Март. `11
Солнце приятно греет и все вокруг тает. Дороги, которые правительство совсем не спешит убирать, по прежнему похожи на нечто невразумительное, заваленное сырыми остатками грязного снега. На небе встречаются редкие белоснежные облака, которые не грозят осадками.
Температура воздуха: + 15
<-------- Центральное полицейское управление.
Что такое нестись по городу, не стесняясь случайных прохожих? Что значит пронестись над глупыми и бесчувственными душами погрязших в быту? Увидеть, как твоя тень с легким укором изломанных крыльев бесподобного буревестника или альбатроса скользнем по их спинам, лицам, по истоптанной веками земле.
А что значит в очередном безумном прыжке, когда кажется, что вот-вот, не удержав равновесия, падешь на ненавистную землю плашмя, как раздавленный колибри? Хотя, кто мешает вновь восстать, против воли, через боль сломанных, может даже быть, костей, обернуться к безграничной синеве над собой? А потом снова прыгнуть, наплевав на унылый хруст. Правда, при переломах романтика сворачивалась и ползла в ближайший травмпункт, там отлеживалась в ожидании своей выправки, а уж после мчалась продолжать саму себя, выписывать свои движения, плавные и ритмичные, как колыхание водорослей под водой, но при этом истерично обрывающиеся и изменяющиеся, как разряды тока.
Don't push me...
Ты снова стоишь на краю крыши. Ты снова стесняешься выделываться на людях, ведь пока лежал на койке, сообразил, что изредка твои кульбиты выглядят нелепо. Но это все самообман, достойный новичка, который действительно не умеет и позорит себя. Когда ты лучший в чем-то одном, а не посредственность во многом, ты можешь не сомневаться в себе и своих движениях.
Don't push me...
Наплевать на чужое мнение, распахнуть внутреннюю свободу, вскипятить адреналин, рвущийся изнутри... И сделать тот самый роковой, нет, даже не шаг, шагали мы в детстве и под стол. Сейчас надо, не затаивая дыхания, прыгнуть с головокружительной высоты. Не затаить дыхания, не затаивать его никогда, ни за что. Докажи в первую очередь себе, что все вокруг- твое родное. Тебе привычно так дерзко врываться в город, город сам по себе, как без людей. Хотя и врываться тоже не надо. Ты не врываешься, ты возвращаешься.
Остаешься только ты и город. Даже так- Город, с большой буквы. Ищи заброшенные стройки, ищи безлюдные улицы, жди ночь и опустевшие переулки, если хочешь показать Ему, кто ты такой, если вы еще не знакомы. Либо покорись, либо дай признать себя равным, либо покори.
Но бойся, если Город тебя не заметит или же не признает.
С Найлон такое уже было. Сунулась, не готовая, горящая желанием покорить, как делала это тысячи раз, но одна ошибка... Лежать, как сломанная кукла, не чувствовать от болевого шока своего тела, глубоко дышать, как выброшенная на берег рыба, долбанутая пару раз об асфальт. Не чувствовать, как из широко распахнутых глаз льются кровавые слезы. А потом очнуться в реанимации, где скоро вылечат, скоро боль пройдет, скоро... Скоро снова риск для жизни, риск для тела, но не для души.
А потом Валентайн снова вышла на разговор с Ним. Только уже покорившись. После стала заслуживать Его незримый и неосязаемый авторитет, а теперь выбилась на равные с ним. Покорять Его не было бы уже никакого смысла. А на равных чувствовалось Его тепло. Казалось, закрой глаза, и все равно проедешь по самому тонкому ограждению на крыше полуразрушенного дома, по ржавому, крошащемуся, но не упадешь. А упадешь- внизу окажется спасительная куча мягких прелых листьев. Просто надо верить в Город, тогда он будет верить в тебя, как в самое себя.
Именно так думала взъерошенная, никому не нужная и неинтересная, с биологической точки зрения, девчонка с платиновыми локонами.
Чужая всем, так называемая "своя среди чужих", она молча водила по меню одним из когтей перчатки, которую не захотела снимать даже в культурном заведении. Плевать, что о ней подумают.
Решив, что разыгрывать из себя нежную барышню нет смысла, девушка, самостоятельно подойдя к какому-то официантику, сделала краткий заказ. Ничего лишнего, только жаренный цыпленок, паста из креветок и чай "Жемчужина дракона". Потом кивок в сторону своего столика и просьба не затягивать с заказом.
Оставалось только ждать, плюхнувшись на один из мягких диванчиков у столика. Снова выудим блокнот, ручку, стянем, наконец, перчатку, а чтобы не пугать окружающих- положим ее себе на колени.
Только теперь был открыт конец блокнота с набросками рисунков, которые должны были бы после обрести карандашные черты на нормальных А4, только уже дома.
Желудок недовольно заурчал. Валентайн оставалось надеяться, что паста из креветок будет свежей, а цыпленок- не жилистым, а вкусным и мясистым.