---» Гостиница "Celestin" » Номер - 715

Июль. 2011 год.
• вечер: небо прояснилось, поднялся ветер и разогнал тучи, однако солнце уже не успело нагреть землю.
Температура воздуха: + 21

Невыносимо. Еще мгновение и он умер бы. Нечто сдавливало его горло... Это было холодное, мерзкое, проникающие в самые глубины души чувство. Ужас... Ему не было начала, как и конца. Однажды появившись, он и не думал уходить. Теперь его обителью было сердце беспомощного парня. Нет, даже не сердце, а его разум. Мозг, управляющий всем его телом, стонал от боли. Животные инстинкты побуждали действовать. Стало совсем невыносимо, и Мэтт открыл глаза.
Что это было?  Вновь какая-то херь приснилась. Самое забавное в том, что я не помню сон. Может быть, он был хорошим? Да, наверное, мне снилось что-то хорошее...
Осмотревшись вокруг себя, лис начал припоминать случившееся. Не было ничего странного в том, что парень после пробуждения ото сна не помнил происходящее до погружения в мир грёз. Было очевидно, что сейчас он находился в театре. Не стоило сильно насиловать память ради воспоминаний, в которых он решил зайти на какое-то представление и уснуть посреди последнего акта. Оборотень был ценителем искусства, но в данном случае атмосфера была слишком занудной. Традиционная японская музыка ему всегда нравилась, хоть и нагоняла сонливость. В этом представлении что-то было не так... И этим нечто было пианино. Кто додумался попытаться совместить азиатскую музыку с европейской? Как бы там ни было, но он ошибся в балансе. Или ошибка заключалась в пианисте? Быть может, кицунэ показалось, но музыкант фальшивил, не вкладывая в игру всю свою душу. Как будто бы и души у него не было... С другой стороны бездушные музыканты в какой-то степени самые лучшие. Если они имели к музыке предрасположенность. В противном случае их настройка была гиблым делом. Сколько не пытайся, но из мясника пианиста не сделаешь, если вся его сущность рвётся к низким вещам.
Если не можешь играть сердцем, то играй разумом... А вообще нормальные люди играют руками.
Оставив чудом пронесённую внутрь сумку под сиденьем, Мэтт поднялся и поспешил за кулисы, что бы перекинуться с дирижером парой словечек. Зал был пустым, так что особых преград для поднятия на сцену с последующим заглядыванием за ширму не было. Лису повезло, что уходящие люди не разбудили его, позволив лишний раз вздремнуть и с кем-то поругаться. Осталось лишь найти жертву...
Кто мне подойдёт? Да кто угодно... Даже уборщик сойдёт.
Прогуливаясь за кулисами, оборотень наткнулся на странное трио. Два члена которого являлись высокими мужчинами, а вот второй с натяжкой походил на члена, ибо на первый взгляд его пол определить было трудновато. Сразу же в голове пронеслась уйма пошлых мыслей, но оставив свои мысли при себе, парень принял крайне серьёзный вид.
- Кто вы такие?
И вправду... Кто вы такие? Странность среди театральной труппы является чем-то нормальным. Что же тут не так?
Мысли так и остались бы мыслями, если бы не разыгравшаяся не на шутку паранойя. Кицунэ инстинктивно видел в стоящих перед ним опасность. Вот только опасность чаще всего заставляет его наброситься на потенциального охотника, зачастую превращая его в жертву. Не так давно Мэтт преуспел в охоте и сорвал огромный даже по его собственным меркам куш.
Я всё еще не знаю что не так. Ненавижу это чувство... Но оно способно заводить меня. Да, я узнаю эту тайну...
Анимализм позволял возвращать облику парня первозданную форму зверя. Обретая животную форму, он так же обретал скрытую силу, увеличивая и без того высокие физические характеристики. Решив начать с малого, лис принялся видоизменять свои заведённые за спину руки...

Отредактировано Matt (2011-08-03 17:17:46)

Было очевидно, трио является частью персонала театра. По их виду можно было определить, что они далеко не уборщики, а по манере речи стало понятно кто из них лидер. Смазливый юнец не только подал голос, но и заставил своей речью действовать одного из партнёров. Со стороны казалось, что пара высоких мужчин являлась телохранителями. Если касательно блондина были сомнения, то черненький как минимум был парнем низкорослого юнца.
Неужели он уке? С двумя партнёрами... Ох уж эти знаменитости. Баб им не хватает... Подавай им мужиков. Разнообразие хорошо, но не окружать же себя своим полом. Или ты таки женщина? Ладно, увижу тогда, когда вспорю твоё брюхо...
Руки медленно, но верно преображались. Поставив на качество, Мэтт не прогадал. У него было полно времени, что бы приготовиться к атаке. Дав своего рода предупреждение, он выделил немного времени для себя. Теперь когтистые лапы лишь своими очертаниями напоминали человеческие, нося все преимущества животной формы. Острые когти были способны разрывать плоть, а вместе с силой и скоростью пробивать бетонные стены. Сорвавшись с места и рванув к трио, лис нацелился на ставшего спереди парня. Он казался самым мужественным и хладнокровным. Его природное высокомерие лишь дополняло картину, подчеркивая его бездушность. Невольно приходя к мысли об отсутствии души, оборотень и вправду ощутил отсутствие оной у пустой оболочки, должно быть готовой к защите, как и к атаке. Но это не принципиально. Кицунэ полагался на свои способности. Решив убрать с дороги препятствие, он совместил стремительное движение вперёд с выпадом правой рукой, нацеленной на шею противника. Если бы всё прошло удачно, то голова первой жертвы отделилась бы от туловища...
Минус один... осталось два.

Заблокированный удар не был неожиданностью. Мэтт привык ввязываться в драку с теми, чьи силы равны его или даже превосходят. Численное преимущество вновь было не на его стороне, но это должно было с верхом компенсировать опыт множества боёв. Не то что бы лис в совершенстве владел искусством муай тай, но владел как минимум базовыми знаниями. Лучше уметь искусно держать стойку и владеть десятком отработанных ударов, чем знать тысяча и один приём. Если говорить о разнообразии, то оборотень проигрывает, но в плане практичности ему было сложно найти равного. Некоторые думают, что от одного и того же удара в конечном счете можно будет легко уворачиваться. Частично это так, если противник сможет продержаться первое время, когда удары ссыплются как град, неся в себе огромную силу и скорость. Разница была в технике. Тоже решив играть в две руки, кицунэ высвободил свои животные инстинкты, позволив зверю внутри себя взять вверх над телом. В то же самое мгновение руки стали покрываться шерстью. Получать первый удар значило потерять преимущество, поэтому Мэтт навстречу руке послал левое колено. Лучшая защита это атака... В этом и был смысл удара, бьющего по руке. Если контратака против контратаки произойдёт успешно, то рука получит приличный урон, а если же каким-то образом удар настигнет цель, то лис на всякий случай напряг всё тело, включая пресс, при этом резко вырывая скользящую правую руку, что бы принять  жесткую стойку муай тай.

Нет ли лучшего или же более символичного места для снятия масок, чем пространство за занавесом? Там актёры перед своим выходом на сцену заканчивают последние приготовления для маски, а после отыгрыша своей роли возвращаются назад, что бы снять чуждую им личину. Как бы они не сливались со своим образом, как бы ни считали его частью себя, они никогда абсолютно не сольются с ним. Только реальный персонаж способен полностью отыграть себя, ибо им и является. Но в жизни, как и на сцене, созданные образы зачастую искажают первозданную суть. Всё дело в восприятиях и иллюзиях... Сколько на это не размышляй, но истины не познаешь. Несовершенство...
Сорвавший маску человека Мэтт обнажил когти, готовясь в скором времени показать и клыки. Первый противник решил не рисковать, исчезнув в своей тени. Лишнее подтверждение тому, что в плане техники рукопашного боя он уступал. Магия значительный противовес? Всё имеет вес, если правильно использовать... Как бы то ни было, но исчезнувший противник означал лишь то, что необходимо сменить цель. Ближайшей жертвой являлся стоящий не так давно между двумя мужчинами молодой парень. Выступивший вперёд здоровяк исчез, открывая путь для атаки. Ловушка, скрытая угроза? Думать не приходилось, та и не было возможности. Замес-то этого следовало действовать. В мгновение ока, сменив стойку с жесткой на мягкую, лис рванул по направлению к самой очевидной цели. За его скоростью движений было очень трудно уследить, не говоря уже о том, что бы помещать. Оказавшись в каком-то метре от юнца, оборотень провёл лоу-кик. Молниеносный выпад ногой нацеленный на подколенную ямку. Проведя этот нехитрый, но чрезвычайно эффективный приём, кицунэ не знал нанесённый урон, который колебался между поломанным коленом и очень сильным ушибом. В первом случае парень до конца своих веков остался бы калекой, без особого лечения. Во втором случае ему в дальнейшем потребовалось бы значительное лечение, не говоря уже о том, что в ближайшее время о стояние на ногах не может быть и речи. Впрочем, не останавливаясь на достигнутом, Мэтт вернул ногу обратно и произвёл выпад локтём вперёд. Идущий от кончиков пальцев ноги импульс прошелся по всему телу, разгоняя его до заоблачной скорости. Но даже не в скорости была вся проблема, а в потенциальной мощи. Если бы следующий удар пришелся в голову, то без проблем нанёс в худшем случае критические повреждения, вызывающие опухоль мозга и скорую смерть.

Отредактировано Matt (2011-08-06 07:14:57)

Какое самопожертвование, какая драма... Если происходящее перенести на сцену, то слёз особенно чувствительных особ не оберёшься. Впрочем, жанр данной истории немного не подходит для театра. Вот бы книгу написать... Точнее сценарий для фильма. О да, он был бы успешным. Куча спецэффектов, пафоса, поменьше крови, что бы рейтинг фильма не был сильно завышен, хотя бы одну любовную линию и самопожертвование в финале. Черт, да это было бы определенно успешней "Сумерок"! Формула создания удачных в финансовом смысле фильмов давно вычислена, нет особого смысла экспериментировать. Желающие создать нечто выходящие из рамки привычных стандартов зачастую не привоходят ни к чему хорошему. Как бы фильм хорош не был, но без определенных условий он провалится. Высокие оценки критиков будут тешить самолюбие режиссера и его команды, создавшей действительно стоящий фильм. В нём будет потрясающий сюжет, игра актёров, глубинный смысл и прочее... Вот только в кинотеатры преимущественно ходит молодежь, чаще всего не способная оценить всю истинную ценность картины. Так погибает настоящее искусство...
Не стоит доверять подобным субъективным мнениям. Тем более искусство создано людьми, а значит, оно бывает разным. Для одних шедеврами считаются картины великих мастеров, для других вполне сойдут кривые каракули на стене. Даже действия могут восприниматься и оцениваться по-разному. Самопожертвование? Всего лишь использование своих преимуществ. Если отбросить весь пафос, то иерархия троицы становится понятной. Лидер и две слуги. Один послужил мечом, а второй щитом. Потеряв меч и дав щиту треснуть, лидер останется безоружным. В таких случаях стоит опереться на дипломатию, начав переговоры и в худшем случае сдаться. Да, так было бы правильно, но если побеждающий откажется, то проигравшего ждёт бесславная кончина. Впрочем, Мэтт не позволит своему противнику упасть или же возвыситься в своих глазах.
Использовав грубую физическую силу, лис схватил блондина за шиворот и как можно дальше откинул назад, позволив проскользить по лакированному полу. Вновь открывшаяся взору жертва казалось совершенно беззащитной. Столько способов оборвать его жизнь, но необходимо выбрать лишь один. Как ни странно, но оборотню зачастую было сложно выбрать. Приходилось методично повреждать тело, стараясь растянуть удовольствие до тех пор, пока одна из ран не станет критической. В этот раз можно было бы использовать проверенную временем тактику, если бы не скрывшаяся в тени пешка. Она не представляла серьёзной угрозы, но могла изрядно подпортить планы. Решив просто убрать очередное препятствие, кицунэ на максимально возможной скорости проскользнул возле брюнета, нанося один единственный удар. Поставив на скорость, Мэтт не использовал никаких особых трюков, если не считать полоснувших по шее когтей. Надеясь разорвать глотку юноши вместе с сонной артерией, лис через плечо глянул на оказавшийся теперь за его спиной силуэт, ожидая увидеть фонтан алой крови...

Это было действительно красиво. Что может быть печальнее, и драматичнее смерти молодого человека? Юная жизнь увядает, в самом своём разгаре. Это неописуемое зрелище, заставляющее заворожено смотреть на цветок, который гибнет на пике своей красоты. С другой стороны парню повезло, что он так и не засох. Если бы он продолжил жить, то закончил бы так, как все прочие, скорей всего. Ромео и Джульетта, в конечном счете, тоже стали бы самой обыкновенной парой, если бы выжили, сыграли свадьбу и зажили счастливо, до поры, до времени... Совершенства нет. С другой стороны постепенное увядание смотрится еще печальнее. Просто общество привыкло воспринимать это как нечто само собой разумеющееся. Если бы кто-то отрёкся от томительного ожидания совей кончины, закончив жизнь самоубийством красивым и молодым, то его посчитали слабаком. Но кто же на самом деле слабак? Тот, кто не смирился с судьбой, решив разорвать свой личный цикл старения. Или же тот, кто покорно дожидается конца? Обе стороны могут аргументировать свою точку зрения до скончания времён, но они говорят на разных языках. Не понимая друг друга, две стороны не придут ни к чему хорошему, оставшись при своих мнениях. Некоторые сменят свою точку зрения на противоположную, да и только. Но если говорить о более ужасном, то стоит упомянуть гибель цветка, который так и не раскрылся. Это еще более трагично, но в то же время имеет место в повседневной жизни. Насильственная смерть, самоубийство, несчастный случай... итог один, просто способы разные.
Людские рамки не касались Мэтта, у которого период рассвета мог длиться столетия и даже не заканчиваться вовсе. Бессмертным он мог и не быть, но долгоживущим он и так являлся. Существовать до тех пор, пока его жизненная энергия не сольётся с общим потоком. Это было страшно... Проблема не только в желании лиса жить вечно, но и слитии в единую сущность. Он хотел больше всего сохранить свою индивидуальность, точнее свою способность осознавать себя. Быть собой. Ради этого оборотень будет убивать столько, сколько нужно, переступая через все мыслимые и немыслимые правила. Сегодняшняя жертва просто была необходимой. Кицунэ не знал, зачем ему это надо, но он точно знал необходимость этого действия. Убийство во благо чего-то... Вряд ли во благо мира во всём мире.
Не став особо задумываться об интуитивно совершенном убийстве, Мэтт поспешил покинуть место преступления, вернув верхним конечностям человеческий вид. Удар был молниеносно нанесён когтями, поэтому на руках видимых следов крови не было. Отпечатков пальцев тоже не было, а вот несколько волосков парень спокойно мог проронить. Экспертиза не обнаружит ничего ценного и вскоре сдастся, закрыв очередной нераскрытое дело. В лучшем случае дело повесят на кого-то другого, но это вряд ли, ведь адвокаты тоже не лыком шиты. Многие преступления остаются нераскрытыми из-за отсутствия свидетелей. Вроде бы никто не наблюдал за стычкой, но при уходе оборотня вполне могут заметить и опознать. Надев солнцезащитные очки и натянув пониже шляпу, кицунэ вышел из-за кулис, вернулся к своему сиденью, что бы прихватить неизменную сумку и двинуться восвояси, стараясь вести себя естественно и не привлекать лишнего внимания...

» Особняки » Особняк Алекс

Отредактировано Matt (2011-08-09 09:39:15)

Начало игры

Ноябрь. 2011 год.
• вечер: небо по-прежнему затянуто тучами, из которых льет дождь, под ногами грязь и лужи, в которых отражаются огни вечернего города.
Температура воздуха: + 5

Направляясь к зданию театра, Уил пребывал в весьма приподнятом настроении, что с ним случалось крайне редко. Наконец более-менее серьёзная работа. Это не игра в кабаках за гроши или ненадежные частные уроки музыки, когда неизвестно, придет ли клиент в следующий раз, или просто решит больше никогда не подходить к клавишным. Ещё одним плюсом работы в театре было то, что большинство спектаклей всё же приходится на вечер, когда, собственно, Уилу и было приказано явиться. Нет, не то, чтобы он был враждебно настроен по отношению к дню или свету... Но всё же ночь всегда была ему приятнее. День давит, не даёт вздохнуть свободно, а ночь – словно открывает дверь в новый мир, намного приятнее и свободнее.
С такими размышлениями дампир и приближался к театру, старательно обходя немногочисленные лужи, оставшиеся после дождя, который соизволил прекратиться хоть, судя по тучам, плотной пеленой затянувшим темнеющее небо, и ненадолго. Уил никогда раньше не бывал в этом театре, но мимо самого здания проходил много раз. Его всегда интриговали национальные мотивы, в том числе, такие многогранные и яркие, как в театре Кабуки. Японская культура в принципе всегда казалась ему интересной, что стало ещё одной причиной согласиться на эту работу. Когда Уилфред наконец преодолел лестничный пролет и оказался за кулисами, а затем – и непосредственно на своё рабочем месте, у него ещё оставалось немного свободного времени.
Что ж, надо бы нам познакомиться, - подумал дампир, любовно проведя рукой по крышке фортепиано, на котором ему предстояло играть.
Ему потребовалось несколько минут чтобы, откинув крышку фортепиано, пробежать пальцами по черным и белым клавишам, привыкая к инструменту, безусловно, идеально настроенному, но всё же чужому. Отыгрывая одну партию за другой, Уил всё больше погружался в музыку, всё меньше обращая внимание на окружение и ноты. Да, даже на них. Произведение было ему знакомо, так зачем отрываться от музыки, чтобы свериться с тем, что и так знаешь наизусть, видишь, даже закрыв глаза? Играть, как обычно – играть. Выкладываясь, каждый раз до конца, без права на ошибку касаться нужных клавиш в нужное время, складывая осколки звуков и тонов в общую симфонию... Время летело быстро, секунды за минутами, минуты складывались в часы... И вот, спектакли на сегодня были окончены. О том, что он провел за инструментом достаточно много времени, Уилу говорило хотя бы то, что он не мог сказать точно вечер сейчас или уже ночь. Парень оглянулся и увидел, что последние зрители уже расходятся, как и актеры, снующие за кулисами, собирающиеся, спешащие к кому-то, кто наверняка ждет их дома. Ему некуда и не к кому спешить, а поэтому, можно дать себе немного времени. Устало потянувшись, Уил опустил крышку на клавиши.

Когда на сцене и за кулисами стало чуть побольше места и, соответственно, чуть поменьше народа, Уил, наконец, решил, что пора уходить. Домой его не очень-то и тянуло в данный момент, чему способствовал мерзкий дождь, возобновивший свой мерный стук по оконным стеклам. Выглянув из окна пустой гримерки на улицу, Уилфред поморщился, поскольку вымокнуть у него никакого желания не было, а зонт он с собой не взял. Дампир его вообще терпеть не мог, если уж быть совсем честными, и предпочитал обходиться без этого громоздкого приспособления. Сложив ноты в черную папку для документов, Уил облачился в свой плащ, предчувствуя пробирающий холод осеннего вечера и запах дождя. Покорно вздохнув, он собирался уже уходить, когда, практически у самой двери, был остановлен внезапным движением. Не совсем понимая, что и кому могло от него понадобиться, Уил обернулся, когда ощутил, как чьи-то пальцы сжали край его рукава. Увиденное удивило его ещё больше. Нет, конечно, знакомых у него было совсем не много, и вряд ли кто-то из них мог быть здесь, тем более, способный столь фамильярным образом его остановить. Но светловолосого юношу, обратившегося к нему, Уил вообще видел впервые. Какая-то нервозность проступала в его поступке. С одной стороны, у пианиста возникла мысль, что стоило бы сделать замечание парню, схватившему его за рукав, но с другой – никаких негативных эмоций тот у дампира не вызвал. Скорее наоборот, юноша был из тех, на кого злиться было сложно - невысокий, худенький, с тонкими, даже по-женски аккуратными чертами лица. Так и не решившись на что-либо, Уилфред ответил первое, что пришло ему в голову, озадаченный вопросом, чего же от него всё таки хотят:
- Да? Я слушаю Вас.

Уилфред с каким-то странным интересом наблюдал за изменениями в лице юноши, остановившего его у самой двери. Казалось, тот и сам не сразу определился с тем, чего же ему надобно от пианиста. По крайней мере, несколько долгих секунд ничего не происходило. За этот миг у дампира проскользнула мысль о том, что, пожалуй, стоило бы вернуть себе власть над рукой, рукав которой всё ещё держал светловолосый юноша, но... Делать это почему-то не хотелось, хоть со стороны, наверняка, выглядело весьма странно, а может и забавно. Впрочем, как раз это волновало его меньше всего.
Похоже, незнакомец пришел к какому-то выводу, поскольку через пару вдохов его лицо просветлело, что совершенно сбило с толку Уила. С чего такой восторг? Хотя, когда парень снова заговорил, Уил поймал себя на мысли о том, что его это ничуть не коробит. Что было уже само по себе непривычно, ибо причины столь неожиданной реакции он не знал, а ко всему, что он не знал, дампир относился с подозрением.
Но вот слова паренька немного прояснили ситуацию. Против своей воли Уилфред даже усмехнулся уголками губ. Любому творцу приятно, когда хвалят его творения. Уил не был исключением, и замечание парня ему, конечно же, польстило. Должно быть, он и остановил дампира, чтобы поблагодарить. Что ж, значит, вечер не прошел даром, раз хотя бы одному человеку понравилась его игра.
Что-то в этом незнакомце интриговало Уила, блеск в его глазах притягивал, не позволяя сосредоточиться или отвлечься. Хрупкий и легкий, парень казался слишком эфемерным в пустеющем коридоре театра. Неужели он догнал пианиста только чтобы высказать своё восхищение его игрой? Нет, было ещё кое-что...
- Имя? – Озадаченно повторил Уилфред, вырванный из дебрей своих мыслей, но тут же собравшись, ответил: - Ах, да... Уилфред Ауттенберг. И... спасибо, рад, что вам понравилось.

То, как юноша проговаривал имя, Уила даже потешило. Он уже, в общем-то, привык к тому, что у японцев возникают проблемы с его именем. Но каждый раз наблюдать за этим было забавно. Да и вообще... наблюдать за новым собеседником было интересно. Уил не знал почему, но ему хотелось смотреть на незнакомца. Тот буквально притягивал к себе его взгляд и внимание. В глубине карих глаз было нечто, не позволяющее переключиться на другую волну эмоций.
И, возможно поэтому, Уил так быстро среагировал, когда какой-то проходящий мимо посетитель театра толкнул паренька.
Дампир, неожиданно даже для себя, обнаружил, что его новый знакомый оказался уж слишком близко к нему, а руки самого Уила застыли его плечах в бессмысленной попытке остановить падение, которое бы и так не произошло. Недостаточно сильным было столкновение для этого.
Странно, но дампир не имел никаких возражений против такого «контакта» с юным любителем музыки. С самого начала разговора Уилфред испытывал неосознанное желание прикоснуться к нему, совершенно необоснованное и глупое.
Встретившись взглядом с карими глазами, ещё несколько долгих секунд Уил собирал мысли, пытаясь отделаться от настойчивого, бьющего в виски осознания того, что разрывать тактильный контакт он не хочет. Да и вообще, уже не может так просто отпустить человека, которого знает считанные минуты. Коротко моргнув, словно стряхивая с себя наваждение, Уилфред не отдавая себе отчета, чуть сильнее сжал пальцы на плечах юноши, словно, пытаясь запомнить ощущение. И лишь затем смог оторваться от созерцания пляшущих огоньков в глазах юноши. А Уил готов был поклясться, что они там были.
- О, с Вами всё в порядке? Мы выбрали неудачное место для разговора. – Участливо, пытаясь скрыть то, что ничуть не жалеет о внезапном прикосновении, спросил Уил, чуть сузив глаза, словно вглядываясь в нового знакомого. Тем не менее, не спеша разрывать контакт. Прикосновение было определенно приятным, хоть обычно дампир считал как раз наоборот. – Нам всё же стоило немного отойти в сторону, а не стоять на дороге. И... кстати, вы не сказали своё имя... Как же мне вас называть?

Чем дальше, тем непривычнее и забавнее становилась вся ситуация для Уила. Но его это как-то не удивляло, да и вообще, сейчас его мысли были больше заняты тем, как поступить в данный момент. Звук голоса нового знакомого был приятен слуху Уилфреда. Что для него уже само по себе говорило о многом, поскольку дампир считала голос одной из главных деталей, по которым можно составить портрет человека.
Может, именно поэтому он не был нисколько против столь фамильярного обращения от столь мало знакомого юноши. Уилу хотелось слышать своё имя, произносимое этим голосом.
- Да, если вам так удобнее, - дампир лишь понимающе усмехнулся. Всё же японец. Сложно ошибиться. И довольно легко привыкнуть. Если ты с детства живешь здесь. – Что ж, я думаю, я запомню.
Уил лишь теперь подумал, что стоило бы отпустить плечо Такеши, но делать это вовсе не хотелось, тем более теперь, ощущая рукой тепло кожи. С некоторой досадой, Уилфред всё же осторожно убрал руку, быстро решая, как бы ему укрепить нежданное но, похоже, вполне приятное знакомство. Мысли приходили самые пошлые и банальные, что, впрочем, ничуть не смутило Уила, хоть он и не был любителем подобного рода вещей.
Но попробовать всё же стоит... Что-то во всём этом есть...
Привычным жестом, откинув назад волосы, Уилфред определился со своими мыслями, и спокойно предложил, как бы, особо не настаивая, но и рассчитывая на положительный ответ:
- Вам нравится музыка? Как насчет того, чтобы посидеть где-нибудь? – Сделав короткую паузу, дампир добавил: - Я думаю, мы найдем, о чём поговорить.

Уил не сразу догадался, собственно, за чем хотел вернуться Ясуо. Но, оказавшись у выхода в зал понял, что требовалось его новому знакомому. Верхняя одежда наверняка осталась внизу, в гардеробе. Совершенно неожиданным препятствием оказался охранник у входа. Когда предыдущий раз Уил проходил мимо него, внимания ему уделили ничуть не больше, чем любому другому, работающему в театре, а может, и реквизиту... Но не в этот раз. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться по выражению его лица, что пропускать их обратно громила не собирается. С чего бы это, дампир особо раздумывать не желал, ибо субъект явно был настроен весьма агрессивно. Даже слишком. По его напрягшемуся лицу и самоуверенному приближению к цели, Уил ничего хорошего предсказать не мог.
То ли мы слишком задержались и театр уже закрывается, то ли... В любом случае надо спешить.
Времени на раздумья особо не было, если его пропустят, пусть даже со скрипом, раз уж охранник так настроен, но Такеши... Лишь сейчас Уилфред подметил, что парень умудрился пробраться за кулисы. Вот только выбраться теперь ещё осталось. Дампир не знал, как тому удалось проникнуть внутрь, но вот при выходе могут возникнуть вопросы, разбираться с которыми вряд ли у кого-то из них есть желание.
На миг сосредоточившись и собравшись, Уил придумал, как ему выкрутиться из не слишком веселого положения. Нужно выиграть время, хотя бы немного и отвлечь внимание от Ясуо. Любым возможным способом... Но в данном случае, у дампира было преимущество перед людьми. Ему были доступны даже некоторые невозможные для обычного человека способы. Сделав глубокий вдох, Уил твердым шагом направился к двери, перед которой, единственной преградой, возвышался охранник.
Вот бы получилось...
Уил давненько не практиковал то, что он собирался сделать, да и силы у него были более чем посредственные, но стоило попробовать. События развивались со скоростью фильма поставленного на быструю перемотку. Вот, Уилфред, вместе с Такеши, оказываются у двери, возле самого охранника. Спокойно усмехнувшись, дампир замедляет шаг, так же невинно и спокойно, но с некоторой долей картинного сожаления,  сообщает:
- Простите, мы забыли вещи внизу. Да-да, уже поздно. Я думаю, лучше покинуть театр через парадный вход.
Воспользовавшись секундной заминкой громилы, Уил использует один из немногих талантов, которыми ему посчастливилось обладать. Тонкая паутина силы ложиться между Ясуо и охранником, заставляя последнего видеть то, чего на самом деле нет... Простая иллюзия – без звуков или ощущений... Но ведь амбалу и не нужно прикасаться к иллюзии, верно? Дампир лишь слегка касается разума человека, заставляя того видеть вместо светловолосого юноши... одного из актеров театра. Это был первый четкий образ, который всплыл в памяти Уила. Высокий брюнет, который играл в сегодняшнем представлении. Дампир видел его в театре и раньше, когда ещё был зрителем, а значит – его здесь знали. Но время терять было нельзя. Иллюзия долго не продержится. Прекрасно это понимая, Уил недвусмысленно подтолкнул Ясуо в открытую дверь, стремясь как можно скорее убрать его из поля зрения противника, который всё же начал сомневаться в своей правоте, поскольку было открыл рот, чтобы что-то сказать, но так и забыл его закрыть, явно выбитый из колеи подменой в окружении. Да, возможно, убедить его в том, что именно он видит, дампиру и не удалось. Но дезориентировать получилось.
- Спасибо, что позволили нам пройти. Приятно вам провести вечер. – Не дожидаясь, пока охранник соберется с мыслями, Уилфред коротко кивнул, последовав за Такеши и чувствуя, что неприятностей всё же удалось избежать. Расслабившись после удачно выполненного маневра, дампир обратился к своему спутнику, пока они направлялись к гардеробу:
- Давайте заберем ваши вещи и... всё же нам лучше и, правда, воспользоваться парадным входом.

Начало игры

28 февраля, День города. 2013 год.
• вечер: дождь перешел в мокрый снег, лужи и растаявший снег начали подмерзать.
Температура воздуха: 0

Листки со сценарием полетели вверх, подброшенные рукой Шерри, которую, кстати, изрядно потряхивало от помеси усталости и раздражения.
- Нет, ну вы издеваетесь что ли?! Мне вот прямо падать носом в пол посреди сцены, имитируя обморок в момент катастрофы?! Вы что, совсем рухнули?! - раздраженно выкрикнула она, с нажимом поставив каблук на листок с неугодными ей словами и оставив на нем внушительное пятно из смеси пыли и воды, возникшей из-за растаявшего снега.
К сожалению, в гримерке никого не было, чтобы увидеть небольшое локальное представление под названием "О том, как из-за произвола сценаристов Шериданн фурией стала" - сценарий фаэри нашла только что, с трудом вырвавшись из кокона уличного траурно-веселого безобразия, которые власти назвали "День Города". Эта веселая музыка, эти якобы счастливые улыбающиеся люди - всё казалось таким искренним, и одновременно так отдавало прогорклым вкусом фальши и глупостей, что, оказавшись во всём этом, у девушки просто волосы на спине стали дыбом. Да, она, пританцовывая и изредка останавливаясь, чтобы посмотреть на других, радостно прошла по улице, но как только девушка с черного входа зашла в театр, осознание какой-то бутафористости происходящего навалилось и придавило добродушное настроение.
А тут еще и сценарий, который Шерри и так не нравился, а тут еще и носом в грязный пол со всей дури, как оказалось, падать.
- Издевательство... - Вишенка плюхнулась коленями на пол и начала собирать листки сценария, бормоча и чертыхаясь. После, бросив зло их обратно на диван, стоящий в гримерке, девушка стащила неудобный пуховик, небрежно забросила его на вешалку и отправилась искать Дмитрия, который уже наверняка, в отличие от фаэри, хорошенько выштудировал и проиграл исправленный вариант этой самой "Катастрофы", первое представление которой она уже намеревалась прогулять. Во имя оскорбленных чувства прекрасного и носа.
Интересно, кем меня заменит директор, если я сейчас, протестуя, сбегу? Кто сегодня упадет носом в пол вместо меня?
Девушка, повинуясь интуиции, толкнула первую попавшуюся дверь, за которой уже почему-то стоял Дмитрий. Двуногий, больше похожий на покалеченную вилку, стул за ним с грохотом упал.
- Они хотят, чтобы я упала носом в грязь - во всех смыслах, представляешь?! - сразу начала пламенную речь Шерри, прислоняясь к дверному косяку плечом и скрещивая руки на груди. - Я понимаю - реалистичность, то, сё, но я не хочу, чтобы она достигалась моим сломанным носом и залитой кровью сценой!

Отредактировано Шериданн (2012-03-10 22:44:09)

- Если брать актрис в совокупности, то да - хоть одна в день, но умирает, но я-то одна. Я не умираю каждый день и не намерена!- возмущенно фыркнула девушка, убирая за ухо выбившуюся из хвоста прядь. Она начала заплетать уже изрядно отросшие после стрижки волосы в разные косички и хвосты с начала зимы, иначе каждое снятие шапки и пуховика превращало её в какую-то помесь дикобраза и персидского кота: волосы весело торчали в разные стороны и пригладить их не было никакой возможно...
Ох...
Пальцы Дмитрия коснулись её ушей - утешающе, нежно. Шерри прикрыла глаза, пытаясь игнорировать поступающую ей через прикосновение информацию о внутреннем состоянии мужчины: она старалась уважать его чувства и эмоции и не считывать их, как открытую книгу. Но как это контролировать, если каждое прикосновение с предметами и людьми не оставляли им права на личную тайну их состояния?
Так что, вместо того, чтобы задумчиво перебирать эмоции мага, фаэри сосредоточилась на его успокаивающем шепоте и, подавшись вперед, уткнулась носом (которому, кстати, все-таки, как поняла она, все-таки быть сегодня либо ушибленным, либо сломанным) в его - Дмитрия - плечо и обняла.
- Угу. Ага. - глухо промычала она в ответ его шепоту, глубоко вдыхая помесь воздуха и парфюма Димы. - Пожалуй, для этого можно пожертвовать парой косточек на лице. - легкий поцелуй в шею. И, внезапно... - А может, ты возьмешь мою роль, а я твою? А?
Фаэри вцепилась в эту мысль, как в спасательный круг. Интересно, сложно ли выучить роль воинственного русского эмигранта за полчаса до спектакля?

Отредактировано Шериданн (2012-03-12 01:28:05)

- Жалко, жалко мне твой нос... - пробурчала Шерри. - А меня кто пожалеет? Мне мой нос как память дорог, и вообще - не с моими насморками мне нос ломать.
И этим самым носом она провела по изгибу шеи Димы, глубоко вдохнула запах его кожи, чуть заметно улыбнулась своим мыслям и прочитанным эмоциям мага.
- И вообще... И так и так в кимоно одеваться. Так какая разница тебе кого играть?
За уже закрытой дверью зашумели, закричали. Перезвоном струн отозвались сямисены - девушка неосознанно напряглась, услышав этот негармоничный звук и чуть отстранилась, глядя на умиротворенного Диму.
- Умер, говоришь? - на пухлых бледных губах заплясала немного ироничная ухмылка. - В таком случае нам просто необходимо сымитировать чью-нибудь смерть! Но сначала...
Фаэри, встав на цыпочки и вжавшись в мага, чуть прикусила нижнюю губу Дмитрия, после чего уже позволила их губам нежно столкнутся. Пальцы запутались в его волосах, а сама Шерри, едва сдерживая смешок из-за того, какая идея пришла ей в голову, прошептала, едва-едва касаясь его губ:
- Лучше всего это будет продемонстрировать грохотом чьего-нибудь тела...
Вишенка, не разрывая телесных контактов и поцелуя, резко развернула их обоих и впечатала Дмитрия спиной в дверь, после чего рукой быстро нашарила дверной ключик.
- Как ты думаешь... - задыхаясь, шептала она, покрывая едва ощутимыми поцелуями линию подбородка мага. - Нам стоит их удивить внезапно раскрывшейся дверью, или нет?