со стоном упала назад на подушки. Новое пробуждение в Элизиуме Альме понравилось больше, по крайней мере, не снились кошмары. Оглядев спальню на предмет часов, но так их и не найдя, она предположила, что сейчас, вероятней всего, уже вечер. Комната утопала в теплом янтарном мареве, а легкий ветерок, шевеливший край тончайшего как паутина полога казался совсем не жарким. Сладко потянувшись и прогнав остатки крепкого сна, девушка нехотя, но все-таки выбралась из постели. Пора начинать день… точнее вечер. А заодно морально готовиться к мести Алькано (она была абсолютно уверена, что вчерашние издевательства он ей так запросто не простит… правда, нужно признать, ничуть о том не жалела).
Около получаса отмокания в ванной (и ровно столько же – перед зеркалом), а затем поиски друга в лабиринтах его громадного логова привели в весьма странную комнату. Надо же, какая удача! Ей ведь ни разу еще не доводилось застать Алика за подобной работой.
– Так вот где ты вершишь свои страшные ученые дела, – малость пораженная колоритной обстановкой, посмеялась индиго, наклонившись, чтоб почесать мягкий кошачий бочок, и… весь веселый энтузиазм как-то вмиг испарился. Чувство было такое, словно ее, еще спящую, теплую, нежную, вдруг окатили холодной водой. Он не повернулся. Но про себя Ал подумала, что так даже лучше. – Да, – короткий, но такой емкий по спектру эмоций ответ – все, что она смогла из себя выдавить, и, подхватив на руки животинку, чтоб (упаси боже!) не пришлось за ним бегать по комнате, сгинула, словно тень, только на кухне, чудом найденной с первого раза, позволив себе глубокий вздох облегчения… впрочем, скорее уж обречения. Почему нельзя есть или пить самой, было неясно. Хотя уже имеющийся горький опыт вкупе с возникшими ассоциациями при виде той комнаты боли заронили зерно осознания в ее дремлющий разум. Так что, вернувшись в общество метаморфа, Альма была не то что готова к чему-то из ряда вон выходящему, другого в принципе не ждала. Впрочем, тут, как ни готовься…
– Лучше?.. – она подобное уже слышала. Эти слова. Этот взгляд. Шприц в его руке. По глазам было видно, как напугана девушка, но не нашлось сил даже руку поднять, чтоб защититься. Тихо вскрикнув и зарыдав, скорее от страха, чем от самой боли, Ал ухватилась за парня, начиная медленно оседать. Руки, правда, тоже почти сразу перестали слушаться, и теперь, если она и хотела что-нибудь возразить, просто-напросто не могла.
Краем глаза следя за его действиями, индиго попыталась пошевелиться. Пальцы руки нервно дернулись. Пока это всё. Она молчала, несмотря на то, что взгляд был полон презрения. Помочь?! Он собирается ей помочь?! Внезапно накатила какая-то неуместная, истерическая веселость. Почему-то на «помощь» намерения Веля были похожи в последнюю очередь. Впрочем, может, она чего-то не понимает… Черт побери! Удивительно, что стены не треснули, такая от девчонки разошлась волна ужаса, когда он вколол ей эту мутную дрянь. Ничего пока не происходило, но мозг лихорадочно соображал, что эффект от инъекции – вопрос времени. Ее взгляд посерел, стал цвета пепла – ни искры, ни проблеска. Глядя на пуговицы на рубашке демона, Альма ждала чего-то, чего – она не знала, а в голове автоматически отсчитывались секунды. Одна… две… три… четыре… пять… Последняя растянулась в прямую бесконечную линию, превратившись затем в тонкий и раздражающий свистящий звук в голове. От этого ее отвлек его голос.
Словно не понимая, о чем идет речь, девушка, не торопясь, перевела безразличный взгляд на лицо метаморфа. Вчера из слов Ала она примерно поняла, в чем тут суть. Может быть, какой-то глубокий смысл, конечно, и остался непостижим, но все наверстается. Бровь индиго едва заметно дернулась вверх – какой догадливый! Хотя она и не собиралась отрицать, что защитить в первую очередь старалась Айзека, а не Алькано. Однако следующие слова демона, словно выбросили ее в невесомость. Глаза чуть округлились, зрачки расширились. Кажется, она на какое-то время даже перестала дышать. Вель одним махом поставил ей шах и мат. Сердце в груди пропустило удар.
– Не нужно открывать дверь, которую не сможешь закрыть, – голос звучал глухо и серо. Это не угроза, не совет, не предупреждение. Будто мысль вслух. Запугивать можно сколько угодно, загонять в тупик, лишать выбора. Он не учитывает одной крошечной мелочи… и еще бессчетного числа возможных последствий. Их не видно сейчас, и на первый взгляд они вовсе не связаны. Но… всего не предугадаешь. И хорошо, что тема эта закрыта. Пока закрыта.
Альма снова попробовала пошевелиться. На удивление слушаться стали не только пальцы, но и полностью руки. Только… как-то уж больно странно. Повинуясь приказу, она постаралась встать, опершись на подлокотники, но пару раз промахнулась мимо. Дурь какая-то! Координация была никакая. Девушку шатало из стороны в сторону, точно тело было чужим. Чудом она не свалилась на пол, кое-как доковыляв до стены и подперев ту плечом. За невероятными усилиями устоять на ногах она не сразу почувствовала, что что-то не так. Начался легкий жар.
– Н-нет! – попытка оттолкнуть Веля была тщетной. Альма всего-то и смогла что приложиться локтем о стену, тихонечко заскулив. А температура тем временем продолжала расти. – Пошел ты… ты… п-пошел… к черту! – сквозь участившееся дыхание и помехи в сознании. Неловко шарахнув ладонями по стене в попытке отойти от метаморфа и все-таки не устояв на ногах, она шлепнулась на пол и, как загнанный зверь, инстинктивно ища укрытия от медленно, но неумолимо надвигающейся волны боли, начала отползать куда-то в сторону.
Так Ал оказалась под столом, лежа на боку и подтянув колени к груди. Ее била мелкая дрожь. Кожу покрыл липкий холодный пот, а в глазах то и дело темнело. Восприятие менялось. То ей казалось, что все вокруг замедляется, то вдруг снова бежит. А когда жгучее покалывание в каждой клеточке тела постепенно наросло в нестерпимую боль, ощущение времени и вовсе пропало.
Как долго индиго корчилась на полу, озаряя стены комнаты нечленораздельными криками, стонами, мог сказать только ее добрый доктор. Но постепенно, то ли организм ее стал привыкать, то ли действие вещества ослабевало, она как-то притихла. Ненадолго, впрочем. Новая порция яда вернула ощущения на прежний уровень, и вскоре, сорвав напрочь голос, Альма могла только хрипеть…

…Снова этот щелчок. Сознание просто включилось. Окно. Пол. Ножка стула. Его рука. Темнота…
Щелк!.. Дыхание сбито. Во рту металлический привкус. Под ногтями что-то мешается. Бесцельный взгляд замер на уровне колен метаморфа. Он что-то говорит, но Альма не может разобрать слов. Снова темнота…
Щелк!.. Челюсть нещадно болит, как от удара. Что-то держит за ногу. Темнота…
Приступы беспамятства становились короче и реже. Искра сознания в серых глаза снова погасла, но озверевшая тварь, которую из себя представляла индиго последние несколько часов, сразу не сделала новой попытки добраться до метаморфа. Она мотнула головой и уставилась в стену. Слух тем не менее был обращен к нему. Кажется, создание безумного гения не видело ничего вокруг, хотя прочие чувства были обострены донельзя. Пальцы с содранными до мяса ногтями, шаря по полу, добрались до тяжелой цепи, сковавшей лодыжку.
Шорох!
Она замерла, потянув носом воздух, и медленно повернула голову в ту сторону, куда манил сладкий, вкусный, такой желанный запах…
Щелк!.. На губах привкус крови. Дышать тяжело. Горло, словно набито стеклом.
– Пить… – первый внятный и осознанный звук. Альма моргнула и тут же рукой заслонилась от чего-то ее напугавшего. Она чувствовала, как ее подняли с пола, но момент перемещения на новую точку опоры остался за гранью. Наконец удалось сфокусировать взгляд. Его лицо. Темнота. Снова его лицо. Темнота… в третий раз веки девушки не открылись, было слишком тяжело.

Отредактировано Alma (2013-08-05 03:08:28)

Так крепко она еще никогда не спала. Сон без видений, тяжелый, темный, холодный. Очнувшись, индиго, словно вынырнула из самых мрачных глубин океана, и первый вздох, и опалившие кожу лучи теплого дня не принесли облегчения. Она чувствовала себя мерзкой, гадкой и грязной. В таком состоянии единственное, чего хочется, это остаться одной, залезть в ванну и не высовывать носа, по крайней мере, часа два или три… Мечты-мечты! Наяву еще предстояло выдержать встречу с создателем.
Ал подумала было притвориться спящей, но дикая мысль покинула ее так же быстро, как вернулось чувство глубокого благоговения перед ним. – Не знаю… – Она бы солгала, ответив «да» или «нет». Если уж совсем честно, ей было… никак – ни хорошо, ни плохо, ни страшно, ни радостно. Окончательно разлепив веки, индиго попыталась сесть на кровати, в итоге просто чуть подтянувшись на подушках, со стороны, словно стараясь быть от метаморфа как можно дальше. – Не вся… и не всегда, – буркнула почти обиженно и, зашипев как змея, дернулась в сторону от ножа. Что это вообще значит «нравится»?! Ей нравится и шоколад, но она ведь не ест его вприкуску со всем остальным. Во всем должна быть мера, изюминка и шарм. Боль сама по себе – не к месту и без повода – удовольствие довольно посредственное. Даже она это понимала. Пришлось, правда, пыл поумерить. С Мастером шутки плохи, это Альма уже запомнила наизусть, хоть и продолжала всячески доказывать обратное – неправильными ответами, неправильными поступками, излишней прытью и самонадеянностью. Ее еще воспитывать и воспитывать, и, в общем, не факт, что выйдет что-нибудь путное. Впрочем, для многих важен процесс…
Умолкнув и вперив в парня угрюмый взгляд, индиго изображала покорность, неестественную немного, воинственную покорность. Крепко стиснув зубы и всхлипнув от боли, она поначалу отвернулась, но затем все же обратила внимание. Рана на плече затягивалась быстро, ненормально быстро. Не моментально, конечно, но в разы быстрее, чем раньше.
– Всё ради этого? – прозвучало как будто разочарованно, хотя на самом деле она пока просто пребывала в легкой прострации. – Ну, да… скажи еще, что это ты для нас так старался! – скептический взгляд из-под бровей не нуждался в словах. И все равно удивительно. Вель и впрямь сделал ее лучше… как обещал. В это сложно поверить, если не пережить. Сложно поверить, что такие мучения вообще могут принести кому бы то ни было пользу. При воспоминании о минувших пытках Альму вдруг замутило. – Нет… пожалуй… – от еды пока стоило воздержаться, а вот выпить чего-нибудь витаминного и принять душ обязательно нужно.
Наверное, кажется, что после всего, что Мастер с ней сделал, она должна его ненавидеть. Но ненависти не было – ни раньше, ни теперь. Хотя, возможно, будь Альма глупее, так бы и произошло. Невольно напрягшись и моргнув, ожидая удара, через секунду индиго спокойно выдохнула и даже позволила себе осторожное движение, щекой едва заметно прижавшись к его руке. Тепло… так обманчиво, как он сам.

на следующее утро

Пробуждение… окончательное пробуждение застало девушку в проеме арки, ведущей из гостиной на террасу и дальше к бассейну. Она так и стояла, бессмысленно разинув рот и завернувшись в одну только несчастную простынь, и, откровенно не понимая, что происходит, бесстыдно пялилась на непонятную личность во владениях метаморфа.
– А… – и сказать ничего не успела, как блондинка ухнула в воду. У Альмы просто глаза на лоб лезли. Что это?! Кто это?! Одна мелькнувшая мысль показалась одновременно и страшной, и дикой, и интригующей. Оглянувшись, нет ли поблизости в поле зрения демона, и перехватив поудобнее простынь, она подбежала поближе, посмотреть, все ли в порядке у незнакомки, и остановилась почти у края бассейна. – Привет, – нелепое подобие улыбки, больше похожее на приступ инсульта. – Зара… – повторила с таким видом, словно имя это о чем-то ей говорило, но не найдя соответствий в своей голове, недоуменно нахмурилась. – Ты… – Девушке пришлось продолжить самой, чтоб окончательно развеять сомнения белокурой индиго.
– Ясно, – она понимающе закивала, отсутствующе глядя на блики солнца в воде, а затем вокруг, вдаль. – Значит, это твой дом… – не вопрос, не утверждение. – Здесь хорошо, нужно отдать должное. Буду знать, кого озадачить, если решу сменить свою конуру на такие хоромы! – Альма весело засмеялась, скорее, впрочем, от смутного чувства неловкости, чем от действительной радости. И тут до нее дошло, что в отличие от хозяйки виллы, одетой хоть как-то, сама она все еще изображает греческую тунеядку. И хоть идея позагорать топлес, без риска быть при этом облапанной, кажется привлекательной, надо все же что-то накинуть. – Ты уже завтракала? – Выяснилось, что это только Альма тут спит до обеда. – Я оденусь, прихвачу что-нибудь и вернусь… Мигом! – крикнула напоследок, уже залетая в дом.
Отсутствовала девушка от силы минут двадцать, все это время яростно соображая, чем грозит ей явление сестры Ала и Веля. Положение было явно неравным. Зара знала о своей новой знакомой куда больше, в то время как белокурая пигалица не представляла, с какого конца к ней вообще подходить. Решено было пустить все на самотек. А как еще! Знакомиться, так знакомиться.
– Я сначала подумала, ты и есть та самая ведьма, – придя немного в себя в процессе еды, решила все же признаться индиго и объяснить свое потрясающее недоумение. – Ну, в смысле не та ведьма! – скорчила страшную рожицу и пальцы-когти, изображая старуху-каргу из детских сказок, и засмеялась. – В хорошем смысле… То есть… А, ладно, – махнув рукой Альма глупо хихикнула. – Думаю, ты и так поняла, о ком я. – Она сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду, и уплетала наскоро собранный сэндвич с индейкой. Солнце напекало макушку, и жизнь казалась восхитительной сказкой в непринужденном обществе старшей сестрицы Ала. – Вообще, я бы на нее посмотрела, – задумчиво выдала вдруг, прожевав огромный кусок и озорно глянув на девушку. – Знаешь, интересно просто, насколько нужно быть не в себе, чтобы любить Мастера, – нервно хохотнув при этой мысли, она едва не поперхнулась. – То есть… Ты, конечно, прости – братья, сестры и все такое – но таких тиранов еще поискать! – Примечательно то, что она до сих пор не звала Веля по имени, даже в его отсутствие. Несмотря на не самое приглядное о нем мнение, это кое о чем да говорит. – Ал вот совсем другой… – Альма на пару мгновений замолкла, устремив свой взор вдаль, к линии горизонта, и могло показаться даже, что в ее взгляде мелькнула мечтательность. – Он такой дурак! – вдруг расхохоталась, вскинув ладошки и едва не съехав с бортика в воду. – Нет-нет… Не в этом плане. Просто он очень чудной. Каждый раз думаешь: ну, все! больше сюрпризов от него можно не ждать… Ан нет! – Вот теперь это точно была мечтательность. И не мелькнула, а засветилась и в глазах, и в улыбке. – Иногда мне кажется, Алькано даже не понимает, насколько он замечательный.
Сейчас на каком-то подсознательном уровне Альма могла говорить откровенно, хотя и не существовало гарантии, что они с Зарой наедине. Да и той, быть может, уже опостылели разговоры о братьях, от которых не скрыться, не спрятаться, но для индиго ее появление стало настоящей отдушиной. Кому еще можно рассказать всё? Кто еще сможет понять ее так же? И… кто еще лучше нее может знать самого Ала и дать совет в одном деле!
– Слушай, а можно тебя кое о чем попросить? – приняв вдруг самый что ни на есть заговорщицкий вид, девушка отложила недоеденный сэндвич и совсем развернулась к новой компаньонке. – Только это точно должно остаться между нами, – если до этого момента мальчишкам и можно было греть уши, то сейчас у Альмы в самом деле появился секрет. – Я давно хочу сделать для него что-нибудь… что-нибудь такое, что его действительно тронет. Что-нибудь приятное, что ему понравится, – поделилась она воодушевленно, уж что-что, а в искренности крохе-блондинке вряд ли откажешь. – Только я не знаю, что Алу может понравиться, – неожиданно огорченно. – Есть одна мысль, но мне кажется, он взбесится и сожрет меня раньше, чем доберется до цели, – на лице вновь появилась та кривая скептическая улыбка. – Не знаю. Если обещаешь помочь, я тебе расскажу…

…Солнце уже стояло в зените, когда обзаведясь сообщницей в лице Зары, Альма бодро шагала по улицам этого чудного прибрежного городка. Они только что покончили с одним пазлом в головоломке сюрприза для Алика и теперь отправлялись на поиски нового, попутно не отказывая себе ни в одном удовольствии, какое только было встречено на пути… Ну, или почти ни в одном!
– Держи, – индиго сунула в руку подружке рожок с мороженным со вкусом жвачки и ухмыльнулась. – Дрянь бесполезнейшая, но до одури вкусная. – Кажется, мороженщик в вагончике по поводу бесполезности был не согласен. Хотя, быть может, он ее просто не понял. – Если верить той славной бабульке, – с которой Альма минут пять назад тщетно пыталась объясниться, но без помощи Зары это был разговор глухого с немым, – мы на верном пути. Еще пара кварталов… кажется.
Однако через пару кварталов девушки зашли куда-то совсем не туда. Им нужна была одна местная лавка, название которой Ал все высматривала по сторонам, рискуя свернуть себе шею. Но в итоге они очутились в довольно тихом, затерянном в центре жилом райончике. Пустынные улицы без машин. Редкие прохожие, большей частью беззаботные, но любопытные старички. И по обе – стороны изгороди частных домов, весьма респектабельных на первый взгляд. Индиго все поглядывала на спутницу, в надежде найти поддержку и уверенность, что они идут куда надо, но старой лавкой с потертой вывеской (так объяснили!) тут и не пахло.
– Черт! – на всю улицу выругавшись, Альма схватилась за голову, да поздно. Порывом ветра с ее милой макушки сорвало шляпку и, словно по закону пакости, швырнуло за высокий решетчатый забор. Беглянка приземлилась прям на зеленой лужайке в окружении цветов и каких-то маленьких шариков-кустиков. Прикинув с секунду, что делать, она направилась к воротам. – Поступим хоть раз, как честные граждане, – лукаво подмигнула и нажала на кнопку коммуникатора. Один звонок. Два. Никто не откликнулся. На взлом замок не поддался. И, устав ждать, индиго решила действовать смело. – Хочешь как лучше, а получается... Вот, – пихнула подруге в руки пакет с частью сюрприза. – Если что спасайся бегством и все отрицай, – веселый смех напоследок, и, скинув шлепанцы, она вознамерилась, ни много ни мало, перелезть через ворота. Полминуты пыхтения и опасно развевающейся на ветру юбки – Ал была уже наверху. Перекинула одну ногу, чтоб затем спрыгнуть, и… ворота вдруг начали открываться… вместе с ней – верхом на одной из створок.
– Зара-а-а, – заверещала индиго, не зная – то ли смеяться, то ли рыдать. А из динамика коммуникатора вдруг раздался еще один голос:
– Девушки, это проникновение в частную собственность, – довольно приятный, нужно сказать. – Мне вызвать полицию и арестовать вас вместе со шляпкой? – мужчина рассмеялся, и связь оборвалась.

Отредактировано Alma (2013-08-06 23:33:54)

…Полицию-шмолицию… Получи ты, хрен моржовый! – рассвирепела Альма, послав механизму ворот такой заряд «позитива», что те со скрежетом встали, контакты заискрились и зашипели. Ой, зря… зря шутник все это затеял. – То-то же! – удовлетворенно воскликнула и засмеялась. – А знаешь, освежает! Хочешь попробовать? – ироничный вопрос большей частью уже риторический, поскольку «каруселька» их сдохла. Но всегда можно найти и другие ворота. – Мм? – уже спрыгнув на землю, индиго рассеянно глянула в сторону. – Что-то… спицы, иглы или еще какая-то хрень, – покривилась она и метнулась во внутренний двор за своей шляпкой.
Мелькнула мысль и еще как-нибудь владельцу дома подгадить, но больно уж настроение у белокурой разбойницы было хорошее. Так что, водрузив соломенный шедевр на место и забрав драгоценный пакетик, она вместе с Зарой направилась через улицу. Минутная стрелка успела завершить полный круг, прежде чем девушки покинули лавку. Впрочем, они все равно нашли способ, как скоротать время в обществе ее необычной хозяйки. Да так, что платить за работу вообще не пришлось. По крайней мере, в привычном эквиваленте.
День клонился к закату, но один вопрос был пока не решен, и Альма начинала понемногу переживать, что вся ее затея рассыплется, как карточный домик от дуновения ветра. Но, видно, в компании взбалмошного метаморфа такая неприятность ей не грозила.
– И кто же? – недоуменно глянув на Зару, она даже замедлила шаг, едва не перестав двигаться вовсе. Нужно сказать, загадочность ее переходила все рамки, но один раз уже решив довериться чутью старшей сестрицы друга, отступать назад индиго не стала. Будь что будет, решила она. Хотя предположения о грядущем были одни чуднее других…

И только по возвращению домой, когда тайна раскрылась, Альма впервые задумалась: а стоит ли подарок всех затраченных сил? Если зеленоглазый вредина опять презрительно фыркнет и начнет нос воротить, она, пожалуй, ему этот нос разобьёт! В общем, настрой абсолютно решительный, хотя и боязно малость. Все эти демоны… Вот же жизнь завела!
– А кто ж любит! – изумилась индиго, но язык тем не менее прикусила. – Ладно-ладно, по мне этого не видно, но я пока еще не совсем без мозгов, – усмехнулась она, смирившись с ролью воспитанной девочки, и почтительно отошла в сторонку, чтоб подруге своей не мешать. Да мало ли… а вдруг граната окажется недостаточно!
Ничего не происходило. Возя носком по полу, кусая губы и исподлобья поглядывая на Зарину, Ал уже начинала сомневаться в состоятельности их предприятия, а ощущение, что она невольно стала героиней самопального фильма про ведьм, все усиливалось. В связи с этим вспомнилось их с Алькано недавнее приключение. Улыбка на лице стала веселее и отчасти глупее, и только неожиданный результат усилий колдуньи заставил ее не захихикать.
Ох, видел бы меня сейчас старина Барти… Пристрелил бы на месте, – невольно подумала девушка, вспомнив старого знакомого охотника за темными тварями, и неслышно вздохнула. Жив ли он? Губы скептично скривились, и, мотнув головой, она постаралась прогнать не самые уместные сейчас мысли. Встряхнулась, состряпала самый независимый вид, дескать, она тут не просто для мебели, и бесстрашно воззрилась на новоприбывшую, и глазом не моргнув под ее пристальным взглядом. Хотя, нужно признать, недавнее замечание о кровожадности Высшей так и сверлило в мозгу.
– Альма, – в свою очередь представилась белокурая пигалица, внутренне ликуя, что если не выдержала испытание, то, по крайней мере, выиграла время. К черту сомнения и волнение! Необычному парню и сюрпризы необычные, а уж способы их достать… Тут, как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. И Альма надеялась, что зеленоглазый подарочек ее сейчас спит очень крепко.
Объяснить невозможное… представляется невозможным. Однако двум отчаянным фантазеркам это, кажется, удалось. Вряд ли это была самая безумная просьба, которую когда-либо приходилось слышать Еве. Но здесь и сейчас выглядело все именно так.
Первая реакция Высшей возмутила Альму не меньше, чем их идея возмутила саму демонессу. Конечно, они просят нечто вовсе немыслимое, а иначе, зачем еще ее звать. – Тоже мне, – про себя фыркнула девушка, еще не до конца отойдя от бурного процесса объяснений затеи. Но мысль, к которой постепенно клонила Ева, и вовсе вывела ее из себя. Какие души, вы что! Нет, это не они издеваются, а она. – Боюсь, свою чековую книжку я сегодня оставила дома, – взяв себя в руки, натянуто улыбнулась нахалка, четко давая понять, что силы придется черпать из другого источника… Или не черпать вообще. Да, вся идея коту под хвост. Но лучше уж так, чем Алькано потом своей милой крохе шею свернет за бездумный и глупый поступок. Негласно и противореча законам природы, но душа ее уже принадлежит лишь ему. А слов своих на ветер Альма никогда не бросает.
Хорошо или плохо это, но проблема решилась. Впрочем, скоро появилась другая.
– Звезды?! – она недоуменно скривилась, так и застыв со вскинутыми над головой руками. – Давай так. Хочешь звезды, я свожу тебя в планетарий… девочка с планеты Земля, – захохотала индиго, сорвавшись с места и уворачиваясь от ожидаемой реакции метаморфа.
Три женщины. Три блондинки. Три заговорщицы. Удивительно, что вилла на холме до сих пор стоит, поскольку накал страстей был нешуточный. Вот что значит, желание побаловать самого младшенького. Кажется, идеей Альмы прониклись все участницы спора, каждая по своим мотивам, но это уже другая история.
…А все-таки съездим как-нибудь в планетарий, – мечтательно пробормотала крошка-блондинка, когда они с Зарой уже были одни. – Здорово посмотреть, как выглядела Вселенная миллионы лет назад. Пусть и не по-настоящему, – вздох легкого сожаления и, вскочив на ноги, она протянула руку подруге. – Все, поехали. Нас ждет ночь и твои любимые звезды, – засмеялась и, крутанув девушку, словно в танце, потянула с террасы в дом и дальше на улицу…

на следующий день

Это удивительно, но даже с учетом того, что вернулись на виллу подружки только под утро, проснуться Альма умудрилась все-таки первой. И едва открыла глаза, решила не терять ни минуты. Первым делом в душ, а легкий перекус яблоком уже по ходу дела, пока тихонько бродя по дому, она раскладывала путеводные знаки для своего ненаглядного друга.
На подушку рядышком – букетик подснежников, перевязанных голубой ленточкой, а на соседнюю – записку, выложенную буквами из газеты: «Ваш хомяк у нас. Он голоден, одинок и умирает от скуки. Если хотите спасти его, следуйте за мотыльками». Сумасшествие какое-то!
На цыпочках индиго вышла из спальни и, по пути в каждом дверном проеме и арке цепляя над головой украшение в виде небольших бабочек на тончайшей, почти невидимой ниточке-паутинке, прокралась на кухню. Там, на столе она оставила еще один пазл задуманной игры: заварочный чайник с сухой пока тыковкой пуэра внутри и чашку. Все это дело бдительно охранял зеленый дракон (игрушечный, разумеется!) с зажатым в пасти клочком новой записки: «Сначала пить, потом вскрывать… Гррр!». Вскрывать?! Ну, да… если присмотреться, то в брюшке у него есть тайник. Там ключи от машины, взятой вчера Альмой напрокат и ожидающей теперь у порога.
Когда в доме было все сделано, она выскочила на улицу. Юркнула на пару минут в автомобиль, настроила GPS на нужный адрес (единственный теперь в списке) и приклеила на руль новое указание: «Соблюдай правила». Сама девушка на место встречи потопала своим ходом… пока не поймала такси. А минут через двадцать она была уже в чудной кафешке с более чем говорящим названием «Primavera». Уговорить владельца пойти на уступку и расположить столик вдалеке от остальных труда не составило – Зара вчера была весьма убедительна, как и ее волшебный испанский. За ширмой живой изгороди, прямо в оранжерее, среди потрясающего аромата цветов и с видом на город внизу, под террасой холмов.
Тенью из-под земли перед Альмой вырос улыбчивый официант. Что он там тарахтел, она даже вникать не пыталась, просто попросила кофе, нацепила обратно на голову наушники и вернулась к раздобытому (тоже вчера) самоучителю испанского языка. Занятие, нужно сказать, увлекательное. И начав потихоньку вникать, Ал поняла, что речь местных – это не одно большое труднопроизносимое слово. Да-да, иногда и они делают паузы… иногда. В процессе перелистывания страниц и прослушивания записи уроков, она периодически поглядывала на часы. В очередной раз взгляд задержался чуть дольше, а уголки губ растянулись в довольной улыбке.
– А я думала, ты будешь спать до второго пришествия, – как ни в чем не бывало ухмыльнулась индиго, стянув наушники, заложив пальцем страницу и глянув куда-то за спину вверх. – Ну и, как ты уже понял, готовить я так и не научилась, – иначе бы и завтрак она для него сама сделала. – Всё лучше, чем краснеть за паленый омлет, – оправдание хоть куда. – Да-да, скоро я буду шпарить покруче тебя, клыкастый, – посмеялась Ал, отложив учебник и прочие мелочи на самый край их небольшого столика. Снова тенью мелькнул официант, оставив меню, а перед парнем еще и маленькую коробочку с угрожающей надписью сверху: «Не открывать. Убьет». Кто убьет – вполне ясно… точно же не содержимое! – Пф… Это не для тебя! – смеясь, фыркнула девушка и, проводив тень подозрительным взглядом, сорвала верхнюю наклейку. А под ней еще одна! «Да или нет?» – Можешь остановиться и отшлепать меня за глупые игры прям здесь, – подозрительно улыбаясь, начала она. Подозрительно, потому что вовсе не против такого поворота событий, и Ал прекрасно об этом осведомлен. Хотя это и было бы полнейшим безумием. – Или продолжить…
В коробочке, кстати, в случае положительного ответа, еще одни ключи, в этот раз от катера, с надписью на брелке: 01/06 (номер причала и номер места), а также карта прибрежных вод с отмеченным крестиком маленьким островком неподалеку.

Отредактировано Alma (2013-08-12 02:27:28)

Алькано, видимо, прав – не вернулась она еще из страны грез. С другой стороны, нет ведь ничего плохого в желании привнести и в реальную жизнь элемент игры, сказки. Совсем немного. Капельку. Нет?
Завтрак в компании Безумного Шляпника прошел, как ни странно, без происшествий. После чего они вместе с Алисой отправились дальше по следу. Числа ею были выбраны не случайно. Однако, как позже выяснилось, старалась девчонка зря. Новостью, в общем-то, это не стало, но всегда ведь есть надежда на лучшее.
– А?..  – на секунду Ал отвлеклась от изучения линии берега и опустила бинокль. – Да не в этом де… А впрочем, забей, – растерянная улыбка сказала все за нее. Как объяснить прожженному эгоисту, что дело не в загадках и наивных подсказках, а во внимании, которое кто-то проявляет к кому-то? Никак. Не видит, и даже не пытается. А для Альмы ведь все это так же ново. Это желание придумать что-то для метаморфа, только для него одного. Зря, видно. Нельзя поддаваться порыву души. Жила столько лет бессердечной сукой, ею бы и оставалась, и не вылезала бы из своей скорлупы. Так ведь хорошо все начиналось. Одна ночь – никаких обязательств. Секс, безумства и прощай мой зеленоглазый друг. Куда, спрашивается, полезла. – Ох, Ал… не только твое, – вздохнула она про себя. Начатое все ж нужно довести до конца, а потом уже канаты рубить. Но прежде чем девушка успела что-то сообразить, мир перевернулся с ног на голову, и она через борт полетела в воду.
– Алькано! Олень ты безголовый! – это, разумеется, уже после того, как, едва не наглотавшись соленой воды, Альма вынырнула на поверхность. Собственно, все ее мнение по поводу шутки было на лице… ну, и на языке. – А ничего! – продолжала она орать во все горло, фыркая и гребя назад к катеру. Только схватилась за трос, чтоб забраться, как этот дурень снова утащил ее под воду. Попытки отбиться и хорошенько треснуть демона были, наверное, так же смешны, как и старания его удивить и заинтриговать. Однако весь жар ненависти сгинул, как только на горизонте появилась другая проблема.
– Твою мать! – то ли в адрес угрожающе кружащего плавника, то ли самого виновника незапланированных купаний. Но истошно завизжав и забыв обо всем на свете, индиго что есть сил погребла к берегу. Вчера тут никаких акул не наблюдалось. Или все дело в нем, так и притягивающем опасности, словно магнит. – Понравилось?! Понравилось! – откровенно плевалась она ядом, выбравшись на берег и до сих пор отмахиваясь от невидимых врагов. – Нихрена не смешно, Ал! – тут девушка поняла, что начинает хрипеть, а не кричать. Видно, это и сработало, как стопорный механизм, заставив обратить внимание, что на самом-то деле… смешно. – Засранец, – выдохнула без сил, шлепнувшись на песок и тихонечко захихикав. Ну, как… как на него можно злиться?
Волны, пенясь и шумя, все еще надеялись достать беглецов, одна за другой накатывая и размывая следы. Здесь хорошо. В первую очередь потому, что никого нет, и бледная полоса далекого материка на горизонте – единственное напоминание о существовании всего остального мира. Раскинув руки и глубоко дыша, Ал смотрела за облака. Этот день должен был быть прекрасным… Таким он и будет, пока она сама не решит, что с нее хватит.
– Да ты себя вообще-то слышишь? – расхохоталась девушка в адрес ошеломительной идеи Алькано. – О, это многое меняет! – обещание его, конечно же, должно было ее убедить. Жара такая стоит, и без раздеваний одежда просохнет в два счета. Ну, положим, шортики индиго все-таки скинула, но все остальное… увы. – Ага, значит, такие игры ему идиотизмом не кажутся, – мысль мелькнула сама по себе, независимо от искренней и чуть насмешливой улыбки. – Думаю, он тебе за это спасибо не скажет, – весело смеясь, вступилась Ал за попугая. Но тот, видно, почуяв неладное, захлопал крыльями и сам улетел, пока перья целы. Впрочем, парень, кажется, быстро нашел себе новый объект вандализма. – Мой орангутанг, – восхищенно наблюдала она за его действиями. А Алькано, если не считать его потрясающе оранжевых шорт, и впрямь напоминал сейчас первого человека, столкнувшегося с проблемой поиска пищи. – Да размечтался, дьяволёныш, – все с тем же лукаво-насмешливым огоньком в глубине серых глаз. – Не так уж я тебя и боюсь… – истинная правда. Хотя тут дело скорее в доверии, чем в страхе или бесстрашии. – Более чем, – облизнув палец метаморфа и самодовольно ухмыльнувшись, Альма отобрала у него одну половинку кокоса и уже сама отпила немного. Пьянящая сладость. Пьянящий взгляд его изумрудных глаз. – Ладно, я согласна играть… – поставила скорлупку на песок, и вся оставшаяся одежда отправилась следом за шортами. – Идемте, сеньор Робинзо-он, – проворковала хитрая Пятница, и лучше бы ему не гадать, что кроется за этой улыбкой…
Он дарил ей целый мир. Она хотела лишь попытаться подарить ему время. Утро весны, половину которого Ал так безбожно проспал. День веселых бесчинств на необитаемом, затерянном острове лета. И закат осени за пикником на вершине одного из холмов. Главную сложность во всем этом представлял зимний сон. Но с чужой помощью и эта идея должна была воплотиться в жизнь.

…Во! Тибет! – воздев палец кверху, вспомнила индиго и крестиком пометила на карте еще одно место, где хотела бы с другом своим побывать. Крестиков уже было великое множество, учитывая, что не бывала она почти что нигде, но планирование путешествия порой так же приятно, как само путешествие. – Я бы хорошо смотрелась верхом на каком-нибудь муле… Завернутая в их традиционные покрывала, – бросив маркер, девушка подорвалась с места, смяв край пледа, на котором они валялись под деревом, и, едва не снеся корзинку для пикника, на коленях поползла к метаморфу. – Выучу язык. И будет совсем не отличить! – Она заголосила что-то нечленораздельное на воображаемом тибетском наречии и, смеясь, опрокинула парня на спину. Придавила ладошками лоб и чмокнула в нос. – Скажи, тебе совсем не понравилось, что я сегодня устроила? – обманчивая улыбка скрывала легкое разочарование в ее сияющих серебром глазах. – Я хотела, чтобы тебе было хорошо, – прозвучало, словно оправдание, и, скатившись с Алькано на плед, она тихо вздохнула, сложив ладошки на животе и устремив глаза к небу. – Солнце садится… – ничего не значащее, казалось бы, замечание. А закат и впрямь был красивый. Облака всех оттенков горячего янтаря. Тяжелое золото моря. И город внизу в сумрачной дымке. – Пойдем?..
До виллы его отсюда рукой подать – чуть спуститься с холма и уже дома. Ал помогла собрать вещи и ответственно вызвалась нести плед, как самое ценное и… самое легкое.
– Кажется, я становлюсь слишком сентиментальна, – с усмешкой заметила она, съезжая на пятках по склону и резко тормозя на подвернувшейся кочке. – Так что в Тибет поеду одна. Может, местные монахи вытрясут из меня всю эту дурь, – засмеялась и едва не навернулась, споткнувшись о камень. – Если доживу, конечно! – смех стал еще звонче и веселее. Еще метров пятьдесят она преодолела без попыток отправиться на тот свет и, едва переступив порог, скинула тапки и бегом поскакала куда-то вглубь дома. – Пять минут! – донеслось уже непонятно откуда. – У меня для тебя еще одно испытание. А дальше… – Судя по звуку и приглушенной ругани, на нее что-то грохнулось. Но через пару минут, пряча руки за спиной, Альма довольная и чуть раскрасневшаяся вернулась, цела и невредима. – В общем, я согласна на самую страшную твою месть, чертенок, – накинула ему на шею шарф и завязала узлом, потянув на себя и звонко чмокнув прям в губы. Глаза сверкали как звезды. От нее так и веяло заговором, а от дневной обиды на демона не осталось и тени. – Готово… Я за рулем! – последнее объявила, уже удирая к двери. Образно говоря, за рулем, поскольку до места последнего «испытания» тут и пешком-то всего минут сорок.
Город уже накрыла тьма. Она вела Алькано улочками и переулками, петляя по городу, пока асфальтовые тротуары не сменились шуршащей под ногами крошкой тропинок в парке. Пока где-то за невидимой чертой тяжелые тучи не скрыли от глаз сияние звезд и свет луны.
Вынырнув из темных зарослей, девушка с разбегу запрыгнула на невысокий каменный бортик местного пруда. Местечко это она присмотрела вчера сразу. Уголок парка в самой глуши, диковатый и совершенно безлюдный. Деревья кругом, пятнышко неба над головой и небольшой старый пруд с потемневшей от времени статуей скучающей девы с кувшином.
– Подожди! – весело смеясь, шикнула Альма на нетерпеливого метаморфа, даже не представляющего пока, какого лешего подруга затащила его в такие дебри.
Она улыбнулась. На нос парню упала снежинка… Вторая. И через несколько секунд снег, самый настоящий, закружил в воздухе крупными хлопьями, медленно опадая, словно на дворе был январь, а парк этот находился не в Мексике, а где-то на самом краю совершенно другого мира.

Сиэтл в мае совсем не радовал. Утром будили лучистые блики в цветных стеклышках окна в спальне, а к обеду теплая и солнечная погода менялась до неузнаваемости. Небо, точно саваном плакальщицы, затягивали черные облака, и до самого вечера они тянули свой заунывный мотив. Снова ясно становилось только к полуночи, но бледный свет звезд, как известно, не греет. Зато греет горячая ванна после долгой прогулки под холодным дождем.
Индиго вынырнула на поверхность, смахнула с лица волосы и растерянно огляделась, не сразу сообразив, что происходит. Оказывается, то надрывался мобильник в кармане валяющихся на полу джинс. Лезть за ним было как-то не с руки, поэтому, удаленно приняв вызов, она перевела звонок на громкую связь.
– Тыковка? – тут же прозвенел в относительной тишине веселый взбудораженный голос друга.
– Здарова, Спенс! – Ал подала метаморфу знак «тихо» и тут же, испуганно взвизгнув, встрепенулась, расхохоталась и едва не устроила локальный потоп. Алькано, видимо, ее конспирация ничуть не трогала.
– Я как всегда вовремя, да? – чуть сконфуженно и не без иронии. – Ладно, не надо подробностей… Все на месте. Ты как? Или… вы?
– Мы-мы… – успокоила она. – Пока в Сиэтле. Если дороги совсем не затопит, к вечеру будем.
Парень на том конце линии выразил радостное облегчение и поспешил откланяться первым, отлично зная, что его безбашенная подружка может и забыть нажать отбой в самый… щекотливый момент. А она тем временем, продолжая расплескивать воду и пену, подгребла к метаморфу поближе, зависнув над ним и без слов впечатав в его губы тягучий, как топленая карамель, поцелуй. – Сладко… – почти не отрываясь и тихонько мурлыча. – Надо ехать… Ехать надо… – Ал опустилась пониже, в его объятия, а губы ее и руки продолжали вытворять что-то совсем не то, не… способствующее скорому отправлению в путь. Ладони гладили кожу, ныряли под воду, дразнили, ласкали, пока поцелуи-укусы отвлекали внимание. Душная и влажная атмосфера снова начала раскаляться, пока Альма наконец не почувствовала, что еще немного и вернуться уже не будет сил. Накроется тогда медным тазом поездка, а Спенсер проклянет ее за очередную подставу. – Когда-нибудь я тебя съем, – индиго еще разок игриво пощекотала язычком его губы и заулыбалась. То, что еще недавно было насмешкой досадных случайностей, в последнее время стало соблазнительным удовольствием – доходить до той черты, за которой уже нет дороги назад, и… останавливаться, как бывает, кружишь и тянешь, прежде чем слопать самый лакомый кусочек десерта.
– Готовность пятнадцать минут, – скомандовала она, выбравшись из ванны, завернулась в полотенце и выскочила прочь, по пути заглянув в кухню, схватив кусок остывшей пиццы, и во всеоружии отправилась собираться. Одежда, лэптоп, планшет, еще куча какой-то дребедени – все в сумку. После переезда еще не все разобрано, так что пришлось постараться, чтобы что-то найти. – Думаешь, мне это пригодится? – выудив из коробки верх от купальника (одно название, надо сказать, а не купальник!), девушка скептически покосилась на явившегося друга. – Верно… Все ж свои. Даешь нудистские выходные! – На том и решили, и с двадцатиминутным опозданием, ребята все-таки выбрались из дому, снова нырнув под дождь, а затем в уют и сырое пока недотепло автомобиля. – Бррр!.. – Ал ненадолго включила печку. Фрай согласно заскулил на заднем сиденье, видно, тоже не особо жалуя северные майские холода. – Заедем в магазин по дороге. С ними там Оли, а он наверняка успел уже выпить все, что горит…

Тяжелыми битами пугая шепчущую тишину и ярким светом фар взрезая синие сумерки, они гнали на север по I-5. Несколько раз выглядывало капризное солнце, а затем снова начинался дождь. Стоило, однако, свернуть с федеральной трассы на восток, перемены закончились, и установилась стабильная непроглядная пасмурность.
Альма везла метаморфа в небольшой провинциальный городок почти на границе штата. Точнее в домик своего друга на озере, что совсем рядом с тем самым небольшим городком. Дорога туда вела одна и вела она через лес, в хмурых сумерках такой темный, что с трудом верилось в май, рубиновое табло часов на приборной панели и вообще – в реальность окружающего их пейзажа. Спенсер звонил еще пару раз – боялся, что они заблудились, на что индиго смеялась и грозилась, что вообще развернется домой, если тот не отвяжется.
Они промчались мимо поворота с указателем, что до города 2 мили, и скоро асфальтовое покрытие сменилось грунтовой насыпью, а стена леса чуть поредела.
Альма приглушила музыку. – Приехали! – одновременно устало и радостно объявила она, выруливая к дому и двум уже мокнущим под мелкой моросью автомобилям. Спенс не соврал, все и впрямь уже здесь. А вот, кстати, и он сам! Свалив у лесенки на веранду охапку дров, хозяин дома, улыбаясь во все тридцать два зуба, потопал к гостям. Приятный парень лет двадцати четырех, ростом с Алькано, заросший щетиной и дредами. – Алькано – Спенсер. Спенсер – Алькано.
– Здарова, – он отрывисто, но крепко пожал новому приятелю руку и легонько, по-дружески (пока ревнивая пасcия прозябает в столице!) чмокнул индиго в губки. – Долго вы.
– Кое-кто долго копался, – тщетно пыталась она выглядеть виноватой. Спенс насмешливо ухмыльнулся и понимающе переглянулся с ее спутником, дескать, ну да, ну да… знаем мы эти бабские финтифлюшки – тут подкрасить, там подмазать – пять минут за целый час. – Как вы тут?
– Да нормально! После третьей заправки ребята собрались играть в «Правда или Действие». Скажу, чтоб без вас не начинали.
Альма сдавленно хихикнула, пробормотав что-то вроде «ничто не предвещало!», и заковырялась в багажнике, выпустив заодно Фрая. Тот на радостях сразу скрылся в кустах, отправился, видимо, проверять присвоенные в прошлый визит владения. Ничего. Проголодается – вернется. А Спенс тем временем продолжал:
– Работу начнем завтра. Сегодня располагайтесь… Да-да, – наигранно раздраженно закивал он в ответ на сверлящий взгляд девушки, – спальня с камином твоя, так и быть, переночую на коврике, – шутка, конечно. Места здесь хватит всем, иначе бы он столько народу и не собрал. – Ладно, выгружайтесь. Я сейчас, – метнувшись к брошенным дровам, он на время исчез.
– Кажется, я понимаю теперь, почему ты не хотел ехать в ночь, – не торопясь вынимать из багажника сумки, она присела на самый край и протянула Алику обе ладошки. Прежде чем окунуться омут шумного веселья, хотелось еще минутку побыть в тишине, прочувствовать кожей эту странную легкую дрожь, вызванную его близостью. Близостью существа опасного, дикого. – Так тревожно… Давит желание оглянуться. Кто-то шепчет над ухом. Кто-то касается, – пальчиками она проскользила по его ладоням к запястьям, и хватка сомкнулась. – Хочется… – рвать и терзать – сказала действием, впившись ногтями в кожу, и, притянув Ала ближе, обвила руками его шею, игриво цапнув за подбородок. – Черное озеро, белый туман… – кажется, она знала, чем можно разбавить эту картину. И он знал. И диковатая улыбка крошки-индиго как бы обещала метаморфу, что его зверь свою добычу сегодня найдет…
– Это всё на кухню. Спенс покажет. А я наверх, – оставив Алькано со съедобной поклажей и прихватив пару бутылок в их личное пользование, Альма забрала свои и его вещи, мигнула сигнализацией и направилась к дому.
Сразу за порогом их встретил Спенсер и вся остальная нетрезвая уже малость компания, беспорядочно курсировавшая то ли на кухню, то ли из кухни. Начали знакомиться, здороваться, пошло шутить. Под шумок Альма ускользнула прочь и уже у лестницы обернулась, улыбнувшись тому, как мило вписался кровожадный демон в ее чудной и теплый мирок…

Отредактировано Alma (2013-09-12 19:09:09)

Было и еще кое-что, заставлявшее ее улыбаться. Алу не нужно объяснять, что эти диковатые малость, матерящиеся через слово обормоты – милые и умнейшие в сущности люди, успевшие вкусить жизнь со всеми ее прелестями и гадостями, научившиеся приземляться на ноги, как бы судьба ни подбросила. А иначе бы индиго с ними и не дружила, и не привела бы Алькано сюда.
Она быстренько смоталась наверх. Бросила сумки возле постели, решив, что распаковаться всегда успеет. Проветрила комнату и подкинула пару дровишек в камин, чтоб согреть отсыревший воздух. И скинув толстовку, наконец, отправилась вниз, где уже было весело, тепло и шумно.
– Все знают правила? – Сиенна, миниатюрная брюнетка с хитрющей лисьей мордашкой, ожидая, пока ребята рассядутся и заткнутся, держала в руках темный футляр с самодельными карточками для игры. Прозвучало нестройное «агада», чье-то «фу!» не в кассу, шипение банки пива и одно откровенно ехидное «нет» – это Грэм по обыкновению троллил педантку Уилсон и ничуть не смущался.
– Да всё-всё! Понял, мамочка… Никому не врать и делать, что говорят, – ухмыльнулся парень, хлопнув по рюмке мандариновой водки на пару с белокурой индиго. Та в свою очередь вооружилась прихваченной из его рук сигаретой и уселась на подлокотник дивана почти рядом с Алькано. Почти рядом… поскольку в тот же момент между ними бесцеремонно водрузил свою задницу Оливер.
Игра началась. Самой смелой оказалась Аманда, ей и достался первый невинный вопрос-действие: что в штанах у соседа слева? Слева, прямо на полу сидел Спенсер, а Аманда девушка прямая, не стала делать предположений и сразу взяла быка за рога, оттянув пояс джинс и без стыда заглянув.
– У него… бог ты мой!
– Ложь! – расхохоталась Альма, едва не ухнув со своего насеста, уж она-то не понаслышке знала, что богами там и не пахнет.
Спенс, давясь смехом, демонстративно держал руки вверх. Ребята шумели, дескать, вали его детка!
– Всё на месте. Мачта что надо, моряк, – потянув вверх резинку трусов с веселенькой морской расцветкой, она недвусмысленно ухмыльнулась. Так и быть, с заданием справилась.
Дальше, раз уж сидел рядом, тянул судьбу за хвост бедолага моряк. Затем Грэм и, наконец, очередь дошла и до Альмы.
– Правда, – объявила она, цапнув карточку из футляра. Вопрос оказался не из простых. То есть, на самом-то деле, раз плюнуть, но белокурая крошка сразу как-то вся напряглась. Впрочем, кроме Алькано, тут этого никто и не заметил. Улыбка все та же, и нахальный взгляд… – Опиши свой первый сексуальный опыт. Когда и с кем это произошло? Мм… – взгляд ее как бы невзначай скользнул по лицам ребят и на пару секунд остановился на глазах метаморфа. О да, он знает, с кем… и каков в действительности был этот опыт. Лгать бессмысленно. Однако и портить веселье жуткими признаниями личных трагедий совсем не хотелось. – Он был врачом, – протянула она с виду беззаботно. – И он решил раскрыть передо мной дверцу в мир жесткого секса. В общем, тогда я еще ничего не умела, и ему фактически пришлось все делать самому.
– Ну, хоть круто было? – встряла Аманда, загоревшаяся идеей поразвратничать с доктором.
– Очень круто… До сих пор коленки дрожат, – вот тут она точно не солгала и не приукрасила, хотя за нервным смехом было не ясно, какая здесь скрыта суть.
– Стоп-стоп… А сколько ж тебе было? – докопался Спенсер.
– Я была развита не по годам.
– Ага, я смотрю, ты и сейчас сильно развита, – он уже стоял рядом… почти на две головы выше индиго и довольно лыбился, глумясь над ее крошечным ростом.
– Козлина ты безмозглая, Спенс, и не стыдишься…
Удар поддых, и парень, изобразив страдания, тут же закинул ее себе на плечо.
– Вот сейчас и постыдимся!
Гудя, как первобытный охотник с добычей, он утащил девушку в кухню зачем-то. Вернулись, правда, оба минут через пять и уже порознь, как раз к тому моменту, когда Оливер отстрелялся. Альма не торопилась сесть на пригретое ранее местечко и через плечо заглянула в карточку метаморфа. – Да, конечно! Что уж там! – покривлялась она у него за спиной, в шутку передразнив. И чтоб сильно не злился, чмокнула в макушку. Настал черед заигрывать с фортуной и для Сиенны. Круг замкнулся, и игра пошла дальше. С веселыми казусами вперемешку время, разбавленное алкоголем, текло легко и незаметно.
– Ладно-ладно! – спалившийся на лжи Грэм вскинул ладони в жесте поражения. – Но! В свое оправдание могу сказать, что я защищал честь Аманды.
Упомянутая личность чуть не подавилась, стукнув горлышком бутылки себе по зубам.
– Защищал?! – Вот уж кому защита точно не требовалась. – На суд его!
Да-да, с лжецами тут разговор короткий. Пришлось парнишке расплачиваться за благие намерения. Этот радостный и жуткий одновременно момент стал своеобразной паузой в набравшем обороты веселье. Второй диванчик напротив освободился, и Альма недолго думая оставила свой пост на подлокотнике. – Чего это? – она тоже склонила голову, удобно устроившись щекой на макушке подсевшего метаморфа, и сдула завиток сизого дыма в сторону зевающей Сиенны. – Наказывать? За что? В чем я уже провинилась? – то ли на самом деле не понимала, о чем речь, то ли лишь строила из себя дурочку. Кроме первого вопроса, индиго ни разу не солгала (да и тот раз ложью-то, по сути, и не был!). – Вот оно что… – она понимающе ухмыльнулась и, чуть развернувшись, указательным пальчиком подцепила демона за подбородок, заставив его посмотреть в глаза. – Какая же это ложь? Я просто чуть приукрасила мерзкую истину, – обманчиво легкий поцелуй коснулся губ, чтобы окончательно скрыть слова от чужого внимания. – Но… если тебе так хочется, – шептала она, не отрываясь, – я готова ответить за каждое слово, в которое ты не поверил. – Чертовски смелая, отчаянная и безрассудная. Готова прыгнуть в омут с головой и слов своих на ветер не бросит. Альма давно доверила демону свою жизнь и давно поняла, что эти отношения, они как пожар – рано или поздно сгоришь… А когда бежать некуда, лучше бросать судьбе вызов.
От сиюминутной расправы за дерзость спасло возвращение блудных овечек. Впрочем, чутье подсказывало, что это всего лишь отсрочка. Очередь тянуть карту была за индиго. То оказался вопрос, и какой-то совсем уж нелепый. Оливер, следом вытянув карту, никому ничего не сказал… просто встал как сомнамбула и вышел под молчаливое удивление остальных присутствующих.
– Ковер там не заблюй! – иронично напутствовал ему Спенсер, приложившись к бутылке. – Тяни! – кивнул уже Алику. – Рвать не надо… новое не отрастет, – посмеялся он. Ну да, ту не все такие способные, как друг-метаморф.
– Опаньки! – захихикала в своем углу Аманда. – Что за действие?
– Нормальное действие, – буркнула Сиенна. Она же эти карты и делала, так что хитрая тихоня только с виду была такой скромницей, в ней крылся огромный потенциал.
– Да конечно, свои! – снова из кресла подала голос рыжая крикунья. – Спенс вон только что писал при мне, и нормально.
– А ты бы не торчала там, где я писаю! – огрызнулся парень в ответ, но оба тут же притихли под перепугано-веселый визг Альмы, не совсем готовой к следующему повороту событий.
– Да ничего! – хотела бы разозлиться, да не могла.
– Это зря… – не понятно к чему выдала Сиенна, кажется, знавшая больше, чем можно подумать.
– Клевые си… э… серьги! – Спенсер, сидящий напротив, так и завис с бутылкой у рта, недвусмысленно поиграв бровями в ответ на испепеляющий взгляд индиго. – Пирс, говорю, симпатичный…
– Пошел ты… – она съехала с колен Алькано поглубже, плотнее прижавшись к парню, тем не менее глаза ее все еще вызывающе улыбались хозяину дома. Да и жест выглядел, словно демонстрация для нахала, как бы говорил: все это, малыш, ты уже упустил.
Игра продолжалась, хотя Альма немного отвлеклась. Прикурив сигарету и перекинув вперед длинные волосы, так что метаморфу уже не было нужды заботиться о ее легкой обнаженности, девушка развернулась удобнее, оплетя одной рукой его шею. – Может, ты и штаны с меня прямо здесь снимешь? – крепко затянувшись, она поцеловала Ала, выдыхая дым в его рот и нахально дразня язычком. Присутствие ребят отнюдь не смущало, и дело даже не в размешанном в крови алкоголе, нет. – А если я?..
– Выпей!.. – вдруг провозгласил Спенсер, патетически воздев руку кверху, и снова подглядел в свою карту. – И закуси… – Слишком банально, казалось бы, но, как известно, все гениальное просто, и подходить к делу нужно с фантазией, что он и сделал: встал с дивана, перешагнул через столик и, подхватив индиго подмышки, сдернул ее с метаморфа. От неожиданности она даже дышать перестала, пялясь на смельчака круглыми глазами, в которых, впрочем, было больше смеха, нежели недовольства. Тут нужно кое-что объяснить. Спенс и Альма дружат уже очень давно. Отношения у них не сложились из-за их собственного природного кретинизма, зато изменять друг с другом своим постоянным партнерам они всегда были горазды. Вот такая «любовь» на грани: и себе не возьму, и другим не отдам. Альма не раз пыталась разорвать этот порочный круг. Вот вроде бы получилось, но он снова подталкивал ее к краю.
– Ты нарываешься, – пробормотала она негромко.
– Да ну?.. Ал, все ведь свои? – иронично поинтересовался Спенс у метаморфа, насмешливо ухмыляясь. Тому ничего не стоило оторвать засранцу голову прямо сейчас. Только… это ведь всего лишь игра, верно? Скользкая, местами опасная и обманчиво простая. Игра, где не понятно, что шутка, а что всерьез.
Парень смахнул со стола все, что мешалось, включая коробку с картами, и разложил там свою добычу. Никто не встревал. Во-первых, было интересно, чем дело кончится. А во-вторых, народ тут к таким выкрутасам привычный.
– Держи, – он сунул ей в колени полную рюмку и выдавил ручеек лаймового сока от пупка до самого горла.
– Ублюдок… сделаешь это – и можешь забыть о своей гребанной дружбе, – пригрозила Альма. Завтра угрозы уже будут забыты. Все будет забыто. Но завтра это завтра… а сегодня всякое может случиться.
– Вечер не вечер, если кто-то кого-то не трахнет, – поржал Грэм, наблюдая, как его лучший друг опрокидывает в себя рюмку текилы.
– Выпил… – прокомментировал Спенс и затем, рывком разведя ее ноги и притянув к себе ближе и ближе к краю стола, навис сверху и не спеша слизал растекшуюся дорожку сока. – Закусил, – взял да и поцеловал ее. Не так невинно, как в первый раз, когда встречал ребят у порога, а откровенно пошло, одной рукой держа за волосы, а второй потянув за пуговицу джинс, разве что в штаны ей не залез. Альма не двигалась, хотя потяжелевшее дыхание говорило само за себя. Но стоило поганцу оторваться, она плюнула ему в рожу и залепила такую пощечину, что ребята несдержанно ахнули. – Бесстыжая сучка! – довольно оскалился Спенс, утираясь краем рубашки.
Аманда грохнулась с кресла, покатываясь со смеху. А Сиенна притащила полуголой девушке ее майку (разумеется, никто не заставлял Альму ходить раздетой).
– Может, закончим? – неуверенно предложила скромница-зачинщица.
– Ну уж нет, – Ал собрала раскиданные карты, оделась и вернулась к своему зеленоглазому демону. – Веселье ж только началось. Да? – у него почему-то и спросила, странно как-то улыбаясь. Что на уме у этой чокнутой, сложно сказать, но явно что-то из ряда вон. Или она просто знает, что ей предстоит через ход. Да-да, подглядывать в карты нехорошо…
Грэм отделался шлепком по попе от жгучей брюнетки, и настала очередь индиго сыграть в неизвестность. Не спеша раскурив джойнт, она сделала пару ленивых затяжек и, передав косячок метаморфу, пересела на пол, вполоборота к обоим диванам и лицом к креслу. Карты перемешала, исключив возможность подставы, но это все равно не помогло.
– Действие, – чуть затуманенный взгляд пробежался по строчкам на обратной стороне цветной картонки. – Предоставь судьбе выбор тех двоих, с кем ты через десять минут займешься сексом.
– Нееет! – возмутился Грэм. – Я так не играю! Кто эту хрень сочинял?
Ал захихикала, уронив голову на руки, сначала тихо, а затем свалилась на пол, корчась от смеха.
– Предоставь… Судьбе… Ладно, – весело оскалившись, индиго метнулась на кухню и через несколько секунд вернулась с пятью зубочистками, зажатыми в кулаке. – Давайте! У кого сломана… тому облом! – Выбор фортуны, случайно или подстроено, пал на Сиенну и Алькано, на коленях у которого девушка и осталась сидеть. – Этот раз исключение. Или вешать табличку на дверь и наказывать буду я, – шепнула она ему, прикусив мочку уха. Уже известно, как ревнивая крошка реагирует на любые поползновения в его сторону. Сегодня придется пойти на уступку. Хотя только ради смеха стоило бы взглянуть, как она намерена его наказать!
– И ты всерьез это сделаешь? – ядовито поинтересовался Спенсер, словно беря подругу на слабо.
– А почему бы и нет? – и злорадная такая улыбка. – Но тут нужен независимый наблюдатель… Вдруг мы решим смухлевать, м? – О, да! Это месть…

Не осталось никого, кроме тех троих, кому судьба улыбнулась, и еще одного… над кем ехидно смеялась. Шторы в спальне не задернуты. Затуманенный лунный свет, мешаясь с янтарем ночника, кажется совсем призрачным. Так же призрачны вздохи и сдавленные стоны… Сиенна задыхалась. По щекам текли слезы, но Альма, удерживая за волосы у затылка и грубо подталкивая, все равно не позволяла ей поднять голову и лишить Алькано удовольствия. По губам блуждала улыбка – злая отчего-то и жестокая.
– Умница, – в конце концов, сжалившись, она дернула руку назад и задрала ей голову, заставив подняться на колени. Чудный ротик брюнетки заменила ладошка индиго, знавшей лучше кого бы то ни было, что демону нравится и как… когда он не прикидывается, будто даже относительно пассивная роль ему неприятна. Губы коснулись губ… жадно, причиняя боль, мешая сбившееся дыхание девушек. Так странно было чувствовать знакомый вкус Ала в чужих поцелуях. Заводит… и злит.
– Эй, ребят, может, вы меня все-таки развяжете? – еще раз неуверенно как-то напомнил о своем присутствии Спенсер, привязанный к стулу.
И так уже ясно, что обманом тут дело не пахнет. Но Альма была непреклонна, даже внимания на него не обратила – сиди типа и мучайся. Неуловимым движением она переместилась за спину Сиенны, руки гуляли по ее телу, устраивая для метаморфа маленький провокационный спектакль. Одна скользнула по животику ниже, между ног девушки, с каким-то изощренным садизмом вырывая новые и новые стоны. Вторая, лишь поддразнив ласками округлую мягкость небольшой и оттого еще более соблазнительной груди, потянулась к шее невольницы, медленно перекрывая дыхание – совсем немного, лишь, чтобы добавить остроты ощущениям. Встретившись взглядом с Алькано, индиго насмешливо скривила губы. Она, словно жертву на алтарь их кровавых забав, готовила Сиенну для метаморфа, доводя до беспамятства, когда та уже не сможет сказать «нет»…

Ночная прогулка через лес до озера и впрямь оказалась глотком свежего воздуха, бодрящим и отрезвляющим. Прав был Грэм – вечер не вечер, если кто-то кого-то… Посиделки в компании этих чудаков, в общем-то, и раньше всегда заканчивались чем-то из ряда вон выходящим, однако этим вечером Ал чувствовала, что все они в прямом смысле ходят по краю, танцуют на грани циничной дозволенности и непростительности. Как никогда ясно просвечивала истина за ширмой наигранного безразличия, ломалась упрямая инфантильная вера в нереальность реального. Возможно, сегодня присутствие Алькано так на нее влияло, или его присутствие в ее жизни вообще, или, быть может, в целом приоритеты у крошки-индиго менялись – незаметно, постепенно прорастая в благодатной почве их странной дружбы.
Сырая прохлада после дождливого дня приятно студила нос и будто покрывала кожу тончайшей корочкой льда, рассыпающегося при малейшем движении. Изо всех сил борясь с желанием зарыться в теплых объятиях метаморфа и одновременно наслаждаясь этой маленькой мазохистской игрой в своем воображении, Альма брела рядышком, дыша на ладони и самозабвенно что-то рассказывая, что-то о четырехядерных промежуточных охладителях, о пожизненном запасе антидепрессантов, о титановых пружинах, о подростковой мечте встретить парня, который вместо брюлика на помолвку подарит ей хотя бы раздолбанный Чарджер, о чем-то еще… Да, промывать мозги ненужной, казалось бы, информацией крошка-индиго умела. И Алькано этим бессовестно пользовался.
…так что мы с ребятами ехали в горы, а там уж – либо ты научишься доверять чутью, либо отец оторвет тебе голову за разбитую в хлам тачку! – рассмеялась Альма, вспоминая, как в юности постигала искусство высшего пилотажа. Только вот, наконец-то умолкнув, поняла, что метаморф ее больше не слушает. Точнее его вообще нет рядом. – Ал?.. – Индиго остановилась, неуверенно оглядываясь по сторонам. Корявые древа, как безмолвные унылые стражи, темнели в тумане. Мутный воздух казался густым, плотным, даже привычные ночи звуки в нем безнадежно вязли и глохли. Лес не пугал Альму… до того момента, пока ее бесстрашный демон был рядом. Он и сейчас-то не пугал, но инстинкты просто так никуда не выкинешь. Волей-неволей начинает что-то чудиться в темноте, и по телу ползут мурашки. – Ну и хрен с тобой! – нарочито храбро крикнула девушка в сторону, где клочья тумана немного рассеивались, маня беззаботного путника глубже в чащу. – Может, тут и вправду есть какой-нибудь псих. Утащит меня, сожрет мою печень и сделает из зубов ожерелье… А ты прячься! – Ответа не последовало, и тихо фыркнув, она потопала дальше к озеру, теперь уже настороженно прислушиваясь ко всем звукам. Не так уж и жутко на самом-то деле. Чуть вдалеке, за стеной деревьев, слышен приглушенный смех Аманды и ругань Спенсера. Если напрячься, доносится и тоскливое пение губной гармошки – это Грэм, ютясь на крылечке, воет на луну. В доме, на втором этаже сладко сопят в своих постелях Оливер и Сиенна, заснувшая без сил еще в объятиях белокурой индиго. Всё хорошо, в общем, нечего бояться.
Чт… – тихонько ахнув, Альма опять оглянулась и в следующую секунду, перепугавшись до чертиков (скорее от неожиданности, чем действительно чего-то невероятного), шарахнулась в сторону, зацепилась за ветку и шлепнулась наземь. Рядом по-прежнему никого, вернее, индиго никого не видела, хотя и слышала и неуловимый шелест влажных листьев, и дыхание, как чей-то вздох. Губы сами собой растянулись в улыбке, неуверенной немного и озорной. И, вскочив на ноги, Ал бросилась прочь. Оклик Спенсера где-то рядом остался проигнорированным. Через заросли, цепляясь за ветки и корни, падая и вновь поднимаясь, весело повизгивая (со стороны, правда, и не поймешь – веселье то или испуг), она бежала от своего невидимого охотника и в тайне, глубоко-глубоко в душе, куда есть доступ лишь одному ему, желала все же быть пойманной.
Лес немного поредел. Даже туман стал чуточку прозрачнее, пронизанный серебристым светом луны, как дыханием потустороннего мира. В темноте снова споткнувшись, ломая хлипкие ветки кустарника, Альма выкатилась к берегу, вскочила и сквозь заросли рогоза уже не так уверенно двинулась к деревянному помосту, вдающемуся в озеро и наверняка использующемуся как причал или для ныряния. Старые доски под ногами застонали, и тихо вскрикнула жертва, попавшаяся наконец в лапы охотника. На губах снова улыбка, немного боязливая, но по-прежнему вызывающая, словно говорящая: я не боюсь тебя… не боюсь. И она не боялась. Холодными пальцами утопленницы обхватив запястье метаморфа, Альма под его натиском медленно отступала назад, улыбаясь ему в лицо, не боясь оступиться, не боясь ничего – даже его самого… хотя сердце все равно отчаянно колотилось в груди, волновалось, ждало. Еще один шаг и… не почувствовав дальше опоры, индиго замерла, и дыхание оборвалось на ее губах, на его губах. Алькано даже не представляет, что делает с ней, в какой омут толкает. И оттуда уже не выбраться, не вернуться. Пальцы на его руке разжались и потянулись дальше – притягивая, сжимаясь снова в мертвой хватке, когда боль судорогой сковала тело и вытолкнула из груди сдавленный жалобный стон. Не представляет… – Не могу, – горячо прошептала она, теряясь в собственных мыслях, лихорадочно цепляясь за него, за его одежду. Лунный свет сверкает на влажных ресницах. На губах вмятины от зубов. – Ты не понимаешь… как бы я хотела утолить твой голод… – мой дикий зверь… – одними губами. – Но я не могу… – у нее разрывалось сердце – так ей хотелось быть для Алькано тем совершенством, которого все, все без исключения в жизни ищут. Он свел ее с ума, окончательно и бесповоротно. Но это безумие… если б кто-то когда-то смог Альму от него излечить – это был бы кошмарный сон. И она билась бы и рвалась обратно, и однажды все же проснулась бы, рыдая от радости у него на груди. – Ал… – ее тело напряглось и обмякло в его объятиях. Притихло испуганное сердечко… чтобы спустя несколько долгих мгновений снова застучать, отдавая жизнь, капля за каплей, глоток за глотком. Ее жизнь для него…
…Это называется «подглядывание», – тихо хихикала Аманда в кулачок, пробираясь через кусты следом за Спенсером.
– Альма меньше часа назад преподнесла мне урок, что подглядывать, оказывается, не так уж и плохо, – оскалился парень. – И потом, мы ж на благо фильма… Стой. Да тихо ты! – шикнул он на свою сообщницу. Та послушно заткнулась и прислонилась к дереву, пока Спенс пытался снять что-то в туманной мгле у озера.
– Ну? – торчать тут в темноте и сырости становилось уныло.
– Всё… Идем, – бесцветно выдохнул он, отчего-то вдруг помрачнев, медленно закрыл объектив и вообще выключил камеру, все еще не отводя взгляда от… странной картины.
– Эй!.. Спенс? – Аманда оглядела друга и криво заулыбалась, иначе расценив его ошарашенный вид, и за рукав потянула назад к дому. – Забей. Не вечно же вам трахаться и бегать друг от друга. Когда-то всё кончается…
…Голова кружилась. Всё вокруг: и белесые клочья тумана, и мутная горбушка луны в черном небе, и плеск воды, и шепот травы у берега – всё будто за пеленой сна. Даже голос Алькано какой-то далекий, словно эхо. И эта невозможная легкость внутри, обретающая постепенно вес.
– Какое… проклятье? – безучастно и хрипло немного, спросила индиго не из интереса или беспокойства, а точно хватаясь за ускользающую реальность. Плевать было на Спенсера и его будущие проблемы, на это озеро и дом, и всех его обитателей – пусть хоть трижды сгорят! Имело значение только то, как крепко Алькано прижимал ее к себе, и сколько в этом привычном простом жесте было неиссякаемого глубокого смысла. Невыносимая близость, и не только физическая, должна была раздавить своей тяжестью, но удивительным образом делала ощущения Альмы легче дуновения ветерка. Чуть приоткрыв рот и широко распахнув глаза, она слушала о наказании для своего друга, то ли с восторгом, то ли с ужасом. Впрочем, болезненная страсть, с которой встречен был поцелуй метаморфа, говорила скорее о первом.
Наказание и впрямь жестокое. Индиго невольно сама содрогнулась, отлично зная, какую боль Ал способен причинить и без помощи своих темных талантов. Однако вслух сказала совсем иное:
– Жестоко было с моей стороны познакомить тебя с ним, – бледно, но в то же время цинично улыбнулась она. Конечно, ведь нахальство Спенсера для нее не секрет, как не секрет и то, что Алькано вряд ли станет терпеть откровенный плевок в свою сторону от какого-то там… низшего существа. Нет, она знала… в этом и была вся Альма. – Есть в этом что-то гипнотическое, такое… отвратительно человеческое, – в голосе смеялось презрение. Чуть качнувшись из-за не отпускающей слабости, она отвернулась к воде, безразлично скользя взглядом вдоль мутной дорожки лунного света в тумане. – Ты знаешь, что будет плохо, но не в силах остановиться, заставить себя не смотреть, как ломается что-то… или кто-то. Как в страшных фильмах – неумолимо тянет к неизбежному финалу нездоровое любопытство… Если бы я не вела себя как шлюха, ничего бы и не было, – она прекрасно это понимает, однако не пытается остановить падение вниз, на самое дно, словно надеется найти там какое-то откровение. – И нас бы тоже… не было, – оглянувшись, Ал улыбнулась, лукавством стирая горечь мыслей, и чуть погодя не спеша двинулась обратно к своему кусачему демону, чтобы снова обжечься о его жестокую нежность. – Так что будем радоваться, что твоя подружка – такая… вредная маленькая шлюшка, – тихо и бархатисто смеясь, она нырнула к нему под куртку, задрав голову и игриво целуя и кусая под подбородком. – И только твоя… – да, черт возьми! Тело как угодно может реагировать на чьи угодно ласки, но это, увы, не имеет никакого значения. – А еще она бессовестная лгунья, – насмешливо добавила Альма с явным умыслом и, обняв метаморфа за шею, снова заставила себя целовать, то ли случайно, то ли специально, царапая язык о его клыки. – Просто отвратительная лгунья! – уже без насмешки, чуть хрипловато и тихо, откровенно вымаливая обещанное наказание. Остаток ночи уже безраздельно принадлежит только им…

на следующий день

Как и ожидалось, прошедшие вечер и ночь в компании ребят, таких же двинутых, как и сама Альма, остались лишь воспоминанием, живым, но уже блекнущим кадром из прошлого. Всё забыто. И ничего не забыто.
Новый день встретил настоящим майским теплом, настоящим по здешним меркам – ненавязчивым, свежим и легким. Солнце вовсю светило в вышине, разгоняя утреннюю сырость и хмарь, и к обеду лишь в самой чаще леса еще оставались следы прошедших дождей. По радио, правда, полутра терзавшем похмельный дом своей ненавистной бодростью, радостно вещали, что ясность в небе продлится недолго. А потому Спенсер, главный зачинщик всего местного сборища, так и горел энтузиазмом поскорее начать съемки. Его не разжалобил даже трагический вид Аманды, поклявшейся на непочатой бутылке виски, словно на Священном писании, что ни капли больше в рот не возьмет. Ну да, да… как говорится, еще не вечер.
Начать, для разминки и поднятия настроения, решили с простенького сюжета – с приезда. Сонная американская глубинка. Небольшой магазинчик на заправке, торгующий всем самым необходимым – от ручной пилы до презервативов. Май. День. Солнце.
– Бёрк под шумок решил нас напрячь и домик себе отреставрировать? – тихонько смеялась Сиенна над Спенсером, придирчиво отбирающим нужной длины брусья. Кажется, близкое знакомство с Алькано накануне милашку-брюнетку ничуть не смущало… или, может, она просто не помнила ничего!
– Так! Все, господа… – режиссер наконец утряс все вопросы с хозяином магазина и теперь размахивая сценарием шел разгонять лениво греющуюся на солнышке троицу. – Погнали!
– Как бы его самого не отреставрировали, – ядовито бросила напоследок индиго и, шутливо щелкнув метаморфа по носу, ухватила подружку под локоть и потащила на место.
– Ал!.. Да не ты, – легонько отпихнув Альму тыльной стороной ладони, Бёрк тут же дернулся как-то и скривился, растирая плечо. Девушка ухмыльнулась.
– Нервы шалят?..
Сцена простая. Две незамутненные горожанки, плененные красотой дикой природы и ее… диких обитателей. Ну, а дальше. Мотор!..
…Тебе просто нужно развеяться, – беспечно вещала глуповатая стервочка Фиби в исполнении Сиенны. – Увлечься кем-то. Кёртис, к примеру, отличный па…
– Кёртис – дешевый пижон и отвратительный хам, – чопорно отрезала блондинка. – Парни вроде него заводят романы только ради романа, ради статуса. – Персонаж Альмы был полной ее противоположностью. Оставались даже сомнения, сможет ли индиго полностью вжиться в роль… и не зря!
– Смотри…
– Стоп-стоп! – встрял Спенсер, опуская камеру. – Альма, не надо смотреть на него, словно собираешься сожрать под соусом кари, – зрит в корень! – Давай еще раз.
И пришлось начинать заново. Снова бессмысленный бабский треп и…
– Смотри… – Джорджиана, сощурившись, глянула в ту сторону, где молодой темноволосый парень, грузил в пикап тяжелые громоздкие брусья. – Или кем-то из местных, – хихикнула подруга. – Мимолетный сельский роман никому еще не вредил.
– Да ну тебя! Я приехала отдыхать, а не о парнях думать, когда через неделю экзамены, – она натурально зарделась, не отводя, впрочем, взгляда от брюнета красавчика. Джо он нравился. Он и Альме нравился. Было что-то безумно притягательное в его движениях, в том, как напрягаются под одеждой мускулы, когда он взваливает на плечо очередной брус – что-то плотское, волнующее, дикое… – Черт! – Он обернулся. – Теперь подумает, что мы какие-то ненормальные... – Она неловко улыбнулась пареньку и отвела взгляд, и как раз в этот момент за спиной прогудел Кёртис:
– Ну и дыра!.. Ни интернета, ни сотовой связи! А наших женщин того и гляди – утащит какая-то деревенщина!
Обе девушки едва не задохнулись. Завязалась полушутливая-полусерьезная ругань по поводу того, какой все-таки Кёртис кретин. В итоге Джо презрительно фыркнула и отвернулась, но ни симпатичного брюнета, ни его пикапа уже не было…

После обеда компашка студентов уже обосновалась в небольшом домике у озера. Парни старательно изображали опытных самцов, знающих о жизни все. Как же смешно было смотреть на Саймона, в его белых джинсах и идеально лиловой футболке, пытающегося вытащить топор из чурбана. Фиби всерьез собиралась приобщиться к купанию в холодной воде. Поэтому Джо не оставалось ничего как в одиночку отправиться исследовать окрестности. Гуляла она долго, половину времени плутая по огромному пшеничному полю, явно кому-то принадлежащему, впрочем, об этом девушка должна была догадаться только когда вышла к ограде фермы. Хозяев не было видно. Но… кое-что не ускользнуло от ее внимания, и внимания следующей по пятам камеры. За сараем торчал кузов того самого пикапа. Не думая, что нарушит правила хорошего тона, без спросу вломившись в частные владения (хотя уже час по ним бродит!), она перемахнула через ограду и пошла к дому. Владелец фермы, однако, появился совсем с другой стороны.
– Ой!.. – тихо вскрикнув от неожиданности, девушка обернулась и первую минуту не могла вымолвить ни слова, растерянно глазея на парня с заправки.
– Надо было и вчера камеру прихватить, – буркнул рядом Спенсер, и Альма едва не расхохоталась, признавая, что у них сейчас выходит добротная такая завязка к вчерашней порнушке.
– Привет, – все-таки выдавила из себя и слова, и улыбку. – Мы встречались уже сегодня... у Скотта, – так звали хозяина магазина. – Слушай, извини, что так получилось там… Кёртис, он не хотел, – Джо попыталась оправдать друга-идиота, но быстро сдалась, не найдя в принципе оправдания его грубости. – Хотя кого я обманываю… он придурок, – она весело и смущенно рассмеялась. Смех у девушки был красивый, да и сама она в здешних условиях диковатой природы смотрелась трогательно нежным, беззащитным цветком. – Джо, – и маленькая ладошка, протянутая парню для рукопожатия, казалось, не знала вообще никакого тяжкого труда. – Ты здесь живешь? – приложив козырьком руку к глазам, она оглянулась на дом, чуть задрав голову. – Здорово, наверное… А мы с ребятам сняли домик на озере. Совсем рядом, смотри, – без задней мысли подскочив ближе, пальцем указала в сторону леса, где за деревьями поднимался слабый дымок (видимо, Саймон все же победил в сражении с хитрым поленом!). – А ты знаешь, что за история с местным…
– Так, нет! – внезапно ворвался в идиллию Бёрк, и разочарованно прогудели за телегой остальные зрители. – Давайте-ка еще раз этот момент переснимем, только… немного иначе. Ал, проверь сначала, есть ли кто-то дома, а потом иди к сараю. Вот оттуда знакомство начнем, – объяснил он индиго, а затем вдруг ухмыльнулся, глядя уже на метаморфа. – Может, Тайлеру топор в руки дать или что-нибудь там… косу?

Отредактировано Alma (2013-09-19 15:24:32)