-М, даже так? Неожиданно Френк.. Суккубша и вправду была удивлена услышанному. -Гей? Хм...ну вполне может быть. Всегда хотела иметь друга- гея.. Улыбка мелькнула на губах рыжеволосой.
Народ все прибывал и прибывал в клуб. Казалось, что помещение может вместить в себя целый город и места еще останется на человек 200. К счастью, помимо Амайи была еще Шарлота, которая как ураган проносилась мимо клиентов, разнося их заказы. Работать официантом довольно трудно. Мало ли какие клиенты могут попасться.
Вот что ты будешь делать, работая официантом, если твой клиент будет капризничать и говорить постоянно: -Ой! Я просил 50 капель водки, а вы мне плеснули 53 капли! Отлейте и принесите мне именно 50 капель!
И помимо этого он будет пол часа рассматривать посуду которую вы ему подали, не будет ли на ней какого-нибудь жалкого микроба, который вообще случайно попал сюда...потерялся даже.
М? вот чтобы вы делали, будь вы на месте официанта? Вы извинитесь перед ним и отнесете, эти несчастные 53 капли и скажете, чтоб напили именно 50 капель, иначе клиент останется недовольным. А будь ты обычным посетителем и этот же мужчинка начнет на тебя, извините за выражение, "наезжать" так ты просто дашь ему в "дыню" и пойдешь дальше прожигать жизнь. Вот Амайя так и сделал бы, если бы она не была работником клуба....Для работы официантом нужны крепкие нервы, иначе тебя могут в первый же день уволить за драку с посетителем.
-У тебя появился новый клиент Кивнул Френк в сторону мужчины, который читал какие-то бумаги, а рядом  с ним сидела суккубша. -Спасибо Френки. Недоглядела немного.   Поправив волосы и форму Майя собралась идти обслуживать клиентов. –Так, надо будет сходить в магазин, раз Френки и Шарлота придут ко мне. В кой то веки, приготовлю нормальную еду, а не буду питаться этими гребаными фаст фудами.

Отредактировано Amaya Hope (2011-09-03 18:09:33)

Знал бы я, как тяжело быть барменом в элитном клубе, не пошел бы на то собеседование и не показывал бы боссу те виртуозные трюки, которые умею проделывать с четырьмя бутылками и черной тряпкой, плотно прилегающей к моим глазам, через которую, поверьте старику, не виден даже собственный нос. Знание спиртных напитков я сдал на отменно, хоть никто не подал виду, что был впечатлен скоростью моих ответов на том воображаемом экзамене. Впрочем, я не напрашивался на похвалу и был настоящим паинькой. Мне была нужна эта работа. И не только потому, что так захотела Бонни, заставляя меня зубрить все те названия и составы коктейлей, которые предпочитает великая и могучая элита. Я сам захотел попасть в эту среду, издали понаблюдать за переговорами, происходящих в увеселительной обстановке, и изредка улавливать некие фразы про подпольные бои, передачу «посылки» и прочее. За все прожитые годы я так и не научился читать по губам, но кое-что  все-таки сумел разобрать, хоть сведения могли быть не из надежных источников, поэтому была некоторая вероятность того, что все это для отвода глаз. У стен есть уши. У бармена есть уши. И бармен предпочтительно закрывает свои локаторы тогда, когда это необходимо для того, чтобы сохранить себе шкуру. Рот бармена раскрывается еще реже. Все сведение, которые попадают в мою голову остаются в ней же. Я здесь по собственной воле и знаю, что крыс тут не любят. Равно как и стукачей, взбалмошных праведников и прочий отброс, не умеющий держать язык за зубами. Суровая реальность для суровых пацанов, - любил поговаривать один мой знакомый по прозвищу  Русский, с которым я повстречался в конце 90х годов где-то на территории Подмосковья, где проводилась очередная стрелка между братками и тех, кто на них телегу гнал. Тогда меня звали Федя, и был я мастером спорта по литрболу, а еще хорошо стрелял из пулемета.  Веселые были деньки, даже не поспорю.
Но дело не в этом, верно? Дело в том, что ни в одном баре, клубе, ресторане не будет такого количества очаровательных суккуб, любовная магия которых так и плещет направо и налево, что вся моя сущность так и дребезжит от энергии их грёбаного очарования. Все бы ничего, если бы мне не пришлось контактировать с одной из них почти все десять часов напролет. Утром я наберусь храбрости и посоветую боссу в дальнейшем набирать персонал из людской расы. Мало ли длинноногих красоток бегает по улицам?
Стоп, что за бред я несу? Кажется, Бон начинает мыслить за нас обоих и это заставляет меня напрячься. Ненавижу, когда она берет власть над моим телом и уж тем более разумом.
Я прижимаю нижнюю часть ладони ко лбу и пытаюсь сконцентрироваться. Представляю себе зеленые луга, яркое солнце, шелест травы и крики сокола, летающего где-то в безоблачном синем небе. Это довольно проблематично, учитывая музыку, разговоры клиентов и стук, исходящий от сокрушительного размаха ладони, ниспадающей на барную стойку. А потом еще и требовательный голос мне заявляет:
- Moet&Chandon, 150 коньяка Courvoisier XO, 50 черного рома, и 100 виски!
Я нехотя открываю глаза и вижу перед собой яростно настроенную блондинку – очередную дамочку из общества богемной тусовки, которая не преминула возможностью самой посетить бармена-очаровашку  и высказать ему в лицо самое соблазнительное за весь этот вечер. Грозная, напыщенная стерва. С такими лучше не спорить, я по себе знаю. Как-то раз… Блять, ты чё творишь, дура?!
Не знаю, как я выглядел со стороны, но Бонни подсказала, что я был крайне шокирован такой выходкой барышни. Меня переполняло чувство героизма, когда я хотел предотвратить эту пощечину, но у кофеварки на это были другие взгляды, и машинка возмущенно взорвалась, выплескивая в разные стороны темно-коричневую жижу вперемежку с яркими искрами. Ровно через миг треснули лампы, словно в назидание, обливая барменов ярко-красными огоньками, не причиняющих никакого вреда, но действующими на психику в качестве рефлекса «вспышка справа!». Я и рванул в сторону, чуть пригнувшись, словно афганец, которому померещились убитые им жертвы. Дождь из осколков дорогой техники закончился спустя еще пару мгновений.  Кое-кому явно не жаль портить казённое имущество.
Я провожаю взглядом идеальную фигуру женщины, отметив про себя, что с такой дамочкой я бы не хотел повстречаться тет-а-тет. От неё веяло прекрасными духами, или это, быть может, та самая магия обольщения, которой я не успел поддаться, хотя уверен, что будь у нее больше времени и желание, она бы охмурила меня одним взмахом своих пышных ресниц, обрамляющих голубые глаза разъяренной красотки.
Не везет мне с женщинами, что говорить?
Она дала нам три минуты. Я справлюсь за две.
- Эй… - как там тебя, - Сэм! Вызови электриков, замени кофеварку и прими заказы от Шарлотты, – распоряжаюсь я, возомнив из себя старшего по званию.
Это было весьма к месту, ведь многие были ошеломлены такой выходкой прекрасной барышни. Шарлей вообще чуть не выронила поднос с грязными бокалами, когда рядом с ней проходила взбалмошная красотка. Её глаза превышали допустимый лимит по расширению и я уж было побеспокоился, что сейчас она упадет в обморок от сердечного приступа. Девчонка была очень эмоциональна и она крайне дорожила своей работой, где ей доставались нехилые чаевые, да и заработная плата тут была как нигде лучше. Она намеревалась проработать тут еще год, а потом открыть свою школу танцев. Поэтому сейчас была тише воды, ниже травы, тихонько подойдя ко мне. Обменявшись немыми взглядами, она перешла к другому бармену, отдав ему свой заказ. И как можно работать в такой обстановке?
- Ты как? – спрашиваю я, доставая шампанское «Moet & Chandon» и ставя его на барную стойку. – Не бери в голову. Хотя я бы не отказался получить эту оплеуху за тебя. Возьми, – протягиваю лёд, обмотанный куском чистой тряпки.
Поспешно разливаю спиртные напитки по бокалам и чашам, ставлю их на поднос и перепрыгиваю стойку. Я вижу твоё хмурое настроение, я знаю, что тебе больно, и ты жаждешь реванша, а еще я знаю, что в таком настроении ты запросто сможешь наломать дров, и тебя выкинут отсюда, дав хорошего пинка под зад. Уверен, та женщина не шутила, когда обещала тебе проблемы с трудоустройством.
- Позволь мне, – подхожу к тебе вплотную и, глядя в глаза, запускаю свои руки за спину, где умело развязываю передник. – А ты возьми себе маленький перерыв. Приди в себя. Выпей минералки и успокой свои нервы, хорошо?
Я пытаюсь тебе улыбнуться. Получается как-то натянуто, но я и вправду делаю это из благородных побуждений. На краткий миг я дотрагиваюсь до твоих плечей и киваю, мол, все будет хорошо. Можешь считать, что я спасаю твою шкуру от острых зубок той взбалмошной барышни. Хотя не уверен, что этот поступок оценят по достоинству. Но я всего лишь парень, который не любит, когда ему мешают работать.
Завязываю вокруг своей талии передник и моментально превращаюсь из бармена в официантку. Если уж многие тут считают меня геем, то это мне должно быть совсем не зазорно. Кто сказал, что мужик не может ходить с подносом в руках и обслуживать клиентов? Ха, получайте прямой удар по своим стереотипным яйцам.
В мыслях у меня обратный отсчет от трех минут. Я обещал, что справлюсь за две. Так и есть, осталось еще несколько секунд. Беру в руки поднос со всем спиртным и лавирую между столиками, не отводя взгляда от точки Б – той самой парочки, для которых предназначен заказ, изредка колыхающийся в моих мужественных руках, твердой хваткой держащих поднос. Должен признать, что работать официантом не так уж и легко. Эта работа требует четкого баланса и силы, чтобы выдержать на одной руке весь заказ и не расплескать и капли содержимого. Уроки йоги не прошли зря.
- Просим прощения за эту досадную ошибку, - произношу я, ставя на столик каждый из заказанных напитков. – Это больше не повториться, уверяю вас.
Поставив на стол еще два бокала для шампанского, я коснулся рукой последней бутылки, которую по существу не заказывали.
- Вами не было произнесено название виски, поэтому я взял на себя смелость принести вам «Dewar’s 12», – провожу ладонью перед бутылкой, словно на дегустации. – Богатый фруктовый аромат, смешанный с кишмишем и изюмом, а так же ноткой шотландского вереска.
Ставлю бутылку на стол и рядом два стакана с толстым дном. Выпрямляюсь, прижимая поднос подмышкой и полюбопытничав:
- Что-нибудь еще желаете заказать?
Мои руки метнулись в поисках блокнота, который я нашел в объемном кармане передника, добавляющего в мой образ некую долю юмора. Приготовившись записывать, я поднял взгляд на господ и попытался натянуть на лицо улыбку. Наверняка это была плохая идея.

Пепел срывается с сигареты прямо на стол и, заметив это, мужчина смахивает его на пол ребром ладони; давит пальцами бычок в пепельнице, практически размазав по толстому дну, вывалив из истлевшей бумаги не прогоревший до конца табак. Музыка напряженно бьет по ушам, но, не уделяя ей должного внимания, Габриэль равнодушно смотрит в глаза притихнувшей, словно уменьшившейся на своем месте, суккубы, не отрываясь ни на миг - и чувствует, как бестолково разбиваются вдребезги все ее усилия очаровать его больной, изъеденный заразой прошлого и безумием дурных мыслей, разум. Он умел отстраняться от окружающей действительности, когда эта действительность ему не нравилась, но сегодня, сейчас, когда его маленькая глупая девочка вновь решила поиграть в героиню мыльных сериалов, был явно не тот случай.
Они окружают себя громкими звуками, пытаясь поддержать иллюзию наличия смысла, но все потому, что они боятся тишины. Боятся, потому что в тишине остаешься один перед собой. И, оставшись, они увидят полость.
Отскакивает резиновым мячиком то хваленое искусство гламора, воспетое в песнях, а в душе ее бьется в отчаянной истерике бессилие, столь полное и всепоглощающее, что уже через какое-то мгновение в уголках ее прекрасных, идеальных по меркам современного человечества и его гнилой моды, глаз, блестят непритворные слезы. Большие, кристально-чистые.
Им так хочется заполнить свою жизнь хоть каким-то смыслом.
Например - голубыми глазами больной собаки.
Мужчина, облокотившись о столешницу, улыбается совсем по-доброму. Ему не нужно прислушиваться к голосам, заполнившим пурпурную реку воспоминаний, голосам, которые со все нарастающей силой поражают все мысли и чувства сидящей перед ним женщины,предпринявший свою очередную, заведомо провальную попытку; не спрашивая, он знал, что за безумная какофония пробивалась сквозь плотную, поразившую ее глухоту - она походила, должно быть, на множество ранее известных ей шумов, но взятых вместе. В них был вой человека, как вой раненного зверя, грохот рушащегося режима, треск сгораемого брезента, яростные вопли и канонада далеких сражений. Все это смешалось воедино в шумовом хаосе. Синтетике, вызванной искусственным путем.
Белая драпировка. Белый порошок. Белый снег.
Как обратным отсчетом идут секунды.
Густой румянец вспыхнул на спелых щеках, его не смог скрыть даже умелый выгодный макияж. Раздвинулись алые губы, застучал белый жемчуг аккуратных зубов - Раэль вся дрожала, но не от холода вовсе, а от всепроникающего инстинктивного страха. Тихо всхлипнув, она закрыла узкими ладонями уши и, не обращая внимания на то, что рядом уже с минуту стоит официант, буквально только что находившийся за барной стойкой со всеми причитающимися регалиями, низко опустила голову. Уперлась лбом в столешницу; и только плечи, по которым в беспорядке рассыпались светлые волосы, дрожали явно даже в полумраке.
В этот момент, оборачиваясь к юноше, Габриэль позволил себе усмешку. Вылечить звучит почти как выебать.
Янтарные круглые капли, зависли на долю секунды в пустоте и рассыпались вдрызг.
Не глядя, он отодвинул от себя папку с последними подписанными листами и, окинув молодого человека быстрым спокойным взглядом, перенес свое внимание на принесенный официантом алкоголь. Стаканы и фужеры. Толстое стекло и тонкая лилейная ножка в свете маленьких лампочек - гранатовых, русалочьих, голубоватых, как белки глаз мертвеца в морге, белесо-перламутровых, как солоноватые, даже на взгляд, капли семени. И смешение этой мрази, этого белого мусора с запахом чистой и вольной крови создает уверенное впечатление белого шума.
Для него не было секретом, что сегодня Раэль решила просто спустить как можно больше чужих денег: она не принимала никакого алкоголя уже около года, ровно как игнорировала всякие предложения вне зависимости от цены и качества, а самому Габриэлю в силу некоторых причин пить было и противно, и бесполезно: алкоголь любой крепости не оказывал на него ровным счетом никакого влияния, а потому тратить впустую собственные, пусть немалые, но накопления, он не считал нужным. Зато теперь она могла собой гордиться. Если бы не осколки. Крупная дрожь и холодный пот по телу, и осколками из прорванного мешка - из памяти высыпаются яркие картинки, хаотично, бессмысленно. Мозг просто работает, чтобы не думать о том, что сейчас видят глаза и делает тело.
- Молодой человек, вы употребляете алкоголь? - респектабельность ушла в песок, как вода вечернего прибоя, осталось только патологическое отклонение, но на лице мужчины все та же располагающая к себе улыбка. Пари может принести хороший куш. Пари может отнять все, - если это так, то оставьте себе виски. За мой счет, в качестве платы за моральный ущерб - это действительно хороший напиток.
Не дожидаясь ответа, Габриэль поднялся с места, придвинул стул к столу и, шагнув к официанту, коснулся кончиками пальцев его плеча - без должного пренебрежения, которым зачастую отличались клиенты Колизея, но и без какого-то особого расположения. Голос зазвучал чуть тише, удивительным образом не теряясь в гомоне и музыкальных порывах:
- Отведите меня к вашей подруге, - за все это время он ни разу не взглянул в сторону своей спутницы, ведь это так цинично пропустить смешок и придавить обитым сталью ботинком окурок на ее сизы и бурых, разложенных между рельсами, внутренностях, - к той рыжей девушке.
Между тем Раэль попыталась приподняться, но вновь бессильно опустила голову на стол. Только чтобы захлебываться. Выжить лишь для того, чтобы почувствовать боль потери. Кажется, это лучшее, что он видел в последнее время и не испытывал жалости: он знает, чье имя набатом бьется в ее мозгах, чей голос скручивает все нутро, желая добиться ответа. Стены подвала играли воем, как игроки валанчиком, перекидывая булькающие, захлебывающиеся звуки из угла в угол, спуская его до пола, посылая вверх, к потолку, ударяя о косяк двери. И кровь. Липкая, с тяжелым, дурным запахом подрагивала начавшим застывать желе, брызгая сгустками, когда подошвы ботинок давили темную лужу на цементе. Монотонный  звук на одной ноте сквозь крошево осколков зубов. Разбитые, бесформенные губы, и вращающийся на опухшем синяке-лице круглый белок единственного глаза. Маленький мальчик Иов Бади кричит. Это его голос громче всех терзает потерявшую всякий страх и осторожность суккубу. Вместо того, чтобы хоть как-то ослабить ее мучения, Габриэль коротко взглянул в темные глаза юноши, который до сих пор пытался изобразить некое гротескное подобие улыбки, но не достиг в этом особых успехов. Последний аккорд. Как тычок короткой шпаги в лоб быку. Падай, чудовище. Ты убит. Хотя даже этого не чувствуешь.
- Тогда и будем думать о заказах. Тем более, что это не ваша забота.

- Мне не нравится эта затея…
- Ты не веришь в меня, Бон. В этом твоя проблема. 
- Я знаю, что ты не победишь его. Он сильнее. Быстрее. Умнее.
- Я хитрее.
- Нет, глупец. Ты убьешь себя. Меня. Нас.
- Я выиграю.

Воспоминания нахлынули на меня тяжелой волной. Я помню свой последний бой на арене, произошедший около семисот лет назад. Раны уже давно зажили, но то физические. Душевные до сих пор гноились у меня в мозгу, засев где-то глубоко и периодически давали о себе знать острой болью в голове. Как сейчас. Я не содрогаюсь, на моем лице не дёргается ни единый мускул, но голова трещит от вибрирующих волн воспоминаний, а голосок Бонни несколько раз повторят слова, сказанные после того, как мою полумертвую тушу вытащили из песков арены. Я позабочусь о тебе, - именно так она говорила, когда я был в полудрёме, а мое бренное тело с множеством кровоточащих ран, казалось, разваливается по пути. Понадобилось немало времени, чтобы зализать свои раны, учитывая то, что создатели не особо беспокоились об участи своего раненого детища. Пришлось продемонстрировать невероятное упорство и жажду к жизни, проявить свой характер, доказывая самому себе и своим творцам, что, черт побери, я буду жить и плевать, что никто не помогает нам. У меня была Бонни, я был у неё. В тот миг мы были друг для друга самыми что ни есть родными существами и, казалось, никто не сможет нарушить нашу тесную связать. Что с нами произошло потом не столь важно.
Важно сейчас то, что происходит с той светловолосой женщиной, которая всего пару минут назад вела себя крайне энергично, живо и воодушевленно вталкивала нерадивому персоналу пару простых правил. Лизать задницы богемной публике и быть паинькой, выполняя заказы вовремя, четко и слаженно, как идеальный механизм. Официанты, бармены, охранники, швейцары – это всего лишь шестеренки и пружинки, которые двигают механизмом клуба. Каждую ночь. Тик-так, как часы.
Сейчас же она выглядит очень подавлено и мне знакомо это чувство. Ощущение своей незначительности, находясь во власти высшей силы – той, которой не способен дать отпор. Или просто не хочешь. Боль имеет свойство становиться наркотиком.
- Молодой человек, вы употребляете алкоголь?
Я смотрю на мужчину и неуверенно киваю. Чего уж там скрывать, выпить я люблю, особенно когда нужно заглушить писклявый голосок своего альтер эго, что в последнее время встречается все чаще. Стыдно признаться, но мне становится крайне неловко, когда мне предлагают бутылку отменного виски. Это тоже самое, что и замереть перед сыром, который находится в мышеловке. Ты не видишь крючок, не знаешь, где находится спусковой механизм, но инстинкт самосохранения заставляет остановиться и принюхаться. Всегда доверяй своему носу, - говорил мне один старый ирландец по имени Ормонд Финн, слепой, но с очень острым нюхом, благодаря чему стал известностью в своей деревеньке, обзавелся женой-дояркой и завел шестеро детей, которые впрочем, не отличались никакими сверхспособностями, имея на удивление здоровый крепкий организм.
Я втянул в себя воздух и почувствовал лишь дым от сигарет. Стало быть, воздух чист. Пожав плечами, беру бутылку и разворачиваюсь к мужчине, который тем временем коснулся моего плеча. Снова пытаюсь выдавить из себя улыбку. Я по-настоящему стараюсь быть вежливым, но вся моя натура крайне осторожно относится к богемной элите и их подаркам. Нельзя назвать меня неблагодарным, ведь я отдаю себе отчет в том, что выпивка то за его счет и все достаточно честно. Думаю, виски стоит отдать Майе. Из нас двоих она жертва, а я – какое-то подобие легендарного рыцаря, который благородной походной продефилировал меж столиков и отнес заказ к клиентам. Правда, сейчас я начинаю сомневаться, что они нуждались в богатой выпивке.  И это удручает.
Сейчас все происходящее кажется мне каким-то дешёвым розыгрышем. Я всегда подозревал, что у богачей не все в порядке с головой, но это переходит уже все границы.
- Вашей даме не требуется помощь?
Я - мужчина и меня всегда расстраивали женские слезы с подобными сценами, где они слабы и беспомощны. Причем мне неважно красива она или уродлива, стара или молода. Если требуется помощь, я всегда приду. И зачастую попадал впросак после своих благородных намерений вытащить девиц из передряги, которые становятся заодно с нападающими разбойниками, байкерами и прочими отбросами общества. И все же…
- Я могу вызвать скорую помощь или хотя бы вызвать для нее такси. Нельзя ведь оставлять её в таком состоянии.
Или можно? Мой немой вопрос повис в воздухе напряженным ожиданием в то время как мы неторопливой поступью продвигались к барной стойке. Я оглянулся в поисках Амайи, но не нашел её глазами.  Зато обратил внимание на разноцветную шевелюру, которая мелькнула перед столиками в форме официантки. Какого черта ты тут делаешь?! Моя нерадивая Ивинг, я ведь говорил тебе держаться подальше от этого клуба. Это не место для шестнадцатилетней девчонки! Выбрала бы себе тело постарше, ей-богу. Как тебя приняли на работу? Какой педофил позволил несовершеннолетней девчонке шнырять в логове развратной элиты?!   
- Амайи нет на месте, похоже она отдыхает. У нее есть на это право, – сообщаю мужчине, отвлекшись от созерцания своей дражайшей подопечной. – Я могу передать ей все, что пожелаете.
А с тобой, Иви, у меня будет отдельный разговор.
Засранка.

-Мдаааа... Ну и рожа... Даже лед не помог. Критика иногда полезна. Она и настроение поднимает и не дает самооценке улететь в невиданные края. Майя стояла у зеркала и рассматривала  покрасневшую, чуть опухшую щеку. Но, себя жалеть можно вечно, а вот работать за тебя никто не будет, так что надо было возвращаться в не зависимости как ты выглядишь. -Так, сейчас вернусь туда, только чуть поколдую. Достав из шкафчика свою сумку, где была небольшая косметичка, рыжеволосая умело замазала щеку тональным кремом. -Вот теперь можно и поработать.
Амайя из тех людей которых очень быстро вывести из себя и которые потом так же быстро и успокаиваются. Но обида что её низа что ударили по лицу осталась. Она как сиамская кошка, запоминает все, что ты сделала плохого ей, а потом, дождавшись подходящего момента, начинает мстить. Вот такая Амайя.
Выйдя в зал суккубу вновь окутал дым и всевозможные звуки, смешанные с музыкой. -Надо найти Фрэнка. Вот сейчас была главная задача для рыжеволосой. Бегая глазами по клубу, суккуба заметила новую официантку, которая сильно напоминала ей старую знакомую, но та тут же растворилась в толпе, не давая рассмотреть себя поближе. -Показалось наверно... Подходя к барной стойке Амайя увидела какой урон нанесла нервная дамочка клубу. -Вау... Проснелось в голове у суккубшы, которая стояла раскрыв рот смотря на се это великолепие: непонятная жижа на полу в вперемешку с осколками. -Надо будет Фрэнку сказать что наш посетитель создал новый коктейль: Ярость любви!... или что-то в этом духе. А народу видимо было глубоко фиолетово что здесь было несколько минут назад, все продолжали танцевать, пить, тратить деньги и свою жизнь на такие места как этот клуб.
-А вот и Фрэнки! Подойдя к Фрэнку, Амайя увидела, что он стоит около столика, где сидела та самая девушка и её спутник, который что-то говорил ему. -Простите, что причина вам некоторые неудобства. Уверяю такого больше не повторится. Осмелилась обратиться рыжеволосая к суккубе, которой было явно не очень хорошо. Затем Майя обратилась к мужчине, который стоял рядом: - Вы тоже простите меня за причиненные неудобства. Виновато улыбнулась суккуба. -Надеюсь, что скандала не будет и я тут останусь работать...очень надеюсь.

Отредактировано Amaya Hope (2011-09-06 18:09:37)

Ивинг кружится по залу, принимая и разнося заказы. На слишком юную девушку глядят либо безразлично, либо с интересом. А ей абсолютно наплевать. Она танцует по залу с тяжёлым подносом в руках и приветливо улыбается направо и налево. Дарит свою улыбку всем вокруг. Даже суккубам, которых не слишком любит. Оп, обогнуть стол, грациозно поставить перед дорогими гостями их напитки и умчаться танцевать дальше. В голове Иви звучит какая-то популярная приставучая песенка с весёлым и быстрым мотивчиком. Из разных концов зала то и дело доносятся призывы об обслуживании. Брайт даже не замечает повёрнутых в её сторону голов. Как не замечает и провожающих её худенькую фигурку заинтересованных взглядов. Многим приглянулась новая официантка, что носится с заказами, выполняя при этом танцевальные па.
-Ваш заказ. - искрящаяся дружелюбием улыбка и группа богатеньких мальчиков, тратящих средства родителей на травку, выпивку и самых элитных ночных бабочек, тает под напором неиссякаемого очарования.
-Спасибо. Девушка, а сколько вам лет? - один из парней, видимо самый богатый, а потому главный по негласному соглашению, пуская слюни облапывает взглядом тощую фигурку официанточки. И хочется, и колется. А ну вдруг девчонка несовершеннолетняя. Проблем потом не оберешься.
-317. - честно отвечает девчушка, не подозревая подвоха. Все парни взрываются хохотом. Иви стоит и смотрит на них кристально чистыми глазами.
-Намекаешь, что уже совершеннолетняя? - мальчонка придвигается ближе.
-Да давно как. - кивает метаморф и, не давая парню сказать и слова, упархивает к следующему столику. За ним сидит мужчина в летах и с обожанием смотрит на свою прекрасную спутницу. Демонесса отмечает, что здесь как-то слишком уж много суккубов. Хотя эта дама смотрит на неё с явным одобрением и, в знак уважения, сдерживает свою силу очарования. Иви ещё шире улыбается, ставит на столик два абсента и, кивнув женщине, танцует дальше.
Только собравшись принять заказ у группы каких-то бизнесменов, девушка чувствует железную хватку на своём локте, а затем у неё над ухом раздаётся такой знакомый голос:
- Ивинг Брайт, какого чёрта?
О, этот голос она не слышала лет пять. И ей абсолютно наплевать, что её маэстро сейчас тащит её непонятно куда, а в спину доносятся крики возмущённых посетителей.
-ФРЕНКИ! - радостный визг метаморфа разносится по всему клубу.
- Я предупреждал, чтобы твой любопытный зад сюда не совался. Тогда какого черта, Ив? - её припирают к стенке и грозно нависают. Девушка шокировано хлопает длинными ресницами и ей немного обидно.
- Утром я буду добиваться, чтоб тебя отсюда уволили. Ты в зеркало давно смотрелась? Тебе шестнадцать лет, Иви! - обида становится сильнее. Захватывает сердце и заволакивает белёсой пеленой глаза.
-Мне триста с хвостиком, Френк! И если ты только заикнёшься о моём увольнении перед начальством, я тебя ни за что не прощу! - зло скалится и шипит Ивинг. Она-то надеялась на хотя бы дружеское приветствие.
-Ты что, не рад меня видеть? - глаза девушки подёргиваются дымкой слёз и она выглядит как брошенный под дождём щенок. Обычно это срабатывало на тех, кого ей очень надо было разжалобить.

Крепко спите?
Даже сладко.
А знаете что? Скажите, вы правда хотите узнать, какие секреты несет в себе история семьи Оскаров, чей дом сгорел на прошлой неделе, или что лежит в подвале их хозяйки - старой, морщинистой, словно курага на восточном базаре, кухарки, всю жизнь проработавшей на одного влиятельного бизнесмена с американскими корнями, в золоченых запонках которого обнаружилось ничто иное, как белый сахар кокаина, а по брильянтовой заколке на шелковый галстук совсем недавно прошлись густо смазанные жирным кремом для проблемной кожи пальцы молодой секретарши, жених которой буквально на следующий день купил новый автомобиль и трехкомнатную квартиру в центре нашего славного города, где каждый день все новые и новые судьбы переплетаются между собой, стянутые витиеватыми узорами первого инея? Подумайте для начала, что даст вам это знание и сможете ли вы жить спокойно дальше, обладая бесценной информацией, которую не сможете ни рассказать, ни продать, ни передать кому бы то ни было даже под страхом смертной казни, подумайте хорошенько и решите, готовы ли жертвовать своей жизнью ради чужого затхлого секрета, сложенного белыми костями бизнесмена матерью его молодой секретарши - старой кухарки.
Вы так устали, вы так утомились, у вас колени подгибаются и чуть ли не трясутся, вы спазмами лихорадочно и больно заламываете руки, вот что. Яблоки глаз беспокойны под смеженными веками.
Подавление человеческой воли? Молниеносно.
Рассеивание человеческого внимания? Доля секунды.
Отрезание питания для человеческого организма? Меньше минуты.
Развеять облако эфира, которое не дает вам возможности продохнуть и здраво взглянуть на окружающие вас вещи? Если попросите. Вы только держите меня в рамках. И сами держитесь.
А вы что? Сидите, смотрите на нарисованные на стенах деревья, выросшие в непроходимые леса за ничтожное количество лет, выросшие сквозь обрывочные воспоминания, сквозь миллиарды затерянных смертей, сквозь крыши и колодезные дыры воспрявшие к свету.
Тысячи рентген - то самое, что носит наше имя.
Прыткая уборщица с маленькими черными глазками, теряющимися на искусственно выбеленном лице, за густой прямой челкой, скрывающей весь лоб и чуть ниже, крохотными ручками держит совок и веник - сметает осколки; берет грязно-серую тряпку, чтобы вытереть начавшее застывать пятно несваренного кофе вперемешку с сахаром, сливками, мятным и карамельным сиропами, маслом из машинного тела, которое теперь отправится на помойку, в зеленые баки, за которыми, всего в паре метров, находится неприметная черная дверь. В нее входят люди. Из нее выходят люди. Каждый раз с наступлением ночи и, отрешенно глядя в глаза этой маленькой, невысокой девушки, Габриэль точно знает о том, что она в курсе всех дел, творящихся в Колизее, и что крохотные ушки ее, спрятанные под идеальной прической, слышали немало потаенных разговоров. Сейчас она улыбается ему, щеря мелкие зубки и щелкая короткими ноготками по деревянной ручке совка. Крыса.
Между тем ярким всполохом рядом появилась пострадавшая за него официантка. Мороженная клюква, пионы перьевыми шляпами, масляные обиды и закопченные мечты. Мужчина смотрит на нее всего несколько мгновений, повернув лицо к яркому белому свету, и в запахе молодой суккубы, оказавшейся в опасной близости, отчетливо чувствует, словно на вкус, тонкие веточки гибискуса и мягкий вязкий - малинового вина.
Все - сплошная банальность.
Ссылка на ссылку к ссылке.
Не размениваясь на подобные несуразные мелочи, Раэль даже не удостаивает пострадавшую от ее истеричного норова девушку взглядом - голубые глаза демонессы все так же прозрачны и пусты. Алые ногти монотонно рвут салфетку.
- Все случается, - мужчина придвинул к подошедшей девушке то, что не успел передать ей ее товарищ по нелегкой службе в сфере обслуживания. Деньги и билет на посещение салона. Однако, не сказал более ни слова извинения, вполне закономерно считая их и без того слишком много прозвучавшими за последние пару минут, - возьмите это в качестве компенсации и не принимайте слова об увольнении близко к сердцу.
Чувства? Полукома.
Официантка получает свои заслуженные чаевые и небольшой подарок от человека, чью внешность не вспомнит уже через час, и остается дальше медленно умирать в этом проклятом заведении, где правда и гордость не в чести, а малейшая ошибка незримо подталкивает к пропасти.
Меньше всего людям нужна чувствительность.
Развернувшись, Габриэль пошел в сторону выхода, на ходу выставляя левую руку: за нее, бледными дрожащими пальцами, ухватилась поднявшаяся с места блондинка, поспешила следом на заплетающихся ногах, тонких, словно тростинки, и низко опустив увенчанную рогами голову, но с надежной опорой, которая никогда не подводила уже третий век. Ощущения, словно на дне колодца. На дне колодца всегда темно и пусто. Так пусто, что дыхание застывает на лету  - там так ласково мерзло, что печали сворачиваются клубком, забиваясь запаклевевшими патлами в щели под камнями. Странная пара выходит на светлеющую улицу, провожаемая швейцаром и слушает птиц.
Птицы – лживые существа, они попусту щелкают клювами, сметают своими пустыми перьями всю глупость со всех уголков города. Они кричат с ветвей, прорезая свистом отступающую ночь.
--> [...]

оос: Френки, вряд ли персонаж не узнал "лицо полиции", а.)

Заняв свое почетное место за баром, я с видом начальника осмотрел свои скромные владения, которые ограничивались отполированной до блеска стойкой и десятью метрами, пролегающими аж до двери, ведущей в служебное помещение, где по обычаю переодевался персонал нашего славного клуба. Мысленно отметив про себя скорость, с которой шустро орудовала молоденькая уборщица, я посчитал своим долгом похлопать ей по плечу и величаво кивнуть в знак благодарности. Она тоже думала, что я гей (слухи здесь расползаются со скоростью тараканов, которых травят соседи), потому мягко мне улыбнулась и пошла дальше по своим делам. Мне оставалось лишь оценить труды нашей шустрой уборщицы и удостовериться в том, что все на своих местах. Новая кофеварка уже варила новый кофе, пол был чист, словно только что началась ночная смена, а над нашими головами уже горели новые лампочки, осветляющие барную стойку. Мои товарищи по службе верой и правдой работали, не покладая рук. И только я, словно царь среди всего этого блаженного балагана, наблюдал за всем с напыщенным величием и созерцанием лже-бога.
- Фрэнки! – вырвал меня из мечтаний требовательный возглас Шарлей. – Чего это тебе в голову пришло? Какого черта ты  в официанты подался? А если бы тебя обсмеяли и уволили? Ты вообще, чем думал? И что у нас еще одна новая официантка? Ты с ней знаком?
Я приложил ладонь ко лбу и покачал головой. Эта девчонка порой кажется слишком импульсивной.
- Давай по порядку. Я всего лишь выполнял свою работу, это раз. – демонстративно поднимаю один палец за другим, начиная с указательного. – Меня пока что не уволили, это два. Думал я рационально, это три. Официантка… - сглатываю, опуская руку и поглядывая за спину Шарлей. – Её зовут Ивинг. И она моя сестра, – видя восхищение в глазах девушки, торопливо добавляю: - Я запрещаю тебе с ней общаться и предпринимать какие-то меры для знакомства. Поверь, то что она такая милая снаружи еще не значит, что добрая внутри, как ты, дорогуша. Это исчадье ада. Дьявол, который не носит прада. Скидка в бутике, с помощью которой продают товар по той самой цене, что и новую коллекцию! – подбираю наиболее убедительные аргументы для Шарлоты. – Остерегайся её, ладно?
- Не уверенна, Фрэнки…
- Молю тебя!
- Ладно-ладно. Хотя не разделяю твоих опасений…
- Опасения? – у меня начинает дёргаться правый глаз. – Это пра-вда!
По лицу Шарлотты можно было изучать все эмоции в спектре от удивления до опасения моей вменяемости. Похоже, она начинала убеждаться в том, что у меня не все в порядке с головой. Лично я не считал себя психом очень долгое время, отчаянно отвергая эту простую истину, но после случая в Бангкоке, произошедшего около четырехсот лет назад, я понял, что нуждаюсь в помощи экстрасенса, экзорциста или хотя бы шамана вуду для того, чтобы искоренить из своего рассудка ту маленькую опухоль, что неустанно отравляет мое существование в этом удивительном мире, погрязшем в насилии и материальных благах, но таком прекрасном в отдаленных уголках Тибета или Сибири. Мне хочется жить в глуши, а Бонни – в шумных городах. Это даже нельзя назвать конфликтом интересов. Это дискриминация личности.
- Что там у тебя? – отвлекаюсь от унылых мыслей, переходя в еще более унылую реальность.
- «Светский» коктейль и два «Любовных бальзама», – торопливо сообщает мне Шарлотка, глянув в свой блокнот. 
Славно. Я принимаюсь за работу, добавляя в смесительный стакан сухой вермут, гранатовый сироп, джин и кубики льда. Тщательно перемешиваю, искоса поглядывая в сторону, где мелькает разноцветная шевелюра, и процеживаю жидкость в бокал.
- А вы с ней не похожи, – тем временем сообщает мне Шарлота и на мой неодобрительный взгляд отвечает: - Я просто заметила.
- Держи свой коктейль, а бальзам попроси сделать того… Сэма, – отправляю её к ближнему бармену, махнув рукой в его сторону. Если уж меня тут все считают геем, то я могу без зазрения совести использовать их приёмы, типа беспричинной женской обиды или спонтанного изменения настроения. Быть бабой порой оказывается очень выгодно…
Шарлотта была из понятливых девочек, которые сразу смекают, что к чему, потому она не заставила себя долго ждать и перешла к пресловутому Сэму, передав ему свой заказ. Последующие две минуты блаженного одиночества я провел, полируя столешницу, до блеска натирая её тряпкой. Отключив мысли и попытавшись заглушить голосок Бонни, я благополучно абстрагировался от мира, входя в какого-то рода транс, как вдруг сладкая речь суккубы мягкими клешнями вырвала меня обратно в реальность.
- Мне бутылку водки! Порезанный лимон. Потом пива, три бутылки, кальмар. Тааак. А! Еще одно бренди!
- Так точно, мэм. – кивнул я, принимаясь за работу и мимолетом слушая Майю. – Свалить с работы? У тебя появился чудесный шанс, я видел, как начальник уходил из клуба в обществе двух очаровательных красоток, которые без сомнений, не дадут заскучать ему этой ночью. Заместитель развлекается в ложах. Отнесешь заказы и можешь быть свободна. В случае чего, я прикрою тебя, – уверительно киваю, ставя на поднос бутылки спиртного и блюдце с порезанным лимоном. – Я ведь обещал, что буду помогать тебе, помнишь? – на секунду задерживаюсь на ней взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не опустить глаза ниже, на соблазнительно расстегнутые пуговицы униформы. – Так что обращайся. По любому поводу, – ставлю на поднос бокал с бренди и блюдо с кольцами свежих кальмаров.
Ох уж эти женщины…
Поспешно перевожу взгляд на грязные стаканы и усердно начинаю их мыть. Я, меж прочим, посудомойщик со стажем в несколько сот лет. И если бы я не мог менять свою внешность, то у меня уже давно стерлись подушечки пальцев, да и вся ладонь, в общем. Это сегодня можно пользоваться всякими вредоносными химикатами, которые якобы не причиняют рукам никакого урона, а раньше дело обстояло совсем по-другому. Ты трёшь, трёшь, трёшь… фанатично трёшь до тех пор, пока посуда не заблестит в твоих руках. Спасибо Бонни, я знаю что это такое.
Тем временем рабочее время подходило к концу. Время склеивать ласты и в виде трупа тащиться к себе в тухлую квартирку, где, надеюсь, уже выветрился аромат гнилой рыбы, пролежавшей у меня под кроватью около двух недель. Попрощавшись с Маей, я следом попрощался с остальным персоналом, что так скоропостижно уносили свои задницы из клуба. Устало расставив казенное имущество по надлежащим местам, я отправился в служебное помещение, где присел на лавочку, прикрыл глаза и соверше-е-енно случайно вздремнул на пару минут.
- Эй, Клайд. Знаешь что я хочу на день рожденье? Мопса и…… - хвала творцам продолжения я не слышал, с каждой секундой отдаляясь от Бонни, её грёбаных желаний и сварливой натуры.

---------> Переход в квест-сон ---------> Уход из локации (неизвестное направление) ---------> Бар "Осколки"

Отредактировано Frankie (2011-11-05 23:34:54)

Февраль 2012. Вечером безветренно, валивший днем снегопад прекратился. Ничего не предвещало беды. За бортом около -3.
>>> откуда-то из января

Как так получилось, что она сейчас сидит и лениво потягивает виски в баре клуба «Колизей»? Любой незнающий задался бы этим вопросом, долго ломая голову, что эта девчонка тут делает и какое право имеет заговаривать с влиятельными мужчинами в костюмах-тройках. Сама же девушка предпочитает отмалчиваться, пожимая плечами в ответ на провокационные вопросы. Она и сама уже толком не помнит, как так получилось, что.
А случилось это почти тогда же, когда метаморф приехал в Японию. Нет, скорее, уже в Токио. Задумчивый, злой и невероятно упрямый. Именно тогда главной личности отчетливо вспомнились слова собрата, небрежно пророненные еще в Лос Анжелесе, когда они сидели на крыше и делились планами на будущее. В Японии было по-настоящему опасно. За каждым углом ждал кто-нибудь не очень дружелюбный с диким желанием всадить девочке между ребер холодное лезвие ножа. С эти еще худо-бедно можно было справиться, отвесить не в меру ретивому наглецу подзатыльник или постыдно удрать, спасая свою шкуру. Но те, кто пытался давить авторитетом, раздражали и вызывали позывы смыться подальше, никогда не высовываться и не перечить. Но природное упрямство наотрез отказывалось смириться с такой постыдной участью, заставляя упорно гнуть свою линию и нарываться на неприятности. Где-то были драки, где-то или ей, или кому-то выворачивали руки и ломали кости, где-то приходилось плевать кровью вслед удаляющейся спине, но всегда и везде приходилось доказывать, что ты – не тварь дрожащая, что у тебя есть право, и ты им очень даже можешь воспользоваться. В большинстве своем – блеф, только иногда можно было показать себя честно – вот она я, сильная и непоколебимая. И получить за это по роже.
Идея торговать наркотиками пришла через полгода, когда надоело драться и потом долго либо чистить нож, либо залечивать раны, валяясь в небом забытом переулке и надеясь, что никто не придет добивать. Сперва стоило придумать, как их доставать. В самой Японии перевертыш не знал никого, а большинство его знакомых давно точили на метаморфа зуб, и даже не один, а целый клинок с зазубринами. Поэтому, покрутившись и достав денег, скопленных нелегальными боями и прочей кровавой дрянью, девушка уехала в родную Америку, где ее встретили как свою, с раскрытыми объятиями и обещаниями вечной любви. Там никто не смел сомневаться в заработанном годами авторитете, который когда-то пришлось поднимать так же, как и сейчас в Токио. В родном гетто, где довелось прожить чуть ли не десяток лет почти безвылазно, все ее выслушали, и большинство постановило, что хорошо бы не отпускать перевертыша обратно. Но желаемого девушка все-таки добилась – один ее хороший знакомый, подумав и оценив ситуацию, согласился на предложенные условия и плату за «небольшую помощь». С этим метаморф и вернулся в Японию, где занялся подкупом низкостоящих таможенных и полицейских лиц. Те, привыкшие к такого рода сотрудничеству, деньги взяли, раскланялись и успешно закрыли глаза на махинации афроамериканца по кличке Джо, за которого и просила Кир.
Помотавшись год и обретя более-менее надежных клиентов, перевертыш наконец-то вздохнул спокойнее, нажил славу «сволочи непомерной» и с чистой душой осел в одном из заброшенных районов Токио. Через какое-то время на притихшую девушку совершили облаву правоохранительные органы, упекли в тюрьму и грозились надолго лишить права свободной жизни, на что метаморф беззастенчиво плевал и заявлял, что застенки его не удержат. Опрометчиво, надо сказать, заявлял – удержали месяца на два, на протяжении судебного заседания, почему-то затянувшегося. Уже потом, когда суровые полицаи скривились, выпуская Кир, выяснилось, что за нее «заступились». И кто? Те самые «влиятельные мужчины в костюмах-тройках». Удивлению не было предела только первые пару часов, пока вся компания добиралась до клуба и обустраивалась в кабинете одного из здешних управляющих. Потом все встало на свои места, а не в меру довольный перевертыш согласился на условия и весьма солидную плату. Теперь ему была не страшна полиция, а заработанный трудом авторитет начал работать во благо.

Пару дней назад.
Девушка, выехавшая за город прогуляться, приличная и воспитанная, если судить по внешности, не вызывала подозрений насчет своей персоны ни на грамм. Тем и пользовалась, проворачивая теневые дела и беззаботно улыбаясь ничего не подозревающим прохожим, которых порой видела насквозь. Благо, зимой на побережье людей мало, все стремятся в бар – согреться, выпить, устроить пьяную потасовку и с чистой совестью разойтись по домам, пока разъяренный владелец не догнал и не заставил платить за погром. А зря – на чистом воздухе, да с шумом моря, да с поднятой на пару градусов температурой, чтобы холодно не было, на берегу была благодать. Да и дело, по которому перевертыш выбрался в такое место, было, скорее, приятным дополнением к повседневной жизни, чем обязаловкой.
- Хэй, Джо! – парень, стоявший до этого спиной к тропке, повернул голову и приветливо улыбнулся, зябко поводя плечами и позволяя себя обнять и похлопать по спине. – Как жизнь? Не штормило?
- Неа. Но в этот раз суетно. Все там нормально? – парень тяжело вздохнул, не спеша расставаться с бумажным темно-коричневым пакетом, который мял в руках. До ушей девушки достигал еле слышный шорох сминающейся бумаги. Волнуется мальчик.
- Не боись, тебя в любом случае не затронет, - Кир перешла на английский, видя, как сложно Джо выговаривать «странные китайские иероглифы». Сколько она ни пыталась научить его разговорной речи, выходило коряво и путано, половину слов можно было смело считать одинаковыми, отчего терялся смысл, и без того не шибко ясный. – Будут брать меня, но у меня надежная крыша – вряд ли получится. Тебя затронет только отсутствие гонорара от меня, - и засмеялась, успокаивающе хлопая парня по плечу. – Все пучком.
- А я и не боюсь, Эль, я и не боюсь, - в мире было только несколько людей, которым разрешено было звать ее по имени, данному создателями. Начнем с того, что знали это имя только избранные да доверенные, которым метаморф ни разу не боялся открыться. Джо заслужил ее уважение еще в гетто, когда в одиночку сумел отбиться от банды местных заводил и рэкетиров высшего пошиба. А потом еще и выжил, навсегда оставив себе на память неровно сросшуюся левую руку – боевая отметина, вселяющая во врага уважение. – Главное, чтобы деньги были да ты никуда не делась.
- Разве что в Изнанку, да и то не факт, - девушка усмехнулась, забирая у парня пакет с товаром. В его качестве она даже не сомневалась – Джо плохого не возьмет и, тем более, ей не подсунет. Умрет, но достанет лучшее. Именно поэтому перевертыш и был ему невероятно благодарен. – Держи, с надбавкой за вредность, - в руки американцу перекочевал пухлый конверт с увеличенной в полтора раза суммой. Весьма солидной, если перевести японские йены в доллары по выгодному курсу. А Джо места обмена знал, ему еще и больше получится, скорее всего. – Удачи.
- Тебе того же, нежить, - парень привычно махнул рукой, развернулся и зашагал к порту, не обращая внимания на беззлобный смех Кир за спиной.

Сегодняшний день.
Наша работа не слишком пыльная и, в принципе, легкая, как говорила Рик, принимая из рук очередного клиента конверт с деньгами и тщательно их пересчитывая. Нет, состоятельным банкирам и прочим вполне влиятельным людям она в этом плане доверяла, но проверить никогда не бывает лишним, особенно, наслаждаясь нетерпеливыми огоньками в темных глазах клиентов, жаждущих получить наконец-то обещанный и долгожданный товар. А торговец сперва чуть ли не обнюхает каждую бумажку, потянет время и будет зло усмехаться измученному человеку. Рик, в большинстве случаев выступавшая торговцем, любила поглядеть на такие представления. Как она потом говорила, своеобразная моральная доплата за старания с перевозкой наркотиков.
Сейчас перевертыш сидел в баре и лениво потягивал виски, щурясь и цепко оглядывая помещение. Сюда пускали только проверенных людей, с порукой или связями. «С улицы» прийти сюда было сложно даже для некоторых влиятельных особ, за что девушка любила это место еще больше. Ее саму когда-то не пожелали сюда пускать, пришлось закатить скандал и потребовать администратора, тот девушку признал, позеленел и велел пропустить, «и чтобы больше таких конфузов не было!». Рик тогда подумала, и проставилась охранникам после работы, естественно, в другом баре, подешевле и поновомоднее. Зато теперь ее тут держали а свою, что не могло не радовать – отдыхать тут было одно удовольствие. Тем более, что работа в большинстве была проста – влиятельные этого мира иногда тоже хотят отдохнуть, им тоже нужно расслабиться, а большинство уже разучились это делать. Живя в полной напряженке, постоянных стрессах и на нервах, можно тронуться психикой. Поэтому за непринужденным разговором некоторые предпочитали потягивать вино или виски, а некоторые подходили к ней в открытую. Метаморф уже успел изучить каждого из них, охотно делясь настолько нужными людям медицинскими препаратами. Даром, что запрещенными. Большинство из них вызывали легкое привыкание, не мешающее, впрочем, повседневной жизни и расслабляющее. Кайфа как такового, уносящего за облака, не было и быть не могло, учитывая дозировки и качество, непременно высшее. Правда, сам перевертыш никогда не удосуживался проверить, верил на слово, но знал, что сможет достать поставщиков даже из самого пекла, если их угораздит продать дрянь.
- Вечер добрый, - девушка знала этого человека. Ухоженный, относительно молодой для акулы бизнеса и невероятно умный, с железной хваткой. Таких стоило не то, чтобы бояться, но уважать. Их состояние всегда позволит им смести неугодного с пути, даже не марая руки. От этого класса людей веет силой, и даже перевертыш предпочитал склонить перед ними голову, нежели разгребать обрушившиеся последствия.
- Добрый вечер, господин Морье, - Рик чуть заметно кивнула, отставляя полупустой стакан и разворачиваясь на стуле к мужчине. Раньше он к ней подходил только по делу, и никогда не заговаривал. Должно было случиться нечто вообще из ряда вон выходящее, чтобы уважаемый господин Морье решил пообщаться. Но спрашивать о причине было ни в коем случае нельзя. Если захочет, сам расскажет, а передумает – так тому и быть.
- Хотел кое о чем попросить, - мужчина не торопясь отпил из бокала с вином, тонкую ножку которого даже не выпустил, элегантно присаживаясь на стул у стойки рядом с метаморфом. – Естественно, за отдельную плату. И, вы же понимаете…
Договаривать было не обязательно – Рик и так знала, что нужно молча выполнить все указания и явиться с отчетом о проделанной работе, стараясь не светиться особо. Поэтому только кивнула, чуть заметно щурясь и готовясь выслушать суть «небольшой просьбы». Некоторым такие вот просьбы могли стоить жизни, и все это прекрасно знали – и заказчик, и исполнитель, и клиент. Бывали даже случаи, когда, видя идущего за ним человека, «клиент» тяжко вздыхал, вопрошал «ты от такого-то, да?» и, дождавшись ответного кивка, преспокойно давал себя убить, ни минуты не беспокоясь о профессионализме выбранного недоброжелателем исполнителя. Сегодня заказ, правда, был по ее основной «работе». Всего лишь достать нужный препарат и принести в уловленное место.
- Договорились, - перевертыш задумчиво изучил протянутую бумажку с адресом и названием редкого вида наркотиков, хмыкнул, про себя отмечая, что вкус у мужчины однозначно был, и что недавно такое было в очередной «поставке». Дело выгорит.

Вечер того же дня, двумя часами позже.
Найти нужный адрес было проблемой, потому что улица виляла, как пьяный наркоман, а номера домов были перепутаны, как будто их давали вразнобой, просто тыкая пальцем в очередной дом. Даже ругаться сил не было, оставалось только тихо шипеть, задумчиво слизывая с пальца кровь – и где только порезаться успела? Нужный особнячок нашелся часа эдак через полтора, когда перевертыш уже окончательно разуверился в победе и решил было повернуть назад. Старания и терпение были вознаграждены, и перед лицом Рик престал грузный мордоворот с выражением лица аля «пшли отсюда, недостойные». Метаморф себя к недостойным не причислял, поэтому предпочел назваться и обозначить цель визита, после чего его нехотя пропустили, велев дожидаться в гостиной.
Ждать пришлось не меньше часа, после чего мрачный и заспанный хозяин местного великолепия и мрачного аки туча охранника изволил спуститься вниз, лениво поинтересовавшись целью визита. Видимо, слова топающего следом бугая он успешно прослушал. Пришлось объяснять, вытаскивая из кармана заветный сверток величиной с четверть ладони, перевязанный ленточкой. Хозяин просиял, велел передать благодарность своему «старому другу», после чего куда-то удалился, а саму девушку без колебаний вывели за порог, пожелав всего наилучшего т подальше отсюда. Рик вняла, согласно потопав обратно в клуб – отчитываться о проделанной работе и получать обещанную сумму и премиальные за скорость реагирования.

>>> переулок "Киояма"

• день, ближе к вечеру: поднялся сухой горячий ветер. Яркие лучи солнца согревают землю и прохожих. Воздух сухой и жаркий. Вокруг все зелено - трава, листья, даже тюльпаны уже начали цвести.
Температура воздуха: + 26
--->Служба контроля
Наловив требуемое, как понял демон, количество "товара", машина двинулась по переулкам к цели.
Оказавшись на месте, демон осмотрелся - с этой стороны здание ни чем особенным не выделялось - за пару дней демон насмотрелся глазами человека на переулки, и для него все выходы зданий выглядели одинаково. Исключение составляли храмы, которые демон старался обходить - не очень хотелось прервать развлечение в самом разгаре.
Выйдя из машины, Виктор прошелся вдоль здания, ожидая клиента. Присев на капот машины, демон достал из кармана пачку сигарет. Он не понимал  смысла этой привычки - демону что сожрать, что скурить сигарету - одинаково.
Вернувшись в машину, включил магнитолу. Песня ему понравилась.
Я , прошёл сквозь жар огня
Вслед пылала мне земля
Ветры пели гимны крови
Был , распят я средь толпы
Сброшен в лоно пустоты
Проклят был богами ночи
Я , отринул свет и тьму
Лишь огню теперь служу
Не блаженству и не боли
Средь , миров мой дом стоит
В нем очаг всегда горит
Манит многих против воли
Пламя играет , льётся свет
Прошлое тает , но надежды нет
Пламя играет , но надежды нет
Горн , раскалён , гудит в печи огонь лихих сердец
Ты никто ,здесь я всему венец
Сквозь дым пройдёшь и сам войдя в огонь поймёшь
Что есть свет и тьма
Я , хозяин всех путей
Межу днём и тьмой ночей
Прокуратор пантеона
В ночь идёте вы ко мне
По одной большой тропе
Что под сводом небосклона
Вы , должны пройти огонь
Либо сгинуть , либо вновь
Возродиться у истока
Я , хозяин всех путей
Душ кузнец и лицедей
Брат огня и грома
Пламя играет , льётся свет
Прошлое тает , но надежды нет
Пламя играет , но надежды нет
Горн , раскалён , гудит в печи огонь лихих сердец
Ты никто ,здесь я всему венец
Сквозь дым пройдёшь и сам войдя в огонь поймёшь
Что есть свет и тьма

Машина стояла в переулке с заглушенным мотором. Водитель ждал клиента.

Отредактировано Даймон (2012-06-14 23:29:42)

- Добрый вечер, господин Высший - после этих слов из тени вышла девушка. Но только внешне. Метаморф. Странный. Метаморфов демон не любил - они были слишком крупными для легкого демона, и не вкусными. А у этого еще и был странный вид - словно он был чем-то другим. Странным. Мутант - демон наконец вспомнил слово. Тем временем "это" продолжило разговор, предложив посмотреть на улов, ничуть не смущаясь такого странного взгляда демона.
- Хорошо, посмотрим - ответил, выходя из машины и открывая дверь фургона, стараясь держать метаморфа в поле зрения. Это странное существо все больше интересовало демона - самым большим соблазном было прямо сейчас перекинуть его в Изнанку, и там посмотреть, что внутри.
Открытая дверь показала 9 заполненных клеток - в этот раз были выловлены самые крупные и сильные "бродяги", попавшиеся на пути.
- Вот что сегодня попалось - показав рукой, произнес Виктор - А что с тобой такое, не похож на других. Не бойся, не съем. Сейчас. - смысла выдавать себя за человека не было. Вытащив случайную клетку, продемонстрировал сидящую в ней собаку
- Так сколько вам надо? - демон пытался понять, что его тревожит в этом метаморфе конкретно. Ощущение было каким-то смутно знакомым, но ничего конкретного он вспомнить не смог. По этому решил считать матаморфа потенциально опасным. - И как тебя хоть звать?

Метаморф оскалился на животных, и те мигом затихли.
- Может, знаете про шесть «единых» артефактов нашего мира. Вот оттуда и подарочек  эта фраза шокировала демона. Шесть вещей, которые создавались Высшими демонами сообща - что по сути своей было уникальным. Вещи, позволяющие быть в этом мире в своем облике, не отсиживаясь в человеческом теле. У демона, не смотря на соблазн, никогда не было возможности получить такую вещь - в этом против него работала его "слава". Доверить такую вещь Кровопийце было равносильно вручению "ядерного чемоданчика" маньяку.
- Шесть артефактов, конечно знаю. И кто же так расщедрился - за такое не похвалят, соблазн очень велик. - демон точно не знал, можно ли отобрать такую силу, но очень хотелось попробовать это сделать.
Тем временем метаморф вызвала персонал - сначала демон  думал сразу напасть, но к сожалению он был в человеческом теле, и попытка выпустить когти  ни к чему не привела - только выгнулись пальцы на руках.  В этот момент ему протянули деньги. Взяв их и положив просто в карман, даже не пересчитав.
– Меня… Рик.
- Рик, значит, и все? - похоже, в отличии от демона, метаморф не испытывал никакого любопытства или интереса - и это было понятно. Может в потенциале он и был сильнее, но в течении некоторого времени был беззащитнее младенца. - А не боишься что приглядывают и сейчас явятся наказать?
Эта безумная мысль только сейчас пришла, причем опаснее она была для демона, ибо устраивать такой бой здесь и сейчас было опасно - в человеческом мире его репутация играла против него.
К тому же метаморф явно выявил, что он тут не так давно, и не так еще опасен. А вот разговор про город начинал интересовать.
- Город интересный. Пока только один человек встретился - такое ощущения, что тут демонов и прочих куда больше чем людей. Кстати, не знаешь, могут ли животный выдавать себя за людей? - вспомнилась самая первая встреча. Тем временем из здания вышли парни и направились к ним.
- Клетки то верните - напомнил демон, начиная выгружать животных...

- Пятый? И это тоже не плохо, у меня ни одного нет. - спокойно ответил демон. - Обычно к таких как ты - имен несколько
Демон знал о метаморфах, и даже несколько раз участвовал в их создании. Но получавшиеся существа были очень безумными, и бросались на все, что двигалось. К тому же "часть" демона не желала мириться с остальными и пыталась захватить постоянный контроль. После нескольких случаев на него махнули рукой.
- А не боишься, что он просто решил таким образом получить эту силу себе, а на тебя "перевести стрелки" - за тобой объявят охоту. И после твоей смерти сила вернется в амулет, и ее получит "Создатель". И останется "чистым" - ведь такой амулет - лакомый кусок для любого. - по голосу было не понять - говорит ли демон правду или просто издевается и провоцирует метаморфа.
Подождав, пока пустые клетки вернут, принялся ставить их обратно в фургон, одновременно задумавшись - опять придется ехать ловить, пустым возвращаться было нехорошо - его, похоже, и так подозревают. К тому же, приехав сюда, он вышел из "своего" района охоты. Тем временем метаморф ответил.
- Нет, оборотней я видел, а вот кое-кого встретил, и до сих пор не понял, кого - демон принялся вспоминать ауру того существа, которое встретил, но ни как не удавалось вспомнить точно, кто же это был - И лис тоже - это не они. Больше всего это было похоже на волка.
В конце концов закончив с клетками и проводив взглядом удалившихся парней, снова посмотрел на собеседника.
- Тебе куда-то надо ехать? Могу подвезти. - это сказано было тоном "шаг влево, шаг вправо - побег, прыжок на месте - провокация". Закрыв двери, направился к кабине, и, садясь на место водителя, произнес всего одно слово перед тем, как сесть за руль.
- Кровопийца. - и принялся ждать метаморфа.

Задумался, выслушав ответ Рика про артефакты.
- Пропали не значит уничтожены - то, что метаморфа могли обмануть, было вполне естественным и нормальным - Где гарантия, что их просто не спрятали получше пятого. Или, получив пятый, вы сможете почувствовать и найти их. - ответил уже в машине.
Последующий ответ про рассеивание силы был похож на правду - иначе зачем было так прятать артефакты. Хотя получение такой силы делало демона более сильным, и, соответственно, более опасным, для остальных демонов. Тогда так и надо - получив все, убиваешь остальных - думал демон, заводя машину. О том, что для зарядки силой шести таких мощных артефактов просто может не хватить силы даже у объединившихся Высших, демон просто не думал.
- Атакующих свойств не имеет? В бою не пригодиться? Это тебе сказали или сам додумался? - демон просто рассмеялся - Похоже вам не все сказали про эту вещь, может уточните, когда снова увидитесь с заказчиком? - Возможность хоть частично обрести способности истинного облика в мире людей конкретно для Кровопийцы была очень даже заманчивой. Ведь в отличии от человека, демон привык орудовать когтями... Замолчав, обдумывая, как мог бы развлечься с такими способностями в мире, полном тогда уже совсем доступной пищи.
- Иллюзия? Вероятно, но тогда и дверь рукой не откроешь - иногда демон соображал быстро и оригинально.
Тем временем демон замолчал, находя путь к указанному адресу, иногда уточняя куда повернуть. Наконец добравшись до нужного места, принялся наблюдать за вышедшим метаморфом.
- Очень приятно - ответил демон голосом, подразумевавшим скорую встречу
И догадался, что искать его в этом месте бессмысленно - он пошел совсем не к "заказанному" дому, а куда-то в сторону.
Артефакты не выходили у демона из мыслей. Но сейчас важнее было словить еще пару животных - возвращение с пустыми руками было очень подозрительным. К тому же демон вспомнил про учителя Виктора - сразу после вселения он мог бы что-то сделать, но сейчас шансов у него не было. А в принадлежащих ему книгах вполне можно было найти хоть какую-то информацию. А потом предстояло вернуться домой и поискать - для этого тоже необходимо убежище для тела. Ему не улыбалось после возвращения застать тело наполовину разобранным какими-то людьми, он так и не узнал кто они и чем занимались.
Заведя машину, снова направился по переулкам

>>>Служба контроля бездомных животных.

>>> формально - из Изнанки, фактически - из США
Декабрь 2013 года. Ночью дождь вместе с ветром утихли. Ближе к середине ночи проступили яркие от холода звезды. ~ +2.

Шли красавицы на "тройку",
Шли рабочие на стройку,
Трамваи по проспекту,
Арабы строем в мекку,
Шли парламентёры, шли монтёры,
Шли легко и без затей.
Мы сидели и курили,
Сидели и курили,
Мы сидели и курили,
Начинался новый день. (с)
СПЛИН - "Мы сидели и курили"

Жизнь медленно начинала входить в повседневную колею, привычно заворачиваясь замкнутым кругом между диваном, дешевыми забегаловками и работой. Работы, как ни удивительно, в этом круге было больше всего, и вот это было смешно, особенно после нескольких пачек собственноручно сделанных сигарет с собственным же товаром. Наверное, именно такого времяпрепровождения Рик и не хватало для полноты ощущений и для того, чтобы полностью отключиться от недавних событий и с головой уйти в мир приятных иллюзий и временного кайфа, который противный метаболизм никак не хотел продлевать. Впрочем, это было последней проблемой, по поводу которой надо было огорчаться.
Очередной день, проведенный в зале Колизея, подходил к концу, опрятные посетители «дневного заведения» уже покидали его, расплачиваясь со снующими между столиками официантами и оставляя достаточные чаевые. Достаточные для того, чтобы не брать денег с постоянных клиентов, подтянувшихся буквально полчаса назад и сейчас пока что культурно потягивающих выпивку в темных углах. Пройдет еще час-два, и клуб окончательно примерит свою вторую, но тоже ложную, маску места сбора людей и не совсем людей, любящих отдохнуть не очень «культурно», в понимании дневной шушеры. И вот для таких посетителей устроившийся за стойкой и вертящий в ладонях стакан с виски перевертыш был жизненно необходим. И весьма ценен, судя по тому, что, наливая шестой по счету стакан алкоголя, бармен даже не удосужился взять задаток, который правила Колизея требовали брать с каждого, заказывающего «повторить» в первый раз.

Часам к одиннадцати вечера девушка перебралась за один из столиков к недавно зашедшей компании с виду молодых людей, а на деле – вампиров, оборотней, парочки демонов и какому-то магу – ни одного светлого, и слава небу. Сперва компания пошумела, потребовала бутылку вина, потом еще одну, потом решила, что им всем срочно надо покурить, и потащила свои до неприличия вменяемые тела к черному входу, всегда открытому в это время – снаружи-то туда все равно не зайдешь, хозяин клуба постарался на славу, обеспечивая свое детище охраной и отводом взглядов полиции.
- Черт, гляди-гляди, та машинка там уже минут десять стоит, - кто-то из парней соизволил взглянуть в сторону шоссе, попытавшись перед этим разогнать дым от сигарет (источником, естественно, был метаморф) у себя перед глазами. – Неужели фифа оттуда так и не вылезет?
- Милый, а ты не думал, что она боится? Сидит там, мучается, думает о том, что по-идиотски сунулась, а теперь уже и не уедешь, а то стыдно. Засмеют, - последнее слово одна из оборотней протянула с нотками жалости и неприкрытого издевательства.
- Девочки, успокойтесь, сейчас все будет, - Рикки растянула губы в наглой усмешке и помахала явившейся на тротуаре хозяйке «машинки» рукой с зажатой в ней сигаретой. – Сама пойдет и все расскажет. А нет – вы догоните, а я спрошу, - приподняла бровь, наблюдая, как оная «фифа» приближается к смеющейся над ней и нахально обсуждающей «а погода нынче солнечная, правда, ребята?» компании. – А ну тихо! – издевательски усмехнулась, затушив характерно пахнущую слабой травкой сигарету и выкинув ее куда-то в сторону. Единственное, что не понравилось – моментально сработавшая ментальная защита. Значит, девочка не просто человек. Значит, будет вдвойне интереснее…
- Ой, у нас там бутылка стоит, я ее не закрыл, выдохнется же. Идем-ка! – вампирчик соображал быстро, за что заслужил обворожительную улыбку перевертыша. Вскоре после комментариев вроде «ну ты порядочная сука, я же за это платил!» все втянулись назад в предбанник клуба, оставив девушек наедине.
- Детка, для тебя – все, что угодно. Но учти, все это потом, ну, скажем, раза со второго, будет стоить денег, - широко доброжелательно улыбнулась, протягивая незнакомке портсигар и зажигалку, - или услуг. Смотря чем ты хочешь расплатиться, - почти равнодушно пожала плечами, не скрывая ни своих намерений, ни того, что курево в соединении с выпивкой все же ударило в голову, хоть и ненадолго. Чертов ускоренный метаболизм. – И зачем же ты к нам пожаловала, м, детка? Ни за что не поверю, что ты решила посетить новый клуб, потому что подружки тебя кинули, - вопросительно осмотрела «новенькую», не спеша отлипать от стены, к которой так удачно привалилась плечом. – Ох да, кстати… личико показывать и проходить надо не здесь в этом случае, проводить тебя до добрых дяденек-охранников? Они страх как любят таких смазливых девочек, как ты, - да-да, она откровенно веселилась, хоть и говорила с немного взволнованным выражением лица, всем своим видом показывая, что готова показать заблудившейся душе путь к свету. – А вот если хочешь большего, - прозвучало как намек, особенно в сочетании с пляшущими в зеленых глазах огоньками, - то тебе именно ко мне, незабвенная моя. Как тебя, кстати, звать, куколка? – еще раз осмотрела девушку и шутливо поклонилась. – Меня – Кир. К твоим… почти всем… услугам!

Отредактировано Cyr (2012-12-01 23:31:18)