Ноябрь. 2010 год. Вечер
Солнце начинает медленно спускаться к горизонту. Пения птиц почти не слышно. Ветра нет, небо полностью отчистилось от облаков.
Температура воздуха: + 9
Начало игры.
Вот мы пришли из темноты, из ниоткуда в никуда.*
Осень. Красивая девушка в своем пёстром наряде из листьев. Было бы только желание, а увести за собой в холодную зиму, греться у печки, это она с превеликой радостью. Ведь девушке грустно и одиноко одной в своем низком деревянном домике на опушке леса.
Центральный парк. Вечер. На небе – ни облачка, ветра нет, да и с температурой все в порядке; не курорт, конечно, но и не холодильник. В общем, самая хорошая погода, какая только может быть осенью. К тому же, сумерки надвигаются плавной тенью. А это, надо полагать, самый хороший плюс, который только может быть предоставлен для одной странной парочки, которая прямо сейчас мирно и неторопливо шествует по асфальтированным дорожкам куда-то вглубь парка. Наивные надежды на отсутствие маньяков и грабителей, кажется, подкреплены чем-то большим, чем верой в добропорядочность здешних жителей.
Хотя, наверное, парочкой называть этих двух личностей было бы неверно. Во-первых, потому что они шли на достаточном расстоянии друг от друга (если слово «шли» можно применить к пресмыкающемуся) и не разговаривали. А во-вторых, судя по столь кардинальным различиям во внешности, напоминали скорее уж случайных знакомых, встретившихся, как может показаться, всего пару минут назад.Или того самого маньяка и его жертву. Кому как кажется.
Рассмотрим эту маленькую, но очень колоритную компашку поближе. Итак, одним из персонажей был рыжеволосый парень, одетый явно не по погоде, но ничуть не смущающийся этого факта. Да и представлял он собой весьма интересное зрелище. Ну, хотя бы тем, что на его голове, аки обыкновенная бейсболка, находился череп. Нет-нет, не муляж – самый настоящий череп. Птичий, если судить по крепкому острому клюву. Зачем он носил такой «головной убор» известно только ему и Богу. На этом, пожалуй, вся его необычность и заканчивалась.
Зато его спутник, раз привлекши чужой взгляд, уже не мог от него отвязаться. Начнем с того, что этот самый «спутник» был ящероподобной трехметровой тварью, которая не очень ловко скользила в кустах. То ли пряталась, то ли искала пищу. Судя по всему ее внешнему виду – второе. Эх, ее было бы намного легче воспринимать, если бы она не издавала ужасные шипящие звуки, чем-то отдаленно напоминающие шипение змеи. Это существо отдаленно походило на богомола. Наверное, своими передними конечностями, которые внешне напоминали очень большие перочинные ножи. Судя по их темному блеску – острые. Да и вообще, это уж был скорее пришелец из далекого космоса, который решил полакомиться свежей человечиной, которая, о, слава богине Удачи, мирно шла чуть впереди, видимо не подозревая об опасности.
Кто-то хотел предупредить рыжего об опасности, но, видимо, побоявшись острых конечностей «пришельца», не решился подойти. И это к лучшему. Конечно же, к лучшему для рептилии, ибо такой шок, как обвинение в желании убить своего лучшего друга и, по совместительству, хозяина, представлялось для Тэцу прямо-таки кощунственной мыслью.
Отохори улыбался. Он, наверное, всегда улыбался. То ли действительно не унывал никогда, то ли просто не желал никому показывать своего настоящего настроения. Чего портить людям жизнь рассказами о том, что тебя облили в кафе, о том, что ты неудачник и тебя надо пожалеть? Улыбаться, улыбаться, улыбаться. Кажется, это был единственный девиз Ото.
Свернув куда-то на боковую дорожку, он с удовольствием плюхнулся прямо на асфальт, поджимая под себя ноги и блаженно закрывая глаза. Он был в этом городе не то, чтобы давно, чтобы считать себя его полноправным жителем, но и не очень мало, чтобы не ассоциировать себя с эмигрантами. Скорее уж я из бродячего цирка. Цирк уехал, а я остался. Эта мысль не пугала его – сказывалась привычное ощущение одиночество, которое не мог перебить даже Тэцу.
-Простудишься. – Немного холодно прошипела рептилия, перестав наконец-то мурлыкать себе под нос какую-то песенку. (Именно ее обычный человеческий слух расценивал, как шипение рассерженной змеи, аккомпанирующей себе ржавой пилой). Нет-нет, конечно же, каждая песня Тэцу была искусством, просто не каждый мог по достоинству оценить все прелести его пения. Отохори мог. Но тактично молчал, держа нейтральную позицию – вроде бы и не запрещал, но в, то же время и не особо одобрял такое поведение. Все дело в том, что рыжий все-таки боялся за психику людей. За ту, что остается после первой встречи с его домашним питомцем.
-Ты не понимаешь всей прелести сидения на земле. – Отохори не боялся, что его кто-то услышит. Ну, подумаешь, парень разговаривает сам с собой. Мало ли психов на этой земле. – А теперь, пожалуйста, иди спать. Ты устал. А когда ты устаешь, ты начинаешь капать мне на мозги.
Тэцу вздохнул и надулся, всем своим видом показывая крайнюю степень обиды. Хотя... Не так уж он и злился на своего хозяина, понимая, что тот, вероятнее всего, сейчас опять начнет что-то мастерить. Вежливо попросить не мешать, Отохори не может, потому что воспитание не позволяет.
Подчинившись «приказу», рептилия уползает куда-то в сторону, забираясь на ближайшее дерево, кажущееся наиболее прочным из остальных. Прямо-таки наблюдательный пункт: и хозяин в поле зрения и свалиться кому-нибудь на голову очень удобно.
Отохори стащил со своей спины рюкзак, уже успевший натереть плечи и отбить весь копчик. Этого можно было бы избежать, если бы парень не таскал с собой кучу самого разного хлама, который гордо именовался «материалом». Хотя, если подумать немного, то любой самый, казалось, ненужный хлам превращался в его руках в прелестные вещи: шарнирных кукол, клоунов, деревянных птиц, заводных роботов и просто всяких разных маленьких человечков.
Конечно, это не единственные вещи, которые получались у Отохори. Сейчас вот, разложив перед собой инструменты, парень пытался доделать маленькую музыкальную шкатулку. Точнее, шкатулка, сама по себе, была уже давным-давно сделана: маленькая, чуть больше спичечного коробка, она была покрыта темным лаком и разукрашена крошечными серебряными звездочками, похожими на точки. Шкатулочка имела двойное дно, куда, собственно говоря, и должен был помещен механизм, отвечающий за музыкальность. Однако, что-то у рыжего не ладилось: собрать-то механизм, он собрал, да только вот где-то был недочет – механизм фальшивил на одной ноте, перечеркивая тем самым всю недельную работу юного демона на корню. Но, так как бросать дело на полпути не входило в ближайшие планы Отохи, парень упорно искал способ исправить свою ошибку. И спокойно делал это в центральном парке, усевшись на асфальте и, кажется, вполне был доволен таким положением дел.
* Елена Тулинова - Песня Чеширских Котов
