Неужели это звучит настолько подозрительно?
Лин не без удовольствия смотрела на хмурое лицо Чилза. Может, он опасался ее сущности? Падшая, так падшая... Что здесь такого? Однако парень все же поднялся с земли. Наблюдая за действиями нового.. друга? ... Лин старалась не спускать с него глаз. Почему ей казалось, что он больше похож на ребенка, нежели она?
- Только давай быстрее. Заболеешь, меня еще заразишь.
Конечно же. Нам ведь действительно предстоит долгая совместная жизнь, не так ли? Весьма опрометчиво определять для себя подобные цели, но иначе никак. В этом вся Лин. Приподняв ручку, она указала в сторону ближайшей оживленной линии дороги и зашагала вперед. Она старалась идти медленно, боковым зрением следя, что альбинос не отстает.
Они шли молча. Картинка была довольно странная. Промокшие насквозь, белые, с горящими глазами.. Кстати, о глазах. Не обман ли зрения? Красные глазки. До чего же знакомое явление. Стоп!
Лин передернуло. Откуда подобные мысли? Память на короткое мгновение выдала яркую картинку. Картинку, на которой внимание в первую очередь привлекал взгляд. Кто был на этой картинке? Что изобразило воображение? Чьи это были глаза?
Судорожно размышляя, девочка внешне оставалась такой же уставшей и умиротворенной. Ждать общественный транспорт не хотелось.
Надеюсь, таксисты здесь не брезгуют промокшими купюрами...
Лин удалось различить из-за стены дождя такси. Сигнал. Торможение.
Через несколько минут машина унесла парочку прочь с пляжа...
Что дальше?

---> Квартира №361

Отредактировано Lin (2011-10-07 13:47:01)

----> Одноразовое жилище
Май. 2013 год
• ночь: Небо ясное, звезды яркие. Ночь еще холодна, по сравнению с днем,
но с каждым новым днем становится лишь теплее
Температура воздуха: + 9

- Я стар. Я чертовски стар.
Этот день был таким же, как вчерашний, позавчерашний, да и вообще вся прошедшая неделя. Я тонул в однообразии будней, когда Бонита заставляла меня делать несуразные вещи, смеялась надо мной и использовала в качестве своего джина. Каждый раз, когда она дерзко дёргала меня за поводок, я всё ближе приближался к той стадии, когда хочется послать все к чертовой матери и отключить мозги, погружаясь в дешевую выпивку, пьяные интрижки и весёлые драки в стиле вестерн-фильмов, когда в разные стороны летит битое стекло бутылок, чьи-то разъяренные гримасы, а перед глазами порхают пышные юбки сладких девочек с чулками, игриво спадающих с коленок. 
- Ты понимаешь?
Моё терпение оказалось не таким стальным, как я думал. Не выдержав и месяца совместного проживания в одной голове с требовательной соседкой, я пустился во все тяжкие и дороги всего мира привели меня сюда – во вшивый бар портовых доков, где собирается всякое отребье из некогда токийских трущоб, зарабатывающие себе на жизнь далеко не праведным трудом. И зайди сюда какой-нибудь богач, он лишился бы своего ролекса, бумажника с кредитной карточкой и даже шелкового галстука не больше, чем за пять секунд. Благо, дорогу сюда знают только падшие люди и те, кто просто хочет побыть в толпе, попить тухлого виски, отравиться на худой конец, но зато это помогает уйти от серых однообразных будней, которые сидят в печенках уже более семи сотен лет. Я говорю про себя, а не про того мужика, которому пытаюсь доказать, что стар и лучше со мной не спорить по этому поводу. Мужик, кстати говоря, был не из робкого десятка и посмотрел на меня с заинтересованностью школьника на уроке анатомии. Его явно интересовала моя точка зрения и, видя во мне душевного собеседника, он придвинулся поближе, проскользнув несколько сантиметров по грязной барной стойке, и наклонившись, выдал настолько эпичную фразу, что я на несколько секунд выпал из реальности:
-  Тони Грейсон – чемпион по шашкам.
Что?!
Какой, к черту, Тони Грейсон?! Какие шашки?! Что за бред он несет?
От выпитого спиртного мои мозги и без того плавали на грани отключки, а теперь и вовсе впали в ступор, не в силах переработать столь сложную информацию, которой меня нагрузил бородатый мужик в очках лучших традиций Гарри Поттера. На лице отразилось ярое недоумение, ведь я вспомнил последний турнир, который транслировался по кабельному ТВ две недели назад. И этот мужик явно врал, ведь…
- Александр Георгиев! – непредсказуемо вещаю я, как заядлый фанат. И не удивительно, ведь турнир по шашкам я смотрел именно по наставлению Бониты, причем не один раз. – Алекс – чемпион!
Глаза мужика наливаются красным. Он явно не был впечатлен моей образованностью в данном вопросе, или еще больше его взбеленил тот факт, что чемпионом был россиянин, причем уже несколько лет подряд великая и могучая Россия держала первые позиции в шашках. Потому не удивительно, что мужик хватает меня за помятую футболку с явным намерением выбить всю дурость из моей головы. Я бы не прочь выбить оттуда Бониту, но даже хорошая встряска не поможет избавиться мне от той засранки, голос которой я не слышу только благодаря спиртному в своем организме, действие которого, кстати говоря, не так долгосрочно, как хотелось бы.
Итак, меня бросают в соседний столик, где весело проводила время какая-то парочка гомосексуальной ориентации. Под их охи-ахи, я валюсь на стол, подминая под собой всё спиртное и автоматически хватая горлышко полупустой бутылки, чтобы запустить её в еретика-шашника, который всего пару минут назад был моим благодарным слушателем. Но траектория полёта увесистой бутылки меняется и отчего-то попадает аккурат в затылок лысоватого байкера. А дальше всё как в тумане…
Каким-то чудом оказавшись на улице в десяти метрах от портового бара, я осмотрелся по сторонам и заметил в своей компании малознакомые побитые лица, что-то бормочущие в сладкой дрёме. Чья-то голова была у меня на плече, и только через пару долгих секунд я вспомнил, что это был тот самый усатый байкер, который по воле случая получил бутылкой по голове. Судя по всему, мы так хорошо развлеклись в баре, что теперь нас связывало нечто большее, чем пьяные посиделки. Надеюсь, я не сделал ничего криминального с этим усатым типом, который так сладко улыбался, что мне на ум приходили только скверные мысли.
Нас было пятеро, включая меня. И все мы валялись у подножья какого-то дома. Видимо тут продолжалось празднование дня независимости от социальных общин, которое началось дракой, а закончилось Творец знает чем…
Приметив бутылку ядрёного рома, я бесцеремонно вырвал её из рук сопящего юнца, которому на вид было не больше пятнадцати, и, не задаваясь лишними вопросами, отпил из горла. Вспоминать о том, что было, не было нужды. Мне и так потом обо всём в ярких красках расскажет Бонни, так что сейчас я решил отправиться в более свежее место, чем портовые трущобы, и поднявшись, попытался уловить равновесие, после чего прогулочным шагом двинулся вперед, к океану, не забыв прихватить с собой пиратского рома.
Шел я достаточно долго, но целеустремленно. Несколько раз меня клонило в сторону, но я всё равно находил равновесие и шел дальше. Почему-то сейчас мне хотелось увидеть океан, услышать грохот волн и завывающий ветер в ушах. Хотелось окунуться в морскую пучину и скинуть с себя всё напряжение, с которым я жил последний год. Ведь причиной моей депрессии было не только скверность Бониты, но и еще одна веская причина, не дающая мне покоя ни днём, ни ночью. И даже сейчас я не мог не думать о том, что подвел тебя, моя малышка.
Я стар и слаб. Забыться мне помогает только выпивка из прогнившего в трущобах бара. Жизнь перестает иметь смысл, когда рядом нет человека, которого я любил всем сердцем. И продолжаю любить.
Я чёртов ублюдок. Я романтик. Я еретик.
Я ничтожество, мразь и пьяница.
Я…
Перед глазами открывается пустынный пляж. В ушах грохочут волны, а на небе рассыпались сотни звезд. Глаза спотыкаются об фигуру, одиноко стоящую подле океана. Не могу поверить, что Творец смилостивился надо мной и послал мне музу. Это ведь девушка. И я делаю глоток рома для храбрости, ступая ботинками по холодному песку. Давай забудемся вместе. Иначе я сойду с ума.
- Море – как женщина. Так же порою
Станет прозрачно и душу откроет.
Чаще же мутно, бурливо, неясно,
Вглубь заглянуть не старайся – напрасно.
Кое-как читал я первые попавшиеся в памяти стихи, огибая тебя с правой стороны и становясь рядом.
- Море – как женщина. Так же порою
Берег ласкает веселым прибоем.
Чаще же бурно, штормит и ломает
Все, что под руку ему попадает.
С этими словами уже заинтересованно обошел тебя, изучая затуманенным взглядом, проваливаясь во влажный песок и отпивая из бутылки, словно это был мой единственный спасательный круг от невежества, которое я испытывал по отношению к самому себе, находясь в одиночестве.
- Море чудно и полно сюрпризов. Кто ты, моя прекрасная ундина?

Приставать к девушкам – это ведь не мой профиль и поэтому я чувствую себя полным дерьмом, настолько невежественным, что пошел на дешёвую уловку со стихами. Сколько бы души я не вложил сейчас в эти строки забытого автора, всё равно не получится произнести их так, чтобы это произвело впечатление даже на доярку из забытой деревни, чего уж говорить про тебя. Но я старался, хотя язык мой переплетался, и  в какой-то момент меня сложилось впечатление, будто бы всё  тело отчаянно желает погрузиться в сон, а я сопротивляюсь, желая довести до конца свою авантюру.
Я не умею быть обаятельным, а сейчас от меня еще и несет за несколько верст той выпивкой, которую мне удалось поглотить в баре, где собираются падшие люди. Ничто не облегчает мне задачи, и даже завывающий ветер не способен очистить мои мозги от поглощенного спиртного. Впрочем, даже если я протрезвею, от этого мне лучше не станет, ведь за меня  тут же возьмется Бонита, которой только дай повод поглумиться над своим верным соратником. Будь она трижды проклята!
Так дерьмово я себя еще никогда не чувствовал. Мне кажется, что я самовольно унижаюсь перед тобой и через пару секунд твоё терпение лопнет, ты наградишь меня душевной оплеухой и я буду коротать остаток ночи в компании безымянного пиратского рома, ветра и океана, холодные воды которого уже напрочь пропитали мои ботинки.  Но отступать уже некуда. Я зашел слишком глубоко в трясину, чтобы поворачивать обратно. Есть лишь два выхода – жить или умереть. Бороться или сложить руки и отравиться в пучину самобичевания? Кто я, чтобы требовать счастья?
Я никто без неё. Никто.
Пытаться найти утешенья в женских объятьях – это не для меня. Прыгать в омут с головой – самое то, что  нужно, чтобы отвлечься от насущных проблем. Но стоит ли это того? Ведь это не залечит раны, а лишь расширит их. Жгучая боль поразит мой рассудок этим утром, я знаю. Так чему мне отдать предпочтение сейчас, подскажи. Жить или умереть.
Я слишком стар и устал от обязательств перед своими создателями. Я устал от Бонни, от её вечных притязаний и жажды веселья. Я устал от одиночества. Мне нужна Ева. Моя малышка. Мой маленький ангел.
А ты… что мы можем подарить друг другу? Незабываемую ночь на пляже – так бывает только в фильмах. Я же вижу, что тебя не привлекают такие славные мужи, как я – напившиеся, гадкие куски нервных расстройств, которые пытаются уйти от проблем, но всё тщетно. Сейчас я слишком жалок, чтобы требовать твоего внимания. Но всё же…
Что ты говоришь?
- Откуда ты…?
Знаешь моё имя.
Пелена перед глазами расплывается в гладкие очертания. Я несколько раз быстро моргаю, чтобы скинуть с себя наваждение, ведь только что видел лицо, застывшее в моей памяти на долгую вечность. Лицо, так похожее на тебя, без макияжа и красной помады. Лицо, поражающее своей нежной красотой. Лицо идеала, лицо моей музы.
Я приближаюсь на шаг, протягивая ладонь и проводя ею по твоей щеке. Всматриваюсь в серые  глаза, растягивая несколько секунд в бесконечность.  Я не мыслю сейчас и даже не дышу. На краткий миг я почувствовал слабость перед тобой и падаю на колени, обнимая тебя за ноги и прижимая к себе. Не в силах поверить, что ты не мираж и даже не наваждение, тихо повторяю:
- Я искал тебя. Клянусь, я искал тебя. Ева.
Твоё имя мне хочется повторять снова и снова. В этот раз я ни за что не отпущу тебя. Даже не проси. 
- Я подвел тебя.
Мне нет прощенья и я готов нести крест за это. Только скажи, что мне сделать. Я на всё готов. Как загладить перед тобой вину?
- Прости меня, - осмеливаюсь поднять голову, чтобы взглянуть в твои глаза.
Только ты свидетельница моей слабости. Только ты вызываешь неконтролируемые чувства притяжения. Только ты, Ева.
Только ты.

Как я могу простить себе то, что не узнал тебя?  После всего, что мы пережили вместе, как я мог  упустить тебя из своих рук, отпуская в свободное падение? Как поверить в то, что это не мираж? Как удостовериться в том, что ты реальна и стоишь передо мной в красивом платье? Почему ты так добра, Ева? Я не заслуживаю тебя, но хочу быть с тобой. Хочу разделять с тобой каждую минуту твоего счастья и секунды твоей печали. Я хочу готовить тебе кофе в постель, хочу покупать тебе цветы и покрывать твое тело поцелуями. Я хочу быть с тобой и ни с кем другим.
Только ты и я. Навсегда.
Как описать чувство, когда сердце замирает от испытуемых таких светлых и человеческих эмоций, ставших для меня естественными, стоит только произнести твоё имя? Как мне остановить мгновение, чтобы нас никто не тревожил? Ни ветер, ни даже океан. 
Мне достаточно одного твоего взгляда, чтобы стать счастливым. Достаточно одной твоей улыбки, чтобы вновь приобрести смысл жизни, утраченный из-за своей непозволительной оплошности, когда я смел верить в то, что наша разлука не продлится слишком долго. Если раньше год пролетал перед моими глазами бесцветным пятном, то сейчас всё изменилось. Год растянулся на несколько лет, на протяжении которых я тщетно пытался найти хоть какую-то весть о тебе. Я искал тебя – это правда. Я искал тебя по всему миру и даже в забытых джунглях Амазонки – я просто не знал, где мог открыться портал, который даже меня выкинул далеко за пределами Токио. Я нанимал по несколько агентов в каждом мегаполисе,  расспрашивал о тебе в каждом племени Африки и даже был едва не съеден племенем людоедов. Я платил всем, кто только мог достать мне информацию. Тебя искал весь мир, Ева. Так почему же судьба свела наши пути только здесь, спустя столько времени?
Твои пальцы, скользящие по моему лицу, заставляют улыбнуться. Каждое лёгкое прикосновение служит доказательством того, что ты не плод моего воображения и даже не навеяна мне стараниями Бонни. Ты реальна, так же, как и я в твоих руках.
Я поворачиваю голову, чтобы поцеловать твои холодные пальцы и согреть их своим дыханием. Мне становится стыдно за свое поведение, за неумелые стихи и  свой внешний вид – побитый, пьяный и такой невежественный. Без тебя я опустился на самое дно, ища в бутылке хоть какую-то отраду. Но ни одна выпивка, ни одна женщина и ни одна драка в портовом борделе не способна заменить тебя.  Твои прикосновения, голос и улыбку – то, что приносит мне счастье, не купить за все богатства мира. Все мгновения, которые ты разделила со мной, были наделены только счастьем, и ни чем иным.
Помнишь? Ты, я и океан.
Поднимаюсь, вставая на ноги, но не отходя от тебя ни на шаг. Руки скользят вверх по спине и на краткий миг останавливаются, чтобы потом ненадолго освободить от тёплых объятий и вновь перейти на твоё лицо, убирая оттуда непослушные пряди, которыми игрался ветер, завывающий в ушах.  На несколько долгих секунд я пропадаю в твоих красивых серых глазах, вспоминая все события, связывающие нас невидимой нитью. Я помню тебя беззащитной и слабой, прикованной к постели цепями, в окружении людей в белых халатах. Я помню тебя, лежащей в беспамятстве на влажной земле трущоб. Я помню твои закрытые глаза, когда врачи велели положить тебя на кушетку. Помню, что они задали мне несколько вопросов. Спросили, кем я тебе являюсь. Тогда я сказал – никто. Я помню твой бледный лик, когда ты боролась со смертью, будучи в коме. Помню, когда ты впервые открыла глаза, вернувшись в старый мир, ставший для тебя совершенно новым. Я был рядом и наблюдал за каждым твоим шагом на пути к выздоровлению.  И день твоей выписки из больницы я тоже помню. Тогда ты, наконец, обратила на меня свой взор, заставив впервые ощутить в душе привязанность к кому-то большему, чем просто человеку.  Ты перевернула мой мир, сама того не ведая. Заставила открыть в себе чувства, которые я ни к кому более не могу испытывать. Только к тебе, Ева.
Мы не думали, что судьба может быть настолько благосклонна. Мы слепо бродили по миру, не зная, что искать и нашли друг друга. Мы две части одного целого. Так было всегда и будет впредь.
Наклоняюсь к тебе еще ближе, чтобы прошептать в губы:
- Ева… - на миг замираю, заглядывая в твои глаза. - Я никому тебя не отдам. Никогда.
Сказанные слова равносильны признанию в любви.
Ты моя. Я твой. The end.

Отредактировано Frankie (2012-05-18 00:41:42)

Моя жизнь, как сплошное пятно разочарования. Меня создали ради потехи, даже не придумав достойного обоснования своих действий, создатели так маялись от скуки, что решили слегка разнообразить свои серые будни. Я для них был очередным экспериментом. Номер пять, десять или двести – это уже не важно. Я существую лишь потому, что они так пожелали, создавая себе личную живую игрушку, которая, как они надеялись, не проживет и сотни лет. В этом между мной и тобой есть что-то общее. Мы оба – жертвы жестокого эксперимента. Нас обоих желали выкинуть на свалку, но мы выжили. Так или иначе, мы сумели достойно пройти тот нелегкий путь, который уготовила коварная судьба, подбрасывая под наши ноги подводные камни, в надежде, что мы споткнемся. Так было не раз, правда? Мы спотыкались, падали, но снова поднимались, доказывая жизни, что нас так просто не сломить. Не для этого мы живем на белом свете, чтобы об нас вытирали ноги тщеславные учёные или демоны из высшего сословия потустороннего мира. Не для этого мы скитались из города в город, ища своё призвание.  Не для этого душили в себе горечь печали, ведь знали, что достойны лучшего будущего и с каждым шагом мы приближались к нему. Приближались друг к другу.
Моя жизнь только сейчас начала приобретать настоящий смысл. А что было раньше? Коллекционирование сакральных вещиц, которые я потом относил на блюдце своим создателям, воспринимающих меня и по сей день, как своего личного раба, не более. Пса, который бегает на длинном поводке, но при необходимости всегда вернется к ногам своих хозяев. Поэтому я не люблю свой мир – дом, к которому у меня меньше привязанности, чем к зеленому чаю, который я считаю отвратным на вкус, – и пытаюсь проводить там как можно меньше времени, ведь мне так нравится твой мир, Ева. Со всем его разнообразием и яркими красками. Я могу показаться пацифистом, но как можно не любить Землю? Эта планета казалась мне настоящим Раем, особенно когда я проводил время в отшельничестве, забираясь на Эверест. Вдали от гомона цивилизации,  их правил и законов. Представь себе: только ты, я и небо.
Теперь же я понял, где мой дом. Здесь. Рядом с тобой и твоим сердцем.
Этот миг достоин того, чтобы называться счастьем. После той рутины, что разделяла нас на разных полюсах, мы заслужили долгой и счастливой жизни. Знаю, это невозможно.  В идеальном плане всегда найдется какой-то подвох, а судьба будет продолжать испытывать нас на твёрдость характера, но мы справимся. Я знаю. Теперь уже ничто не сможет помешать нам стать счастливыми.  И сейчас, в этот самый миг нашего молчания, я счастлив. Прижимаю тебя к себе, обнимая и не собираясь отпускать ближайшие несколько лет. Даже более того – никогда. Ты стала мне слишком дорога, чтобы я отпустил тебя из своих объятий хоть на миг. Так что…
Мы молчим. Замерев в вечных объятиях. Сейчас мы единое целое. Наша любовь достойна того, чтобы застыть в монолите, на котором какой-нибудь скульптор вырежет барельеф наших лиц, застывших в улыбке.
Я не смею тревожить тебя. Лишь обнимаю сильнее, пытаясь согреть от поднявшегося ветра и подступающих к нашим ногам солёных волн. Шум океана закладывает уши, но я слышу только твоё сердце. Закрыв глаза, я слышу твое мерное дыхание и биение сердца в твоей груди. Потеряв счет времени, я просто наслаждаюсь моментом. Сейчас я не могу думать о чем-то, не могу отвлекаться на звук мотора машины, остановившейся в нескольких милях от нас. Не могу позволить себе даже думать о Бонни, ведь ты рядом и это всё, что имеет значение.
Мы простояли так пять минут, десять, а быть может и час – я не знаю. Открыв глаза, я оборвал ту нить блаженной нирваны, которой мы достигли вместе, стоя тут, на влажном песке, куда погрузились уже по самые щиколотки. Поцеловав тебя в лоб, я заглядываю в глаза и усмехаюсь.
- Ты замёрзла, - не вопрос, утверждение.
Подхватываю тебя на руки и разворачиваюсь спиной к океану, поднимаясь влажными ботинками по мягкому песку. Мы забыли твои туфли, знаю. Я куплю тебе новые.
- Я отведу тебя домой. Угостишь меня чаем.
Не веду тебя к себе, потому что за этот год моя квартира превратилась в настоящий сарай, и я не хотел бы, чтобы ты видела лачугу, в которой я коротал свои бесцветные будни. К тому же, я должен знать, где ты живёшь. И, возможно, с кем.

----> Квартира Евы

Отредактировано Frankie (2012-05-18 17:27:42)