День города
Февраль, 2013 год.
Ночью, неожиданно, температура падает еще ниже, до -6  и начинается метель.
04:00, конец мессы

Who sir, you sir?

-А ты знаешь что по ту сторону этих стен идёт празднование нового? Тебе это известно?
Его голос был больше похож на скрежет товарняка, которые глохнет в бездонной яме смерти. Одно раздражение и вырывающийся бред.
А я не знаю зачем пришла сюда, зачем явилась на ночь глядя в эту обитель продажных и зажравшихся монахов, сыночков Божьего промысла, рабов идеи вечного мира и любви! Выдумщиков и караульных адовой псарни.
Это началось утром.
Стоило ли говорить что проснуться в жутком похмелье это нереально хреново. Последние месяцы моя жизнь превращается в один сплошной кошмар господина 33 Несчастья. Долги. Необузданный гнев. Меня переполняет ненависть к себе и окружающим, я начинаю ненавидеть тени что преследуют меня на каждом пути, шаг за шагом, они где-то позади!
Эй, Вы Сер! Вы видите эти тени за моей спиной? А я их вижу и они шепчут мне что вы можете умереть. Эй, Вы Сер!
день за днём, меня сжирает суматоха вокруг этого гребанного города, из-за которого я снова оказалась на просторах Британской державы. Тошнит, меня тошнит от этих крыс, они воняют гнилыми мечтами простаков-вояк.
Эй, Вы Сер!
И даже это утро не принесло ни чего хорошего.
Звонок, нужно отдать долг.
В карманах, пусто.
Пачка сигарет, моя жизнь начинается только после того как бедняжка Мери в очередной раз будет изнасилована. Не будь проклят тот день, то возможно я не сказала бы что умерла.
Много чего произошло, много чего произойдёт.
Это не финиш!
На это есть подходящие строчки "Меня точно прикончит, анорексия на нервной почве!"
А вроде бы люди веселятся, сегодня.
Крик, веселье, радость... Угрохать столько денег лишь на то, что бы произвести очередную глупость, нам всем нечего делать.
Радость, но только не для меня. Я всё ещё помню тех ребят что смело поменяли мой имидж, а ведь в карманах пусто. Долг людей красит, не про меня ли это было?!
И вот теперь, избегая дневного света и прожекторов я тут. В четырёх стенах, играю роль грешника. А по ту сторону затворок, невменяемый слушатель.
-Так ты знаешь, что по ту сторону стен торжествует радость?
Хриплый кашель вырвался из легких.
-Разве похоже что не знаю?!
Тишина, только крики и незнакомые ликования оглушаю клетку.
Пальцы вцепились в грязный край пальто. Засохшая на них кровь начинала издавать запах тления, заставляя морщится от омерзения.
-Так что же тебя привело сюда, дочь моя?
-Я не твоя дочь, и не буду ею никогда. так что следи за языком священник!
Снова нависла тишина, я могла слышать его возмущённое сопение, которое смешивалось с ликованием толпы. решётка что отделяла нас, не давала разглядеть его лицо, оно было расплывчатое, но я могла слышать его стук сердца о грудную клетку. Вот оно, удар за ударом, я слышу как кровь течёт по венам. Смешно?! Божья кровь слуги, что в мгновение может стать приспешником Сатаны.
-Эй, священник, скажи кокого это, жить среди детей Сатаны?
Хриплый смешок и щелчок зажигалки. Почти исчезающий огонёк осветил моё лицо, кабина незамедлительно начала погружаться в табачный дым, заставляя его закашляться.
-Все мы Божьи твари. И я не собираюсь кого то ненавидеть, лишь только потому что он не от мира сего. каждому дано жить на этой земле.
-Не гони чушь священник. Я же знаю, что тебе это противно, думаешь я не слышу как бьется твое сердце от одного упоминания о них. Не притворяйся паинькой. Неужели ты рад этому дню как и все те простофили что пищат за стеной?! я же знаю...- выдохнуть в сторону, на секунду замолчать. Зачем я это говорю?! не знаю, просто всё достало!
-Как ты можешь так говорить дочь моя? я не имею права испытывать ненависть!
Смех. Мне смешно. Слова, все эти наигранные слова.
-Идиот! Хватит прятаться за Божьей юбкой. Ублюдки на свободе, просто пойди и пристрели каждую тварь что попадётся на твоём пути! Священник!
-Убирайся!
Пальцы вцепились за шершавую поверхность решётки, что отделяла нас. Треск дерева. Запах древесины ударил в нос, покрытие и удивление. Смесь что возможно сможет возбудить даже самого...
Пальцы вцепились в рясу старика, и швырнули в сторону, дверь слетела с петель из-за столкновения с телом священника. Тот прокатился на спине ещё пару метров и ударился о противоположную стену.
шаг за шагом, ступаю по священным щепкам.
Это больше похоже на ненависть что начинала закипать внутри. Гнев, раздражение, злость... Последний день Помпеи вырисовывает круги в моей голове. Не будь так пьян Господь, то он бы спас, меня... спас меня, но я не Джоанна!
Эй, вы Сер!
Присесть на корточки рядом со священником.
-Гребанный старик! А я ведь пришла просить прощения.
резко выпрямиться и нанести несколько ударов ногой в живот.
Почувствовать как мир внутри него рушиться, и мысли медленно исчезают.
А по ту сторону, эти ублюдки выселяться и ликуют. Не желая смерти, я пожелаю им исчезнуть как и этому старику что кряхтя ищет свободу под кровавой рясой. А ЭГО уже передёрнув затвор вышибает мозги встречной суке, что подобно шлюхе продаёт свою гнилую сущность!
Вот он мир!
Он всегда был таким!
Погрязшим в вечной войне между людьми и такими тварями что дают себе человеческие имена.
Всего на минуту задуматься, а под ногами уже сгнивающий труп.
Вот он мир, что празднуют по ту сторону этих стен.
Тлеющая сигарета слетела с пальцев и упала в лужу крови что узорами расходилась вокруг тела священника. Запах крови, как в дешевом фильме, набегут падальщики, крысы что жрут мертвых и крушат могилы новорожденных!
Где-то раздуются священные песни слуг Господа, за стеной. Голоса людей, почти рядом.
Кабинка находилась за стеной, которая ограждала грешников от основного зала, поэтому лишние взгляды тут вряд ли бы появились.
Молиться? сейчас?! Глупость!
Запах крови.
А эти твари радостно ликуют. Они даже не замечают что всем пришел конец, что каждый будет вгрызаться в себе подобных, вырывая глотки жизни.
Бедная Джоанна.
Она умерла.
Эй, Вы Сер?!
несколько взглядом в мою сторону, пока пересекала главный священный зал.
Эй, Вы Сер?! Кто-нибудь?! Может Вы Сер?!
Бедная Джоанна!
Ветер ударил в лицо, которое начинало медленно заживать, оставалось лишь ощущения злости, что скрывается под кожей.
Этот День!
Он сжирает меня изнутри! Заставляет вырываться ту сущность что скрыта за каменной стеной.
Этот День!
Он всё портит и разрушает!

>>>Бар "Осколки"

Отредактировано Fleur d'Arques (2012-03-24 19:24:26)

Джек
20-ые числа марта 2013 года. Ночь.
Лужи замерзли. Безветренно. Небо ясное, звезды яркие. Ближе к утру ожидается снег.
Температура воздуха: - 4
Аэропорт --------->

Стук каблуков громким эхом разнесся под сводчатым потолком. Кажется, даже рисованные святые укоризненно сощурились со своих фресок на женщину, что нарушила трепетный покой церкви. Не размениваясь на смирение, не осенив себя крестным знаменем, она вошла в храм Божий и остановилась, лишь дойдя до алтаря. Пальцы правой руки разжались, выпустив ручки дорожной сумки, и та с глухим стуком шлепнулась на пол у ног непочтительной гостьи.
- Все висишь… - задумчиво протянула она после недолгого молчания, устремив взгляд на распятие. - И не надоело Тебе? Отвлекся бы, погулял, глотнул жизни! Вон, на улице весна вовсю! – махнула рукой в сторону массивных дверей. - Ну, подумаешь, грязь, лужи… Что Ты, грязи не видел? – едкий голос разносится по залу, отражаясь о витражи высоких окон, и теряется в самых темных уголках, куда не проникает свет горящих свечей. Но потревожить женщине некого, кроме выцветших со временем ангельских ликов. Церковь пуста в это время. Лишь случайный путник, забредет сюда погреться.
- Знаешь, я даже не могу солгать, что не рада Тебя видеть. Ты же у нас всеведущ… всезнающ. Ничто от Тебя не утаится. У Тебя более выгодное положение, не находишь?! – Зоуи, действительно, рада Его видеть. Как бываем мы странно рады видеть заклятого врага, что стал частью нашей собственной души, с которым нас связывает нечто большее, чем просто вражда… целая жизнь. Вроде бы и столько лет прошло, и истоки ненависти уже неясны, и проще поднять белый флаг… Но странная разъедающая радость разливается в сердце, словно напоминание, что ты еще жив. – Мы так давно не виделись… Сколько душ Ты успел спасти? Одну? Две? Десять? А… Можешь не отвечать, - махнула на распятие рукой и шагнула в сторону. Женщина прошлась вдоль передних рядов скамей, нежно касаясь пальцами темного дерева. Сколько слез они хранят, сколько улыбок, сколько обманутых надежд.
- Почему ты забрал его? – вопрос прозвучал так тихо, что, наверное, только, действительно, всеведающий мог бы его расслышать. - Мало тебе? Еще не наелся!? – голос ее дрожит от обиды. Кажется, в этот раз «заклятый враг» сделал нечестный ход. А кто обещал, что будет честно? Приходя в этот мир, мы молча принимаем его законы, и законы эти далеки от нашего собственного представления о справедливости. Что уж там, нас никто даже не спросит, хотим ли мы! Схватил за шкирку и выкинул в жизнь – бах! новый человечек… счастливая семья. Счастливая ли? Если повезет.
- Знаешь, я тут подумала… Мы столько воюем с Тобой, - завершив свою бесцельную прогулку, она снова остановилась перед алтарем, но глаз так и не подняла. – Ты уже забрал у меня все… Ничего не осталось, посмотри! - вскинулась, разведя руками, словно в доказательство того, что Он, в самом деле, отнял у нее все. – Может, хватит? Или Ты не успокоишься, пока я не приползу на коленях? Не дождешься... - возмущенный голос стих до едкого шепота. – Что?! Рано или поздно все приползают? Не смеши меня! – невольно отступая на пару шагов назад, она засмеялась, спрятав лицо в ладонях. Отчаянно, зло, из последних сил скрывая в этом смехе боль.
- Ладно… Я не в настроении сегодня ругаться. Давай просто помолчим… только Ты и я, - отняв руки от лица. В тихом голосе с легкой хрипотцой слышна улыбка, уже не злая… капелька добра. Нечто, обманчиво похожее на смирение. Разве можно хранить в сердце абсолютное зло, пребывая в чертогах Бога?
Женщина закончила свои громкие препирательства со Всевышним как раз вовремя. Дверь за ее спиной бесшумно отворилась, впустив внутрь девушку. Совсем юную, несмышленую, лохматую и чумазую. Вряд ли она искала Спасения, скорее всего ей нужно лишь немного тепла. Бог согреет ее, убаюкает в своих невесомых объятиях и отпустит. А она будет возвращаться, снова и снова, как прирученный зверек, пока вдруг кто-то не решит «научить жизни» незрелый ум, посеяв сомнение в чистой душе.
Зоуи оглянулась, проводив девчушку взглядом до скамьи. – Гляди, еще одна жертва для Тебя… Будь с ней поласковей, она еще совсем ребенок, - подняла с пола сумку и, решив более не тревожить священный покой своими кощунственными возгласами, простучала каблуками в сторону выхода.
Она села на третью от дверей скамью и тихо вздохнула. Бог согласился помолчать с ней немного, просто дать подумать, дать отдохнуть. Позже они снова вернутся к своей вражде, а пока… Пока перемирие.
Вновь в храме воцарился мир. Лишь пламя сотни горящих свечей еще трепетно дрожит, отражаясь золотистыми бликами в глубине карих глаз. Через тридцать минут, кроме Зоуи и странной девчонки, в церкви было еще три человека. Что ищут люди здесь? Каких ответов?
Взгляд немного туманится от тяжелого запаха ладана. - Ему ведь хорошо там, правда?.. Передай, что я люблю его, – смахнув с ресниц предательские слезы, она вернула свой взгляд распятию за алтарем. Но Бог молчал… Он всегда молчит.

Отредактировано Zowie (2012-03-25 14:28:47)

Квартира--------->
Зоуи.
2013 год. 20тое марта.
Ночь. Лужи замерзли. Безветренно. Небо ясное, звезды яркие. Ближе к утру ожидается снег.
Затяжная депрессия так и не пришла, за то ноги сами привели меня в это… Пришлось остановиться и задрать голову выше, чтобы оценить масштаб этого сооружения. Но куда привлекательней мне показались яркие звезды, которые так уместны были при нулевой температуры. Есть те, кто сказали бы: как красиво смотрится шпиль церкви на фоне звездного неба. И есть те, которые сказали бы так: как красиво сочетается звездное небо над католической церковью.  Интересная мысль, только я боюсь сейчас запутать самого себя в этих предложениях и сочетаниях, где надо выискивать смысл между строг и четко проверять все запятые.
И прежде чем толкнуть массивные двери, губы искажаются в ухмылке, когда я, вновь, вспоминаю про свою квартиру. Вышел День города отметить, называется… Где я только не пропадал все эти дни. С кем только не сталкивался за всю свою жизнь. А в церкви так и не был… Все же это странное место и всегда казалось мне не преступным. Какое-то время мне думалось, что я вообще не имею права и на тридцать метров подходить к этому святому месту – дом Господа. И толи от любопытства, толи неведомо какими мыслями или силами, но вот уже толкнул от себя тяжелую дверь. Почему эти двери такие тяжелые? И почему они постоянно скрепят. Ну неужели нельзя раздобыть тюбик масла и смазать дверные петли, чтобы так не скрипело? Ну ведь замечательный же убор внутри церкви! Просто восхитительный, неужто это здание настолько старо, что скрепит не железо, а дерево? И все же о вкусах не спорят – интерьерчек здесь так себе…
К моему большому удивлению, в ночной церкви был даже не один человек. Я то рассчитывал только на одного священника. Но видимо, именно его-то здесь и не хватало. Тогда зачем приходят все эти люди? Что заставило каждого из них в эту ночь покинуть дом или то место, где они сидели в тепле и спокойствии, бросить то место и придти сюда. Что людей вообще заставляет целовать ноги распятого Христа и изливать душу этому молчаливому другу?
Я не двигался с места, так и застыл в дверях, смотря прямо на алтарь, к которому вел широкий проход между скамейками. Все что я видел здесь и сейчас… Для меня это была простая мебель, простые стены, стандартный набор свечей и высокий потолок. Наверное единственное что меня хоть как-то будоражит – это высокие сводчатые стены, которые создают естественную акустику. Я бы пришел сюда послушать арган, чтобы оценить этот инструмент, во все века считавшийся собственностью того же самого Господа. Но должен ли я испытывать что-то еще, стоя напротив распятья? Лицо мое скрыто капюшоном, но ведь Всевышний, как говорят, и так все про всех знает. А вообще страшная эта мысль, когда тебе думается, что за тобой неустанно следят и молчат про себя, когда задаешься вопросом «Что мне делать?», «Правильно ли я поступил?» Можно было бы пожалеть всех фанатиков за то, что они одержимы тем, чего не ведают сами, но разве им нужна еще чья-то жалость? Они и так несчастны в своей слепоте, так зачем же рушить их мир, рассказывая про то, что вся их вера бред. Замечательная сказка, которая еще не отснята компанией Walt Disney.
…Сколько же цинизма во мне по отношении к Святому. Разве мое это дело, во что верят смертные? Вздохнув, я решил все же остаться тут, так что прошел немного вперед и свернул на третью скамью. Тут было тихо – еще один плюс для меня и для тех, кому необходимо побыть наедине со своими думами. И все же до чего дальновидны были наши древние, когда построили первую церквушку и стали ходить в нее для молитв. У каждого своя молитва на душе или в руках, а церковь это лишь спокойное месте, где дозволенно сидеть хоть целые сутки. Не плохо было бы и мне попробовать помолиться. Ради интереса. Это почти что как пробовать писать стихи. Наверное… Но в голову ни одной строчки. Право, я уже хотел было повесить голову и просто попробовать поспать, кутаясь в куртку и приятный ароматы, но только сейчас заметил, что подсел на скамейку, где уже сидела девушка. Мне даже показалось, что она только сейчас появилась тут, но это невозможно. Это был человек из крови и плоти, а не забытый призрак в доступной католической церкви. Может у нее тогда спросить?
-Простите, а… Не напомните мне строки любой молитвы?
Если этот вопрос был не приличным, то я не сомневался только во одном – в том, что он был по крайней мере уместным. Можно сойти за дурочка или склеротика, которому грех не помочь. Да и простит меня Всевышний, за такую бестактность в Его Доме.

Отредактировано Джек Потрошитель (2012-05-23 18:27:15)

Зоуи

Ну разве я пришел сюда покаяться? Неужели мои грехи. Все мои грехи! Нет… Даже если я прочту всю Библию от корки до корки – это не поможет мне. Да и от чего мне спасаться? Тот Судный день в Токио я благополучно пережил. А ведь было весело… Хорошо, что капюшон надет, и никто не видел сейчас моей улыбки, вспоминая славные деньки недалекого прошлого. Ну что такое – один год? Вот есть же твари, которые свой возраст веками считывают. И чем они только занимаются? Томятся в своих клетках или лениво смотрят на очередную войну человечества. Играют людьми в шахматы, стоя за их спинами? Как все же скучен этот мир, в котором я все еще живу… Живу, живу… А цели так и не нашел, так и не сыскал я средства, чтобы подпитывать свой интерес. Одними убийствами сыт не будешь. Говорят же, что смысл жизни в том, когда есть чем заняться. В этом плане можно даже ученым позавидовать, которые разменивают свои годы жизни на выведение научных формул и разработки чего-то нового и полезного. Но их жажда лишь доказывает, что человечеству всегда будет чего-то не хватать. Даже интересно стало узнать, есть ли конечная точка в этой эволюции? Или в один прекрасный момент все сотрется в одночасье, чтобы долгие процесс заново покатился колесом по ровной дороге вдоль горизонта? «Так чего же ты хочешь?» Именно это я спросил бы, встретившись со Всевышним…
Вереницу мыслей прерывает женский голос. Я забыл уже, что обратился к этой незнакомке. А слова ее меня поразили и даже сбили с толку. Неужели в церковь заходят и те люди, которым ничего от не нужно никакого спасения? Точнее они даже и не ищут тут укрытия, а используют эти двери, как проход в собственный внутренний мир. Взгляд мой скользнул с лица девушки по другим фигурам, которые присутствовали здесь. Интересно, кто еще из этих присутствующих забрел сюда не ради того, чтобы преподнести дань уважения Святым, а ради успокоения собственных мыслей? И все же люди – корыстнее существа. Были созданы с эгоистической целью повеселить себя, провалилось из Рая от жажды власти и корысти, так и вынужденно теперь все века только о себе думать, и про выгоду собственную интересоваться за каждое, еще не совершенное, дело.
-Знакомы?
Резко оборачиваюсь и смотрю на женщину. Всматриваюсь в ее лицо внимательно, но задумчиво. Все же это странно слышать от случайного человека в церкви. Не так уж и часто я посещаю подобные места…
-Не думаю, что мы с вами знакомы.
Отвечаю просто так, даже не желая допускать возможности, что мог встречаться с этой женщиной. Просто не хочу сейчас говорить с кем-либо и вспоминать имена. Мне ее лицо смутно знакомо, должно признать, но… А что имя мне подскажет?
-Зоуи Мэй – читают мои глаза, на миг становясь темно-красными.
Не скрою, знакомое имя, но намеренно прячу свою догадку в глубокий карман подсознания, чтобы дать себе здесь и сейчас расслабиться, а не возвращаться обратно в мир всевозможных авантюр.
Раздается звон, а я даже не отреагировал. А что делают в подобных моментах? Вздрагивают и начинают трепетать, словно этот звон несет в себе таинственную и праведную силу?  Я лишь вслушиваюсь в этот звон, не имея возможности принять его за нечто особенное. Для меня было бы куда символичней, если бы это звенел колокол разрушенной церкви. Но закрываю глаза и вспоминаю старый сон. Тот дивный сон, где образ светлой сновидки рассыпался пеплом на моих глазах, забирая с собой сердце. Конечно же это было мое сердце. Сиаланта… Где же ты сейчас? Неужели меня все же пробрал этот звон и заставил вспомнить эту таинственную особу? Нет, я не хочу в это верить, ибо никогда и не забывал про тебя. Где ты?..
Медленно открываю глаза, не желая выпускать из сознания ту умиротворенную картинку с черной травой под ногами, легким и властным ветром и с разрушенной церквушкой на холме.
-Спасибо за совет, но нет… Все равно чтение с чужих слов не пойдет мне в прок. – отвечаю с запоздалой реакцией, не удосужившись повернуть голову к собеседнице. Да и разве это обязательно, когда взоры должны быть направлены сейчас только вперед. Но что именно там видят все те, кто смотрят вперед отсутствующим взглядом? Свои сны или забытые грехи? Наивное светлое будущие или лица тех, кого уже не вернешь?
И правда… Все же есть в этом месте что-то особенное, или это нам просто навязали?
Опять вопрос…

Отредактировано Джек Потрошитель (2012-03-26 01:33:15)

Robin

- Выкладывайте.
Облегчение струйкой скользнуло по трахее, а потом расползлось по всему телу. Я не была напряжена и до этого, не испытывала волнения. Просто помощь была крайне необходимой, без неё я бы не справилась. Действительно не справилась бы. С незнанием, этим аморфным состоянием подвешенности в реальности, которое вызвало исчезновение из моей жизни мастера. Не скажу, что нуждаюсь в опеке или руководстве, но этот обаятельный засранец последней степени что-то затронул в душе. Это не было любовью, дружбой. Я не знала, как назвать ЭТО. Возможно, страстью. И она носила далеко не только сексуальный подтекст. Но теперь, когда за мной оставался последний шаг в моём предприятии… растеряла все слова. Не знала с чего начать. Разумеется, никто не требовал от меня душевных излияний. Да Роберте они и не нужны, ровно, как и мне. В этой работе нужны голые факты. Наверное, стоило позаботится о изложении их на бумаге или в электронном варианте. Задача была бы упрощена. Не пришлось бы всё это проговаривать вслух. Пока ничего не сказал – ничего и нет. А как только я выложу информацию – это будет официальным признанием того, что я нуждаюсь в Нём. И не важно как эта нужда выражается – быть рядом, знать всю подноготную, возлагать цветы на могилу или же знать, что он всё ещё жив и где-то в конкретном месте продолжает своё существование.
Наверное, стоит начать с самого главного? Я коснулась дисплея телефона, быстро отыскала нужное фото и, положив мобильный на скамью, придвинула его к Роберте.
- Я хочу найти его. Я хочу получить всю информацию о нём, какую вы только сможете разведать. Круг общения, счета, собственность, деловые и личные переписки. Всё, что угодно. Но самое главное – жив он или мёртв.
Вся проблема в том, что чем больше информации ты выложишь – тем больше получишь в итоге. Это как со ставками на ипподроме. Информации, которой я располагала, было мало. Не смотря, на то, что Син был моим мастером, душу мы друг другу не изливали. У меня вообще временами складывалось впечатление, что он имел претензии на меня лишь для галочки, ну или потому, что обладание над фаэри  в виде сахара прельщало его чувство собственного достоинства, мужского эго и возможностью щегольнуть перед кем-то сим фактом. Какая диковинка-то сахар-фаэри. Я решила поставить всё, что имела на лошадку, на которую больше не ставил никто.
- Его имя Синистер Гейтс. Он довольно богат, что бы позволить себе БМВ х-6, шикарную квартиру в дорогом доме и огромные траты денег на развлечения и непредусмотренные мало необходимые расходы. Он вращается в светской тусовке и, наверное, поимел всех хоть мало-мальски симпатичных девиц из своего окружения и огромное количество вне него. Раньше проживал по адресу ***.
-  Вы… фаэри, суккуб или кто?..
От неожиданности на несколько мгновений я перестала дышать. Как точно она назвала первый вариант. Нет, я не боялась своего разоблачения. Если эта девушка сумела определить во мне нечеловека – она и сама не совсем человек. Да и к тому же, после катастрофы существование других рас кроме людей перестало быть тайной. Возможно, что нас ещё и отлавливали с целю опытов, раскрытия источника нечеловеческих возможностей, но я об этом не знала наверняка. Дыхание прервало другое. Крайний раз, когда я слышала слово «фаэри» в отношении себя самой, если не считать взаимоотношений с мастером, вызвал просто бурю эмоций и переживание чувства жалости к самой себе. То приключение началось весьма задорно и весело – меня, пьяную, похитили вместе с полицейской машиной. Окончилось презрительным диалогом по поводу моей сущности, которую я никак не могла изменить. Прошло уже несколько лет, но я так и не смогла забыть. Потому, что именно с того дня я начала задумываться о том, сможет ли меня кто-то полюбить по-настоящему, а не из-за моей природы. И полюбил бы меня кто-то, будь я человеком, обычной несносной девчонкой с раздвоением личности. Мысли по этому поводу заставили внутри меня ворочаться Бету. Она источала волны печали.
Неужели ты так ненавидишь то, что… мы такие?
Не ненавижу, Бет. Я воспринимаю это как должное.
Я не про «кто мы». Я говорю о нашем с тобой альянсе, сумасшествии в человеческом понимании.
А, ты об этом… Я не была бы собой, не будь тебя.
Бета замолчала. И я знала, что она ещё долго будет тихой, не скажет мне ни слова. Как бы она не изображала из себя саму строгость и бесчувственность – она была очень ранимой, хоть никогда и не показывала этого. Я же предпочитала делать вид, что не замечаю этих её качеств, хотя она прекрасно понимала, что я всё знаю. Это была наша маленькая игра в незнание. Так было лучше для нас обеих. 
Я повернула голову к Роберте и долго смотрела на неё, наконец, собравшись с силами, выдохнула:
- Фаэри. Я понимаю, что это может Вас напрягать, но ничего не могу поделать с этим. Просто расслабьтесь. Скоро действие очарования спадёт.
Это была чистая правда. Кажется, Творец позаботился о балансе, придав моим возможностям характеристику «кто не успел – тот опоздал». Чары действовали лишь некоторое время, и если за это время я не успевала ими воспользоваться по максимуму, то это только моя вина.
- Так что? Потяните? – вопрос был задан так, что не было понятно, к чему он относится – к делу Сина или к факту моей природы. К чему бы Роберта его не отнесла – она не ошибётся.

Отредактировано Darroy (2012-04-07 17:01:25)

Сила натяжения волоска, на котором был сосредоточен вес целого мира, ослабла. Теперь мир в безопасности. Мой мир. А точнее спокойствие. Было бы банально сводить своё существование к одному имени, тем более, что это было не так. Я выживу при любом раскладе. Возможно, что даже нервы мои страдать будут недолго. С учётом пройденного времени – дня три, максимум неделю. Но это уже будет после. После того, как Роберта расскажет мне всё. А до того всё же придётся подождать.
Я слепо смотрела на падре, читающего проповедь, и совсем его не слышала. Мне это было не обязательно. По сути своей я исповедую, если так можно выразиться относительно этой «религии», религиозный теизм или даже итсизм, если быть совсем точной – что-то между. Человечишка не скажет мне ничего нового. И уж точно он не научит меня вести себя и мыслить правильно. Я вообще не воспринимаю людей, которые яро отстаивают некие абстрактные правила, а сами же их и нарушают. Не знаю как на счёт всех заповедей, но второй пункт тут нарушил каждый присутствующий.
- Этот человек важен для тебя, не так ли?
Я не ответила. Было бы глупым отвечать на риторический вопрос. Я ведь тут, прошу разыскать его – соответственно важен, ещё как.
- Наверное, тебе как никому другому должно быть известно, что такое «любовь». Я бы хотела это почувствовать. И, кажется… это ты делаешь со мной?
- Любовь? Не в этой жизни. Тебе куда проще почувствовать её, нежили мне. И не стоит путать «любовь» с «влюблённостью». Это даже не влюблённость в полном смысле этого слова… так, набор эмоций – влечение, расположение, возможно, страсть, нежность, полное принятие… Любовь – она куда глубже. И для неё нужно время.
Я вновь смотрела на девушку. Её реакция была не совсем обычной, она копала куда глубже. Может это был отпечаток профессии или даже проявление личности, её внутреннего «я». Печально, но многие во время таких вот «влюблённостей» ведут себя несколько эгоистично, что само по себе неправильно. В идеале тут должен сыграть альтруизм, но он бывает намного реже. Эта девчонка что-то затронула своей индивидуальностью, которую так тщательно прятала, выставляя напоказ маску манекена. Деловой же тип отношений только помогал ей в этом. Но я то вижу, что не всё так просто.
Альфи, ты ли это! Сентиментальщины больше, чем у меня.
Бет, я хамка, грубиянка, безбашенная оторва, но чувства есть и у меня.
Атрофированные.
Скрываемые.
Больше я с Робертой не говорила, лишь попрощавшись в конце встречи. Её реплики больше походили на прерывистый монолог, чем на действительное желание общения. И хоть этот её монолог на недолгое мгновенье показал за маской лицо живое и настоящее, я сделала вид, будто не заметила этого. У всех нас есть маленькие слабости и все мы имеем на них право. Не заметить чужую слабость – есть правило вежливости. А я вежливая. Иногда.
Перед встречей с девушкой, которая с виртуозностью скрипачки взламывает зашифрованную электронную информацию, я отдавала себе отчёт в том, что всю информацию на телефоне могут скопировать. Было бы желание. Я была не против. Тайн у меня нет, возможно моё внимание что-то упустило, какую-то зацепку, которую я могла дать… Если это есть на телефоне – пожалуйста. Потому сама и вложила его в руки Роб.
------(спустя некоторое время)------
Пропустить девушку вперёд было естественным. Я оставалась в костёле ещё минут двадцать после ухода Робин. Всё та же вежливость.

--- куда-то

Август. 2013 год.
день: поднялся сухой горячий ветер. Яркие лучи солнца согревают землю и прохожих. Воздух сухой и жаркий. Вокруг все зелено - трава, листья, цветы. На солнце невыносимо находится - слишком жарко.
Температура воздуха: + 34

Центральное полицейское управление<====
Замком, оплотом веры людей в кого-то, кому они не безразличны, стенами, укрывающими этих страждущих и жаждущих чудес и чудесной защиты, стоит, окружённая ещё зелёным платьем Города, католическая церковь. Но стоит ли смотреть на неё снаружи? Путник, толкни тяжёлую дверь, выкини безбожные вещи и мысли и войди. Войди, ибо самое интересное начинается внутри.
Через витражные окна падает загалочными узорами свет дневного солнца, но в самой церкви стоит прохлада, запах благовоний так и плавает в воздухе, вкупе с тишиной умиряя любую беспокойную душу - гостя безлюдного зала. Ну, или почти любую.
Тяжёлая деревянная дверь вежливо, тихо открылась, и в храм вошёл человек. Именно так банально, "вошёл человек". Сейчас не приковылял больной с истёртым мукой лицом, не пришла, тихо перебирая ногами, старушка - несчастная мать, чтобы помолиться за своё дитя. Не вбежал взмыленный побитый, а то и раненый житель Киоямы, ищущий укрытия от своих сородичей преступников, не прошествовал гордо мимо рядов скамей бизнесмен, хозяин жизни, пришедший сюда потому, что "так надо". Ныне гость храма не выделялся ничем, японец как японец, одежда простая, незамысловатая, спортивно-уличная, сам её обладатель молод, лицо его задумчиво, но лишь это по лицу и можно сказать. Кто ты, мальчик? Или парень? А, какая разница, ты - гость церкви. Пройди, преклони колени перед алтарём, открой Отцу, Сыну и Святому Духу душу - и сделаешь один маленький, но шаг к спасению, к Спасителю и Его царству.
Шики никогда не был таким уж верным христианином, но в слабых знаниях о сей древней религии упрекнуть его было нельзя. Отец заставлял когда-то учить на латыни различные молитвы, что могли пригодиться в войне с демонами и прочей нечистью, привил и некоторое почтение к Богу, что позволяло парню всё-таки использовать не только заклинания онмё, но и святую магию европейских экзорцистов. Теперь же сына интересовал вопрос: а что он должен делать сейчас? Его Инь, сила Тьмы против Тьмы, обрела новую силу, но можно ли надеяться на неё одну? Нельзя, ни в коеи случае нельзя, так говорит сам принцип дао, концепция Инь-Янь, гармония проистекает из единства Белого и Чёрного, и силу клана Наная, давно уже перекошенную в сторону Инь, нужно было уравновесить Янь, а как? Онмё до вне клана, практикуемое ныне потомками Абе-но Сеймея, давно растеряло свою былую силу, с неё толку немного. Развеяние простеньких проклятий и освящение воды - разве это может уравновесить ныне открывшуюся Шики мощь, что способна вампира одними лишь слова повергнуть в Ничто? Ой, как не хочется раньше времени сойти с ума илх заработать кровоизлияние в мозг из-за перекоса в сторону Тьмы. И стопы молодого охотника на нечисть теперь привели его сюда, в Его обитель.
Преклонено одно колено, голова чуть склонена к алтарю, руки сложены, но их хозяин всегда начеку, ведь надеяться на церковные стены... мягко говоря, попахивает идиотизмом. Поза парня выражает не раболепное преклонение перед Ним, но признание Его силы и власти; пусть слабые всю надежду возлагают на Бога, а он, Шики, попросит лишь помочь, наставить, направить.
- Господь... - так давно я не молился, с чего начать? Ладно, просто открою душу. Здесь я честен с самим собой.
- Всё то время, что я помню себя, как Наная Шики, я верил в дао, буддизм, синто. В путь онмё. И вот, я здесь. Ты можешь сказать: "Еретик!" и прогнать меня из Твоего дома, всё в твоей власти. Но, прошу, выслушай меня перед этим.
Слабовато. Но продолжим.
- Я опускаюсь во Тьму.
Я не избавлюсь от ненависти и гнева, они - часть меня. Отец учил меня гневу. Его жизнь вбивала это знание в меня. Его смерть от рук Кмшимы Коумы окончательно гнев в меня впечатала. Я - грешник, и ада мне не избежать, я не молю Тебя о спасении души моей. Но молю тебя дать мне хоть какую-то частичку Твоего Света, того, что в дао называется "Янь". Он нужен мне, чтобы осветить Путь, указанный Наная Кири, я иду по нему, боясь упасть, я хочу осветить его.
И...
Моя любимая сестра попала давным-давно в сети того, кому ты дал во владение Ад. Дьявола. Его магия пропитывает её душу... и я хочу избавить Тоно Акиху от неё. Господь, Творец этого мира, дай мне сил спасти мою неродную сестру.
Я... я не могу быть сейчас с ней ни в Токио, ни, тем более, здесь, в Городе. Я слаб. Ей нужен Свет, а у меня и самого-то его почти нет. Я не могу. Нет сил справиться с Тьмой Акихи. С Чёрной Магией. Разве могу я победить эту Тьму своей? Своей Инь? Будет только хуже.
Господь... я прошу тебя дать мне сил. Сил пройти по стопам отца. Сил увести с неверной стопы се... да, любимую девушку, женщину, чего мне перед Тобой скрывать? И ещё, я прошу простить меня за такую непутёвую молитву. Я знаю достаточно латинских молитв, но чувствую, что сейчас нужны именно эти слова. Загляни в мою душу - этими словами она говорит сейчас с Тобой.
Господь, помоги.
Аминь.

Если помощь и будет, то лишь со временем. Услышал ли Вседержитель? Надеюсь на это.
Выходя из костела, Шики почувствовал настоящее облегчение. Жизнь охотника на нечисть - жизнь обмана, крови, насилия. Жизнь во Тьме без шансов на прощение. И только такие моменты честности с самим собой дают спокойствие, то, что такой нечастый гость в его душе. Душе, что сейчас говорила с Богом.
Надо прогуляться. Может, в парк Уедо... ммм, не хочется вспоминать там о вампирше, лучше в одно укромное место в горах. Только забрать для начала пару серебрянных кинжалов - заказ на чёрном рынке.

За церковью Шики уже ждал человек.
- Слышь, а ты не оборзел? Я тут тебя жду, козёл, уже полчаса, а ты...
- Товар?
Голос парня не допускает возражений. "Браток" нехотя из-под плаща вытаскивает, предварительно оглянувшись, кинжал и бросает его покупателю.
То, что надо, сердечник клинка из хорошей легированной стали, снаружи же - достаточно толстый слой серебра. Контора не подвела.
- Отлично! Где вы такое достаёте?
- Не твоё дело! - браток смотрит ещё хуже. - Бабло! Или...
- Вот, считай, - и к торговцу летит завёрнутая пачка. Но не она одна. Когда взгляд торговца перешёл на упаковку, левая рука сделала мягкое, не тревожащее понапрасну периферийное зрение жертвы движение, и Нанацу Ёру без оборотов вылетел вперёд. Надо ли говорить, что через секунду фамильный нож Наная вошёл в горло преступнику, и тот, захлёбываясь, хрипя, булькая, повалился оземь. Из руки выпала завёрнутая пачка нарезанных листов.
Этот гад поставлял оружие мелкой вампирской банде, которой до клана нужно было бы прожить лет двести. Мелкий, но поганый бизнес. И соответствующий конец.
"Ещё один грех в копилку. Мда, я определённо буду рядом с Князем в аду. И каждый день буду отрезать ему голову."
Второй кинжал оказался не хуже первого. Что ещё нужно для счастья? Только хорошая прогулка.
====> Горы

Отредактировано Nanaya Shiki (2012-08-28 11:45:53)

Черт знает, откуда этот вылез<-
Январь, 2014
Вечер: начался сильный снегопад. Ветер усилился.
Температура воздуха: - 6

Он пришел греться в церковь.
Кости еле-еле приоткрыл тяжелую дверь, навалившись плечом. Этого вполне хватило, чтобы проскочить внутрь, занося с собою холодный ветер и крупные хлопья снега, тут же превращающиеся в неровные овалы луж на полу. Парень слепо щурится от яркого, казалось бы, исходящего от самих стен света, хлопает глазами, медленно, но верно привыкая к резкой смене «ночи» и «дня».
Свист ещё раздавался из щели между створками, тихий-тихий, и в окружающей его тишине Кости стало как-то знакомо и почти уютно. Голова привычно гудела от недостатка городского шума и, быть может, слегка кружилась из-за отсутствия маломальски оформленных мыслей, но это ничего. Те, похоже, не торопились принять более четкие очертания, кроме пары-тройки случайных междометий нечего было разбирать в вяло текущем потоке.
Кости не понимает, как люди думают в церкви, он не связал бы и пяти слов, если бы потребовалось открыть рот. Как будто налетевший на невидимую преграду, он стоит, почти оглушенный, такой уставший от рутины и вечной беготни. Иногда ему кажется, что и в  собственном доме он ни на минуту не останавливается. И нет ни отдыха, ни сна, ни короткой передышки в бесчисленной череде дней. Но здесь тихо, здесь можно перестать волноваться хотя бы на какое-то время, уйти от всего. И это прекрасно.
Только Кости редко бывает в церкви.
Обычно на скамеечках сидят люди, шепчут, молятся. Чи не понимает их, он не умеет молиться. Ему никогда не приходило это в голову. Возможно, вера в выс-шие силы, упование на их помощь обошли его стороной. Быть может, он устал уже верить. Только сейчас церковь – всего лишь здание, своеобразное убежище, к которому следует относиться бережно. Кости не задумывается, почему, но чувствует, что надо.
Он плюхается на ближайшую скамью, спешно ослабляя практически затянутый в узел шарф, и распахивает куртку. Ему не жарко, но тепло, однако и в своем состоянии парень понимает, что стоит чуть-чуть перегреться, и за порогом погода ударит с новой силой. Так и заболеть недолго. А Чи очень не любит болеть, особенно зимой, когда и температура, и осадки препятствуют выздоровлению покруче резвых вирусов.
Так вышло, что ему нечем поделиться. Можно было бы переживать по этому поводу – парень не сумел. Он словно забылся: голова безвольно опустилась к плечу, тело расслабленно, все равно что тряпичное, а не настоящее.
Кости знает, что забывается, клюет носом в неподобающем для сна месте. Спросите, интересно ли ему и имеет оно, это знание, какое-либо значение. Вам не ответят, мальчишка уже мирно и, как довольно часто бывает у людей, скоро прикорнул.

-> Комната страха