--->Библиотека
Март. 2010 год.
Он поначалу шагал медленно, очень медленно. Ноги двигались еле-еле, носы ботинок пролетали в миллиметрах над землей. Апатичный взгляд безразлично воззрился вперед. Состояние, охватившее его, не было унынием о нет, это легкое бессилие. Вожделенная эйфория и боль оставили его, ноющие и практически затянувшиеся ранки никоим образом не действовали на Морта. Это ведь даже не боль - легкий дискомфорт и не более.
Вечерело. Начался дождь. Голова поднялась неторопливо, переводя взгляд на темные, но все равно уступающие в черноте крыльям Терния, небеса. Мелкие капли, сплетались в эдакие паутинки, рассыпающиеся при столкновение с лицом и вообще Тернием. Отказывалось тело признавать, что столь мелкий дождь, действительно состоит из капель, просто столь мелких... Безусловно, дождь - омерзительное явление. Никакой вожделенной боли, никакого жжения кожи, не теряет чувствительности тело, не слезятся глаза и не подсказывают инстинкты полуживотные, что телу надо скорее убраться с этого места, как это часто бывает во время сильных морозов и метелей. От дождя всего лишь промокала одежда, от чего ходить становилось порою не столь удобно, но сейчас Терний этого и не замечал, падшего, жившего в каменистых пещерах нижних уровней Ада, в надежде что тамошние чудовища его не найдут, не пугали столь незначительные неудобства...
Голова опустилась и падший побрел дальше, не видя ничего перед собой, лишь блестящие от влаги и капель, носы его темных, стертых отчасти, ботинок, он как-то машинально поворачивал на поворотах, каким-то образом не впечатываясь в стены или в редких прохожих.
Падший вдруг неожиданно остановился. Приподнялась его опущенная голова. Взгляд был столь же апатичен, а из-за приопущенных век казался и вовсе сонным, но вдруг блеклые, золотистые глаза начали метаться из стороны в стороны, пробегая взглядом по всему, что он видел. Терний желал удовольствия, нет, не просто удовольствия, радости и восторга, он желал снова той мощной эйфории, что заставляла его содрогаться, а душу трепетать, теряя порою связь с телом, утопая в океане блаженной агонии, и не важно своя то была агония или чужая, главное, что её был целый океан, в котором можно было утопить свое сознание...
Резко взгляд остановился на каком-то далеком повороте. Да, определенно, там есть жизненная сила! Он чувствовал, что там есть некто живой. Этот некто избавит его от тоски и уныния, одарив незабываемым чувством агонии!
Терний двигался теперь гораздо быстрее, даже словно бы вприпрыжку, дабы скорее добраться до своего спасителя, ещё не подозревающего о своем священном предназначении. Рано было смеяться, лишь пока в совсем легкую и неприметную усмешку обратились его тонкие и бледные губы.
Тонкие и длинные пальцы, находящиеся в кармане, неторопливо развернули лезвие складного ножа, благо, это действо происходило на автомате и чисто машинально. В его мыслях не было кровавых картин, о том, как он сейчас одарит несчастного нестерпимой болью, которую неспособны были причинить ему демоны низшие, он часто пытал, руководствуясь своим вдохновением, подобно некоторым людям искусства, порою придумывающим план, а порою творящим, когда рядом подсаживается муза...
Человек показался из-за угла. Ох, как жаль, что он оказался готовым ко всему в этом ночном переулке. Стоило показаться лезвию ножа Терния, как и тот выхватил свой, видимо для самообороны, в конце концов, местные обитатели готовые ко всему. Уходя от удара, Терний контратаковал совершенно машинально, добавив человечку ещё один рот на шее. Сам собой мерзкий хрип и человек повалился на землю...
Терний стоял несколько минут у трупа, несколько апатично глядя на мертвеца. Уголки рта его словно начали приопускаться немного, полностью стирая ухмылку. Как отвратительно! Как мерзко! - где же агония? Как он мог быть столь беспечным, позволив мукам ничтожного смертного окончиться так быстро? Терний даже обреченно вздохнул.
Тем не менее, он не чуял никого поблизости, лишь поэтому он решил, что не оставив это тело просто так...
Падший неторопливо присел на колени. Он склонился над мертвым мужчиной, движение ножом, и кусочек щеки соскальзывает немного с лица. Тонкие пальца отправили кусочек плоти и кожи, бывший частью лица, а вернее щеки в рот. Словно жвачка...
Ухмылка легкая снова вернулась. Измываться над мертвецом, в прочем, не так забавно... Ножом он распорол одежду, открывая человеческое тело своему уже не апатичному, уже безумному взору. Нож притронулся к ребру, благо, видимому у этого, достаточно молодого человека. Движение лезвием в сторону, оставляющее алую тонкую линию, проходящую по кости. После лезвие вошло в тело, между ребрами, движение вверх и лезвие подобно эдакому рычагу, поднимает ребро, для которого была проделана брешь в коже. Негромкий и практически неслышимый для Терний треск, и белая, хотя и окровавленная, частичка ребра показалась в тонкой ране, проделанной перед этим. Это все равно что открывать шкатулку...
Лезвие вошло в живот, начиная двигаться в бок, дабы открыть все аппетитные внутренности взору падшего ангела, тем более, что, хорошего прожевав, падший проглотил кусок сырого мясца... Но тут нож резко остановился. Маньяк подумал о другом. Почему бы не одарить этого человека счастливой улыбкой чудесной агонии? Падший заставит его смеяться! Смеяться над самим падшим! Смеяться над болью! Смеяться над теми, кто его найдет!
Падший оказался у головы человека. Рот мертвеца приоткрылся и лезвие показалось между губами, неторопливое движение в сторону и лезвие касается уголка рта, словно не замечая границы, двигаясь дальше, расширяя рот с одной стороны, помогая трупу улыбаться. О да, лишь иногда можно радоваться тому, что это туп, не могущий двигаться - подобна работа выходить поистине ювелирной! К тому же, он расширить его рот до самого уха, делая разрез как можно более ровным. О да, забавно, что его волновало качество исполнения на данный момент. Та же участь должна постигнуть и вторую половину лица...
Отредактировано Терний Морт (2010-03-30 22:40:39)
